скачать книгу бесплатно
Софи. Я уже ненавижу ее имя.
Он мягко улыбается.
– Возможно, ты станешь одной из ее дам и пробудешь здесь столько, сколько пожелаешь.
Да, да, я была права: этому юноше просто нравится коллекционировать вещи. Девушку, найденную на берегу. А теперь танцующую в замке. Девушку, которой предстоит развлекать его жену, пока ее собственное сердце разрывается от горя.
Действительно, какой добрый и великодушный король.
– Ваше Высочество, – из здания доносится женский голос, – королева требует вашего присутствия в ее покоях.
Николас сжимает пальцы Алии. Рука моей сестры покорно опускается – словно она не увяла от самого страшного удара в своей жизни. Юноша, в которого Алия влюблена, которого она спасла, ради которого рискнула жизнью, не может любить ее. Ведь его сердце связано контрактом отца.
– Скоро увидимся, мой милый найденыш.
И вот он уходит.
Моя сестра обмякает на балконе, положив голову на скрещенные на перилах руки. Плечи поднимаются и опускаются под водопадом волос. Мои пальцы проскальзывают между перекладинами балконного пола – тонкими мраморными лентами, перекрещивающимися под ногами. Я касаюсь мыска ее туфельки – легко, словно дождик. Глаза Алии распахиваются и встречаются с моими. Она сразу же бросает взгляд через плечо в комнату за балконом, где убираются после развлечений за завтраком. Гости ушли. Только пара слуг бегает, закрывая открытые двери.
Когда все двери закрыты, Алия опускается на пол, притворяясь, будто просто смотрит мимо бухты в море.
Мой голос звучит тихо и торопливо. Я перемещаюсь и цепляюсь за опору. Так Алия может видеть мое лицо полностью, пока я засыпаю ее вопросами, больше не в силах их сдерживать.
– Как? Отец хранил книги, которые мы считали уничтоженными? Те, что использовала Аннамэтти? Или ты попросила их – дочерей Мэтти? Почему ты мне ничего не сказала? И что стало с твоим голосом?
Алия делает глубокий вдох и поднимает руки – смотри, говорят ее пальцы. Когда мы были младше, наша старшая сестра, Эйдис, научила нас языку жестов, чтобы общаться в разных концах комнаты во время наших ежедневных занятий, пока учителя смотрели в другую сторону.
Алия показывает одно-единственное слово. Ведьма. Мы использовали его для описания нашего учителя ораторского искусства, у которого имелась привычка погружать нас по шею в песок. Так мы научились правильно говорить, не мешая себе движениями рук и хвоста.
Но я знаю только одну настоящую ведьму. Алия не сама нашла магию в книгах или слухах. Сестра направилась прямо к существу, которому и необязательно знать старые методы – единственная в море, она достаточно опасна, чтобы попробовать сотворить нечто подобное.
– Ты отправилась к морской ведьме? – Мой тон полон потрясения и отвращения одновременно. Если и существует кто-то помимо людей, кого нас постоянно учили бояться, – так это она. Я делаю глубокий вдох и спрашиваю, хотя уже знаю ответ: – И она забрала твой голос?
Алия кивает.
Мое отвращение шевелится и превращается в чистую ярость. Я бы никогда не пожертвовала жизнью, но это... У меня уходят все силы на попытки говорить тихо.
– Так ты действительно не можешь сказать Николасу, что любишь его? Кто ты? Что ты сделала?
Она медленно и печально качает головой.
– Как насчет того, чтобы написать? Ты это можешь сделать? Рассказать ему свою историю вот так?
Алия еще раз качает головой, подтверждая подозрения. Она совершенно беззащитна. Чтобы получить желаемое, сестра может только использовать свою улыбку, блестящие глаза и грациозные танцы. Пока она неплохо справлялась и добралась так далеко, но это… все такое поверхностное. Не говоря уж о том, что принц собирается жениться.
– Этот поцелуй не подходит? Не соответствовал условиям сделки? Ты должна завоевать его любовь, – заключаю я. Алия кивает. Я продолжаю: – Не в поцелуе дело, а в любви.
Алия сжимает мои пальцы, а потом делает жест, означающий человека, – два идущих пальца. Человеческая любовь.
– Или кровь Ольденбургов? – шепчу я. Лицо Алии бледнеет. Она отчаянно машет головой.
Нет, нет, нет, Руна. НЕТ.
Это единственный способ удовлетворить заклятие. Мы знаем об этом также по истории Аннамэтти.
Поцелуй истинной любви или кровь Ольденбургов.
Но о подобном Алия не размышляла – пока нет. Вообще, судя по ее взглядам на Николаса, об этом сестра станет думать в последнюю очередь.
– Алия, послушай меня. У тебя может и не оказаться выбора. Братья и отец Николаса погибли в шторме, когда ты спасла его. Все об этом знают. – Я вспоминаю другого парня, Филиппа. Однако он связан с Николасом по материнской линии. Его кровь не подходит. – Возможно, только в нем течет кровь Ольденбургов. И если понадобится…
Алия вновь отчаянно качает головой, показывая на меня, потом на свое ухо, а затем на дверь, через которую вышел король. Девушка указывает на себя. По силе жестов сестры, ее знакам, ярости на лице, я ее понимаю.
Ты его слышала. В душе он знает, что я его спасла. Он любит русалку, которая сохранила ему жизнь. А это я. Он любит меня.
– Алия, – произношу я, обхватывая опору одной рукой и основание хвостом, чтобы не соскользнуть. Хватаю ее за дрожащие руки, чтобы успокоить сестру. Именно я всегда открываю ей правду, когда мечты Алии выходят за грани реальности. – Он любит мысль о тебе – девушку, которую он вытащил из моря, из которого сам и спасся. Николас же не сказал, что верит в русалок, не так ли? Или будто считает, что одна из них его спасла? Нет, не сказал.
Я лишь крепче сжимаю ее руки. Алия качает головой.
– Ты не можешь возлагать свои надежды – свою жизнь – на такого человека. Он влюблен лишь в себя самого. Николасу нравится мысль о том, что Урда спасла его, в то время как менее достойные братья ушли на дно. Ты стала лишь посланником. – Слова кажутся стрелами, слетающими с губ. Однако мне нужно заставить ее понять.
Алия качает головой все быстрее и с силой сжимает челюсти. Щеки сестры краснеют.
Она указывает на меня. Я знаю, что Алия намеревается сказать, еще до того, как она демонстрирует этот жест. Я знаю ее чуть ли не лучше, чем себя саму.
Ты не знаешь его, Руна. Не знаешь. Ты ошибаешься. Это неправда.
Вот тогда Алия удивляет меня, вырвав свои руки из моей хватки с такой силой, что я отшатываюсь назад. Удерживаюсь на месте лишь благодаря хвосту, обхватившему основание балкона.
А потом сестра показывает одно-единственное слово.
Уходи.
– Нет, я не оставлю тебя. Ты с ума сошла? У тебя сколько, три дня? И к тому времени он уже женится. Алия, разве ты…
Уходи!
Она встает. Лицо сестры раскраснелось, губы сердито двигаются.
Не хочу снова тебя видеть. Если я умру, дай мне сделать это мирно.
А потом Алия поворачивается – ведь если я не собираюсь ее покидать, она покинет меня.
Так девушка и делает: даже не оглядываясь, она исчезает за белыми дверями замка.
Я опускаюсь под воду. Вся та паника, которую я подавила, снова всплывает на поверхность моего разума. Это чувство собирается в груди, заставляя сердце колотиться, а пальцы дрожать. Внезапная жажда что-то сделать цепляется за мою кожу, кости, сердце и хвост.
Мне необходимо это остановить. Этого не может произойти. Не может. Должен быть способ все исправить. Спасти Алию от себя самой. Я не могу позволить ей потерпеть неудачу. Не в силах потерять сестру дважды.
Мне нужно навестить морскую ведьму.
4
Эви
Медленно появляется свет. Мой мир превращается из беззвездной темноты в небо с восходящим серпом луны. Под этим слабым сиянием тело напоминает груду свинца. Оно будто затонувший остов корабля – ржавеющий и гниющий, пока его поедают морские ежи. Остатки энергии уходят на попытки пошире открыть глаза и увидеть, осталось ли хоть что-то.
– О, хорошо, ты жива, – слышится голос.
Несколько мгновений уходит на осознание: это не голос в моей голове. Я так отвыкла от компании, что вспомнить этот звук почти невозможно.
Я понимаю, что легкие работают через мелкие вдохи мутной воды. Пока я пытаюсь проверить, подчиняется ли мне тело, голос продолжает:
– Если бы ты меня послушала, я бы сказала тебе: необходимое не найти в тех книгах. Та магия для ведьм на суше – морской народ сам является магией. Невозможно решить эту проблему при помощи лишь земной магии. Нужно понимать принципы морской магии.
О, Анна. Всегда готова раздавать советы.
– Я здесь столько, сколько и ты, – отзываюсь я. Голос звучит болезненно даже для собственных ушей – почти такой же мертвый, как и остальная часть меня. – Я знаю, что знаешь ты.
– Но это не так, – отвечает она с энергией, которой мне не хватает. – Ты забываешь: я была Аннамэтти четыре года, кальмар.
– Не думай, что я об этом забыла.
Время, проведенное ею в теле Аннамэтти, – причина, по которой мы обе здесь, в темноте. Ее «отец» практически подтвердил это, когда чуть не убил меня в моем же доме. Если бы прямо сейчас у меня оставались силы, я бы снова заткнула Анну.
Я впиваюсь одним щупальцем в песок в попытке поднять себя со дна. Его колючий порошок обволакивает мою кожу серой пылью, погрузившись так глубоко, что, возможно, никогда не удастся стряхнуть. Щупальце находит опору. Мне удается добавить два других, чтобы его поддержать и толкать – пока я не оказываюсь на боку. Я принимаю сидячее положение слишком быстро. Голова кружится, пока я щурюсь и вновь падаю на морское дно с мягким «бум».
– Я знаю заклинание, которое могло бы помочь, – предлагает Анна. Девушка явно раздражена тем, что я сразу же не отреагировала на намек на ее знания.
– И что это? – произношу я, снова пытаясь сесть. В этот раз мне повезло больше. Однако голова ужасно кружится, а в ушах стоит звон.
– Festa.
Если бы не было больно, я бы кивнула. Это заклинание использовала тетя Ханса, когда получила прозвище Целительница Королей. Ничего нового. Однако я не уверена, исправит ли она пустоту, которая затаилась глубоко внутри меня. Особенно если я, опустошенная ведьма, что требует у магии сил. Я никогда не применяла к себе такое заклинание – только видела, как его использовали на других.
– Тогда продолжай, – говорю я Анне. – Примени ко мне магию. Заколдуй меня. Я дала тебе этот голос. Давай, воспользуйся им.
Она безрадостно усмехается.
– Ты дала мне голос, но забрала магию, когда убила меня. Или ты забыла? – Она говорит так, словно дразнит меня. Но в голосе Анны больше боли, чем та готова признать. Прежняя подруга изо всех сил старается причинить мне боль, когда я и так не на высоте.
– Нет, ты забрала свою собственную магию, когда убила короля Асгера ради шанса стать человеком, – напоминаю я ей. Я близка к тому, чтобы поднять тему, которую мы обе избегали, – Ник. Никто из нас не упоминал его имя с тех самых пор, как я вернула ей голос. Я знаю: когда мы это сделаем, то станем еще ужаснее, чем сейчас. – Я лишь позаботилась о том, чтобы ты никогда больше не убила.
Раздается «ах». Колкое замечание достигает своей цели. Интересно, таким ли будет наше будущее: мы станем наносить друг другу мелкие раны, пока все оставшееся не вытечет с кровью.
Снова наступает тишина. Словно в знак примирения, я пытаюсь использовать заклинание. Я закрываю глаза и пытаюсь отыскать источники магии – уже умершие или спящие.
– Festa, – заклинание должно было вернуть силу. Однако пока слово эхом раздавалось в моем логове, ничего такого я не испытывала. Мало что можно обменять – сложно получить много сил, когда во мне едва ли есть магия, чтобы отдать ее взамен.
Но все же где-то глубоко внутри нечто шевельнулось – как бы невероятно это ни звучало. Словно росток, пробивающийся из-под земли, слабый и устремившийся к солнцу. Его легко сломать. Легко раздавить. Он вообще едва ли чем-то является.
– Festa, – повторяю я.
Снова шевеление.
– Festa.
И тут присоединяется Анна. Ее голос звучит тихо.
– Festa, – произносим мы вместе. Я чувствую легкое прикосновение облегчения.
Мы повторяем это слово еще пять раз. Наконец у меня достаточно сил, чтобы подняться с морского дна. Я стряхиваю песок со своего тела. Хватаю какую-то креветку. Она оказалась поймана моими полипами и упала с их ветвей. Пища помогает, но опять же: мне нужно отдохнуть. Я сворачиваю щупальца кольцом под собой.
– Спасибо, – неохотно произношу я.
– Всегда пожалуйста. – Анна слабо смеется – скорее себе самой, чем мне. – Ты нужна мне живой – умрешь ты, и морской царь уничтожит все это место и тех из нас, кто буквально укоренился тут.
Сарказм звучит искаженно из-за голоса русалочки. Но я все еще узнаю Анну из нашего детства, реагирующую на происходящее с юмором, несмотря на то что ей больно.
Я проглатываю еще пару креветок и собираю энергию, чтобы произнести что-то еще. Я знаю: пройдет некоторое время, прежде чем я смогу сотворить очередное заклинание. Но опять же кто-то приплыл из чистой голубизны океана в мое убежище, похожее на пятно на солнце. Слабая магия внутри пульсирует предупреждением, которое я, может, и заметила бы, когда приплывал морской царь, – если бы не была так сосредоточена.
Однако это не он. Я не чувствую проникновения чрезмерной силы в мои воды. Возможно, это еще одна храбрая душа, нуждающаяся в моей помощи. Я аккуратно складываю стопкой книги заклинаний возле котла и снова изображаю могущественное существо, которое ожидают увидеть все мои посетители.
Действительно, появляется русалка. Она отчаянно плывет, хмуря красивое личико в решимости. Она очень напоминает Алию, только волосы цветов осени на ложе из светлых кудрей. Ее глаза – медовый янтарь. Это необычно здесь, в королевстве оттенков синего.
– Прогони ее. Даже если нож создан, тебе не нужно… – начинает говорить Анна, прежде чем я снова шепчу letta. Советчица замолкает. Это заставляет меня слегка улыбнуться – сейчас я бы даже не смогла заставить горшок вскипеть, но сделать это я в силах.
Русалка видит меня. Не теряя ни секунды, морская обитательница сразу же бросается в бой.
– Ведьма! – Она плюется яростью. – Моя сестра потерпит неудачу. Тот мальчишка не влюбится в нее за четыре дня. Он собирается жениться! Жениться! И даже до истечения четырех дней!
Вот это сюрприз – он так молод. Но огонь в глазах девушки сверкает правдой.
– Дай мне противоядие, – требует она. – Я заплачу любую цену. Забери мой язык, глаза, уши. Черт, забери мой хвост и сделай его своим. Какой бы ни оказалась цена, я готова заплатить.
Я не отвечаю. Девушка рассматривает меня с другой стороны котла. Глаза светятся под густыми ресницами. Ее ярость рвется наружу не только через слова.
– Один день уже прошел. Как можешь ты вот так бездействовать? Ей осталось жить три дня!
Девушка поднимает руку, словно чтобы перевернуть мой котел. Ее ярость отражается на прекрасном лице.
– Я бы на твоем месте не стала этого делать, – говорю я, сохраняя спокойствие перед лицом ее гнева. Это лишь еще больше злит незваную гостью, но руку она убирает – умная.
Когда русалка снова начинает говорить, ее голос надрывается, а ярость накатывает новой волной.
– Верни мою сестру. Ты украла ее у меня. У всех нас. Ты знала, что ее просьба – безнадежная просьба – смертный приговор, – и все же ты это сделала. – Она скалит зубы и почему-то выглядит даже младше. Девушка ненамного старше русалки, которая побывала здесь. Самые юные потомки морского царя. – Знаешь ли ты, что сделает морской царь, когда обнаружит твою выходку? Что мой отец сделает? Зачем снова это начинать? Ты знаешь об опасности. Зачем?
Я серьезно смотрю на девушку и знаю, что она видит – молодое лицо и темные волосы, пронизанные серебром. Я такого же цвета олова, как и весь мой мир. Должно быть, ей я кажусь достойной своей репутации. Тварью, которую русалку научили бояться, – чудачество природы, привязанное к убежищу ее могущественным отцом из-за своих способностей. Девушка приплыла сюда, полная огня и злобы, пылая от ярости из-за того, что ее оставили позади. Злясь на то, к чему может привести сделка Алии. Но она все же приплыла, несмотря на мою репутацию. Потому что любит сестру так же сильно, как Алия (как она думает) влюблена в того мальчишку.
