скачать книгу бесплатно
Чо Мён Хи был не только преподавателем корейского языка, учившим учеников любви к родине, но и национальным лидером, духовной опорой корейцев в Приморском крае. Став членом Союза писателей СССР Чо Мён Хи вместе с семьей переехал в Хабаровск.
По словам дочери Чо Мён Хи, Чо Сон А, А. Фадеев подарил Чо Мён Хи «Дом писателя» в Хабаровске. Там и родился третий ребенок – Чо Владимир.
С 1934 года Чо Мён Хи полностью посвятил себя писательской деятельности, но в 1937 году он был арестован сотрудниками КГБ. Поэт был задержан в доме, принадлежавшем Союзу писателей, в Хабаровске на улице Комсомольской, 52. Написанный во время пребывания в Хабаровске неоконченный роман «Маньчжурский партизан», повествующий о деятельности борцов за независимость Японии, так и не был опубликован.
Публикация сборника корейских литературных произведений «Родина трудящихся» (1934 год) стала возможна благодаря деятельности Чо Мён Хи и владивостокской газете «Сонбонг». Это стало прорывом в истории корейской литературы и дало новый статус корейской диаспоре в России.
Чо Мён Хи был корейским лидером, который выступал против сталинской политики этнического разделения, вынуждавшей малые народы мигрировать в Среднюю Азию.
Писатель был расстрелян 11 мая 1938 года по обвинению в том, что являлся японским шпионом, а его семья была насильно переселена в Среднюю Азию примерно в октябре того же года вместе со многими другими корейцами.
1.6. Политика Сталина и смерть поэта
Чо Мён Хи
Несмотря на то, что количество документальных свидетельств о сталинской политике насильственного перемещения 1937 года растет, в истории этого периода по-прежнему остается множество белых пятен.
Если мы посмотрим, почему корейцы были переселены с Дальнего Востока, первым фактором при обсуждении причин принудительной иммиграции станет возможность участия корейцев в японском шпионаже. В постановлении Народного съезда СССР и ЦК Коммунистической партии России (б) №1428—326С от 21 августа 1937 года пояснялось, что депортация корейцев «преследовала цель воспрепятствовать проникновению японских агентов на Дальний Восток». Второй фактор – расчистка пустошей Средней Азии и Казахстана и увеличение посевных площадей риса в этих регионах. Другим фактором был конфликт между русскими и корейцами на Дальнем Востоке, а также опасения, что корейцы потребуют коллективного проживания и автономии.
Между 1935 и 1938 годами насильственной миграции с Дальнего Востока в Среднюю Азию подверглись поляки, немцы, латвийцы, эстонцы, финны, китайцы, калмыки, иранцы, и даже некоторые русские.
Кроме того, Сталин считал, что меньшинства могут поднять восстание, поэтому он насильственно выселял их и применял к «ненадежным» народам суровые законы, связанные с паспортной системой. Закрывались этнические школы и университеты, запрещались национальные газеты и журналы. Все было сделано для того, чтобы люди не читали и не учились на родном языке. Это разрушало культурную среду этнических меньшинств, игнорировало их права.
Приказ о депортации был издан 21 августа 1937 года, а Чо Мён Хи был арестован 17 сентября 1937 года, менее чем через месяц. В то время корейское общество переживало период бурного развития в области образования и культуры.
Ленин стремился, осуществив большевистскую революцию, построить социалистическое государство, выходящее за рамки национализма. Однако Сталин решил, что национальное самоопределение расколет Советский Союз и нанесет ущерб поддержанию тоталитарного режима. Говорят, что корейцы были переселены насильственно, так как советское правительство подозревало их в шпионаже, стремилось не допустить создания Корейской Автономной Республики в Приморском крае, и ставило целью заселение пустующих земель Средней Азии.
Среди 2500 корейских лидеров, арестованных сталинским правительством, Чо Мён Хи был известной фигурой, преподавателем и поэтом. Он был единственным корейцем, входившим в Союз советских писателей, а с 1936 года, будучи лидером Союза советских писателей Хабаровска, стал духовной опорой корейцев и ведущей фигурой в борьбе с насильственным переселением.
Согласно 58 статье Уголовного кодекса РСФСР, Чо Мён Хи обвинялся как «японский шпион» и «националист». Ему также был назначен срок за взяточничество и участие в контрреволюционной группировке. 15 апреля 1938 г. он был приговорен к смертной казни, а 11 мая того же года расстрелян. Таким образом, поэт Чо Мён Хи стал жертвой политических репрессий того времени.
По словам внука Чо Мён Хи, Кима Андрея (сын Чо Сон А), младшему сыну, Владимиру, было около 40 дней, когда тайная полиция пришла в дом поэта и арестовала его. Поэт Чо Мён Хи сказал своей жене Хван Мён Хи (Хван Мария Ивановна) о том, что он невиновен, скоро будет освобожден и вернется домой. Это был их последний разговор.
Его сын, Чо Михаил (Чо Сон Ин), подтверждал, что причиной задержания отца был роман «Маньчжурский партизан». Он рассказывал, что когда тайная полиция арестовала отца, сотрудники конфисковали все рукописи, что были в доме. Среди них был и «Маньчжурский партизан».
Поскольку этот роман не был завершен и опубликован, до сих пор никто до конца не знает, о чем было это произведение. Говорят, что в этом романе рассказывалось о деятельности борцов за независимость Кореи, таких как Хон Бом До и Ким Ир Сен.
Когда Япония вторглась в Приморский край в 1922 году, многие корейцы стали партизанами-борцами за независимость, и рассказы о том, как они сражались с японской армией и выигрывали войну, давали корейцам повод для национальной гордости, радость возможности скорого освобождения. Таким образом, роман «Маньчжурский партизан» мог включать множество сцен, способствующих повышению национального самосознания и стремления к независимости.
Однако даже если бы темой романа было построение социалистического государства, сталинский режим не допустил бы публикацию произведения, которое обращается к национальной идентичности. Чо Михаил (старший сын корейского поэта Чо Мён Хи) говорил, что причиной ареста его отца стало содержание романа, пробуждающее этническое самосознание корейцев.
На протяжении долгого времени о смерти писателя Чо Мён Хи ничего не говорили. Причина ареста и казни стала известна лишь в 1942 году.
Согласно российским документам, в которых упоминается Чо Мён Хи:
«Лишь в 1956 году жене Чо Мён Хи сообщили о смерти мужа. Её пригласили в Кремль, и лидер Верховного совета СССР Ворошилов заявил, что Чо Мён Хи был арестован, заболел и скончался в 1942 году.
Эта новость была ужасна. После 1937 года родные и близкие все еще верили, что Чо Мён Хи жив, и вспоминали его последние слова о скором возвращении.
Хван Мён Хи, жена Чо Мён Хи, так и не узнала, что сообщение, полученное в Кремле, было ложью. Она лишь чувствовала, что «заболевание соединительной ткани», как причина смерти, звучало неправдоподобно.
<таблица> Геннадий Лю Документы и свидетельства о смерти Чо Мён Хи
Причина смерти поэта Чо Мён Хи стала известна миру благодаря усилиям его дочери, Чо Валентины Мёнхиевны (Чо Сон А). Ее четырехстраничная заметка «Новые данные о смерти поэта Чо Мён Хи» была опубликована в газете «Ленинское знамя» 4 апреля 1990 года. В заметке говорилось, что поэт скончался не от болезни. Он был расстрелян тайной полицией.
2. Переоценка творчества
Чо Мён Хи
До сих пор в истории трагической смерти Чо Мён Хи остается множество белых пятен. Не известны точные обстоятельства расстрела, не найдено тело писателя.
30 июня 1956 года Центральный Комитет КПСС Советского Союза принял решение о реабилитации Чо Мён Хи, который был признан жертвой политических репрессий. С этого момента начали проводиться исследования жизни и творчества поэта, организовывались проекты, призванные почтить его память.
Чтобы подчеркнуть его вклад в корейскую литературу в России, был создан Комитет литературного наследия Чо Мён Хи. А в честь 65-й годовщины со дня рождения писателя, Хван Дон Мин (зять Чо Мён Хи, директор Института Академии наук СССР) опубликовал «Собрание сочинений Чо Мён Хи». В 1966 году по заказу советского издательства произведения Чо Мён Хи, написанные на корейском языке, были переведены на русский. Из них пять рассказов («Сердце сына», «Товарищ», «Чун Сон», «Новые нищие» и «Однажды ночью») перевела ученица Чо Мён Хи, Цой Екатерина (профессор Академии наук СССР, жена Хван Дон Мина). Другие романы («Нактонган», «Иппыни и Рённи» и «Из жизни одного интеллигента») также были переведены на русский язык другими авторами. Собрание сочинений Чо Мён Хи было опубликовано под названием «Нактонган».
Кроме того, в Чинчхоне (провинция Чхунчхон-Пукто), на родине Чо Мён Хи, по инициативе газеты Тонъян Ильбо и Ассоциации писателей Чунгбук, в 1994 году, в годовщину 100-летия со дня рождения писателя, был установлен памятник.
Стоимость памятника составила около 3 миллиардов вон. Из них 200 тысяч долларов (около 210 миллионов вон) пожертвовал Чо Владимир, второй сын поэта Чо Мён Хи, на данный момент проживающий в Москве.
Литературный центр с одним цокольным уровнем и тремя надземными этажами имеет общую площадь 970 м
(около 300 пхён). Здесь есть зал литературы, зал творческого письма, лаборатория исследования литературы и склад. С 1994 года каждый октябрь правительство города Чинчхон проводит литературный фестиваль «Чо Мён Хи», чтобы почтить память писателя.
По словам внука Чо Мён Хи, Кима Андрея, и третьего сына Чо Мён Хи, Чо Владимира, последний дом, где проживал писатель (Хабаровск, ул. Комсомольская, 89) был снесен и теперь на его месте строится новое здание.
В 2006 году на территории студенческого городка Дальневосточного технического университета Владивостока также был установлен памятник писателю. Однако позднее эта земля была передана в частную собственность, поэтому сейчас остро стоит вопрос о перемещении монумента.
Могила Чо Мён Хи так и не была найдена. Ее нет даже на городском кладбище на улице Карла Маркса, где похоронены люди, ставшие жертвами политических репрессий 1930-х годов. Но имя писателя можно увидеть среди 4300 имен, выгравированных в память о жертвах репрессий на паре черных плит, установленных у входа на кладбище.
В период политики «оттепели» Хрущева Чо Мён Хи был реабилитирован, и его литература вновь начала привлекать внимание. Одна из улиц Ташкента была названа «Улицей Чо Мён Хи», также ему был установлен памятник.
Чо Мён Хи был передовым писателем, поэтом, патриотом Кореи, преподавателем корейского языка и литературы, автором произведений в различных жанрах (пьесы, романы, стихотворения), который сражался за свободу своей страны словом, а не оружием. Однако несмотря на все это, для корейского народа он остается в первую очередь идейным лидером и борцом за независимость Кореи.
В период японского колониального режима, чтобы писать произведения и вносить свой вклад в освободительную войну через литературу, Чо Мён Хи бежал в Советский Союз. Теперь же, когда Корея раскололась на Север и Юг, а СССР распался, писатель может стать чужим для каждой из сторон.
Он покинул родину и перебрался в Приморье с идеей развивать детскую литературу, вдохновлять подрастающих корейцев. В его произведении «Весенняя страна» есть такие строки:
Весна пришла, Весна пришла,
Госпожа Весна из южной страны.
Я так скучал по твоим садам,
Возвращайся скорее к нам!
Весна пришла, Весна пришла,
В широких дворах,
На высоких и низких холмах,
В легкой дымке золотые нити
Колышутся.
(перевод Ким Хэ Ран)
«Эта песня была так мелодична, что каждый, кто услышит ее, с легкостью мог подпеть. Когда маленькие дети и студенты пели эту песню, казалось, что весна действительно приближается», – писала в своих мемуарах ученица Чо Мён Хи, Цой Екатерина. Весна – в это время года Корея стала свободной. Это время готовиться к будущему, строить новый мир. Когда слышишь мелодию весенних песен, которые поют корейские дети деревни Пуциловки (Юксон), глядя на южный берег Корейского полуострова, кажется, что вместе с весной приближается и момент воссоединения корейской нации.
В этой статье была предпринята попытка осветить историю жизни и творчества Чо Мён Хи, деятельность которого была забыта из-за сложной политической ситуации. Информацию о том, что Чо Мён Хи был хорошим преподавателем корейского языка и литературы в России, можно найти в статье А. Сутулина, опубликованной в газете «Корё Ильбо».
Комитет государственной безопасности Советского Союза, Управление Хабаровска, показал благодарственные письма, адресованные писателю Чо Мён Хи. Ким Чон Хи, бывший член Коммунистической партии (большевик), писал: «Я знаю Чо Мён Хи с 1929 года. Он был усердным работником во всем, но особенно – в преподавательской деятельности. Учитывая его литературные достижения и высокие моральные качества, издательский дом иностранной литературы рекомендует Чо Мён Хи на пост сотрудника (17 марта 1935 г.)».
В России имя Чо Мён Хи окутано легендами. Публикуя свои работы в газете «Сонбон», издаваемой на корейском языке в Приморском крае, читая лекции и ставя спектакли, Чо Мён Хи удалось сплотить корейский народ. Он также внес большой вклад в развитие корейской литературы. Чо Мён Хи готовил литературную рубрику в корейской газете «Сонбон», обучал корейской литературе молодых корейцев. Ким Ду Чил, Чон Дон Хёк, драматург Ён Сон Рён, Хан Джин и Тэ Чан Чун – все эти люди были его учениками.
После того, как в 1937 году издательство корейской газеты «Сонбон» было насильственно перемещено в Среднюю Азию, стали издаваться газеты «Ленинское знамя» и «Корё ильбо». Эти издания освещали новости и старательно сохраняли хангыль. Однако из-за быстрой языковой локализации количество корейцев, владеющих родным языком, значительно сократилось (на данный момент оно составляет лишь 5% от общего числа корейцев, проживающих на территории России). Очень жаль, что так мало корейцев могут читать и понимать патриотические произведения Чо Мён Хи, написанные на корейском языке.
Река Амур протекает через город Хабаровск, где поэт Чо Мён Хи провел остаток своей жизни. Эта река берет свое начало в Монголии, пересекает Китай и Россию, проходит через Хабаровск и впадает в Охотское море. Русские дали этой реке имя Амур, что переводится как «бог любви», а китайцы, увидев в изгибах темной воды очертания большого змея, назвали эту реку Хэйлунцзян (Река Черного Дракона). Поэт Чо Мён Хи, проживший последние годы жизни в Хабаровске, наверное, смотря на Амур, думал о реке Нактонган, которая тянулась к берегам его родины.
Прошло уже восемьдесят лет, но сложно сказать наверняка, достигли ли берегов Кореи его любовь к народу и Родине, выразившиеся в ожесточенной борьбе против японского колониализма, а также тоска по родному краю, в который он так и не смог вернуться. Думая об этом, я заканчиваю свою статью.
«Нактонган» (перевод В. Ли)
Растянувшись на семьсот ли, несёт свои буйные воды река Нактонган. По обоим берегам ее, словно шашечные клетки, расположились поля. В широких долинах там и сям раскинулись поселения. Река тысячелетиями текла здесь, и люди жили на её берегах также тысячелетиями. Неужели мне уготована печальная участь расстаться с этой рекой, навсегда распрощаться с друзьями?
Каждый год, каждой новый весной —
Развиваешься ты широко.
Люди жили здесь сотни веков,
И они породнились с тобой, —
Не забуду тебя никогда,
Мать-кормилица нашей земли.
Ты всё так же течешь сквозь года
И теряешься так же вдали.
Тысячелетняя, тысячелетняя Нактонган!
Во сне ли, наяву ли
Разве забудешь тебя?
Однажды ранней весной через Нактонган переправлялись люди. Они покидали родную землю, переселялись в далёкий западный Кандо. Среди них был Пак Сон Ун. Ударяя в такт о борт парома, он пел печальную песню. Многие уезжающие плакали.
Да, они долго жили на земле, которая, как ласковая мать, вскормила их. Но с некоторых пор она перестала быть родной и доброй. Одна беда приходила за другой.
Колесо истории неумолимо вращалось. Появился класс праздных бездельников и класс трудящихся – эксплуататоры и эксплуатируемые. С тех пор, как появились собственники, люди, не знавшие голода, стали голодать. Не радовали их ни яркие солнечные лучи, ни чистая вода Нактонгана. Но история развивалась дальше. Подул ветер русской революции. Вспыхнули крестьянские восстания Кабо, народное восстание 1 марта… На этой земле, на этом полуострове, появился призрак, призрак коммунизма. Там, где он появляется, возникают движения – молодёжные, крестьянские, женские, рабочие… Словно подул сильный ветер. А потом загремел гром. Разыгралась буря.
* * *
Темная ночь ранней осени. В устье Нактонгана беспокойно мерцают огоньки рыболовов. Временами на берег с шумом набрасываются холодные волны. Пассажиры, только что сошедшие с поезда, в ожидании парома топчутся на утёсе, вокруг едва тлеющего костра. В толпе много студентов, представителей рабочего Союза, членов женского Союза, кооператива арендаторов и деятелей различных общественных организаций, деревенский мужик в одном жилете, в старой кепчонке на голове и с узелком в руках, люди в чёрных, белых дурумаги, в потрепанных европейских костюмах и в одних рубашках, женщины с короткими волосами, с длинными косами, уложенными на голове, – все они сейчас встретили с поезда и провожают в деревню больного Пак Сон Уна, неподвижно сидящего в коляске рикши. Он долго сидел в тюрьме без суда и следствия, тяжело заболел, и власти нашли возможным выдать его на поруки.
– Да, он действительно плохо выглядит. Такого здорового человека так отделали, негодяи.
– Если он умрет, ещё скажут, что умер от собственных болезней, – отозвался кто-то.
– Надо было везти прямо в больницу. Зачем его сюда-то везут?
– Откуда я знаю. Сам больной настоял на этом.
– Почему так долго нет парома?
– Сейчас подойдёт. Вон уже виден, – ответил один из студентов, всматривавшийся в противоположный берег. Затем, обращаясь к пассажиру в колясочке рикши, спросил:
– Тебе не холодно?
– Ничего. Мне не холодно.
– Нет, если тебе холодно, мы можем тебя укрыть ещё одним пальто. Хочешь?
– Нет, ничего. Не надо, – тихо ответил Пак Сон Ун.
– Эй, слушайте! Нельзя ли побыстрее! – Обращаясь к паромщику, крикнул один из спутников Пак Сон Уна.
– Иду-у! – Послышалось с парома. Паром остановился на середине реки.
– Что он там делает? Почему остановился?
– Вот черепаха. Наверное, закуривает.
Раздается взрыв хохота. Паром приблизился. Переносят прежде всего Пак Сон Уна.
– Послушайте, нельзя ли перенести его на паром вместе с колясочкой? – спрашивает один из друзей Пак Сон Уна у рикши.
– Навряд ли, – не совсем уверенно отвечает рикша.
– Конечно, нельзя. Я слезу.
Пак Сон Ун Слезает с коляски и с помощью друзей медленно идёт к парому. Все сели, послышался скрип уключины и всплеск воды: паром медленно направился к противоположному берегу.
Даже при тусклом свете фонаря нетрудно заметить, что у больного изнеможённое лицо.
– Эй, паромщик! Спел бы какую-нибудь песенку. А?
– Зачем тебе его песни? – спросил больного друг.
– Мне хочется… Может быть, я последний раз в жизни переезжаю через эту реку…
– Не болтай чепухи.
– Нет. Мне очень хочется послушать песню. Пожалуйста, паромщик, спойте хоть немного. А? – не перестаёт Пак Сон Ун.
– Так я же не умею петь.
– О, неужели никто не умеет петь? Роза! Спой ты, пожалуйста. Ту, что я сочинил. Спой!
– Мне петь песню? – спрашивает рядом сидящая женщина с европейской причёской.
– Да. Помнишь нашу песню «весной, весной…». Спой её.
