скачать книгу бесплатно
Твердо решив так и поступить, я вдруг успокоилась. Никто меня не расстреляет, не повесит и даже не обругает. Что делать, если Ларс Юханссон столь сложная птица? Если полиция не считает его виновным, то пусть живет.
Оле посоветовал еще почитать о викингах, но я почему-то поступила иначе.
По пути домой завернула в «Pizza Hut», купила себе большую «Маргариту», добавила целое ведерко мороженого и отправилась уничтожать эти съестные припасы в одиночестве, словно в отместку всем за все.
Мы с Бритт редко позволяли себе такое безобразие, но бывало, именно таким способом расслаблялись. Правда, на следующий день не ели вообще ничего, только пили водичку. Так и поступим, сегодня я заедаю одиночество и необходимость дурацкой слежки за красивым мужчиной, которому до меня никакого дела, а завтра в качестве компенсации посижу на минералке. К тому же у меня есть оставленное Бритт пособие по стервологии, это куда занимательней, чем в сотый раз читать о викингах.
Пиццу я, конечно, не съела, слишком она большая даже в качестве мести самой себе, честно говоря, в меня поместился только кусочек, с мороженым тоже не справилась. Мало того, включив компьютер, полезла не в тему викингов, а принялась изучать БДСМ. В этом тоже выразилось мое несогласие, только с чем, не знаю. Настроение было просто мерзким. Покопавшись в себе, поняла причину – мое несоответствие Ларсу Юханссону и необходимость привлекать внимание человека, который этого внимания заведомо не удостоит.
Один из способов уничтожить мрачное настроение – довести себя до полного отчаянья. Я не из тех, кто подвержен суицидным порывам, а потому вполне могла применить технику лечения подобного подобным. Предстояло испортить себе жизнь на сегодня окончательно, убедившись, что красавчик Ларс Юханссон занимается откровенной гадостью. Именно так я представляла себе БДСМ.
А потому с мрачной решимостью дойти до тошноты и закончить сеанс терзаний склоненной над унитазом (тоже выход, можно доесть мороженое и завтра не сидеть на минералке) я полезла любоваться БДСМ-изысками. Зрелище не для слабонервных, во всяком случае, не для тех, в чьей видеотеке маловато порно.
Поисковая система послушно выдала миллионы публикаций на эту тему, в основном, конечно, порнокартинки и видео, но нашлись и вполне толковые материалы.
BDSM – БДСМ – сложная аббревиатура, состоящая из трех частей:
BD (Bondage & Discipline – неволя и дисциплина, воспитание) – связывание, ограничение подвижности, дисциплинарные и ролевые игры, игровое подчинение, унижение, наказания;
DS (Domination & Submission – доминирование и подчинение) – неигровое господство и подчинение; отношения, в которых в результате предварительной договоренности присутствует неравноправие партнеров;
SM (Sadism & Masochism – садизм и мазохизм) – садомазохизм; практики, связанные с получением удовольствия от причинения или переживания физической боли.
Это я все знаю, пока никаких вопросов. Собираются компаниями или парами ненормальные, нет, скажем мягче, не вполне нормальные любители боли своей и чужой и играют в игры.
Но если причинение боли кому-то я еще могла понять (но не оправдать!), то желание испытать боль самому… Неужели таких много? Как-то не замечала. Наверное, потому что садисты откровенней, их легче выхватить даже из толпы.
А этот самый Ларс Юханссон садист? Если связывает и подвешивает беззащитных девушек, то безусловно. Даже если они не погибают от связывания и подвешивания.
Эмблема БДСМ-сообщества – ТРИКСЕЛЬ.
Трехэлементный инь и ян. Трехэлементный дизайн может быть интерпретирован как взаимосвязь и взаимозависимость основных элементов субкультуры – BD, DS и SM; как три основных принципа БДСМ – SSC (англ. Safe, Sane & Concensual – Безопасность, Разумность и Добровольность); как три группы участников БДСМ-сообщества – топы, боттомы и свичи.
Ищем, кто такие топы, боттомы и свитчи.
Ага, вот оно. Топы – те, кто доминируют, то есть кто порет, связывает, подвешивает, капает на кожу горячим воском, зажимает тело зажимами и прочее, прочее, прочее…
Боттомы – те, кого порют, связывают, подвешивают, зажимают…
А свитчи – те, кто сегодня боттомы, завтра топы. Наверняка просто если подвернется более слабый. Самый мерзкий вариант. Вчера меня выпороли, сегодня я выпорю кого-то, кто не сможет дать сдачи.
Ларс Юханссон явно топ, если он мастер связывания, то боттомом быть не должен. Я ловлю себя на том, что… рада этому? Ну, да, представить красавца Юханссона в роли боттома невозможно, это было бы оскорблением моих эстетических чувств. Удивительно, но в отношении мужчины легче простить причинение боли кому-то, чем способность терпеть эту боль и унижение самому. А женщине? Наверное, наоборот. Крупные тетки в коже и с хлыстами в руках у меня лично вызывают настоящее отторжение, такое же, как и стоящие перед ними на четвереньках мужики с ошейниками и на цепи.
Я не современна? Наверное. Традиционно мужчина лидер, он сильней, и он хозяин. Но о таком мировоззрении лучше молчать.
Я явная гомофобка, сознаю, что это неправильно, но изменить себя не могу. Приходится скрывать.
Господи, угораздило же меня влипнуть в историю с садистом! Ларс Юханссон определенно садист, и мне придется сделать все, чтобы он не понял моей гомофобии. И все-таки хорошо, что он топ, а не боттом…
Ладно, теперь практика БДСМ.
Практика
Флагелляция – порка партнера (с его предварительного согласия) с помощью плети, хлыста, кнута и прочих гибких приспособлений.
Spanking – шлепанье или порка, воздействие на ягодицы с помощью ладони, ремня и прочих гибких и жестких приспособлений (таких, как паддл).
Паддл. Это еще что?
На картинке нечто вроде вытянутой теннисной ракетки. Понятно, это шлепалка. Да, такой получить по попе несладко, особенно если рука мужская.
Поехали дальше…
Бондаж – ограничение подвижности, например, связывание, приковывание, заключение в клетку.
Подвешивание – форма фиксации, при которой человека подвешивают в связанном состоянии.
Вот оно, то самое, что мне нужно. Бондаж бэдээсэмский в отличие от бандажа медицинского, поддерживающего, серьезно ограничивает возможность движения… Да не просто ограничивает, бондаж – это наручники, веревки, связывание, привязывание…
Ужас! Ловлю себя на том, что… хочется попробовать! Глупости, как нормальный человек может желать испытать обездвижение, да еще и в голом или полуголом виде?! Ничего я не хочу!
Но смотрю на фотографии связанных (да еще и с кляпами во рту!) девушек и понимаю, что хочу. Вот так вот – руки за спиной, ноги связаны… полная беспомощность и ожидание… чего? Вот в том все дело, если ждать просто насилия, как от преступника – это одно, а если по взаимной договоренности? Черт, внутри все сладко замирает и внизу живота заметно горячеет.
Самое большее, на что хватало моей садистской фантазии до сих пор в представлениях о том, как мучают женщин – это привязывание рук и ног к спинке кровати. А тут столько всего… Это как же нужно доверять мужчине, который связывает, чтобы на такое решиться?!
Нет, все равно глупость и извращение!
Поехали дальше…
Age Play (Игра с подменой возраста) – ролевая игра, в которой один или оба партнера играют роль «старшего» или «младшего» в дисциплинарной сцене.
Baby Play – ролевая игра, в которой один из партнеров играет роль ребенка.
Сенсорная депривация – ограничение либо полное лишение подчиняющегося возможности пользоваться осязанием, слухом, зрением, вкусом или обонянием в рамках сессии, производится с помощью масок, кляпов, берушей и мумификации.
Мумификация – тип бондажа, полное запеленывание тела человека, подобно мумиям, с целью полного обездвиживания, иногда в комбинации с маской, притупляющей слух и закрывающей обзор, берушами, кляпом и т. д. Подразделом мумификации можно считать бондаж с помощью вакуумной кровати.
Игры с электричеством (Electric Play) – применение безопасного для организма воздействия электрическим током.
Дальше читать не смогла, потому что шли описания совсем неприемлемых для меня вещей – сидение на лице, лизание пяток, испускание мочи и т. п.
Привлекла внимание только японская техника связывания, которую где-то называли «шибари», где-то «сибари». Помнится, о Ларсе Юханссоне говорили, что он Мастер связывания на основе шибари, в которое внес много нового. Связать и подвесить так, чтобы нижняя оказалась беспомощной. В чем хитрость? В том, чтобы не изувечить, не погубить, а, напротив, доставить удовольствие.
На шибари задержалась снова. Если честно, это красиво, особенно на японских картинках. Надо же так изогнуть, переплести и подвесить! На фотографиях красиво далеко не все, дилетантов во всех областях человеческой жизни пруд пруди. Но Юханссон Мастер… Это значит, что он связывает и подвешивает эстетично? Увидеть бы его работы.
Существует еще самосвязывание, которому погибшую девушку, возможно, научил Юханссон, а может и не он. А может, она вообще связалась и подвесилась не сама. Интересно, как можно самой подвеситься? Загадка… Только девушка погибла, а у БДСМ-сообщества есть некие подозрения… И теперь мне предстояло познакомиться с этим садистом и разузнать, как он ее либо учил, либо подвешивал, а то и испытать кое-что на собственной шкуре, вернее, пятой точке (если вспомнить о порке). Такую возможность Анна и Оле не исключали. Господи, вот дура-то! Вместо того чтобы отбиваться от такой перспективы руками и ногами, я, наоборот, суюсь в самое пекло.
Открывала сайт за сайтом, смотрела ролик за роликом, пыталась понять, откуда в людях это стремление причинить или испытать боль. И все больше осознавала, что в этом что-то есть, что не просто так позволяют себя пороть, мучить, насиловать все те, кто в Теме. Пыталась прикинуть, на что могла бы согласиться лично я.
Для себя уяснила главное – в БДСМ обязательно обоюдное согласие и доверие, иначе это просто криминальные пытки (пытки по согласию не есть пытки, хотя пару лет назад человека все же осудили, при том, что сессия состоялась по инициативе партнерши, видно, перестарался). Ну вот, согласие же! Что обманывать себя – даже упор на согласие обнадеживал мало. Боль и беспомощность для меня мало сочетаются с добровольностью.
Основное – подчинение, лишение нижней (меня не интересовало женское доминирование, пусть себе лижут пятки своим госпожам, если хотят, мне предстояло распутывать мужское доминирование) возможности говорить, двигаться, создание дискомфорта и причинение физической боли с ее согласия.
Глядя на счастливые лица подвешенных и распятых, извивающихся под плетью или флоггером, я не могла поверить, что они действительно получают удовольствие. Но, просмотрев несколько роликов, в которых нижняя девушка сначала по-настоящему орет от боли, а от мучений у нее искажено лицо, но после окончания счастлива и довольна, начала понимать. Сначала показалось, что радость просто от избавления, из-за чувства освобождения, потом пришло осознание, что она ждет эту боль, стремится к ней, получает удовольствие от самой боли.
Неужели нижние сплошь мазохистки? Радоваться от того, что вся попа красная или вообще в шрамах после порки? Неужели на это идут добровольно?
Поймала себя на мысли, что бондаж, подвешивание или распятие еще ничего, пожалуй, в них есть своя прелесть. Но, увидев веревки, перетягивающие грудь до посинения, ужаснулась, нет, и это не для меня.
И все-таки главное, в чем я пыталась разобраться – не психология нижних, а что чувствуют доминанты. С нижними понятно – они научились получать удовольствие от дискомфорта и боли, странное, злое удовольствие, с надрывом, где боль физическая и боль душевная сплетаются и оттеняют друг дружку. А вот верхние, доминанты? Неужели им доставляет радость приносить боль другим, видеть, как нежная кожа вздувается красными полосами, превращается в месиво? Каким надо быть жестоким, чтобы получать от этого положительные эмоции!
И снова мне хотелось и не хотелось встречаться с Ларсом Юханссоном. Если он столь же жесток, то лучше держаться подальше. Эстетики в высунутом синем языке Кайсы Стринберг было маловато…
Легче от многочасового сидения перед компьютером не стало, правда, и совсем тошно тоже. Я так и не поняла своего отношения к БДСМ, в нем в единый клубок смешалось нечто, доставляющее физические и моральные муки и счастье. Нутром чувствовала, что их не разделить, как не разделить окончательно добро и зло. Человек легко переходит от страдания к удовольствию, бывает, когда грань между ними просто иллюзорна. Может, БДСМ и есть искусство балансировать на этой грани?
Тогда понятны искаженные лица и следом – улыбки у нижних. Интересно, что в роликах крайне редко показывают верхних. Разве только мастеров связывания.
Наверное, если понять, что испытывают верхние, и понять, мог ли Ларс Юханссон получать от мучений нижней удовольствие, поймешь и то, мог ли он убить, даже не преднамеренно.
Невольно вырвался вздох: во что я вмешиваюсь! Не лучше ли бежать от всех этих практик как можно дальше и забыть об их существовании до следующего Pride Parada, когда снова увижу на улицах Стокгольма затянутых в кожаные ремни голых девушек, видимо, нижних.
Не лезть бы мне туда. Но прекрасно понимала, что полезу, суну свой любопытный нос и в это. Остаться бы только живой…
Честно говоря, к утру уверенности заметно поубавилось. Я плохо переношу боль, а уж представить, что меня порют… Может, не надо?
Принесли отчет патологоанатомов по вскрытию Кайсы Стринберг. Ну вот, теперь можно разрешить родственникам забрать труп и похоронить. Вангер был готов положить бумагу с результатом в папку и набрать телефон фрекен Стринберг с сообщением, что можно приехать за телом сестры, как вдруг его взгляд зацепился за пару слов. Даг даже сам не мог объяснить, что именно показалось странным, но документ вернул и вчитался более внимательно. Он все равно увидел бы то, что увидел, через пару дней, когда приехали родственники или когда закрывал бы дело.
В отчете о результатах вскрытия говорилось, что Кайса если и не задохнулась еще до веревок, то наверняка была без сознания. Ее сначала пытались задушить, а потом повесили! А это уже не самоубийство, потому что сложно вязать на себе веревки, будучи без сознания.
Крепко выругавшись себе под нос, Вангер взял папку и отправился к Бергману.
– Неприятности? – Микаэль явно не ожидал ничего хорошего. Добровольно к нему являются только с проблемами…
– Угу. Стринберг не самоубийца, ее сначала душили, а потом повесили.
– Задушили?
– Даже если не задушили совсем, то сначала придушили, видимо, чтобы не сопротивлялась.
Бергман кивком показал, чтобы Вангер садился, взял папку, некоторое время зачем-то изучал содержание отчета патологоанатомов, хотя Даг прекрасно знал, что Бергману достаточно одного взгляда, чтобы ухватить суть.
– Ну, что мы имеем?
И этот вопрос Микаэль мог не задавать, Вангер понимал, что старший инспектор уже все проанализировал, однако все же озвучил соображения:
– Один труп, один подозреваемый, никаких свидетелей. При этом у подозреваемого алиби, а у трупа мазохистские замашки.
– Вот именно. Даг, начинай все сначала. Может, кто-нибудь из соседей вспомнит хоть что-то? Родственники ничего нового не добавили?
– Кроме того, что наговорила в прошлый раз сестра жертвы? Нет, мне и того достаточно.
– Кого тебе называли?
– Ларса Юханссона, но у него алиби.
– Надежное?
– Нет, но мотивов никаких…
– Пошерсти еще у БДСМщиков. Тебе дать в помощь кого-то?
– Пожалуй.
Вернувшись к себе, Вангер достал материалы дела и разложил на столе листы с записями.
Подозреваемый Ларс Юханссон, да и то только потому, что погибшая была связана при помощи каких-то там узлов, разработанных им. Конечно, они с погибшей некогда были знакомы и даже дружны, но уже несколько лет не встречались. Сам Юханссон богат, красив, умен и у него алиби – целый день был у себя в замке на острове. Стринберг не видел очень давно, известием о ее гибели явно потрясен.
Нет, заниматься Ларсом Юханссоном пока не стоит. Логичней снова вернуться в дом.
Начался новый круг расследования…
Пока сидела за компьютером, позвонил Йозеф Лессен, именно он должен завтра представить меня богоподобному Ларсу Юханссону. Йозефа я немного знала, он соратник дедушки, правда, виделись мы еще в те времена, когда я была похожа на Пеппи, а не на Карлсона, как сейчас. Хотя прошло немало лет, надеялась, что при встрече узнаю.
– Лизбет, ты умница! Продолжить дело своего деда для девушки почти героизм. Сейчас, когда молодежь увлекается разной нелепостью, заниматься историей своего народа, прошлым, извлекая из него уроки – это достойное занятие внучки Арвида Линдберга!
Я вспомнила Йозефа Лессена. Дед смеялся, что ему легче слово дать, чем потом отобрать. И разговаривает Йозеф только с восклицательными или вопросительными интонациями. Мне удалось пискнуть между его двумя фразами:
– Я Линн, Йозеф.
– А? Да! Я и говорю, молодец, Лиз!
Стонать бесполезно, но я все же застонала.
– Ты больна? Нет?
– Во сколько и где встреча?
– С Ларсом Юханссоном? Завтра в четыре тебя устроит?
– Почему нет? Где?
– В «КВ» на Смаландсгатан. Знаешь?
Конечно, я знала этот старинный бар, где собиралась «золотая творческая молодежь», как однажды выразилась Бритт. Мы бывали с ней в «КВ».
– Да, знаю, приду. А где мне там вас искать?
– Когда будешь подходить, позвони, я скажу, где мы сидим. И все-таки, Лиз, ты молодец!..
