скачать книгу бесплатно
Проснувшийся первым мальчуган, прежде чем подняться, некоторое время настороженно разглядывал неизвестно откуда взявшегося мужчину. Каким-то шестым чувством, присущим почти всем детям, он понял, что незнакомец не причинит ему зла. Малыш медленно встал, исподтишка наблюдая за чужаком, отошел в сторонку, пописал, после чего вернулся к костру и уселся рядом с Клаудом на корточки.
– Здравствуй, – проговорил он наконец. – Меня зовут Торнтон.
– А меня Клауд Райдер. Есть хочешь?
Мальчуган кивнул, и Клауд положил ему в тарелку овсянки.
– Вкусно. Мама такую же делает.
– Вы с мамой едете издалека?
– Ага. Мы идем домой. Где нет индейцев.
– А где твой папа?
Клауд прихлебывал кофе, время от времени бросая взгляд на девушку, которая все еще спала.
– У ангелов, – спокойно проговорил Торнтон, повторяя то, что ему рассказывала Эмили. – Его убили индейцы, а ангелы взяли к себе на небо. Они всех мертвых забирают. Мы ведь тоже туда попадем, да?
Райдер кивнул, подумав, что его-то ангелы наверняка сбросят обратно на землю – слишком уж много людей погибло от его рук. Хотя война для того и существует, чтобы убивать, он весьма сомневался, что это послужит ему оправданием и поможет спасти душу.
– Значит, вы с мамой одни? – задал он очередной вопрос.
Мальчуган кивнул. Для Торнтона Эмили была мамой. Ангелы забрали одну его маму, а вместо нее дали другую. И если у сидевшего напротив мужчины были на этот счет какие-то сомнения, то Торнтон находился относительно их в блаженном неведении.
– Ты тоже идешь домой? – спросил мальчик.
– Да. Иду строить свое ранчо.
– Это где коровы?
Клауд кивнул.
– В моем новом доме тоже есть коровы.
– Вот как? А где твой новый дом?
– Во-о-н там. – Малыш ткнул пальцем в сторону едва видневшихся вдалеке гор. – Сэндли называется.
Улыбнувшись, Клауд решил больше не расспрашивать Торнтона: дети его возраста обычно не в состоянии удержать в памяти подробности.
– Мама проснулась, – заметил мальчуган.
– М-м… – Клауд повернул голову. – Похоже, ты прав.
Девушка потянулась, и Клауд почувствовал, как угасшее было желание вспыхнуло с новой силой. Движения хрупкой незнакомки отличались таким изяществом, что ему сразу стало понятно, насколько трудно будет дождаться момента, когда он сможет ею обладать.
Девушка села и потерла глаза, совсем как ребенок. Когда взгляд ее упал на то место, где только что лежал Торнтон, Клауд заметил, что она вся напряглась. А секундой позже он уже с восхищением смотрел в широко распахнутые желтовато-зеленые испуганные глаза.
Глава 2
Убедившись, что Торнтон жив, Эмили перевела взгляд на незваного гостя, сидевшего у костра. Облегчение, которое она испытала, поняв, что мальчику ничто не угрожает, быстро исчезло, и теперь Эмили страшно жалела, что у нее нет с собой никакого оружия.
Когда незнакомец поднялся и выпрямился во весь рост, девушка испугалась еще больше. Мужчина был ростом под два метра, и хотя казался он сухощавым, похоже, обладал недюжинной силой. Эмили даже на каблуках едва ли способна была достать этому верзиле до плеча.
Густые иссиня-черные волосы незнакомца доходили ему до плеч, высокий лоб был закрыт красным платком, завязанным сбоку на узел; мускулистое тело облегала рубашка из оленьей кожи, в вырезе которой виднелась широкая грудь. Черные штаны были заправлены в ботинки из оленьей кожи, доходившие мужчине до середины икр. Однако и это было не все. Если кому-то высоченного роста и мощной фигуры было бы недостаточно, чтобы испугаться, то при взгляде на лицо незнакомца любого, даже самого отважного, человека наверняка пробрала бы дрожь – настолько оно было суровым. Слегка выдающиеся скулы и прямой нос наталкивали на мысль о том, что в незнакомце течет индейская кровь; об этом же говорил и темный, с медным оттенком цвет его кожи. Тонкие губы мужчины были вытянуты в прямую линию, а шрам, пересекавший все лицо, придавал ему какое-то угрожающее выражение, что лишь еще больше усугубило охвативший Эмили страх.
Решив, однако, не дать понять пришельцу, как ей страшно, Эмили постаралась как можно спокойнее встретить его взгляд. У него были удивительные глаза – глубоко посаженные, ярко-коричневого цвета с янтарным оттенком: ей еще никогда не доводилось видеть таких. Кроме необычного цвета, замечательным в них было то, что они казались лишенными всякого выражения.
– Прошу вас, – тихо проговорила она. – Не трогайте мальчика.
Клауд усмехнулся. Несомненно, девушка приняла его за индейца и теперь ожидает самого худшего. Что ж, не впервой, он уже привык к этому.
– Пора вставать, мэм, а то так и день проспите.
Эмили облегченно вздохнула:
– Так вы не индеец!
– Не совсем. Моя бабка по отцовской линии была из племени чероки. А вот и ваш кофе.
Перестав бояться незнакомца, Эмили только теперь вспомнила, что не одета, и смущенно потупилась.
– Не могли бы вы отвернуться и подождать, пока я оденусь?
– Отчего же? – Клауд осклабился и, еще несколько секунд позволив себе полюбоваться полуобнаженной красавицей, повернулся и пошел обратно к костру.
Быстро одевшись, Эмили робко подошла к незнакомцу. Она была не настолько глупа, чтобы воображать, будто находится в безопасности лишь потому, что тот не оказался индейцем. Даже самые невинные на вид мужчины могут представлять опасность, а уж здесь, посреди Богом забытой равнины, и подавно.
– Как вас зовут? – спросил мужчина, подавая ей чашку с кофе.
– Эмили, – тихо ответила она, садясь рядом.
– Я хочу знать полное имя.
– Эмили Корделия Мейсон Брокингер, – торопливо перечислила она. – А вы, сэр?
– Клауд Райдер.
– Простите?
– Рай-дер. И что вы здесь делаете?
– Иду. – Заметив, что губы Клауда тронула улыбка, Эмили нахмурилась. – Мы направляемся к горам.
– А точнее?
– Идем в Сан-Луис-Вэли.
Клауд тихонько рассмеялся.
– Не пойму, что тут смешного?
– Просто я вспомнил, что ответил мне ваш малыш, когда я задал ему тот же вопрос. Он сказал: «Сэндли». К тому же вы идете не в ту сторону.
– Чепуха! – не терпящим возражений тоном отрезала Эмили. – Я иду на запад.
– Верно. А Сан-Луис-Вэли находится на юге, и ехать до него несколько недель.
У Эмили упало сердце. Можно себе представить, сколько придется идти туда пешком. Она как-то сумела убедить себя, что стоит только им с Торнтоном добраться до гор, и с ними все будет в порядке. Теперь ей ужасно хотелось заплакать, однако проклятая гордость, присущая всем янки, не позволяла выказать слабость перед совершенно незнакомым человеком.
Клауд с интересом наблюдал за попытками девушки взять себя в руки. Она гордо вскинула голову, и жест этот показался ему настолько забавным и в то же время решительным, что он не мог не восхититься ее мужеством. Девчонка определенно не собиралась подавать вида, насколько ей больно, и Клауд мог это только приветствовать.
– Значит, я не прошла еще и половины пути…
– Все зависит от того, откуда вы вышли.
– Вообще-то из Бостона, но пешком идем только два дня.
– С вами что-то случилось?
– Индейцы напали на обоз. Они убили всех.
Теперь Клауд понимал, почему ее мучают по ночам кошмары.
– А как спаслись вы и этот мальчуган?
– Меня в тот момент не было в лагере, а почему индейцы пощадили Торнтона, я не знаю. Он так толком мне ничего и не рассказал.
– Папа спрятал меня в яме, – неожиданно подал голос малыш. – Сказал, что я должен сидеть, пока все не кончится. Я и сидел.
Эмили едва не разрыдалась: слишком свежа была боль утраты. Сколько погибло друзей! Она вспомнила родителей Торнтона, молодую чету Сиерсов. Они так надеялись поскорее начать новую жизнь, строили грандиозные планы…
– Мне очень жаль, мэм, – сочувственно проговорил Клауд. – И сколько их было?
– Почти двадцать человек.
Эмили взглянула на свои ладони. Они все еще саднили оттого, что пришлось копать столько могил.
– Потом вы взяли мальчика и отправились на запад?
– Да. Через два дня.
– А почему не сразу?
– Потому что мне пришлось хоронить убитых. Это была нелегкая работа от рассвета до заката.
– Вы похоронили всех? – тихо спросил Клауд.
Эмили поняла, что он удивлен.
– Двадцать могил мне бы вырыть было не под силу. Я подумала, что ничего плохого не случится, если родственников я положу вместе.
Она передернула плечами.
– Ну что за глупость, черт побери! – Клауд бросил на нее осуждающий взгляд.
– Я поступила по-христиански, сэр. А что еще мне было делать? – Эмили почувствовала, как ее охватывает злость. – Оставить на съедение шакалам?
– Вот именно.
Заметив, что Эмили с ужасом смотрит на него, Клауд безжалостно продолжил:
– Послушайте, глупая вы женщина. Как вы считаете, что подумают индейцы, если снова вернутся на то место, где они напали на ваш обоз?
– А зачем им возвращаться? Что им там делать? Они и так всех поубивали.
– Может, они будут просто проезжать мимо. Откуда, черт побери, я знаю? Увидят могилы и поймут, что прикончили не всех.
Эмили почувствовала, как кровь отхлынула у нее от лица.
– Разве это имеет значение?
– Еще какое! Они непременно отправятся вас искать – им ведь невдомек, что выжили лишь глупая женщина и ребенок. Индейцы никого не оставляют в живых, детка, запомните это.
Глубоко вдохнув, чтобы унять охвативший ее страх, Эмили все же продолжала настаивать на своем:
– И все-таки я должна была их похоронить…
– Расскажите это индейцам. Очень может быть, что они уже идут по вашему следу, только делают это так осторожно, что вам и невдомек.
Эмили прекрасно понимала, что здесь, на равнине, она беспомощна, словно слепой котенок, но ее возмутило то, как Райдер разговаривал с ней. Он мог бы учесть, что она приехала в эти края с востока, и похвалить за то, что ей удалось похоронить убитых, и не насмехаться над ней. Вместо этого он обращается с ней как с непроходимой тупицей, у которой в голове всего одна извилина. Волна гнева поднялась в груди Эмили, однако Клауд, словно ничего не замечая, продолжал гнуть свое:
– Вы идете по равнине так спокойно, будто совершаете воскресную прогулку; удивительно, как это индейцы до сих пор не сняли с вас скальп!
– А что я, по-вашему, должна делать? Ползти до гор на животе?
– Неплохая идея, черт побери.
– Перестаньте чертыхаться!
– Послушай, ты, маленькая дурочка! У тебя соображения нет ни на грош! Ты даже не пытаешься хоть как-то спрятаться, а на ночь разводишь костер словно специально для того, чтобы тебя получше было видно.
– Так вы за мной следили? – ахнула Эмили.
– А то как же! Какой дурак пропустит такое очаровательное зрелище.
Эмили замахнулась рукой, собираясь влепить Клауду пощечину, но он, перехватив руку, рывком притянул ее к себе, да так неожиданно, что она против воли оказалась у него на коленях. Попытка вырваться ни к чему не привела: Клауд и не думал ее отпускать. В конце концов Эмили поняла, что всякое сопротивление бесполезно, и перестала бороться.
