Вы и ваши гормоны. Наука о женском здоровье и гормональной контрацепции

скачать книгу бесплатно

Вы и ваши гормоны. Наука о женском здоровье и гормональной контрацепции
Сара Хилл

МИФ Здоровый образ жизни
Благодаря этой книге вы получите всеобъемлющее представление о том, какие процессы протекают в женском организме, какую роль в них играют гормоны и как может влиять на мозг гормональная контрацепция. Сара Хилл, ведущий специалист в области эволюционной психологии, опираясь на научные данные, объясняет, как меняется женщина, принимающая гормональные противозачаточные средства. Автор старается быть максимально объективной и приводить известные на сегодняшний день сведения, которые помогут женщинам понять, какие последствия от приема гормональных препаратов могут быть в долгосрочной перспективе, и принять грамотные решения касательно своего здоровья и методов контрацепции. Для каждой женщины, которая хочет понять, как устроен ее организм и что влияет на ее настроение и самочувствие. Книга написана в информационных целях. Перед применением приведенных рекомендаций обязательно проконсультируйтесь с врачом! На русском языке публикуется впервые.

Сара Хилл

Вы и ваши гормоны

Наука о женском здоровье и гормональной контрацепции

Научный редактор Ольга Сергеева

Издано с разрешения Avery, an imprint of Penguin Publishing Group, a division of Penguin Random House LLC и Anna Jarota Agency

Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.

Copyright © 2019 by Sarah E. Hill.

All rights reserved including the right of reproduction in whole or in part in any form.

This edition published by arrangement with Avery, an imprint of Penguin Publishing Group, a division of Penguin Random House LLC.

© Перевод на русский язык, издание на русском языке, оформление. ООО «Манн, Иванов и Фербер», 2020

?

Тебе посвящаю

Введение

Позвольте сразу же признаться, что пишу без определенного намерения.

М-да, выглядит, пожалуй, как-то неискренне. Кто же берется писать книгу, не имея цели? Будем считать, что некая цель у меня все же есть, хотя вряд ли та, о которой вы подумали, взяв в руки книгу про мозг и противозачаточные пилюли. Нет, я вовсе не собираюсь стращать вас леденящими душу фактами об оральных контрацептивах, намереваясь убедить, что они корежат работу вашего мозга минимум 763 различными способами, причем необратимо. Как и не думаю отговаривать от гормональной контрацепции или недвусмысленно предостерегать, что за опрометчивое решение продолжить прием этих таблеток вам грозит ужасная расплата: не ровен час разовьется онкология, захромает долговременная память или вырастет хвост.

Нет, совсем не о том будет эта книга.

Я и сама более десятка лет принимала противозачаточные и вполне уверена, что прожила эти годы очень неплохо. Пилюли позволили мне окончить колледж summa cum laude – то есть с отличием (ну я и «ботанка»!) – и получить ученую степень Ph. D.[1 - Ph. D., или Doctor of Philosophy, – это ученая степень доктора философии или других специальностей, не касающихся философии (аналог доктора наук), которая присуждается в США, Канаде, Германии и других западных странах и считается последней ступенью образования. Прим. ред.] в области одной из самых конкурентных отечественных программ по психологии («ботанка» вдвойне!). Возможно, не каждая из вас захочет самую золотую пору юности провести в образовательном мазохизме, а я вот сумела. Благодаря этим пилюлям я могла сосредоточенно заниматься наукой, не тревожась, что меня выбьет из седла беременность, к которой я тогда не была готова. Контрацептивы оказали мне неоценимую услугу, избавив от репродуктивных последствий секса, и я получила высшую ученую степень в своей научной области, организовала толковую исследовательскую лабораторию и родила двоих детей именно тогда, когда ощутила, что готова к материнству. Я безмерно признательна пилюлям за эту возможность и уверена, что, не сиди я на них, достижения дались бы мне гораздо тяжелее и большей кровью. Так вот, не затем я пишу эту книгу, чтобы отговаривать вас от того самого средства, которое, собственно, и даровало мне возможность написать ее. У этой работы совсем иное назначение.

Но и не противоположное, как вы могли бы заключить из вышесказанного. Я не собираюсь потчевать вас красивыми байками об одних только достоинствах этих таблеток, которыми они осчастливили многих женщин, чья жизнь и после отказа от пилюль оставалась такой же счастливой и полноценной. Вполне подходящая тема для книги. Но не для меня. Противозачаточные средства принесли дамам множество потрясающих благ, как вы вскоре узнаете, но далеко не задаром. За них приходится платить, и по некоторым статьям очень дорого. К тому же большинство женщин даже не подозревают, что расплачиваются за чудеса этих пилюль, и в этом их особое коварство.

Я уж точно не подозревала.

Видите ли, ваши гормоны не столько нечто, происходящее с вами, сколько часть той силы, которая делает вас теми, кто вы есть. Вы и есть ваши гормоны, в буквальном смысле. И когда гормональный фон меняется – а ровно это и проделывают оральные контрацептивы, – мозг создает совсем другую версию вас, меняет восприятие самих себя. В результате воздействие пилюль простирается далеко за пределы пары-тройки целевых эффектов, ради которых вы их принимаете. Эти препараты влияют на все в вашем организме. И чем дальше, тем больше свидетельств тому находят психология и нейронауки. Просто до сих пор вам никто об этом не рассказывал. Как только услышите все, о чем узнала я, и мы вместе оглянемся на времена столетней давности, вы ужаснетесь, насколько безответственно и безрассудно обращались с женскими гормонами медицина и общество.

Наука о воздействии противозачаточных пилюль на женское здоровье еще пребывает в младенчестве, но у нас накопилось достаточно сведений, чтобы помочь вам принимать информированные решения. Во-первых, нужно представлять, как работает мозг и какова роль гормонов в формировании вашей личности. Во-вторых, знать, что говорят научные изыскания об изменениях в работе мозга и гормонов под действием противозачаточных пилюль. Первое я, как эволюционный психолог в области изучения женщин и их здоровья, исследую вот уже более полутора десятков лет. Второе открылось мне совсем недавно, когда под влиянием трех не связанных между собой событий я предприняла научно-исследовательскую «экспедицию» в мир женского мозга, которым правят оральные контрацептивы. И это «путешествие» во многих отношениях привело меня во времена собственного взросления.

Кто знает, может, это и ваша история тоже.

Три не связанных между собой события

Как и всякое хорошее приключение, моя экспедиция в мир подконтрольного пилюлям женского мозга намечалась довольно буднично, и никакого особого чувства, что я стою на пороге чего-то важного, и близко не было. Началось все с того, что я прекратила прием противозачаточных, причем сделала это походя, между прочим. На тот момент мы с мужем уже решили, что больше детей заводить не будем, и раздумывали о более долговременных способах контрацепции. А поскольку он в достаточной степени мужчина, чтобы взять это дело в свои руки, я, недолго думая, просто перестала принимать таблетки.

Несколько углубимся в историю вопроса: к тому времени мой стаж на пилюлях уже превышал десять лет. Порой я прерывала их прием, но всякий раз ненадолго. Я дважды прекращала их пить, чтобы забеременеть, и не возобновляла еще примерно год после рождения каждого из двоих отпрысков, пока кормила грудью. Впрочем, эти периоды едва ли можно считать репрезентативными в плане нормальности моего физиологического состояния, поскольку они были либо очень краткими (до беременности), либо их искажал адский коктейль из сопутствующих факторов в виде хронического недосыпа и разгула послеродовых гормонов (пока я кормила грудью). Однако мне и в голову не приходило, что из-за отказа от пилюль мой мир может сколько-нибудь заметно измениться. Я искренне считала, что последствия зайдут не дальше восстановления способности ежемесячно производить по яйцеклетке.

Я сильно ошибалась.

Месяца через два после отказа от противозачаточных я вдруг заметила, что чувствую себя… иначе. Но все равно не обращала внимания на перемены, пока в один прекрасный день не сообразила, что с некоторых пор мое восприятие жизни стало ярче и интереснее. Как будто я перенеслась из черно-белого двухмерного кино в трехмерную полноцветную, наполненную смыслом и значением реальность. Я снова начала делать зарядку и готовить еду – эти занятия всегда доставляли мне массу удовольствия, а потом незаметно выпали из жизни. Во мне бурлила энергия. Я стала замечать привлекательных мужчин. Снова принялась ухаживать за собой так же тщательно и заботливо, как в былые времена. Я просто ощущала себя… живой. Во всей полноте, энергичности, радости, восторге и невероятной прелести, какие заключает в себе человеческая жизнь. Но это случилось не в одночасье. Перемены во мне происходили исподволь, я и не подозревала о них. Просто в какой-то день словно очнулась от десятилетней дремоты, в которую, сама того не зная, была так долго погружена.

Размышляя над своими неожиданными метаморфозами, я поступила с ними точно так же, как научились вести себя в подобных ситуациях все женщины мира: списала их на «причуды в моей голове»[2 - Эта мысль, если подумать, не слишком оригинальна. Мозг у нас и располагается в голове, и служит командным пунктом, который управляет всеми процессами в организме. Так что, разумеется, все в голове, где же еще?]. Конечно, я заподозрила, что отказ от пилюль как-то причастен к переменам во мне, но чтобы таблетки обладали способностью подменять личность, внушать, что ты – не ты? Нет, это казалось чем-то из области фантастики. Не иначе, это одна из тех странностей, которые вечно приключаются со мной, решила я, ведь с другими женщинами такого не бывает. Или это «здравствуй, зрелость» – побочный эффект при переходе в лигу «кому за тридцать»? А может, результат возобновленных физических тренировок? Впрочем, я затолкала эти ощущения в дальний ящичек своей памяти с ярлыком «всяческое не-пойми-чего, приключающееся с Сарой от лекарств или отказа от них» и с легкой душой вернулась к повседневной жизни.

Это было событие номер один[3 - Здесь вынуждена оговориться. Ученый во мне считает своим долгом сообщить вам: я никоим образом не могу знать наверняка, что все те перемены, которые я ощущала в себе, вызваны именно прекращением приема пилюль (я же не производила над собой никаких экспериментов). Но – и вы убедитесь в этом, читая дальше, – есть все основания утверждать, что контрацептивы действительно могли иметь некоторое отношение к изменениям в моем мироощущении.].

Теперь прокрутим пленку на год вперед и увидим меня в лифте с близкой подругой. Мы участвуем в конференции по психологии, а сейчас перерыв, и, как говорится, девочки зацепились языками. Мы давно не виделись и торопимся обменяться новостями. Разговор сворачивает на научные исследования, и тут она спрашивает, читала ли я недавно опубликованную классную статью о противозачаточных пилюлях и женских романтических и сексуальных отношениях. Я отвечаю, что нет, и подруга спешит просветить меня, что в статье показаны некоторые весьма любопытные различия в удовлетворенности взаимоотношениями и коэффициенте разводов среди женщин, которые пьют пилюли, в сравнении с остальными. Мы подробно обсудим это исследование в главе 5 (#litres_trial_promo), но общий смысл таков: судя по всему, прием контрацептивов влияет на тип мужчин, которых выбирают женщины, на их удовлетворенность партнерами и даже на вероятность последующего развода. Выйдя из лифта, мы продолжили околонаучные прения насчет результатов исследования и того, могут ли они объяснить недавние матримониальные перемены у знакомых нам супружеских пар (сплетни двух «ботаников» – это нечто), и, само собой, обменялись собственными впечатлениями о разнице в самочувствии на пилюлях и без них.

Ту статью я прочитала, как только вернулась домой, и она совершенно взорвала мне мозг. Доказательства, что незначительные изменения в индивидуальных уровнях женских гормонов влекут за собой перемены таких макропоказателей, как коэффициент разводов, засели у меня в голове, словно репей. Я постоянно думала о них. Меня всегда занимали исследования о том, как проявляет себя закон непреднамеренных последствий в сложных поведенческих системах, а тут еще идея, что индивидуальный уровень гормонов у женщин способен оказывать каскадные эффекты на сложившиеся в мире культурные паттерны. Я не могла не клюнуть на такую соблазнительную пищу для размышлений. Сегодня эта статья включена в список обязательного чтения одного из курсов, которые я веду, и уже вдохновила меня и сотрудников моей лаборатории на новые исследования.

Это стало событием номер два.

Последнее из трех никак не связанных между собой событий тоже произошло на научной конференции по психологии, но год спустя. (Честное слово, кроме беготни по конференциям, я посвящаю время и другим занятиям.) Мой коллега доктор Брюс Эллис докладывал о результатах исследования влияния тяжелого детства на стрессовую реакцию. Доклад Брюса был интересен мне по целому ряду соображений, вдаваться в которые я здесь не буду (с вершин своего горестного опыта усыпления несчастных гостей на званых обедах готова поручиться, что понятие интересный в высшей степени субъективно). Но одна мысль в рассуждениях коллеги заставила мой мозг оцепенеть: под влиянием содержащихся в противозачаточных средствах гормонов, утверждал он, принимающие их женщины – в отличие от остальных практически здоровых представителей рода человеческого – утрачивают ключевой элемент своей реакции на стресс.

Мы еще много будем говорить о стрессовой реакции в главе 7 (#litres_trial_promo) и разбираться, почему она для нас так важна. А пока просто поверьте на слово, что меня ошеломило это известие. В голове не укладывалось: как это возможно, чтобы у вполне здоровой женщины не происходило положенной стрессовой реакции, – более того, в ряде случаев это обстоятельство влекло за собой очень серьезные последствия для обучения и памяти, а также провоцировало тревожность и депрессию.

Так вот, по некоторым причинам услышанное подействовало на меня как удар молнии. Меня затопило потоком озарений, разрозненные кусочки мозаики в моем мозгу сами собой вдруг начали складываться, и я увидела общую картину, четкую и ясную.

Противозачаточные пилюли – препараты гормонального действия. А рецепторы гормонов рассыпаны по всему нашему телу. Мозг и вовсе изобилует этими рецепторами. Женские половые гормоны тесно связаны с сексуальностью, половым влечением, стрессом, чувством голода, пищевыми привычками, регуляцией эмоций, дружескими чувствами, агрессией, настроением, способностью к познанию и множеством других вещей. Разумеется, пилюли изменили меня. И разумеется, они сказываются на удовлетворенности отношениями с партнером и коэффициенте разводов. Они не могут не влиять на качество стрессовой реакции организма. Раз пилюли содержат гормоны, значит, они меняют тебя, и ты уже не такая, какой привыкла себя ощущать. Пилюли меняют… все.

Покривлю душой, если не признаюсь: я испытала чудовищный стыд из-за того, что не додумалась до всего этого раньше. Я уже была не новичок в науке, специализировалась на изучении проблем мотивации, полового влечения – и да, даже влияния женских гормонов на поведение, однако в моем научном кругозоре обнаружилось огромное слепое пятно во всем, относящемся к гормональным контрацептивам, на которых я просидела больше десяти лет. У меня и мысли не возникало, что пилюли подменят меня настоящую на меня другую. А учитывая, что эта мысль ни разу не посетила меня, хотя я профессиональный психолог, готова поручиться, что она и вам вряд ли приходила в голову. Если вы из того же теста, что и я, единственное, о чем вы сильнее всего переживаете при мысли о своих гормональных пилюлях, – это как бы не растолстеть. Или не схлопотать инсульт. Но опять же, если вы похожи на меня, из двух названных побочных эффектов перспектива набрать лишний вес определенно тревожит вас сильнее… Впрочем, лишь в той мере, в какой вообще способен волноваться человек, чья стрессовая реакция ослабела наполовину.

Вернувшись с той конференции, я закопалась в научную литературу с намерением отыскать какие-либо объяснения переменам в моем самочувствии после отказа от пилюль. Хотелось узнать, описаны ли где-нибудь аналогичные моему случаи ощутимых изменений в состоянии и сообщали ли другие женщины о чем-либо подобном. Как показали изыскания, я была далеко не одинока в своих подозрениях и мой случай совсем не уникален. Психологи и нейрофизиологи годами публиковали исследования на эту тему. Но я-то об этом не знала, и догадываюсь, что вы тоже. По большому счету, о влиянии противозачаточных пилюль на мозг вообще нет никакой информации, доступной широкому кругу женщин. А та, что имеется, погребена в глубинах научных журналов. И как будто мало того, что эти важные сведения совершенно недоступны тем, кому не посчастливилось работать в университетах (подписка на научную периодику очень и очень дорогостояща), сами статьи, как правило, нашпигованы медицинским жаргоном и чересчур неудобочитаемы, чтобы непосвященный мог продраться сквозь их дебри (мозгу не всегда нравится узнавать о себе что-то новое).

В этой книге я хочу собрать всю важную для вас информацию в одном месте и изложить ее по возможности доступным для понимания языком. Надеюсь также просветить вас относительно ряда феерических особенностей работы женского мозга и предложить к размышлению кое-какие важные соображения по поводу противозачаточных пилюль, вашего здоровья и жизни вообще. Часть из них взята из исследований, которые мы проводим в лаборатории, другие основаны на изысканиях коллег-ученых, заслуживающих, с моей точки зрения, доверия и уважения. Я также поделюсь некоторыми личными историями и случаями из жизни женщин, которые они поведали мне. Каждая из нас имеет право на максимально полную информацию о медицинских препаратах, которыми мы пичкаем себя, даже если их эффекты напрямую не угрожают жизни (на чем и сосредоточено большинство медицинских исследований). Одни вещи, о которых я буду рассказывать, ошеломят вас. Другие просто подтвердят давние смутные догадки, до этих пор казавшиеся вам не более чем выдумками.

Обозначу контуры той сферы, которую мы будем изучать.

• Многие считают, что гормоны – это нечто, что «происходит» с нами, но такая точка зрения не совсем верна. Вы и есть ваши гормоны. Это они определяют вашу личность, представления о себе, поведение. Таким образом, как начало, так и прекращение приема оральных контрацептивов могут изменить собственное понимание о том, кто вы есть. И спровоцировать тем самым изменения в вашей личности – что представляется достаточно распространенным, но пока еще не до конца исследованным явлением.

• Противозачаточные пилюли меняют мозг. Сканирование головного мозга женщин, принимающих оральные контрацептивы, выявляет структурные и функциональные трансформации в сравнении с мозгом женщин, которые не практикуют этот способ предохранения от беременности.

• У женщин на противозачаточных пилюлях в ответ на стресс не происходит выброса кортизола, как это свойственно любым здоровым индивидуумам. Ученые регулярно фиксируют подобный эффект с 1990-х годов. Уже от одного этого впору схватиться за голову. Как мы увидим, этот гормон служит инструментом оповещения организма о том, что происходит нечто значимое – притом необязательно плохое. Кортизол сигнализирует и о вещах приятных, увлекательных, волнующих.

• Прием оральных контрацептивов способен влиять на выбор женщинами партнеров для отношений и брака, а также оказывать значимое воздействие на их удовлетворенность отношениями и вероятность, что они сохранятся.

• Противозачаточные пилюли могут повлечь за собой значимые последствия в плане социальной мобильности женщин, мотивации мужчин к достижению успеха, моделей семейных отношений, экономического роста и относительного показателя разводов. Как свидетельствуют данные, женские стандарты сексуального выбора и мужские достижения идут нога в ногу, следовательно, оральные контрацептивы могут оказывать непредсказуемое влияние на поведение других людей. Устраивает вас такой неожиданный побочный эффект?

Я не только пополню копилку ваших знаний о гормонах, женском организме и о том, как пилюли меняют и первое, и второе, но и введу в курс научных исследований по теме и немного расскажу о том, чего стоит ученым проводить изыскания среди женщин. Главное, что предстоит уяснить из этой книги, – назрела потребность улучшить лабораторные практики, последовательно добиваться, чтобы у ученых находились время и возможности изучать женский организм (а это хроническая, повсеместная и давно наболевшая проблема в исследованиях человека, живых существ и клеток!)[4 - Самое знаменитое исключение из этой тенденции описано в великолепной, но удручающей книге Ребекки Склут, признанном бестселлере по версии New York Times, под названием «Бессмертная жизнь Генриетты Лакс» (М.: Карьера Пресс, 2012) [The Immortal Life of Henrietta Lacks (Crown, 2010)]. Книга рассказывает о бедной афроамериканке, чьи цервикальные (то есть относящиеся к шейке матки) раковые клетки были взяты для исследований в 1951 году за восемь месяцев до ее кончины. Причем сделано это было без ее ведома, согласия или какой-либо компенсации. Из этих клеток (названных по первым буквам имени женщины-донора HeLa) была выращена первая в мире и наиболее часто применяемая для научных исследований «бессмертная» клеточная линия, то есть колония клеток, происходящих от одного общего предка. Тем не менее львиная доля ныне используемого для исследований клеточного материала чаще мужского, чем женского происхождения.]. Между тем особы женского пола и даже их клеточные линии (кстати, первейший объект при испытаниях новых препаратов и в рассмотрении развития таких грозных заболеваний, как рак) по-прежнему мало и плохо представлены и недостаточно изучены биомедициной вопреки всем реформам, направленным на повышение их включенности в научные исследования. Вот и надо добиваться, чтобы наука и дальше поощряла ученых включать женщин в пул участников исследований всех проблем, в равной мере затрагивающих представителей обоих полов.

Книгу я завершаю письмом к моей дочери в надежде, что оно поможет ей – а также вам – принять информированное решение относительно возможных вариантов контрацепции. В нем обобщается вся приведенная в предыдущих главах информация и обсуждается множество вытекающих из нее вопросов. Лучше ли нам, когда мы сидим на пилюлях? Стоит ли задуматься о других способах контрацепции, надежно ограждающих женщин от репродуктивных последствий их сексуального поведения? И хотя однозначных выводов нет и быть не может (у каждой найдется собственный ответ в зависимости от целей и обстоятельств), я надеюсь положить начало диалогу между женщинами и их врачами, женщинами и их партнерами, женщинами и их подругами, женщинами и их дочерьми. Кстати, количество таких диалогов и есть один из замечательных моментов, связанных с написанием этой книги. Все разговоры начинались практически одинаково: «Может, это все моя придурь, но…» или «Надеюсь, что не слишком гружу вас…» После чего дамы делились со мной переживаниями, которые, как им казалось, сидят лишь у них в голове и не имеют реальных оснований. Надеюсь, моя книга положит начало множеству новых разговоров на эту тему. Вот вам подсказка, которая поможет начать этот важный разговор: «Может, это моя придурь, но…»

Несколько слов о структуре книги

Материал организован в три части. В части I («Вы – существо биологическое» (#ch1)) мы обсудим, что означает быть женщиной в чисто биологическом смысле. Я расскажу о вашем мозге, гормонах и объясню, почему эволюция посредством естественного отбора в первую очередь позаботилась сделать нас такими непохожими на мужчин. Часть I разделена на три главы, призванные дать общее представление о том, как функционирует ваш организм и почему он работает именно так. Возможно, вас удивит, зачем я так подробно расписываю это в книге об оральных контрацептивах, но детали абсолютно необходимы нам, чтобы вникнуть в суть дела. Слишком небрежно и бездумно мы обращаемся со своими гормонами, и меня преследует мысль, что мы обходились бы с собой куда бережнее и осмотрительнее, если бы понимали, как устроен и как работает женский организм. Вам необходимо знать, как функционирует мозг; нужно понимать, как участвуют и как влияют на его работу ваши гормоны; наконец, важно уяснить, как все это меняется под действием противозачаточных пилюль. И потому в части I я даю основы для понимания тонкостей устройства женского организма. Думаю, вас ожидают поразительные, интригующие открытия, в сравнении с которыми померкнет многое из того, что вам доводилось узнавать. Женщины – создания гораздо более восхитительные и интересные, чем вы могли бы вообразить.

В части II («Вот что такое ваш мозг под воздействием пилюль» (#litres_trial_promo)) я расскажу о механизме действия оральных контрацептивов и о том, что нам известно об их влиянии на мозг и жизнь женщины. Вы узнаете, гормоны каких типов содержатся в составе пилюль, каким образом эти средства меняют половую психологию, равно как и психологию выбора полового партнера, реакцию на стрессы, настроение и многие другие протекающие в мозге процессы. Все это известно ученым, а некоторые факты – уже десятки лет, просто вы могли не догадываться об этом. Я расскажу вам об уже имеющихся данных, о результатах исследований и о том, какие темы нуждаются в дальнейшем изучении. Часть II даст полную информацию, позволяющую с открытыми глазами решить, подходит ли вам оральная контрацепция.

Третья и последняя часть («Общая картина» (#litres_trial_promo)) затрагивает ряд метапроблем, связанных с оральными гормональными контрацептивами. Во-первых, мы обсудим, каким образом изменения в поведении женщин под действием пилюль могут провоцировать цепные реакции в поведении других людей, а также изменять облик брака, беременности и рабочей среды. Во-вторых, разберемся, почему вы до сих пор оставались в неведении относительно всего вышесказанного. Вы увидите, что эта тема очень сложная, крайне щекотливая и глубокая. Одни причины такой ситуации упираются в политкорректность (считается не очень приличным связывать в одном предложении такие понятия, как «женщины» и «гормоны»), другие носят чисто практический характер (изыскания должного уровня требуют большого напряжения сил, а исследование женщин само по себе представляет огромную сложность), третьи же продиктованы общим желанием считать контрацепцию проблемой решенной. И все же, какими бы ни были мотивы, следует и дальше подстегивать ученых глубже и полнее изучать женщин и важные для их здоровья и благополучия вопросы.

Тем из вас, кто не вписывается в общие рамки

Большинство исследований, которые обсуждаются в этой книге, изучали исключительно опыт гетеросексуальных цисгендерных женщин (тех, чья гендерная идентичность совпадает с генетическим полом), поскольку именно для этой категории характерна практика оральной контрацепции. В некоторых случаях пилюли принимают лесбиянки, женщины-трансгендеры, а также мужчины, хотя и по не связанным с контрацепцией причинам, но эти категории еще не охвачены научными изысканиями.

Если вам не случилось попасть в узкую категорию людей, которые, как правило, становятся объектами научных исследований на тему оральных контрацептивов, не спешите с выводом, что собственный опыт ничего не значит. Он очень важен, не сомневайтесь. И надеюсь, вы тоже узнаете много полезного из представленных здесь данных. Ведь сходств между всеми нами гораздо больше, чем различий. И это касается даже тех, кто большую часть жизни вынужден был мириться с тем, что его считают белой вороной. Все мы люди, и в каждом личном опыте много общего. И значит, даже если представленные здесь научные изыскания не совсем соответствуют вашему случаю, будьте уверены: в их результатах все равно содержится что-то полезное и для вас. Как показывают исследования, психология выбора половых партнеров у геев и трансгендерных женщин не сильно отличается от той, какой руководствуются их гетеросексуальные цисгендерные ровесники.

В случаях, когда, на ваш взгляд, научное сообщество упускает какие-либо значимые различия, требуйте большей глубины и основательности исследований. Ваша история имеет значение. Надеюсь, на страницах книги вы найдете что-то знакомое по личному опыту.

Теперь обращаюсь ко всем читателям и заявляю, что писала эту книгу с желанием вооружить вас самыми свежими данными науки, изучающей оральные контрацептивы, чтобы вы со знанием дела решали, как лучше всего предохраняться и какими вам хочется быть. Хотя эта наука еще очень молода и многое еще только предстоит исследовать, считаю категорически неприемлемым оставлять вас во тьме неведения. Слишком многое уже известно, чтобы позволить вам и дальше довольствоваться жалкими крохами знаний.

Итак, начинаем. Нам есть о чем поговорить.

Часть I. Вы – существо биологическое

Глава 1. Что есть женщина?

В нашем распоряжении масса всевозможных ответов на этот вопрос (можно указать на половую идентичность, социальные роли или прочие многочисленные вещи, делающие вас тем, кто вы есть), но давайте посмотрим, что по этому поводу думает эволюционная биология. Мы узнаем о женщинах много интересного, если поймем, какие функции должен выполнять их мозг.

Дело в том, что каждый из нас – результат непрерывной цепочки успешного выживания и репродукции, и к настоящему моменту эта цепочка длится – не нарушаясь и не обрываясь – вот уже миллионы лет. Не сумей хотя бы один из ваших предков[5 - Buss, D.M. (1994). The evolution of desire. New York: Basic Books.] прожить достаточно долго, чтобы оставить потомство, или если у него просто не получилось бы оставить потомство, вас не было бы на свете.

Мысль сама по себе довольно примечательная, не правда ли?

Мы, женщины, унаследовали от наших удачливых предков женского пола некоторые характерные признаки, позволявшие им – поколение за поколением, без перерыва – принимать правильные решения обо всем на свете, начиная с того, нужно ли подойти поближе к змее (нет!), и заканчивая тем, имеет ли смысл втихаря завести шашни вон с тем горячим молодцем из соседнего племени (очень может быть!). Признаки, способствующие успешному выживанию и рождению здорового потомства, передавались из поколения в поколение. Те же, что не обеспечивают выживаемость и продолжение рода, не передавались. Вот как все просто. Процесс наследования полезных признаков называется естественным отбором. И как оказалось, это очень могущественный пояснительный инструмент, реально помогающий понять, что означает быть женщиной и иметь женский мозг.

Вы – это ваши гаметы

Если мы взялись разбираться, что такое быть женщиной и иметь женский мозг, нам сначала надо определить, что означает принадлежность к женскому роду. Если смотреть через призму эволюционной биологии, вас, как существо того или иного пола, определяет размер ваших гамет (они же половые клетки). Если их у вас немного и они крупные, насыщенные калориями, значит, вы – представительница женского пола, и ваши гаметы называются яйцеклетками. Если же у вас имеется бесчисленный запас малюсеньких метаболически тощих гамет, значит, вы – существо мужского пола, а ваши гаметы именуются сперматозоидами. И хотя такое разделение в первом приближении выглядит чрезмерно упрощенным (возможно, даже грубым), в нем-то и заключается суть почти всех половых различий, неизменно проявляющихся и наблюдаемых у живых существ – как гигантских, так и совсем крошечных, в том числе у человека.

Что гениально и восхитительно, как все простое.

Например, принадлежность к женскому полу и наличие более ценных половых клеток означает, что женщины – еще до того, как встретят будущих отцов своих детей, – уже гораздо больше потенциальных папаш вложились ресурсами организма в любое потомство, которое они, возможно, произведут на свет. У людей (как и у многих других видов) асимметричность вклада в намечающихся детей с момента оплодотворения еще больше увеличивается. Мы же, в конце концов, млекопитающие. И для млекопитающих женского пола размножение – занятие весьма затратное. Таким образом, само наличие крупных половых клеток обычно создает предпосылки для дорогостоящего размножения.

А репродукция и впрямь ох какое дорогое удовольствие. Если женщина рассчитывает произвести потомство, она должна испытывать желание и готовность девять месяцев делить собственное тело с другим человеческим существом. Не такое уж это и скромное обязательство. Оно очень энергозатратное. И доставляет изрядные неудобства. А для иммунной и сердечно-сосудистой систем женского организма это форменный логистический кошмар. Более того, при всех чудесах, на которые способна современная медицина, осложнения при беременности и в родах[6 - Alkema, L., Chou, D., Hogan, D. et al. (2016). Global, regional, and national levels and trends in maternal mortality between 1990 and 2015, with scenario-based projections to 2030: A systematic analysis by the UN Maternal Mortality Estimation Inter-Agency Group. The Lancet, 387(10017), 462–474. doi:10.1016/s0140-6736(15)00838-7 (http://doi.org/10.1016/s0140-6736%2815%2900838-7).] по-прежнему ежедневно отнимают жизни у нескольких сотен женщин в мире.

Но и это еще не все!

Существует к тому же лактация. Пусть в наши дни эта функция больше не обязательна для успешной репродукции, но на всем протяжении эволюционного прошлого она всегда оставалась категорическим, непреложным условием выживания потомства. Чем еще было женщинам вскармливать младенцев, кроме как грудным молоком, а лактация тоже требует от организма огромных затрат. Мало того что маме необходимо было ежедневно приберегать по шестьсот или около того дополнительных калорий[7 - Subcommittee on Nutrition During Lactation, Committee on Nutritional Status During Pregnancy and Lactation, Food and Nutrition Board, Institute of Medicine, & National Academy of Sciences. (1991). Meeting maternal nutrient needs during lactation. Nutrition during lactation (pp. 213–235). Washington, D.C.: National Academies Press; Khan, S. L. (2004). Maternal nutrition during breastfeeding. New Beginnings, 21(2), 44–52.], чтобы покрывать метаболические затраты на выработку молока, так еще само кормление грудью отнимало массу времени, чем затрудняло нашим прародительницам выполнение других немаловажных задач, например добычу пропитания. Я, конечно, не пробовала рыскать в поисках пищи с грудным младенцем на руках, но сильно сомневаюсь, что это в принципе удобно.

Какой делаем вывод? У женщин изначально уровень вклада в будущее потомство намного выше, чем у мужчин. Намного. И это означает, что женщины – на всем протяжении нашей эволюционной истории – неоднократно сталкивались с особыми адаптивными вызовами, обусловленными их принадлежностью к полу, который предназначен для внутриутробного вынашивания потомства и больше вкладывается в продолжение рода. В конечном счете именно поэтому мужчины и женщины так сильно отличаются. Эволюция путем естественного отбора по-разному формировала психологию мужчин и женщин, поскольку одни признаки в наибольшей степени благоприятствуют выживанию и продолжению рода, если представлены у женщины, а другие выполняют эти же функции, только если ими обладает мужчина. При столкновении со схожими эволюционными вызовами формируются аналогичные типы мозга. А различающиеся эволюционные вызовы формируют разные типы мозга.

Чтобы вы лучше поняли суть этого рассуждения, рассмотрим перспективу заняться сексом с незнакомцем. Только давайте подойдем к этому с позиций наших далеких предков. Представим, что мы обитаем в африканской саванне и лишены роскоши современных жизненных удобств, в том числе средств контрацепции.

Сначала взглянем на сценарий намечающегося секса с позиций мужчины.

Мужчине (а мы помним, что гаметы обходятся его организму недорого и его стартовый вклад в будущее потомство минимален) подобное развитие событий по всем статьям сулит выигрыш. Даже если незнакомка не очень хороша собой и не слишком приятна в общении и если ее интересует секс и ничего больше, для мужчин, захоти они за ней поувиваться, издержки будут очень низкими. В сущности, такой сценарий интимных отношений – очень неплохое «приобретение», поскольку открывает возможность почти даром передать свои гены. Этот признак – один из тех, которым особенно благоволит естественный отбор. Признаки, способствующие дальнейшей передаче генов, будут вручены потомкам, и те станут их обладателями. Затем они отдадут их своим детям, а те, когда придет время, – своим. И поскольку процесс наследования признаков, способствующих воспроизводству, длился миллионы лет, разумно ожидать, что определенный признак со временем становится характерным для конкретного вида (во всяком случае, для особей одного из полов этого вида). Таким образом, психология выбора партнерши у современных мужчин должна иметь склонность к оппортунистическому половому поведению, потому что их предки должны были передать следующим поколениям максимально много копий своих генов, в отличие от более сексуально воздержанных современников.

А что женщины? Как нам, обладательницам малочисленных дорогостоящих гамет, щедрым вкладчицам (сроком на девять месяцев) в дело продолжения рода, реагировать на ситуацию возможного секса?

Уж точно не как мужчинам.

Прежде всего, поскольку сам организм ставит ограничение их репродуктивным возможностям, женщины не могут увеличить доступ к передаче своих генов, просто подыскивая все новых мужчин. Скольких бы половых партнеров ни сменила дама в течение недели, забеременеть она способна – в лучшем случае – один раз. По этой причине женщины, желающие новизны в сексе как таковом, никак не способны передать больше копий своих генов, чем особы, предпочитающие выбирать половых партнеров по принципу «пока один есть, другого не надо». Не сказать, что дамам не светит вообще никаких выгод из кратковременных сексуальных контактов. Польза от них есть (я расскажу об этом в главе 3 (#litres_trial_promo)). Просто возросший доступ к репродуктивным возможностям в число этих выгод не входит. Самовоспроизводящие возможности женщины ограничиваются не доступом к мужчинам, а количеством детей, выносить и родить которых способен ее организм.

Таким образом, случайный секс никогда не давал женщинам таких репродуктивных выгод, какие всегда получали от него мужчины. Одного этого достаточно, чтобы естественный отбор не поощрял у дам оппортунистическое половое поведение. Но незавидную судьбу этого признака как «пасынка» эволюции усугубляет то, что женщинам с давних пор приходилось слишком дорого за него платить. И опять же, причина в беременности и во всем, что с ней связано.

Это сегодня дамы могут позволить себе все и много – и карьеру, и отношения/брак, и случайный, не грозящий беременностью секс, а нашим прародительницам везло куда меньше. Для них всякий половой контакт неизменно сопровождался риском зачать ребенка. Но, как мы видим из истории, судьба не баловала детей, рожденных матерями-одиночками. Такие отпрыски умирали по самым разным[8 - Hill, K., & Hurtado, A.M. (1996). Achе life history: The ecology and demography of a foraging people. New York: Aldine de Gruyter.] причинам чаще тех, чьи отцы оставались подле них и обеспечивали им пропитание, заботу и покровительство. Правда, современные женщины отчасти защищены соответствующими законами и социальными программами, а также надежными средствами контрацепции, однако репродуктивную психологию унаследовали от матрон прошлых поколений, которые не имели подобных благ.

Учитывая вышеназванные различия, стоит ожидать, что женщины более неприступны и менее склонны к оппортунистическому половому поведению, чем мужчины. И судя по всему, мы должны обнаружить, что они предпочитают более длительный период ухаживания, чем тот, что устраивает представителей мужского пола, к тому же резонно ожидать, что женщины меньше своих партнеров заинтересованы в сексуальной новизне ради новизны как таковой.

И знаете, что я вам скажу? Ровно это и установили научные исследования.

Большинство женщин проявляют меньше беспринципности в своем половом поведении, чем основная масса мужчин. Это доказано сотнями научных изысканий. Например, в ходе одного из самых обсуждавшихся[9 - Clark, R. D., & Hatfield, E. (1989). Gender differences in receptivity to sexual offers. Journal of Psychology and Human Sexuality, 2, 39–55.] экспериментов подобного рода ученые во Флориде попросили нескольких привлекательных актеров и актрис по очереди прогуливаться во дворе университетского кампуса. Следуя инструкциям, те подходили к случайно выбранным представителям противоположного пола и с непринужденным видом говорили: «Видел(а) тебя пару раз в кампусе, и знаешь, ты мне очень нравишься». Далее подсадные воздыхатели должны были задать один из трех вопросов (экспериментаторы также случайным образом распределили, кому из исследуемых какой вопрос задавать): «Давай вечером куда-нибудь сходим?», «Ты не против вечером зайти ко мне в гости?» или (не слишком завуалированный намек): «Ты не против провести эту ночь со мной?».

Результаты приводятся ниже, смотрите сами.

На свидание согласились половина опрошенных – и мужчин, и женщин.

Что касается двух других вопросов, ответы кардинально расходятся в зависимости от того, кого спрашивали – обладателя мужского или женского мозга.

Среди женской части исследуемых менее 10 % дали согласие прийти к новому знакомому домой. И ни одна женщина не дала согласия на секс. Ни одна.

Реакция мужчин и женщин на приглашение со стороны незнакомого человека противоположного пола: а) сходить на свидание; б) прийти в гости; в) заняться сексом

В этом месте вы, наверное, скажете себе: «И правильно, никто вот так сразу не соглашается на секс. Это кем надо быть, чтобы с ходу приглашать в койку? Только конченый псих додумается предлагать незнакомому человеку интим, и потому – иначе и быть не может – любой ответил бы отказом на это сумасбродное, ни с того ни с сего, предложение».

Ага, за исключением тех 80 % мужчин, которые ответили согласием[10 - Выявились весьма любопытные половые различия, когда опрошенным сообщали о результатах эксперимента. Женщины отреагировали так: «Это что, 80 процентов мужчин согласились?!» Когда о результатах сообщили сильному полу, они изумились не меньше: «Это что, 20 процентов мужчин отказались?!»].

Сумасбродное это предложение или нет, мужчины не проявили особого желания заглядывать в зубы сулящему секс дареному коню. Большинство представителей сильного пола гораздо более склонны воспользоваться шансом случайного секса, чем основная масса дам, поскольку исторически женщинам интимная связь всегда обходилась дороже. По большому счету, мужчинам такое необязательное поведение всегда сулит шанс передать свои гены следующему поколению, не особо обременяя себя дальнейшими затратами. Женщинам же секс всегда дорого стоил, и память о его издержках глубоко впечатана в их психологию. Последняя сложилась под влиянием целого сонма специфически женских проблем адаптации, вызванных принадлежностью к полу, которому природой назначено максимально вкладываться в продолжение рода.

Тут впору завести песнь о нас, бедных-несчастных-обездоленных, но справедливости ради замечу, что и мужчинам досталось немало специфических вызовов, к которым они волей-неволей должны были приспосабливаться. Достаточно вспомнить такую проблему, как неопределенность отцовства.

Женщины, как существа, которым предназначено в своей утробе вынашивать потомство, всегда доподлинно знают, что любой рожденный ими ребенок – их собственный. Именно что их собственный, родной, а не приблудный. Это означает – и так было на всем протяжении эволюции, – что женщина неизменно получала солидную выгоду от крупных вложений в каждого своего отпрыска. В конце концов, такого рода «инвестиции» неизменно способствовали конечному успеху ее генов, поскольку мать всегда была уверена, что каждый рожденный ею ребенок – ее bona fide (истинный) генетический родственник, безусловный носитель ее генов. В силу непоколебимой уверенности в родстве с собственными детьми женщины воспринимают свой большой и нелегкий родительский вклад как должное. Потому-то мы так основательно инвестируем в своих детей, даже если те не выказывают никаких видимых признаков родства с нами.

У мужского пола с отцовством все гораздо сложнее. Они не вынашивают потомство, поэтому не могут знать наверняка, каждый ли их ребенок – собственный кровный отпрыск (или, как иногда бывает, только числится таковым). Здесь с адаптивным вызовом сталкиваются мужчины: им надо выбирать, какого размера родительский вклад заслуживает чадо, тогда как женщина от подобной задачи избавлена. Это так называемая проблема неопределенности отцовства. Хотя вы вправе усомниться, что мужчин это действительно всерьез тревожит, недавний метаанализ (когда в исследовании изучаются другие работы – нечто вроде суперисследования) говорит об обратном. Если среди мужчин, заявляющих, что они в высшей степени уверены в биологическом отцовстве[11 - Anderson, K. G. (2006). How well does paternity confidence match actual paternity? Current Anthropology, 47(3), 513–520. doi:10.1086/504167 (http://doi.org/10.1086/504167).] своих детей, средний показатель не-отцовства (когда мужчина считает себя отцом ребенка, хотя по факту биологии таковым не является) колеблется в пределах 2–4 %, то для пап, испытывающих меньше уверенности в кровном родстве со своими детьми, этот показатель приближается к 30 %.

М-да.

Ввиду такого положения вещей мужчины разборчивее женщин в выборе, насколько им вкладываться в своих детей, и склонны активнее «инвестировать» в отпрысков, относительно которых более уверены в биологическом отцовстве, чем в тех, кровное родство с которыми им представляется более сомнительным. Например, авторы одного исследования привлекли сторонних людей для оценки сходства внешности детей с каждым из родителей[12 - Alvergne, A., Faurie, C., & Raymond, M. (2010). Are parents’ perceptions of offspring facial resemblance consistent with actual resemblance? Effects on parental investment. Evolution and Human Behavior, 31(1), 7–15.]. А последних попросили указать, насколько, по их мнению, отпрыски похожи на них, и оценить свою психологическую и эмоциональную близость с ними.

Как выяснили ученые, сходство черт лица матери и ее детей вообще не годится в качестве прогнозного признака ее эмоциональной близости с детьми (столбцы правой гистограммы ниже). А как дела с папочками? Вы и сами видите по столбикам гистограммы слева, что внешнее сходство с детьми тут очень даже играет роль. И большую. Отцы, которые, по их словам, ощущают наибольшую эмоциональную близость со своими детьми, как правило, сильнее внешне похожи с ними, чем папы, заявившие о меньшей эмоциональной близости с отпрысками. Уже целый ряд исследований показал, что отцовская психология очень чувствительна к сигналам, указывающим на вероятность генетического родства их и детей. А материнская психология – нет. В ходе эволюции мужчины и женщины сталкивались каждый со своими, обусловленными их биологическим полом, вызовами для выживания и продления рода, а значит, женский и мужской мозг формировались по-разному – и потому различаются.

Сходство «родитель – ребенок» измерялось количественной оценкой как доля корректных соответствий черт лиц родителя и чада и производилось выборкой сторонних оценщиков. Внешнее сходство женщины со своим ребенком никак не влияет на их взаимную эмоциональную близость. Сходство мужчины со своим ребенком – влияет