скачать книгу бесплатно
Даже слушать не буду, о чем они там говорят, поскольку меня просто тошнит, когда на общественный пьедестал выставляют людей, отличившихся исключительно своей неподражаемой внешностью. Я, конечно, не видела этого парня, от которого без ума все девчонки в школе, но учитывая их симпатию к Бреди, на котором вот-вот лопнет школьная форма, новенький не далеко от него ушел. Небось типичный качок с мозгом моллюска, среди достоинств которого, разве что, исключительное умение…хотя, я бы даже сказала мастерство, – манипулировать сознаниями девушек и скрывать свою тупость за напускной самоуверенностью… Это ещё кто такой?
Темноволосый парень, появившийся в школьной столовой, словно яркий прожектор, ослепляет даже тех, кто сосредоточенно ест и читает книжки в уголке неудачников и редко когда вообще обращает внимание на происходящее вокруг. Не знаю, воображение ли это играет со мной, но я как будто ощущаю аромат мятной свежести, которая с легкостью одерживает победу в битве с копчеными запахами из кухни. Высокий и поджарый, незнакомец мгновенно приковывает взгляды девчонок, и таращатся они на него так, будто в жизни не видели ничего более прекрасного, чем он. Мысленно отвесив себе оплеуху, я прочищаю горло и вновь смотрю на старшеклассника, чье улыбчивое лицо кажется мне…
– О, как, – выдыхаю я. – Ты.
Парень продолжает улыбаться Келли, которая вот-вот прилипнет к нему, как та мерзкая и черная жижа из фильма «Веном». Она хватает его за руку и тянет к столику, где постоянно собираются те, кого я мягко обозначаю «пустыми, как картонная в блестках коробка, личностями».
– Лесли? – улыбаюсь я натянуто. – Это не тот ли, про которого все только и говорят?
Она медленно оборачивается и я замечаю, как её плечи резко напрягаются.
– Это он, – шепчет она, кивая мне. – Картер Прайс.
– Мм, значит, Картер Прайс, – повторяю я с фальшивой улыбкой. – Послушай, а что ты там говорила сейчас о нем? Я просто задумалась немного и, кажется, уже мысленно подготовила доклад для мистера Дженкенса на следующую пятницу.
Мое вранье веселит Лесли, а Оливер, как обычно, таращится на меня так, будто на мне жуткий костюм мертвой невесты, который я надевала для Хеллоуина в позапрошлом году. Тогда мне удалось удивить не только его, но и напугать до чертиков соседку миссис Хопкинс, у которой чуть ли не разрыв сердца случился, когда я привела домой её маленького и слегка несообразительного песика. Тот постоянно убегал от нее, а бедная миссис Хопкинс бегала по району и со слезами на глазах искала его до глубокой ночи.
– Картер приехал сюда из Калифорнии. Его отец – известный и уважаемый кардиохирург Донован Прайс. Ему предложили хорошее место в кардиологическом центре Гринлейк и семья вынуждена была переехать сюда.
– Откуда ты узнала об этом? – интересуется Оливер.
– Моя мама работает медсестрой в этом центре, – усмехается Лесли. – Думаю, этим всё сказано. А живут они на Гринхиллс.
– Гринхиллс? – удивляется Оливер. – Это тот огромный стеклянный дом на вершине холма? Который видно с озера, да?
– Ага.
– Ничего себе! А я всегда думал, что его построили забавы ради. Ну, типа там достопримечательность и всё такое. Он же почти весь из стекла!
– И в нем никто и никогда не жил, – кивает Лесли. – Зато выглядит он фантастически. И теперь в нем живет Картер, – с придыханием добавляет Лесли.
Теперь понятно, почему вчера на той вечно безлюдной тропинке внезапно оказался этот новенький.
Я снова устремляю взгляд в его сторону. Стоит отметить, что у Картера Прайса не настолько дурная внешность, как мне представлялось. Даже отсюда заметны его густые черные ресницы, обрамляющие такие же темные, как дно колодца, глаза. Он громко смеется, оголяя белоснежный ряд ровных зубов, и я невольно провожу языком по своим, глупо подумав, что кусок зеленого салата мог где-нибудь застрять. Его короткие у висках волосы визуально вытягивают лицо, а средней густоты челка, с которой вчера стекала вода, с изысканной неряшливостью ложится назад. Не похоже, что он, как многие другие парни, каждое утро укладывает её при помощи специальных средств. Думаю, ему достаточно пару раз провести по ней длинными пальцами и та сама послушно укладывается так, как хочет её хозяин.
Кхм.
– Хейзи, я тут подумала… А может, нам действительно взять у него коротенькое интервью? – отвлекает от мыслей Лесли.
– У новенького? – хмыкаю я. – Ещё чего! Кто он такой, чтобы становиться героем рубрики «Поговорим»? Разве он сделал что-то примечательное? Может, у него высший балл по всем предметам, которые он изучает? Или каждую последнюю субботу месяца он, в числе других добровольцев, выходит к озеру и собирает мусор, которые оставляют недоумки, вроде Бреди и ему подобных?
– …Я не знаю… Просто, о нем все говорят и…
– О нем говорят только девчонки, которые пересмотрели фильмов о красавчиках, где те влюбляются в дурнушек, а потом живут долго и счастливо. Лучше займись тем заданием, за которым я закрепила тебя.
– …Ладно. Хорошо, Хейзи. – Лесли поднимается и я замечаю, что её лицо снова покрывается алыми пятнами. – Приятного аппетита.
– И как тебе не стыдно? – с напускным осуждением смотрит на меня Оливер. – Обидела бедняжку Лесли!
– Это он! – кричу я шепотом и киваю в сторону столика «пустоголовых».
– Кто?
– Тот, по вине которого я вчера бежала по улице с собачьим дерьмом на заднице.
Оливер снова округляет глаза и открывает рот. Надеюсь, теперь ему понятно, почему я была так резка с распустившей слюни Лесли?
– Так это новенький сбил тебя? – как будто всё ещё не верит он мне. – Ты уверена? Прям вот он, да?
– Думаешь, я настолько глупа, что не смогла запомнить эту самодовольную физиономию? Этот обожаемый всеми Картер Прайс даже не посчитал нужным прервать свою пробежку, чтобы удостовериться, всё ли со мной в порядке. Он вернулся лишь спустя несколько минут, да и то ему было так смешно, что он чуть живот не надорвал, рассказывая кому-то о случившемся! Я этого негодяя проучу, Оливер. Никакого интервью с ним не будет.
– Только хард кор, да?
– Именно, – киваю я и с притаившейся злобой в глазах смотрю на своего обидчика. – Осталось только придумать, как именно.
– Хизер, привет! – вдруг здоровается со мной Дженна Уолш. Подружка Келли и по совместительству председатель школьного совета, который решает все вопросы по организации различных праздников. Как она заняла это место – только богу известно. – Ты ведь всё ещё главная в школьной газете, да?
– Главный редактор. Так это называется. И я не Хизер, а Хейзи.
– Да, точно! – глупо хмыкает она и плюхается на скамью рядом с побледневшим Оливером, который «тайно» влюблен во всех девчонок, подобных Дженне и Келли. – Ты ведь читаешь наш секретный девчачий чат?
– О существовании этого чата известно каждому парню в школе. Только ни у кого нет к нему доступа.
Тут я лукавлю. Как-то раз Оливер ужасно страдал от тоски по старшей сестре. Сара покинула родительский дом и отправилась на учебу не в абы-какой, а Стэнфордский университет, оставив младшего и, как оказалось, чрезвычайно ранимого брата в одиночестве. И дабы хоть как-то отвлечь его от угнетающих мыслей, я рассказала об этом чате, где сотни девчонок нашей школы обсуждали всё, что только возможно: косметику, сериалы, первый секс, вкус поцелуев и, конечно же, парней. У него самого нет к нему доступа, поскольку каждую заявку на участие проверяют чуть ли не под микроскопом и с фотографией паспорта, ведь за любой фотографией какой-нибудь девушки, может скрываться парень. И теперь, когда Оливеру бывает грустно, он приходит ко мне и сидит в моем телефоне, читая «маленькие» секретики учениц старшей школы Гринлейк.
– И слава богу! – наигранно смеется Дженна и выпрямляется так, чтобы казаться выше меня. – Ты ведь в курсе, о чем в последнее время шушукаются в чате девчонки?
– Догадываюсь. Ведь они не только там шушукаются, а ещё в столовой, в коридорах и на улице.
– Ты такая забавная, Хизер.
– Я – Хейзи.
– Да, верно. Я хотела сделать тебе одно предложение. Выразить всеобщее желание, так сказать…
– Интервью с этим новеньким?
– Именно! У Картера нет страницы ни в «Инстаграм», ни в «Твиттере», даже на «Фейсбуке»! – ахает Дженна так, словно это что-то невообразимое. – Вот скажи, как такое возможно в наше время?! О нем ничего невозможно узнать!
– У него действительно нет страниц в соцсетях? – переспрашивает её Оливер, а потом с наигранным удивлением поворачивает голову ко мне. – Хейзи, это же поразительно! Такой, как он, обязан вести хотя бы страницу в «Инстаграм»!
– Об этом я и говорю! – соглашается с ним Дженна. Она не понимает, что Оливеру глубоко начхать на всё, что она говорит, ведь главное – делать вид, что они находятся на одной волне. – Уже вторая неделя учебы пошла, а мы только и знаем, что Картер Прайс привлекателен и сексуален, а его улыбка способна свести с ума любую!
– Дженна, у нас школьная газета, а не глянцевый журнал о…
– Мы подумаем! – перебивает меня Оливер и натянуто улыбается. – Мы обдумаем все варианты и сделаем что-то очень крутое.
– Вот и хорошо, – кивает Дженна. – Кстати, на вчерашнем собрании члены совета поднимали тему о закрытии газеты, – как бы невзначай сообщает она, глядя на меня сверху вниз. – Судя по статистике скачиваний, в прошлом году ею интересовались от силы двадцать человек, а это ужаснейший показатель.
– Именно поэтому мы разрабатываем новую концепцию, которая очень скоро удивит каждого.
– Что ж, желаю удачи, – подмигивает ему Дженна и поднимается с места. – В противном случае кабинет, отведенный для вашей редакции, получат те, кто занимается организацией праздников.
– Это же вы с Келли, – усмехаюсь я.
Не без огромнейшей дозы высокомерия Дженна поднимает одну бровь и коротко отвечает:
– Вот именно.
Отлично. Мой огромный жирный плюс при поступлении зависит от дурацкого желания влюбленных девиц, которым во что бы то ни стало нужен новенький Картер Прайс. Если редакцию закроют я уж точно не стану рассказывать о работе в школьной газете на собеседовании, ведь гордиться тут особо не чем.
– О, знаете, я была главным редактором сухой и безжизненной газетенки, которой подтирались бы в туалете, будь она не в электронном виде! Оливер, если нас закроют, все мои старания прошлого года и грандиозные надежды этого канут в небытие! – безнадежно говорю я, когда мы едем по оживленной дороге домой. – Я возлагала большие надежды на SchoolNewsLake. А теперь из-за этого новенького все мои планы коту под хвост!
– Если так подумать, то он здесь совершенно не при чем. Газету и до него никто не читал.
– Но с его появлением все с ума посходили! И от этого страдаю, в первую очередь, я! Думаешь, если я соглашусь опубликовать интервью с этим типом, Дженна и ей подобные отстанут от меня? Они же как вечно голодные коты на помойке, будут требовать ещё и ещё! Сначала интервью, потом профессиональную фотосессию и чтобы обязательно в одних джинсах, иначе невозможно будет разглядеть крепкое тело этого Картера Прайса! Господи! – фыркаю я. – Что б ты провалился в такое же дерьмо, как и я вчера! И что самое смешное, мне действительно стыдно подойти и сказать ему: эй, какого черта ты повел себя, как настоящий урод? Знаешь, с девушками так не поступают! В них не врезаются со всей дури, а если и случается, то тут же извиняются и делают всё, чтобы загладить свою вину! А ты, болван, мало того, что бросил меня в тех кустах, так ещё и посмеялся! Ты знаешь, сколько времени мне понадобилось, чтобы отмыться от вони и вытащить все колючки?
– И он непременно скажет тебе: прости. Я действительно повел себя, как болван. Даже хуже. Может, сходим на свидание?
– Ой, ну конечно! – отмахиваюсь я и протяжно вздыхаю. – Ты правильно сказал за обедом, первое, что он сделает, так это засмеет меня. А следом и все остальные. Не свались я в дерьмо, то возможно и налетела бы на него, а так… Только себе хуже сделаю. Но ведь нельзя же так поступать с девушками, Оливер!
– Нельзя.
– Он весь такой крутой, все о нем говорят, девчонки падают к его ногам – зачем, в таком случае, быть нормальным, верно?
– Верно.
– Подумаешь, врезался в девчонку! Пусть валяется там в кустах, а я побегу дальше, ведь мне нельзя нарушать ритм! Я же чертов бегун!
– И не говори.
– О, Хейзи, напиши о нем! О, Хейзи, нам нужно знать про Картера больше! Фу, как противно!
– Противно.
– Я не знакома с ним лично, но открою вам, глупые девочки глаза: Картер Прайс – бессовестный болван, который выбросит вас в кусты, после того, как воспользуется всеми вашими прелестями! Со мной, конечно, было всё иначе, ведь я просто помешала ему бежать, но вот вы, слепо влюбленные в него, непременно станете жертвами с разбитыми сердцами! Боже, Оливер! – вдыхаю я ещё громче. – Вот бы открыть этим дурочкам глаза! Сказать всё это и не стать козлом отпущения в случае непонимания. Не думаю, что эти мои мысли поймут все и призадумаются, ведь… Ведь на свете не один такой Картер Прайс, а их миллионы и нам, девушкам, нужно быть аккуратнее… Эй?! – вскрикиваю я, когда Оливер резко сворачивает на парковку японского ресторанчика и нажимает на тормоз. – Что за дела? Я же чуть нос не сломала о панель!
– Я придумал.
– Господи, Оливер, у меня вся жизнь в пятках сейчас! Что ты творишь?
– Хейзи, я придумал!
– Что ты придумал?
– Поверь, теперь в нашей редакции будет не протолкнуться.
3
Я не спала всю ночь, но даже это не помешало мне выглядеть свежей и воодушевленной. Мы с Оливером и хозяйкой радио-будки Менди Кук тремся друг о друга плечами, поскольку места здесь не так уж и много. Пахнет здесь сырными крекерами и колой, а небольшой стол с обновленной аппаратурой завален разрисованными тетрадями. Наконец, Менди объявляет по громкоговорителю:
– А теперь с важным объявлением выступит главный редактор школьной газеты Хейзи Пирс!
Подношу микрофон к губам и с улыбкой подмигиваю Оливеру, который держит бумажку с подсказками на случай, если я что-то забуду.
– Добрый день, учащиеся старшей школы Гринлейк. С радостью сообщаю, что с сегодняшнего дня в редакции SchoolNewsLake установлена «Волшебная коробка», куда любой из вас может поместить конверт с собственными мыслями, которыми по определенным причинам невозможно поделиться с миром не иначе, как в анонимном формате. Для того, чтобы высказать свое мнение относительно какой-либо ситуации или определенного человека, вам нужно обозначить на лицевой стороне конверта вид вашего…так сказать, обращения. Это может быть жалоба, короткое послание и даже признание в чем-либо. Или кому-либо, – нехотя уточняю я, глядя на кивающего Оливера. – В любом случае, помните, что в этих своих обращениях вы можете указывать конкретные имена! Так, каждый месяц несколько посланий будут обязательно опубликованы в новом выпуске. А какие именно – выбирает редакция. Кстати, новый выпуск газеты будет доступен для скачивания на официальном сайте школы уже на следующей неделе, так что поторопитесь высказать анонимно и в письменной форме то, что долго держали в себе. Да, кстати, – напоминаю я, вновь глянув на махающего руками Оливера, – угрозы запрещены. Такие письма будут сразу же отправляться в мусорное ведро, поэтому не тратье времени зря. Дерзайте! И спасибо за внимание. Ох, и ещё! – добавляю я напоследок. – «Волшебная коробка» будет находиться в стенах редакции: это синяя дверь между кабинетом мистера Харрисона и миссис Вульф, для тех, кто не в курсе. Иногда эту дверь запирает миссис Брук – худая, как скелет, и очень строгая уборщица, поэтому вы можете просто просунуть свои конверты в щель под дверью, – глупо усмехаюсь я собственной болтливости. – О, господи, миссис Брук, прошу прощения! Я вовсе не хотела обозвать вас скелетом! Вы очень стройная и милая…женщина. Ладно, – буркаю я, наблюдая за вздыхающими Оливером и Менди. – Всего вам…хорошего.
– Браво, Пирс! – закатывает глаза Менди. – Как всегда, краткости тебе не занимать.
– Ну, как? – спрашиваю я Оливера, игнорируя бурчание Менди. – Думаешь, сработает?
– Всё будет в шоколаде, крошка! – подмигивает он мне. – Вот увидишь, уже завтра «Волшебная коробка» будет забита.
Каково же было мое удивление, когда утром следующего дня происходит именно то, что и предвещал Оливер. Забавно получается: сразу, после нашего объявления, некоторые не стесняясь хихикали надо мной и шептались, мол, что за ерунду, ты, Пирс, ещё придумала? Детский сад! Никто в здравом уме не станет отправлять анонимные записочки, чтобы те стали достоянием общественности. Однако уже сегодня «Волшебная коробка» полна сюрпризов. После занятий мы с Оливером закрываемся в редакции, чтобы прочитать все письма, а Эмма, которой наша идея чертовски понравилась, присоединяется к нам спустя сорок минут.
– Так, было ли что интересненькое? – спрашивает она нас, прихватив с собой три стакана с колой и ведерко картошки фри. – Вы оставили хоть немного для меня или уже всё прочитали?
– Сильно не надейся, – вздыхаю я, сложив очередное дурацкое признание в огромную стопку. – Здесь одни только признания в любви!
– Серьезно? – смеется она. – И кому же?
– А ты догадайся.
– Боже, это же сущий ад! – восклицает Оливер и зачитывает: – Бла-бла-бла и «…не могу дышать, понимая, что ты отказываешься замечать меня. Дорогой Картер, прошу, почувствуй меня, когда я буду рядом. Мое сердце колотится в груди так громко, что даже атомный взрыв не способен поглотить этот грохот». Господи, кто это пишет? Малолетка?
– И так каждое второе письмо, – объясняю я Эмме. – Кажется с этой идеей мы попали впросак.
– Да ладно! Серьезно? – вздыхает Эмма и хватает несколько писем из самой большой стопки. – Ладно, что уж теперь. Еще неделя до верстки выпуска, может за это время кто-то разбавит эти розовые сопли щепоткой жесткой реальности?
– Хоть бы, – тихонько говорит Оливер и с неохотой утыкается в дальнейшее чтение.
Просидев с нами полчаса и без конца издавая тяжелые вздохи, Эмма сообщает, что вынуждена нас покинуть. Я её понимаю, ведь нет абсолютно ничего интересного в том, чтобы читать одно и то же: «Картер Прайс, я люблю тебя».
– Есть! Есть! – кричит Оливер, когда я только-только собиралась сказать ему, что и нам пора закругляться. – О, боже! Ты только послушай! Это жалоба!
– Читай! – подскакиваю я на ноги от радости. – Скорее!
– «Бреди Макбрайт, я ненавижу тебя! Ты испортил мою мечту, ты испортил мое самое первое в жизни свидание! Мне очень жаль, что в тот день, когда ты с видом раненого оленя, подошел ко мне и пригласил на свидание, я сказала «да»! Это событие должно было запомниться мне трепетом внутри, волнением и даже дурацким страхом, что в моих зубах может застрять кусочек индейки и ты будешь смеяться надо мной! Но нет, всё, что я помню, так это вопрос официанта, который он повторял семь раз: к вам кто-нибудь присоединиться, или вы будете ужинать одна? Ненавижу тебя, Бреди Макбрайт! Пусть и про тебя когда-нибудь вот так же забудут!»
– Бедная девушка! – ахаю я. – Я всегда подозревала, что Макбрайт – козлина, а теперь убедилась в этом окончательно.
– И того: есть анонимная жалоба на Макбрайта и на Прайса от тебя. Кстати, ты уже написала её?
– Вчера ночью.
– Супер. Так, что ещё? – Поспешно перебирая ещё непрочитанные конверты, Оливер снова подскакивает с места, держа в руках тот, на котором написано «ЖАЛОБА». – Детка, шоу начинается!
– Что там? Что там?
