скачать книгу бесплатно
В комнате повисла тишина.
– Независимо от сегодняшнего поворота событий, – продолжал братец Хуа, – я не хотел бы, чтобы корпорация сожрала себя изнутри. Сейчас не время для интриг и подковерной грызни. Если мы в эту непростую пору не сумеем сплотиться, то могу вас заверить, что эта компания не просуществует и года.
От этих слов Линь и Мэн вздрогнули.
9:30
Отдел уголовного розыска Чэнду
Инь Цзянь стоял возле камеры начальника Хань.
– Выводите, – скомандовал он дежурному.
Полицейский открыл толстую железную дверь и подошел к койке Хань Хао.
– Хань Хао… – начал он, но не успел произнести ни слова больше. Арестованный вскочил и молча, с каменным лицом поспешил к Инь Цзяню. Фактически он сам возглавил дорогу в допросную. В бытность свою начальником полиции Хань Хао провел этим же маршрутом бессчетное множество преступников.
На подходе к главному крылу он остановился и повернулся к своему бывшему подчиненному:
– Мне нужно в туалет. Желудок барахлит.
Инь Цзянь нахмурился:
– Почему вы не воспользовались туалетом в своей камере?
– Я вам что, должен сидеть на очке, как обычный уголовник? Унижений с меня хватило еще вчера, Инь Цзянь! – Он бросил свирепый взгляд, под которым молодой полицейский внутренне пригнулся.
Вместе с дежурным полицейским Инь Цзянь завел Хань Хао в санузел. Едва тот оказался в кабинке, полицейский снял со своего правого запястья наручник и пристегнул его к ближайшей трубе. Затем они с Инь Цзянем вышли и стали ждать за дверью.
Здание Хань Хао знал как свои пять пальцев. Знал он в том числе и о проеме в потолке диаметром около метра, который использовался для осмотра труб. А также что этот проем ведет напрямую в канализацию за южной стеной здания.
Щелкнув крышечкой кулона, из-под фото своего сына Хань Хао выковырял отрезок проволоки. Через несколько секунд наручник на левой руке был разомкнут…
Несколько минут спустя
– Начальник Хань! – Инь Цзянь вежливо постучал по двери кабинки. – Вы скоро?
Ответа не последовало.
Инь Цзянь насупил брови и, опустившись на пол, заглянул под дверь. Внутри различался только унитаз.
Вспрыгнув, лейтенант пинком вышиб дверь. В кабинке было пусто, и только браслеты наручников легонько покачивались на трубе.
Ло Фэй подлетел через несколько минут. Он изумленно уставился в кабинку, после чего, полыхая взглядом, повернулся к Инь Цзяню:
– Как он разомкнул эти наручники?
– Н-не знаю, – пробормотал Инь Цзянь.
– У него что-то было при себе? Вы его что, не обыскивали?
– Всего лишь кулончик, – невпопад ответил Инь Цзянь, чувствуя, как немеет живот. – С фотографией сына внутри.
Ло Фэй, игранув желваками, что-то буркнул. Затем присел на корточки и нашарил что-то на полу смежной кабинки. Какой-то кусочек вроде ногтя…
– Это? – Он на пальце протянул предметик лейтенанту.
Мелкая фоточка улыбающегося сына Хань Хао.
Инь Цзянь кивнул. Он был бледен.
Вместо того чтобы распекать провинившегося, Ло Фэй начал немедленно отдавать распоряжения:
– А ну живее! Оповестить все автовокзалы и порты в радиусе десяти километров, промониторить его родных и друзей! Ни денег, ни телефона у него нет, так что далеко уйти он не успел. Выполнять!
Инь Цзянь из стойки смирно молча таращился на капитана.
– Инь Цзянь! – рявкнул Ло Фэй, хлопая его по плечу. Тот вздрогнул.
– Вы… мне? – ошалело спросил он.
– А кому же еще? – недоуменно спросил Ло Фэй.
– Слушаю! – мучительно покраснев, выпалил офицер и понесся выполнять указания.
14:26
Вернувшись в полицейское управление, Му Цзяньюнь первым делом направилась к Ло Фэю отчитываться.
– Психическое состояние девушки значительно стабилизировалось, – сообщила она. – Хотя воспоминания о деталях убийств довольно расплывчаты. Что довольно типично для тех, кто пережил такую значительную травму.
В голосе Му Цзяньюнь чувствовалась некоторая недосказанность.
– Давайте прямо, – сказал Ло Фэй. – Что вы узнали?
Му Цзяньюнь отреагировала легкой усмешкой:
– В предыдущую встречу у нас возникла, как бы сказать, двусмыслица: почему девушка выжила, несмотря на то что получила «письмо смерти»? Так вот, теперь понятно, почему Эвмениды ее пощадили. Прежде чем выйти из номера, убийца сказал ей, что в каком-то смысле она уже умерла.
– Метафора, что ли?
– Вы только представьте, что ей довелось пережить. Двое близких друзей убиты у нее на глазах. Учитель отрубил себе руку, чтобы спасти ее. По словам Эвменид, это была ее кара, только отмеренная по-иному.
Ло Фэй задумался.
– Это не похоже на обычный стиль Эвменид, – сказал он наконец.
– Да, – согласилась Му Цзяньюнь. – Убийца впервые действовал на свое усмотрение. Напрашивается мысль, что смена методики – лишь один из примеров того, как разнятся версии Эвменид – наставника и его ученика. При определенных обстоятельствах этот новый палач способен выказывать то, чего был лишен его предшественник, – снисхождение.
– Прекрасный анализ. – Ло Фэй поскреб щетину на щеке. – Даю вам перерыв на отдых – вы его заслужили. А в пять встречаемся снова: пора нанести визит учителю У.
– Вы думаете, он готов к встрече с нами?
– Врачи говорят, операция по приживлению кисти прошла успешно. А учитывая его возраст и тот факт, что Эвмениды не угрожали напрямую его жизни, психическое состояние учителя должно быть более стабильным, чем у девушки. Если повезет, то мы сможем нащупать пару новых зацепок.
– Вы в этом уверены? Ведь все может сложиться не так, как вы рассчитываете.
– В каком смысле? – озадаченно спросил Ло Фэй.
– Ну, во-первых, давайте не забывать, что его заставили отрубить себе руку, – напомнила Му Цзяньюнь. – А во-вторых, учитель У далек от того, чтобы считаться эталоном храбрости. Коллеги, наоборот, отзываются о нем как о человеке довольно робком. Помните, как он вел себя на видео? Так что, на мой взгляд, спасение жизни девушки могло привести его в совершенно разные состояния. Либо он преодолел себя и отбросил прежнюю трусость, либо же стал еще более подавленным из-за того, что не смог сохранить жизнь двоих своих учеников… – Му Цзяньюнь покачала головой. – Если окажется верным последнее, то нам придется уйти ни с чем.
– Тогда будем уповать на первое.
– Кстати, а как там Инь Цзянь? Это же он у нас, кажется, курирует связь с учителем У…
– Вы, похоже, еще не слышали? Сбежал начальник Хань.
– Что? – У Му Цзяньюнь отвисла челюсть.
– Сейчас Инь Цзянь занимается его розыском. Я помогаю чем могу, насколько позволяет время.
– Местонахождение уже установили, хотя бы примерное?
Ло Фэй помассировал виски: усталость постепенно брала свое.
– Пока без особых успехов. Да и времени прошло уже изрядно; боюсь, как бы он уже не выбрался из города.
Удивительно, но Му Цзяньюнь улыбнулась:
– Из города Хань Хао не уедет.
Брови Ло Фэя взлетели вверх:
– Это почему?
– Потому что Эвмениды по-прежнему здесь. А Хань Хао не из тех, кто прощает обиду. И как вы думаете – после того, что с ним вытворил убийца, Хань Хао так легко от него отступится?
Ло Фэй кивнул, мысленно обругав себя за то, что не понял этого раньше.
– Вам не мешало бы присмотреть за семьей Хань Хао, – добавила Му Цзяньюнь. – Он не всегда может контролировать свои эмоции; думаю, вы убедились в этом на собственном опыте.
Ло Фэй вспомнил фотографию, найденную в туалетной кабинке.
– Да. И, наверное, я знаю, с кем он свяжется в первую очередь.
16:09
Администрация архива Управления общественной безопасности Чэнду
Вне всякого сомнения, это был самый безлюдный офис Управления общественной безопасности. Архив располагался даже не в самом здании управления, а занимал юго-восточный угол здания архива местного правительства. Бо?льшая часть руководства архивом лишь временно занимали эти должности. Чжу Сяоцзы тоже была в их числе.
Она сидела у входа в архив, от нечего делать занимаясь маникюром.
Что-то загородило ей свет. Чжу Сяоцзы подняла глаза. Напротив нее через стол стоял мужчина.
– Ой! – вскинулась она. – Напугали до смерти! Я даже не слышала, как вы вошли.
Мужчина поморщился, словно от боли, и, прикрыв рот платком, дважды надсадно кашлянул.
– Так ведь у вас табличка «Вести себя тихо», – просипел он.
– У вас, наверное, простуда? Я тут сама недавно переболела…
Чжу Сяоцзы протянула руку, и мужчина подал ей удостоверение – электронную карточку, подтверждающую доступ к архиву. Считывающее устройство выдало на экран лицо полицейского вместе с несколькими строчками служебной информации. «Сюй Чжанькунь, офицер уголовного розыска Чэндуского восточного участкового отделения».
Когда она подняла взгляд, сличая черты посетителя с его служебным фото, тот яростно чихнул. Несмотря на скомканный платок, которым визитер прикрывал рот, Чжу Сяоцзы все же ощутила у себя на лице брызги слюны – и брезгливо отпрянула.
– Простите, – произнес невежа и, неловко отвернувшись, чихнул вторично.
Чжу Сяоцзы буквально кинула ему карточку и нетерпеливо махнула – дескать, проходите! – тыльной стороной ладони вытирая себе лицо. Не хватало еще снова подцепить заразу, сразу вслед за первой…
Спустя десять минут офицер Сюй показался из помещения спецхрана со стопкой папок в руках.
– Буду очень признателен, если вы сделаете для меня копии, – сказал он, все так же прижимая платок ко рту.
Принимая у него кипу досье, Чжу Сяоцзы испытывала тоскливую неприязнь к бюрократическому укладу этого заведения, запрещающему выносить из здания любые оригиналы документов. Папок было около дюжины; это получается, придется делать несколько сотен прогонов…
Провозившись минут двадцать, Чжу Сяоцзы выложила на столешницу еще теплую стопку листов и распечатанный список материалов.
– Семьдесят девять юаней за копировальные услуги. Распишитесь внизу.
Посетитель протянул ей несколько новеньких купюр и поставил подпись. Она с интересом изучила ее.
Если б своими глазами не видеть, как он ее ставит, то можно было бы принять эту подпись за машинную…
Чжу Сяоцзы подняла глаза, чтобы получше разглядеть посетителя, но тот был уже на выходе.
19:02
Срочный сигнал из администрации архива Управления общественной безопасности Чэнду заставил Ло Фэя пересмотреть свой план насчет поездки с Му Цзяньюнь в больницу.
Около трех часов пополудни при проведении выборочного расследования полицейский Сюй Чжанькунь с восточного участка был атакован из засады неизвестным; нападение произошло прямо на улице. Последующий анализ показал, что ему ввели триазолам – седативное средство, обычно используемое при тяжелой бессоннице. Очнувшись, он незамедлительно доложил о происшествии наверх, поначалу считая, что оно опосредованно связано с другим расследованием. А примерно в шесть вечера, заходя в кафетерий участка, обнаружил пропажу своего удостоверения. Только тогда Сюй Чжанькунь начал понимать истинные мотивы нападавшего.
На основе этих сведений Цзэн Жихуа отследил недавнюю активность карты и обнаружил, что в тот день кто-то использовал ее для получения из архивов Управления большого количества документов. Но потрясало не это, а подпись мнимого владельца карты при получении ксерокопий. Эта четкая, поистине безупречная иероглифика… До ужаса похожа на почерк в «извещениях о приговоре».
Ло Фэй вместе с Цзэн Жихуа тотчас примчались в архив, где встретились с Сюй Чжанькунем и Чжу Сяоцзы, дежурившей в тот день.
Поскольку на Сюй Чжанькуня напали сзади, где-то на окраине, толку от его показаний особо не было. Чжу Сяоцзы, однако, смогла сообщить, что человек, о котором идет речь, был довольно высокого роста. А вот его внешность она затруднилась описать – из-за носового платка, которым он закрывал бо?льшую часть лица.
