скачать книгу бесплатно
Сокровище нумизмата
Геннадий Андреевич Харламов
Столичный журналист-середнячок, совершенно неожиданно становится главным действующим лицом в серии загадочных, драматических событий. Все начинается с таинственной смерти гения нумизматики. Существует подозрение, что его смерть была насильственной. В ходе розыска выясняется, что, помимо главного героя, поисками пропавшей коллекции нумизмата занимается еще кое-кто. Смерть нумизмата становится не единственной в этой крайне запутанной истории, а развязка оказывается совершенно непредсказуемой.
Сокровище нумизмата
Геннадий Андреевич Харламов
Нумизмат Андрей Геннадьевич Харламов
© Геннадий Андреевич Харламов, 2024
ISBN 978-5-0062-4597-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Сокровище нумизмата
Глава 1. Утро добрым не бывает
Как же хорошо! Что может быть лучше, чем лежать в удобном гамаке на берегу голубого, как небо, моря. Ветер ласкает волосы, высоко в небе кричат чайки, в руке экзотический коктейль и понимание того, что жизнь удалась. От удовольствия я прикрыл глаза и старался вдыхать этот дивный воздух полной грудью…
Мое блаженство нарушил омерзительный звук будильника. Да, увы, это опять оказалось всего лишь сном. Возвращаться в реальность мне совершенно не хотелось. Там, в моем сне, я был успешным и богатым, путешествовал по миру и отдыхал на лазурном берегу, а здесь я – всего лишь тридцатилетний и весьма посредственный, надо признать, журналист.
Вопрос с выбором профессии передо мной не стоял никогда. У нас журналистская династия, если позволите. Мои отец, дядя, старший брат – все посвятили себя этой сфере деятельности. Освещают жизнь нашей страны от глобальных новостей до вполне бытовых вопросов.
Большинство людей не воспринимают нас всерьез, считают, что журналисты занимаются ерундой и роются в чужих мусорных ведрах, но я с этим категорически не согласен. Считая, что профессия важна, при подготовке любой публикации я всегда выкладывался по полной, будь то забастовки мусорщиков, или кража соседкой кота тети Зины. Правда, в отличие от брата, добиться каких—то заметных успехов в профессии у меня не получилось. К своим тридцати пяти он успел сделать карьеру, несколько лет возглавляя отдел расследований одного из самых тиражных и популярных столичных изданий, а потом и вовсе стал главным редактором этой газеты.
Сразу после окончания мною факультета журналистики он подтянул меня к себе в редакцию, но пока что мои репортажи, мягко говоря, не зажигали. В какой-то момент это превратилось в клише: на разработку всех несуразных сюжетов, которые в газете обычно размещают перед сканвордами и анекдотами, отправляли именно меня. Добиться возможности написания серьезного материала, не говоря уже про журналистское расследование, я никак не мог.
В какой-то момент амбиции отступили, и я совершил главную ошибку – поплыл по течению, отпустив ситуацию. Небольшая зарплата вполне компенсировалась отсутствием семьи, хобби и небольшой съемной студией на окраине Москвы.
Сегодня вместо того, чтобы собираться на работу, я опять гонял мысли в голове, они, конечно, отступят сразу после того, как я перешагну порог студии, но вот утренний кофе я уже пропустил. Пока одевался, зазвонил телефон.
– Да, – ответил я сонным голосом.
– Сажин Дмитрий Григорьевич ваш брат? – раздался сухой незнакомый голос.
– Да.
Подумалось: может, мошенники? – сейчас будут разводить на деньги или еще что—то в том же духе. Но тут до меня дошло, что звонили с номера брата.
– Кто говорит? – спросил я.
– Фельдшер «скорой». Везем вашего брата в больницу, он очень просил позвонить вам, пока еще был в сознании.
– Что с ним?
– Ножевое ранение. Сразу скажу: повода для беспокойства нет, удар был по касательной, жизненно важные органы не пострадали. В больнице заштопают, посмотрят за ним неделю и отпустят домой. Он настойчиво просил вас к нему приехать. Записывайте адрес.
– Пишу, – ответил я, в панике разыскивая ручку и блокнот.
– Коломенский проспект, дом четыре.
Сразу после этого дали «отбой». Я не совсем понимал, что случилось, но слова о том, что ничего критичного нет, слегка успокоили меня. Одной рукой я завязывал шарф, другой гуглил самый быстрый маршрут до нужного адреса. Все прежние мысли моментально испарились из головы.
Пока добирался до метро, мне позвонили сразу несколько человек с работы, хотели узнать, где мой брат. Он, конечно, мог пропадать по несколько дней, но рано или поздно приносил в отдел очередную сенсацию, анонс о которой непременно попадал на первую полосу, однако на понедельничные планерки он никогда не опаздывал, в отличие от меня.
Говорить коллегам правду, не узнав подробности от первоисточника, я не стал. Десять минут под проливным дождем, полчаса на метро в окружении сонных и недовольных горожан – и я был на пороге больницы. Как забегал внутрь, искал пост и вместе с медицинской сестрой искал палату, помню плохо. Туман рассеялся только в тот момент, когда я оказался на стуле перед кроватью брата.
Он лежал с закрытыми глазами, живот перебинтован, а из вены на руке торчала капельница. Над головой стоял высокий штатив с пакетом, из которого медленно капала прозрачная жидкость. На пальце руки пульсоксиметр, подключенный к небольшому монитору на стене.
– Дима, – сказал я, слегка касаясь его плеча.
– Привет. Спасибо, что приехал.
– Что случилось? Как ты?
– Все в порядке, обо мне потом.
– Что значит потом? Ты можешь сказать, что случилось?
– Помнишь наркомана, кошмарившего подъезд в Химках, которого посадили после моей публикации? Вышел спустя три года по УДО. Накачался дурью и пытался отомстить. Только перестарался с дозой: когда мы встретились, он едва стоял на ногах. Пытался ударить ножом, но я оттолкнул его и, падая, зацепил бок. Это было на улице, куча людей, кто-то вызвал скорую, кто-то полицию. Думаю, сядет теперь уже надолго и без всяких УДО.
Он перевел дыхание.
– Но дело не в этом. Мне нужна твоя помощь. Доктор сказал, что я тут на месяц, они нашли что-то еще, не суть. У меня очень важное дело, нежелательно афишировать будущий репортаж. Я хочу попросить тебя начать его.
– Я? Может, лучше доверить это Яше или Марине с Игорем? Они крутые, а мой удел – сам знаешь: бабки и бытовые конфликты…
От сказанного мне самому стало как-то грустно, но, что делать, такова не очень-то сладкая правда. А вот сюжеты брата оказывались всегда сложными и крутыми. Имея связи в полиции и острый и незаурядный ум, он выдавал невероятные повороты и всегда доводил дело до конца.
– Я не совсем уверен, что не запорю все даже на самом начале, – продолжил я.
Лицо брата тронула легкая полуулыбка:
– Отчасти ты прав, к сожалению, однако тут есть два «но». Первое: я не могу доверить это никому, кроме тебя. Остальные, так или иначе, сольют информацию – друг другу, конкурентам, а ты – нет. В этом плане я уверен в тебе. Второе: ты явно себя недооцениваешь. Докажи это в первую очередь сам себе. Ну и потом, я всегда буду на связи, ты можешь проконсультироваться со мной по всем вопросам.
– Пффф… – выдохнул я. – Что ж, окей.
Желание попасть на первые страницы, пусть и как соавтору, перебороло страх все испортить.
– Отлично! План такой: для начала позвони по этому номеру, – он протянул мне бумажку.
– Филипп Самуилович? А кто это?
– Нумизмат. Довольно известный в своих кругах. Владелец антикварной лавки в Домодедово. Встреться с ним, у него умер друг, полиция ссылается на несчастный случай, но он уверен, что это убийство. Не тушуйся, он тебе все расскажет, главное – запиши весь разговор на диктофон и задавай побольше нужных вопросов. Как переговорите – приезжай ко мне. Не знаю, что в меня заливают, но я очень хочу спать. На работе ничего не говори ни про меня, ни про мое поручение. Сам наберу контору, дам указания и скажу, что ты поехал писать что-то в своем стиле, – он хлопнул меня по плечу слабой рукой и закрыл глаза.
Выйдя из больницы, я какое-то время простоял на крыльце. Осень выдалась особенно дождливой, серые пейзажи и постоянная слякоть не располагали к рабочему вдохновению. Бумажка в руке намокла, и чернила начали растекаться. Вспомнив про звонок, я быстро набрал записанный номер. После продолжительных гудков в трубке раздался очень приятный голос:
– У аппарата.
– Филипп Самуилович?
– Он самый. С кем имею честь?
– Добрый день! Меня зовут Олег, газета «МП», ваш номер дал мне Сажин Дмитрий Григорьевич и просил с вами встретиться.
– Дима? Да! Но договоренность была, что он приедет лично, – возмутился мой собеседник.
– К сожалению, он не может.
– Тогда извините, нам не о чем продолжать разговор, я буду общаться только лично с ним, – голос собеседника стал очень недовольным. – У меня планировался конфиденциальный разговор с ним.
– Погодите! Дмитрий неожиданно попал в больницу, я его брат, работаю с ним в отделе, он рассказал мне об этом деле, вы можете доверять мне так же, как ему.
– Брат?.. Ну, что ж, брат, давайте встретимся. Через два часа буду ждать вас в своей лавке в Домодедово. Адрес пришлю по смс.
– Договорились.
– Ну, вот и славно, – ответил мой собеседник и положил трубку.
Глава 2. Импровизация – наше все
Телефон пискнул, и на него пришло сообщение с адресом. Скопировав его, я тут же заказал такси. Уже через несколько минут подъехал желтый «Поло». Путь занял чуть больше часа. В машине я читал новости и слушал музыку, это несколько успокаивало меня, отвлекая от тревожных мыслей, и помогало настроиться на рабочий лад.
На подъезде к месту я проверил свой старенький, видавший виды диктофон. Его батарейный отсек был перемотан спасительной синей изолентой, с помощью которой, по преданиям древних, можно было починить практически все. Я убедился в работоспособности авторучки на смятом блокноте и, расплатившись с молчаливым водителем, вышел.
До встречи оставалось почти полчаса, а мой живот издавал отчаянные голодные звуки, требуя калорий. Заприметив рядом небольшое кафе под желтой вывеской: «Бизнес-ланч», я заглянул внутрь. Там царила атмосфера советской столовой. Длинный прилавок с разными салатами, от больших кастрюль с супом исходили невероятные ароматы, далее – горячее и выпечка. Набрав полный поднос еды и отдав за такую гору всего лишь триста рублей, я уселся у окна. Не теряя времени, начал просматривать в Интернете информационные сайты, посвященные нумизматике. Само слово и его значение я помнил, но, собственно, на этом мои познания и заканчивались, а я привык тщательно готовиться к работе, особенно когда дело касалось незнакомых тем. «Нумизматика – это изучение или коллекционирование валюты, включая монеты, жетоны, бумажные деньги, медали и связанные с ними предметы», – выдал мне первый попавшийся сайт.
– Звучит легче легкого, буду импровизировать, – пробормотал я себе под нос и заблокировал телефон.
Часы показывали, что мне пора, до назначенного времени оставалось чуть больше пяти минут. Магазин находился на цокольном этаже, о чем свидетельствовала небольшая вывеска около ведущей вниз лестницы: «Антикварная лавка Панина».
Я спустился вниз и, пройдя через тяжелую железную дверь, оказался в небольшом помещении, где по периметру стояли прозрачные стеллажи с подсветкой, а на них – в полуоткрытом виде альбомы с монетами и купюрами. В углу, за небольшим прилавком, вполоборота ко мне стояли двое мужчин. Один – очевидно, покупатель – вращал в руках монету и что-то показывал на ней второму. Тот в ответ отрицательно качал головой. Увидев меня, они перешли на шепот, и причина их спора осталась для меня неизвестной. Чтобы не смущать своим присутствием, я отошел в дальний угол и с умным видом принялся изучать содержимое стеллажей. Оттуда смотрели на меня серые монеты с изображением разных людей и пугающе дорогими ценниками. Дверь хлопнула, закрываясь, и одновременно с этим я услышал голос за спиной:
– Олег, полагаю?
– Верно, – ответил я, оборачиваясь. – А вы – Филипп Самуилович?
– Абсолютно точно.
Передо мной стоял невысокий мужичок, лет шестидесяти, с залысиной и вьющимися на висках темными волосами, на кончике его круглого, как картофелина, носа держались маленькие круглые же очки. Из-под мешковатых брюк выглядывали темные туфли с пряжкой, сверху на нем был растянутый серый свитер с высоким горлом и молнией на шее.
– Вы знаете, я хотел бы поговорить именно с Димой, – начал он. – Выйти на него оказалось не так легко, как я предполагал. Я наслышан про его журналистские расследования и хотел предложить ему написать статью или снять сюжет. А взамен – чтобы он помог мне, – его тон сменился с уверенного на взволнованный.
– На брата было покушение, он попал в больницу и в ближайший месяц сможет вести дела только дистанционно, – обрисовал я ситуацию. – Он попросил меня не передавать никому информацию, так что все, о чем мы здесь будем говорить, станет известно только мне, ему и вам.
– Хорошо. Давайте присядем, – он указал на стол с двумя стульями за прилавком и закрыл входную дверь на засов, повесив снаружи табличку: «Перерыв 15 минут».
– Внимательно вас слушаю, – я включил диктофон и положил его на стол между нами.
– Зачем это? – спросил Филипп Самуилович, настороженно глядя на диктофон.
– Не волнуйтесь, это Дмитрий просил записать наш разговор. Он прослушает запись и на случай, если я не задам какой-нибудь нужный вопрос, или в вашем рассказе будет что-то, что даст нам зацепку для продвижения в расследовании, брат подскажет, как быть.
Филипп Самуилович кивнул:
– Коль так, то ради Бога. Если это поможет, я только за.
Он помолчал, собираясь с мыслями.
– Так вот. Пару месяцев назад умер мой лучший и, по совместительству, единственный друг, да не кто-либо, а сам господин Шульц Михаил Остапович.
Здесь он сделал паузу и посмотрел мне в глаза, как будто ожидая какой-то реакции. Коей не последовало.
– Вы не знаете Шульца?! Может, хотя бы слышали о нем?
– К сожалению, нет, – я покачал головой.
– Да вы что! Шульц был гением нумизматики. Он лучший нумизмат если не в мире, то в Восточной Европе – точно, за последние лет двадцать не было никого, кто мог бы сравниться с ним. Он автор нескольких каталогов, член независимых экспертиз, владелец одной из самых шикарных коллекций, автор сотен статей и книги, которая в нумизматическом мире произвела настоящий фурор. Называется: «Исключительно MS». Поверьте, он был настоящей ходячей энциклопедией, такого специалиста не появится еще очень долго. Как вы могли про него не слышать?! – мне было адресовано явное осуждение.
– Что такое MS? – сделав вид, что не заметил этого, невинно спросил я.
– Uncirculated, – кратко ответил Филипп Самуилович. – Вы слышали про систему Шелдона?
– Увы… – вновь был вынужден я показать свою неосведомленность, жалея, что поленился окунуться в тему поглубже.
Собеседник несколько недовольно кивнул:
– Хорошо, я постараюсь объяснить простыми словами и, по возможности, максимально доходчиво.
Достав из какого-то ящичка под столом, он выложил передо мной две потемневшие от времени денежки.
– Скажите, чем отличаются эти монеты?
Я взял их в руки и начал внимательно рассматривать. Каждая номиналом в одну копейку, 1805-й год, СПБ.
– Как по мне, так ничем, – честно признался я, не найдя никаких различий.
– Да вы что?! А как же сохран?! – едва не перешел на крик Филипп Самуилович.
– Сохран?..
– Конечно! Две монеты, выпущенные на одном и том же монетном дворе, имеют абсолютно разное состояние! Одну носили в кошельках, расплачивались ею, роняли на землю, вторую практически сразу отложили и не использовали. Как следствие, за одну я прошу сто рублей, а за другую – три тысячи. Нумизматы разделяют монеты и банкноты по их состоянию. В зависимости от сохрана и количества отчеканенных монет будет выставлена цена.
– Простите, Филипп Самуилович, а вы уверены, что это как-то поможет нам в нашем вопросе? – несколько бесцеремонно перебил я его.
– Абсолютно уверен, что никак не поможет!