скачать книгу бесплатно
Эрам встряхнулся, словно пёс, что выбрался из воды.
Домой не хотелось.
Квартира после исчезновения Мишель опустела. Рыжее солнышко согревало её изнутри, наполняло светом и любовью. Эрам даже не думал, что его холостяцкая берлога, рациональная и функциональная, сможет в считанные дни стать такой уютной и как будто живой.
Тем больнее оказалось опустошение после.
Видеть её мягкие домашние туфельки, сиротливо стоящие в углу… Подумать только, она уже успела стоптать задники… А ещё она оставила недопитую чашку на столе. Эрам знал, что не в состоянии притронуться к ней. Видеть её таящий в воздухе силуэт, смотреть, как она сидит, поджав ноги и подносит чашку к губам… В последний раз. Чтобы затем встать и покинуть его дом.
Её аромат, радужные следы ауры остались на вещах, простынях… Всё напоминало о ней, об его рыжей девочке.
Эрам сжал осколок на цепочке и на миг ему показалось, что тот отозвался, запульсировал, словно живой.
– Вот я уже как баба, – угрюмо пробормотал демон. – Ещё немного и начну не только видеть знаки, но и верить в них. Переночую в офисе, там и до Харлея недалеко… Должен же объявиться этот его хвалёный человечишка-сыщик, или нет?!
Он утопил педаль под ногой, и чёрный мобиль с серебристыми крыльями стартанул с места, скрываясь в ночи.
Эрам де Вуд ошибался насчёт знаков. Ему и вправду не помешало бы покрутить головой и оглядеться вокруг, особенно после такого странного сна.
Но он уехал и не заметил силуэт в плаще и шляпе за углом. Тот стоял, ссутулившись, одна рука в кармане и курил сигару.
Определённо, если бы Эрам заметил его, непременно узнал бы плащ, да и сам силуэт. Возможно инкуб бы даже подошёл к незнакомцу и тогда, несмотря на поля шляпы, разглядел бы его лицо. Это был тот самый демон, который только что приходил к нему во сне. С пистолетом.
Он тоже искал Мишель.
Глава 3
Мишель пришла в себя от лёгких, щекотных поглаживаний. Что-то мягкое, невесомое, как лебединый пух скользило по внутренней стороне рук, игриво коснулось поочерёдно обеих сосков, отчего она ахнула, выгнулась, а затем заскользило по внутренней поверхности бедер.
Сначала показалось, что произошедшее в пещере, тупой удар в висок, похищение… голоса, смутные, плохо различимые, как из-под воды – всё это привиделось, пока она заснула в ожидании Эрама.
Вот он проводит метёлочкой с перьями по животу и довольно улыбается.
Игривые поглаживания переместились выше по бедру, и, замерев на миг, принялись трепетать на самом откровенном местечке.
Тело отзывалось на лёгкие игривые касания, по коже прокатывались волны мурашек, соски ныли, требуя своей порции ласки, чувствительное местечко между разведённых ног начало покалывать и пульсировать.
Мишель захныкала, заморгала, пытаясь поднять голову и понять, что происходит.
Голову поднять удалось, а вот рассмотреть что-то – нет. Перед широко распахнутыми глазами по-прежнему было темно.
Может, она всё ещё спит и это сон?
Она повертела головой и поняла, что на глазах у неё плотная повязка. Моргать не мешает, но пытаться увидеть что-то сквозь неё – бесполезно.
Тело ощущалось как что-то инородное, не принадлежащее ей. Ватное, полное какой-то исступлённой истомы, оно с готовностью отзывалось на малейшие прикосновения оказавшегося невероятно возбуждающим предмета.
Сообразив, что это всё же не сон, Мишель рванулась, желая прекратить то, что кто-то молча творил с её телом помимо её воли.
Не вышло.
Не получилось даже пошевелить разведёнными в стороны руками и ногами. Дёрнувшись ещё пару раз, Мишель поняла, что запястья и щиколотки сковывают плотные мягкие путы. По ощущениям похоже на те кожаные наручники, которые они с Эрамом не раз использовали в игровой.
– Где я? – прошептала она и сама поразилась, насколько слабым оказался её голос. – А-ах! – вырвалось, когда невесомый предмет начал легонько похлопывать между ног.
– Кто вы? Сейчас же… а-ах! Развяжите меня! Снимите чёртову повязку.
Ей не ответили, но оглаживать между ног перестали.
Вместо облегчённого выдоха из груди вырвался полный разочарования, стон.
– Они действительно проросли, – раздался холодный, безэмоциональный голос. – Он не солгал нам. Суккуб обращён.
Мишель вскрикнула, так неожиданно оказалось слышать этот голос, когда она лежит, привязанная за руки и ноги, и здесь есть тот, кто смотрит на неё, беспомощную, кто может творить с её телом всё, что угодно.
– Ты не ошибаешься? – спросил другой голос. Такой же холодный. Равнодушный. – Ты в самом деле видишь огненные цветы?
Мишель задохнулась от страха, когда чьи-то ладони заскользили по её животу. Пальцы перебирали, как будто искали какую-то точку. Затем замерли, словно обнаружили, что искали. А потом принялись нажимать. Осторожно, как делает доктор на осмотре.
Это нажатие вызвало небывалый прилив крови к внутренней стороне бедер. Низ живота словно полыхнул огнём, а между ног стало бесстыдно мокро.
– Сейчас же перестаньте! – Мишель рванулась так, словно и в самом деле думала порвать сдерживающие её оковы. Бесполезно. Её тело осталось в прежнем положении, ничуть не мешая посторонним рукам ощупывать его. – Хватит!
– Может, заткнуть ей рот? – спросил первый.
Второй думал пару секунд, не дольше.
– Нет, лучше не блокировать каналы. Пусть кричит.
– Она отвлекает меня.
Мишель тут же замолчала. Отчего-то страшно стало, если у неё отберут возможность говорить. Так хотя бы остаётся надежда, что ей удастся уговорить их, упросить. Пригрозить, в конце концов!
– Я – собственность Эрама де Вуда, – стараясь, чтобы голос звучал твёрдо, проговорила она. – Я – его конкубина. У нас кровный контракт. Вы обязаны вернуть меня хозяину.
Чужие руки продолжали разгуливать по её телу. Оставив живот, спустились ниже, по ногам, и принялись нажимать поочередно на каждый пальчик, на ступни… Каждое прикосновение отзывалось внутри сладким, болезненным ударом тока. Она чувствовала, что возбуждается, до невероятного возбуждается, и вместе с тем не покидало понимание, что это просто ответ её тела. Чистая физиология. Разум продолжал биться в истерике от страха, от первобытного ужаса и требовать, просить, освободиться.
– Смотри-ка, – сказал первый голос. – Действительно, как будто получилось.
Мишель охнула и заплакала от страха, когда твёрдые пальцы взяли за сосок, оттянули, словно вознамерились оторвать грудь и отпустили. Вспышка боли отозвалась новой вспышкой внизу живота и Мишель возненавидела реакцию собственного тела до глубины души.
Теперь её взяли сразу за два соска, принялись щипать, перекатывать между пальцами, впиваться в съёжившиеся бутончики ногтями.
– Нет, не надо, пожалуйста, – Мишель громко всхлипнула, сотрясаясь от рыданий.
– Хорошо, когда она плачет, – задумчиво проговорил тот, кто терзал её грудь. – Так лучше видно.
Продолжая содрогаться от душивших рыданий, Мишель замолчала. На смену страху понемногу приходила злость. Какое право они имеют обращаться с ней так?! Кто они вообще такие?! Если им нужны её слёзы, их они не дождутся!
– Ты в самом деле думаешь, что она способна пробудить последнее Сердце?
– Он сказал, что её инициировали вдесятером.
– Десять? И все живы?
– Пока да. Они получили переизбыток, но никто не пострадал. Она просто обездвижила их на время.
– Хм.
Внутрь Мишель проник палец.
Она выгнулась дугой, сжимая зубы. Она больше не будет молить прекратить и отпустить её. Бесполезно. Они словно не слышат её. Разговаривают так, словно её здесь нет.
Палец принялся совершать ритмичные движения, имитируя половой акт. Страстно желающему разрядки телу это принесло небольшое облегчение. Но его было так мало… Просто чудовищно мало. Внутренние мышцы сжались, обхватывая палец так сильно, как могли. Ощущения стали острее, но всё равно недостаточными…
Мишель закусила губу, выгнулась, чувствуя себя натянутой тетивой.
Внутри пульсировал огненный комок, словно узел, который вот-вот развяжется.
Движения прекратились. Палец по-прежнему оставался внутри, и Мишель отчаянно зажмурилась, пытаясь сдержаться, чтобы не начать ёрзать, прося о продолжении ласки.
Прохладная ладонь легла на живот.
Чуть надавила, безошибочно обнаружив самую чувствительную точку. Палец внутри изогнулся и принялся поглаживать круговыми движениями изнутри.
Мишель отчаянно кусала губы, но спустя несколько секунд вскрикнула, когда почувствовала приближение к желанной вершине.
В самый последний момент палец покинул тёплое влажное нутро и стон разочарования сдержать не удалось.
– Искрит, – раздалось после паузы. – Но всё же, прежде, чем допустить её к Сердцу, надо проверить.
Раздался звук удаляющихся шагов, и Мишель не выдержала.
– Где я? Пожалуйста, не отвечайте больше ни на какие вопросы, молчите, будь вы прокляты, словно меня здесь нет! Только скажите, где я?!
Она не ожидала, что ответят. И всё же это произошло.
– В Огненных Землях.
Раздался звук захлопываемой двери и наступила тишина.
Больше из упрямства, нежели руководствуясь логикой, Мишель снова попыталась двинуться, и опять потерпела фиаско. Снять повязку с глаз тоже не удалось. Она не причиняла дискомфорта, но прилегала плотно.
Мишель прекратила дёргаться, часто дыша.
По разгорячённому телу продолжало прокатываться волнами неутолённое желание. Отчаянно хотелось свести вместе ноги, казалось, если получится это сделать, удастся хоть на минуту унять это подёргивание, которое отзывается во всем теле, особенно во влажном чувствительном местечке между складочек и ноющих сосках.
К ней больше не прикасались, её оставили в покое, как она и хотела… Но вместе с тем, лежать в абсолютной темноте, распятой, с разведёнными в стороны ногами… После того, как эти… кто бы они ни были довели её тело до острого, болезненного возбуждения… Это было невыносимо.
То, что на глазах чёрная повязка и оттого невозможно сфокусироваться на внешнем объекте, хуже всего. Ощущения усиливались в десятки раз. Она любила игры подобного рода с Эрамом, но сейчас ненавидела себя, что привыкла получать удовольствие, бурное и бесстыдное, таким образом.
Стараясь отвлечься от возбуждения, которое плавно перетекало в боль, в пытку, Мишель принялась думать над ответом странных людей. Если, конечно, это были люди.
– В Огненных Землях, – тихо повторила она. – Я в Огненных землях…
Какая ирония. Получается, именно сюда её не отпустил Эрам.
А ей удалось сделать по-своему. Снова.
Но от этой нечаянной победы хотелось выть.
***
Нинет пришлось открыться профессору Цицерону.
Правда, после отвратительного скандала. И не по своей воле.
Нет, она и не надеялась, что человечке удастся причинить вред королевскому нагу. Просто хотелось хоть немного отвести душу, учинив погром в его лаборатории.
Потому что его проклятый эликсир, его проклятое зелье не сработало! Не сработало! Не сработало!!
Нинет повторяла это снова и снова, как одержимая, сметая со столов хрупкие склянки, пробирки, сосуды, круша кристаллы и приборы. Повторяла, когда он скрутил её, разместив и закрепив на высокой кушетке, пока вводил какой-то раствор в вену.
Потом она просто вырубилась, пришла в себя под ауросканнером. Несмотря на её проклятия и угрозы, впрочем, после укола достаточно вялые, профессор продолжил наблюдение.
А когда отвязал и отнёс в кресло (ноги Нинет не слушались, но так было и лучше, чувствуя себя парализованной ниже пояса она впервые перестала ощущать это невыносимое зудящее томление внизу, которое сводило с ума, лишало воли и способности ясно мыслить, и в последнее время быстро крепло), Нинет с благодарностью приняла из его рук чашку с дымящимся отваром.
– А теперь, юная леди, вы всё расскажете по порядку. И начнём с этого пятна в вашей ауре. Насколько я понял, вам известно его происхождение.
Нинет закивала.
– И делиться этой информацией вы не собираетесь.
Нинет снова послушно закивала. А потом для верности помотала головой.
Огюст Цицерон развёл руками.
– Теперь вам придётся это сделать. Рано или поздно, но я докопаюсь до правды. Теперь результаты вашего обследования – вопрос времени.
– Вы не имеете права, – буркнула Мишель. – А как же врачебная тайна?
Королевский наг хмыкнул.
– Вы забываете, что я вовсе не врач.
Нинет поникла.
Когда ладонь профессора легла на её руку, первым порывом было отдёрнуть свою, отстраниться. Привычно нагрубить. Но ослабевшие руки не слушались. А ладонь профессора была тёплой и какой-то успокаивающей, что ли.
