скачать книгу бесплатно
– Никак, – сказал он. – Только если смогу отключить заборы и камеры, а еще буду знать, какая охрана на той стороне. И даже тогда – никак.
Фабио согласно кивнул.
Руди посмотрел на него.
Фабио взглянул туда, где забор сворачивал.
– Через километр отсюда заборы расходятся, а затем снова сходятся, описывая фигуру в форме капли, в самом широком месте достигающую двух километров. Там находятся сортировочные станции и дипломатический центр. Там пункт пропуска на границе Линии и Польши, – он опустил руку в карман пиджака и достал пластиковую карточку, зажав ее между пальцев. – И вот почему у тебя паспорт с рабочей визой Линии.
Руди взял карточку. Сверху на ней была его фотография, но чужое имя.
– Не помню, чтобы меня снимали, – сказал он.
– Мм, – ответил Фабио.
– Ты что, фотографировал меня и ничего мне не сказал? – спросил он, разозлившись.
– Тебе нужно только держать ухо востро, – сказал Фабио. – Уж с этим ты справишься?
Руди снова посмотрел на карточку.
– Я на ней выгляжу как дебил.
– Сходство поразительное, действительно, – пробормотал Фабио.
Руди убрал карточку в нагрудный карман джинсовой куртки.
– Итак. Когда мы отправляемся? – спросил он. А затем заметил, что Фабио несет тяжелый дипломат. Из гостиницы он вышел без него, и пару мгновений назад, когда он хлопнул по забору, его не было. Руди огляделся, пытаясь понять, кто из прогуливающихся в парке передал его Фабио. Он не видел момент передачи, даже не помнил, чтобы кто-то приближался к ним ближе чем на пять метров. Все произошло как по волшебству.
– О нет, – простонал он.
* * *
– Меня зовут Раушинг, – сказал Фабио, беззаботно болтая дипломатом, пока они приближались к границе. – Зови меня «герр Раушинг». Ты мой личный помощник.
– У меня не подходящая одежда, – проворчал все еще раздраженный Руди. Фабио пожал плечами.
– Сегодня суббота. Когда я тебя срочно вызвал, ты отправлялся на футбол. Ходил за покупками с невестой. Возможно, выгуливал собаку. Если кто-нибудь спросит – придумай что-нибудь, мне все равно.
– У нас получилось бы лучше, если бы было время отрепетировать, – сказал Руди.
– Разве можно отрепетировать жизнь?
– У нас есть легенды?
– Ну, у меня точно есть.
Руди поборол порыв остановиться и заорать во весь голос – это явно заметили бы камеры, установленные вдоль пограничного пункта Линии.
– Ты с ума сошел? – спросил он тихо. Фабио вздохнул.
– Когда тебя грабят и забирают все деньги, у тебя есть шанс на репетицию? – спросил он. – Когда твоя любимая попадает под трамвай, у тебя есть шанс на репетицию? Нет. Когда ты сидишь в какой-нибудь отвратительной карманной стране и с Ситуацией что-то космологически идет не так, есть у тебя шанс на репетицию? Нет.
– Я как минимум заранее продумаю все варианты.
Фабио с презрением фыркнул.
– Никогда нельзя продумать все варианты. Их просто слишком много. Ты свихнешься, пытаясь вместить их все в голову. Иногда единственное, что остается, – импровизировать.
– Это испытание? – помрачнел Руди.
Фабио пожал плечами.
– Конечно. Почему бы и нет? – он наклонил голову и критически взглянул на Руди. – Я рассказал тебе о нашем деле все, что знаю. Научил ли я тебя хоть чему-то – на это я ответить не могу. Наверное, нет. Но сейчас я отправляюсь за забор, и ты мне нужен рядом, и ты мне нужен в лучшей форме, какой бы никчемной она ни была. Пойдешь ты со мной или вернешься к жизни повара – сейчас я отправляюсь за забор.
Руди посмотрел на маленького швейцарца и попытался вспомнить момент, в который его жизнь лишилась всякой логики.
– Я же тебе говорил, – наконец сказал он. – Я шеф.
Пограничный пост оказался безликим кирпичным кубом, встроенным в сетку забора. Простой куб, не украшенный национальной символикой, хотя на крыше выросло гнездо камер и антенн. Внутрь вела одна дверь, по обе стороны которой стояли вооруженные польские солдаты. Сбоку от здания дорога шириной с шоссе подходила к огромным откатным воротам в заборе. У ворот на карауле тоже стояло несколько вооруженных солдат. Пост между Польшей и Гинденбергом манил прямо как увитая плющом придорожная гостиница.
К двери здания змеилась очередь, но Фабио просто прошел мимо и махнул паспортом перед одним из солдат у дверей.
– Добрый день, Петр, – сказал он, проходя мимо. – Как жена? А, это Рокко, мой личный помощник. Я бы на твоем месте его не пускал. Очень сомнительный тип, наш Рокко, ха-ха. Покажи Петру паспорт, Рокко, недоумок.
В очереди зароптали. Чувствуя на себе взгляд охранника, Руди достал паспорт, попытался, хотя и без успеха, уверенно улыбнуться, но Петр только махнул рукой, и Руди последовал за Фабио на пограничный пост.
Фабио уже почти прошел узкий коридор за дверью. Руди поспешил его нагнать и высказать маленькому швейцарцу все, что у него накипело на душе, но Фабио обернулся и тепло произнес: «Ну же, Рокко, я ведь говорил тебе не отставать? Думаешь, у тебя почасовая оплата, что ли?» – и Руди понял, что все, что говорится и делается в здании, записывается – возможно, приборами неприличной чувствительности.
– Простите, герр Раушинг, – сказал он смиренно, пытаясь придумать себе легенду с нуля.
В комнате в конце коридора находился польский таможенный и иммиграционный контроль. За стойкой сидел со скучающим видом единственный офицер польской погранслужбы, но он посветлел, когда увидел, как приближается Фабио.
– Добрый день, герр Раушинг, – сказал он весело, когда Фабио и Руди подошли к стойке.
– Добрый день, Пржемек, – Фабио был само добродушие и дружелюбие, словно фокусник, который демонстрирует публике трюк «три карты Монте». – У тебя все хорошо? – с кейсом в руке, похлопывая по карманам в поисках паспорта. – Семья? – кейс на стойке, обшаривает карманы. – Молодец, молодец, – извлекая паспорт и протягивая его. – Я недавно говорил со своим другом насчет школы для Агаты, новости будут уже на следующей неделе, – похлопав по кейсу. – Будешь обыскивать? О, кстати, познакомься с Рокко, моим личным помощником. Настоящий преступник. По одному взгляду все ясно, правда? Ха-ха. Дай Пржемеку паспорт, Рокко, – кейс на полу.
Руди передал паспорт. Пржемек скормил оба в ридер на стойке, проверил результаты по монитору, вернул и пожелал хорошего дня. Фабио забрал кейс и поманил Руди за собой.
В коридоре за комнатой Руди боролся с желанием обернуться, спрашивая себя, не привиделось ли ему то, что сейчас произошло. На миг ему показалось, что, возможно, он стал свидетелем чего-то великого.
В следующей комнате находился таможенный и иммиграционный контроль Линии. Он был идентичен польскому, только за стойкой сидел низкий человек с очень светлыми волосами, в строгой, но довольно удобной на вид черной форме.
– Ларс, – сказал Фабио, – добрый день.
Для Ларса он изменил свой спектакль. Минимум болтовни, не держал на виду кейс, не упоминал о личном помощнике – «преступнике». С Ларсом, насколько смог понять Руди, Фабио все разыграл на одном только языке тела. С профессиональной точки зрения лицезреть подобное – привилегия. Как британцы вообще сумели удержать Фабио? Почему он просто не покинул их страну, не сбавляя шага? «Да, здравствуй, Джеральд. Как семья? Хорошо. Просто посещаю Польшу, ладно? Замечательно. Молодец. Еще увидимся».
На солнце, с другой стороны здания, у Руди на миг закружилась голова. Очевидно, Фабио проходил этим путем уже не раз – оценивая маршрут, знакомясь, мягко обрабатывая охрану, – но это не отменяло того факта, что он только что уболтал пропустить их за границу с фальшивыми документами, и никому по обе стороны забора не пришло в голову осмотреть кейс. Руди подумалось, что, даже не будь у них паспортов, Фабио все равно сумел бы обвести их вокруг пальца.
– Еще здесь, Рокко? – спросил Фабио с тонкой улыбкой. – Молодец. Не отставай.
– Да, герр Раушинг, – сказал Руди.
– Это не займет много времени, а потом вернешься досматривать свой футбол.
– Я ходил по магазинам с невестой, – автоматически ответил Руди и сам не понял, откуда это взялось. Но Фабио едва кивнул, как будто одобрительно.
– Передашь мои извинения?..
Руди назвал первое имя, что пришло ему в голову: «Данута», – а потом заволновался, что не сможет его вспомнить, если тема снова всплывет в разговоре.
– Данута, – повторил Фабио. – Поступишь с ней как джентльмен, Рокко?
– Наверняка, герр Раушинг.
– И пригласишь меня на свадьбу? Никакой ерунды с шаферством, терпеть этого не могу. Я просто постою в сторонке и пожелаю вам счастья.
– Да, герр Раушинг, – в этот момент Руди был готов последовать за Фабио и во врата ада. Где Фабио, несомненно, уболтал бы дьявола и снова выбрался назад, даже не подпалив пиджак.
Но вместо этого он последовал за Фабио только через широкую гравийную площадку к скромному трехэтажному зданию с лепниной и оранжевой черепицей. За зданием виднелся очередной забор, и сквозь него Руди видел ряды железных путей и стрелки, две огромные поворотные платформы для локомотивов, а также один поезд Линии – гладкий, голубой с зеленым, вагонов на тридцать-сорок, и работавший, если верить рассказам, на двух термоядерных токомаках, хотя изучение термоядерной энергии все еще оставалось в зародыше – это была, по сути, наука о взрывах.
У входной двери белого здания висела скромная латунная табличка. Она гласила: «Консульство Независимой Трансъевропейской Республики». Фабио встал у двери, поднял голову к камере над притолокой и послал воздушный поцелуй. Раздался слабый щелчок, Фабио отдал камере салют и толкнул дверь.
Внутри оказалась скромная приемная, с синим ковром, белыми стенами и безымянными растениями в глиняных горшках по углам. Вокруг низкого кофейного столика из матового стекла друг напротив друга стояли белая софа и два массивных белых кресла. К дальней стене была пристроена светлая деревянная приемная стойка, а по бокам от нее на следующий этаж поднимались лестницы. Когда Руди отпустил за собой дверь на пружине и услышал, как закрылся электронный замок, Фабио уже стоял за стойкой и обхаживал молодую женщину с каштановыми волосами.
– Хэйзел, дорогая моя, – говорил он на английском с заметным акцентом – куда более заметным, чем обычно, – знаешь ли ты, как радуется нашей встрече сердце старика?
– Герр Раушинг, – ответила девушка.
«Носитель языка», – подумал Руди. Она была худой, с заостренным личиком, в черном деловом костюме поверх белоснежной рубашки.
– Работаете в субботу?
– Это легко могло бы подождать до понедельника, но кое-кто в Милане говорит, что все нужно сделать сегодня, – сказал грустно Фабио. Он положил руку на сердце. – Суета сует. О, кстати, это Рокко, мой личный помощник. Он будет время от времени сопровождать меня в дальнейшем, так что придется занести его в систему, – он достал из кармана пластмассовую коробочку с квадратиком из пластика размером с марку. – Вся информация о нем здесь, чтобы не пришлось утомительно печатать вручную.
Хэйзел с сомнением взглянула на флеш-карту в коробочке.
– Так не принято, герр Раушинг, – сказала она.
– Знаю-знаю, – Фабио изобразил размашистое галльское пожатие плечами. – Но что поделать? Я почти месяц жду от Безопасности документов на согласование, чтобы он получил постоянный статус, но ты же их знаешь. Над каждой i должна стоять точка, в каждой t – черточка, а если пропустишь хоть точку – все нужно переделывать заново. А мне тем временем нужна его помощь, Хэйзел, – он мягко стукнул себя по груди кулаком. – Хэйзел. Всего разок, а? На следующей неделе или после следующей придут бумаги из Безопасности, и все будет в порядке. Мы лишь немного ускоряем процесс, только и всего. И вообще, кого это будет волновать через сто лет?
Хэйзел снова посмотрела на коробочку. Посмотрела на Руди. Руди улыбнулся. Она посмотрела на Фабио. Улыбнулся Фабио.
Наконец волна доброжелательности захлестнула и ее. Он достала флеш-карту из корпуса и вставила в коробочку на столе. Какое-то время печатала на клавиатуре, прочитала что-то на экране, печатала еще. Затем подняла глаза на них обоих и улыбнулась.
– Все готово, – сказала она. Потянулась под стойку и достала белый бейджик. Пристегнула к шнурку и протянула Руди. – Ну вот, Рокко. Добро пожаловать в семью.
Руди посмотрел на карточку. Все еще теплая после принтера. На ней была вытиснена его фотография, вдоль короткого края – ряд золотых точек контакта, а также имя «Рокко Сиффреди». Он поднял бровь.
– Спасибо, – сказал он Хэйзел.
– Умница, – сказал Фабио. – Всегда знал, что ты пойдешь нам навстречу. Я же говорил, что Хэйзел пойдет нам навстречу, Рокко?
– Вы об этом упоминали, герр Раушинг, – сказал Руди.
– Ну, – Фабио взял кейс. – Я твой должник, Хэйзел. Тысяча благодарностей.
– Не за что, герр Раушинг. Рада помочь.
– Увидимся. Рокко? Отправляемся? Чем скорее закончим, тем скорее вернешься к Диане.
– Дануте, – сказал Руди, уловив лукавый блеск в глазах Фабио.
– Данута? – невинно переспросил Фабио. – Прости. Готов поклясться, ты сказал Диана.
Руди покачал головой.
– Данута, герр Раушинг.
– У Рокко есть невеста, – сообщил Фабио театральным шепотом Хэйзел.
– Счастливый Рокко, – сказала та. Улыбнулась Руди.
– Сюда, Рокко, – позвал Фабио, показывая на одну из лестниц. Помахал на прощание Хэйзел.
На полпути наверх Руди придвинулся к Фабио и сказал очень-очень тихо:
– Рокко Сиффреди был порнозвездой.
– Правда? – ответил Фабио так же тихо. – Подумать только.
* * *
Через верхний этаж проходил по кругу коридор, с одной стороны которого шел ряд окон, с другой – ряд дверей с номерами. Фабио подвел его к двери номер 73, достал ключ-карту, вставил в щель и открыл.
Внутри оказался уютный кабинет со столом, легкими стульями и очередным не поддающимся идентификации растением в горшке. На полках стояло множество фотографий Фабио, закинувшего руку на плечи приземистой женщине с тоскливым выражением лица на фоне различных пейзажей. В Альпах. На яхте в каких-то теплых краях. Кажется, на гонке «Формула-1».
– Фрау Раушинг? – спросил Руди.
– Ханнелоре, – подтвердил Фабио. – Дорогая моя.
– Давно вы здесь работаете?
Фабио на секунду задержал на нем взгляд, но, если в кабинете и стояли жучки и их прослушивали, это был вполне разумный вопрос.
– Года полтора, время от времени.
Руди кивнул. Что ж, любопытно. По крайней мере, это объясняло исчезновения Фабио из Кракова.
