скачать книгу бесплатно
Ольга отбрасывает люк в сторону, Анастасия целит в пустой коридор, затем делает шаг к перекрестку. Воздух в изогнутом коридоре пахнет гарью, доносится гул пожаров.
– Опоздали!
Вот и перекресток. Несколько погибших гражданских: часть пробита пулями, часть погибла от близкого взрыва, опалившего стены. Массивные бронированные двери арсенала открыты, внутри пусто – ни оружия, ни скафандров, баллоны с кислородом и дополнительный боекомплект также исчезли. Замки целы, петли и гидравлические затворы в порядке, арсенал не был взломан. Но не это самое важное из увиденного здесь.
У самого входа лежит труп молодого парня с нашивками старшего матроса на форменной куртке, лежит рядом с убитыми гражданскими, также опаленный взрывом и пробитый парой пуль. Но взрыв и пули изувечили уже труп, причиной смерти матроса стало совсем другое.
– Отставить попытки выйти на связь! Настя, все приборы на ноль!
Одного взгляда на мертвеца достаточно, чтобы сразу понять многое. Вот почему матрица повсеместно блокирована, вот почему ничего не работает, вот почему у них ни с кем нет связи с момента первого взрыва. Теперь ясно, что система безопасности пыталась расстрелять именно их двоих в шлюзовой камере, стальные змеи целились совсем не в гражданских.
– Ледокол…
Парень погиб не при взрыве или в перестрелке, все это произошло уже позднее, когда матрос уже упал замертво. Его закоротило, мозг сгорел за наносекунду. Ольга уже видела подобное недавно, она помнила, как молниеносно погибали операторы Тартара, чей разум был сожжен вырвавшимся на свободу Джокером. Тем самым ледоколом, что она держала в экранированном черном чемоданчике, и что был выпущен ею на свободу в нужный момент для опустошительного электронного набега на внутреннюю сеть Рейха. Похоже, пираты пришли с ответным визитом вежливости.
– Весь сектор, Оль?
– Похоже на то. Вырвался на свободу и начал все крушить. Причем вырвался на свободу именно на палубах Союза: ледокол не смог проникнуть в частный сектор, там двухсторонние фильтры. Вот почему ни мы, ни другие внизу не пострадали, по нам уже работали взрывами.
Настя оценивающе осматривает труп, прислушиваясь к приглушенному реву пожаров.
– Так, теперь ясно, откуда разрушения, ясно, почему ничего не работает, а что работает, то хочет нас убить. Как думаешь, что с нашими?
– Крейсер цел, я уверена в защите Владимира Ильича. Те из наших, кто был на борту, не должны пострадать. Насчет остальных – никаких гарантий, думаю, ледокол намеренно охотится на персонал Ладоги, и именно он хотел угостить нас пулями в шлюзе. Непонятно только, почему затем остановился, и больше не пытается добраться до нас – видимо, был сожжен истребителями, хотя бы частично сожжен. Здесь его нет, но он может ждать нас в любом отсеке за пределами шахты.
Девушки думают об одном и том же – кто из товарищей мог пострадать или погибнуть от действия цифрового хищника. Большая часть экипажа была на крейсере в момент атаки, отсутствовали они сами, потягивая коктейли в баре, и инженерная команда: Дед и Кузнецы отправились на судоремонтный завод.
– Что будем делать? Идем искать наших, или сразу на крейсер?
– Возвращаемся на Большевик, мы тут в одиночку много не навоюем. Думаю, капитан уже выслал за Дедом и его командой морпехов, да и за нами тоже. Надо их встретить!
Они возвращаются в шахту, задраив за собой проход и выставив условный знак максимальной опасности. Снова перекладины, снова красные огни и неподвижные турели у задраенных люков.
– Что, опять?!
Переборки снова отзываются протяжным эхом на серию залпов, а потом станция содрогается до последнего болта от сильнейшего удара, пришедшего откуда-то сверху. Стены стальной трубы изгибаются по всей длине, сила ударной волны такова, что трубопроводы слетают с креплений. Одна из труб разрывается, выбрасывая в узкое пространство шахты струю газа под огромным давлением, рядом искрят разорванные кабели, срабатывает пожарная тревога.
– Берегись!
Мощнейший взрыв вспарывает палубу, Ольга накрепко вцепляется в стену, спиной чувствую волну жидкого пламени, против которого ее рабочий скафандр протянет совсем недолго. За первым взрывом следует второй и третий, сорванные трубы летят вниз огромными пылающими копьями, а девушки на узких трапах бросаются из стороны в сторону, чтобы не быть насаженными на них, словно бабочки.
– Быстрее, к горизонтальной переборке!
Марш-бросок по стенам и искореженным скобкам, прокладывая себе путь через мешанину исковерканных труб и сорванных кабелей. Взрывы и пожары на складской палубе продолжаются, ударные волны срывают переборочные люки, корпус Ладоги стонет, содрогаясь от непомерных нагрузок, а двое большевиков все лезут и лезут вперед.
Аварийная горизонтальная переборка должна была перекрыть шахту сразу же после первого взрыва, но пораженная ледоколом автоматика так и не включилась – тем лучше, не попали в ловушку. Но теперь надо отсечь путь огню, даже если понадобится задраивать переборку вручную.
– Ты слева, я справа!
Лихорадочно вращая рукоятки, им удается вручную сомкнуть створки, преодолевая сопротивления сильнейшего потока раскаленных газов. Все, контур герметичен, пожар остался позади, Ольга и Анастасия торопливо осматривают скафандры друг друга – вроде не прогорели.
– Скорей, пока внизу топливо не воспламенилось.
Станция Ладога горит, пожары охватывают все новые отсеки за пределами шахты: взбираясь по трапам, девушки чувствуют, как стремительно нагреваются переборки. Взрывы на складской палубе и в частных секторах продолжаются, целостность конструкции нарушена, запустить аварийные системы не удается, мешает засевший в матрице ледокол. Ольга думает о своих товарищах на крейсере – в такой ситуации они уже должны были вывести Большевик из дока, корабль не должен погибнуть вместе со всей станцией. Надо добраться до швартовочной палубы и там либо ждать подхода челнока, либо уходить самостоятельно на шлюпке. Только бы добраться, и только бы все свои были уже на месте.
– Оль, слева!
Левый переборочный люк отходит в сторону, выпустив в шахту облачко густого черного дыма. И сразу же за дымом в узкую трубу из коридора жилой палубы посыпались раскрашенные в черно-желтую полоску угловатые фигуры – боевые роботы, основная охрана Ладоги.
– Не стрелять, не стрелять, мы свои, офицеры Большевика! Не стрелять!
Ответчики свой-чужой сработали штатно, роботы опускают оружие. Вслед за ними в шахту начинают выбираться десятки людей, в подавляющем большинстве гражданские с частного сектора – кто в скафандрах, кто в аварийных комплектах, кто просто в респираторах, многие при оружии.
– Что за подразделение, кто командует?! – Анастасия пытается навести порядок во всем этом столпотворении, в шахте ни в коем случае не должно возникнуть затора, иначе никому из них не выбраться наверх.
– Ефрейтор Болт, я командир!
Проворно поднявшийся к ним робот козыряет большевикам неуловимо быстрым движением черной перчатки – кастета.
– Рад вас видеть, товарищи офицеры. Мы здесь, чтобы обеспечить эвакуацию выживших гражданских на швартовочную палубу. – Ефрейтор обращается к большевикам на УКВ, используя стандартный флотский язык без усложненного кодирования.
– Кто отдал приказ?!
– Резервный диспетчерский пункт на верхней швартовочной палубе. Основной пункт уничтожен при атаке ледокола, большая часть персонала погибла. Надо идти, нельзя терять времени, станция горит!
– Хорошо! Люди, слушайте меня внимательно! – Ожившая система оповещения разносит голос Насти по всему пространству шахты. – Сейчас мы все вместе поднимемся к швартовочной палубе, к транспортным кораблям в доках. Следуйте за нами и четко исполняйте все наши приказы, никакой паники! Действуйте быстро, помогайте друг другу! Ни в коем случае не пытайтесь выйти в матрицу и не используйте никакие приборы без нашей команды, если не хотите быть убитыми ледоколом. Торопитесь, мы должны закрывать за последними аварийные переборки, чтобы не пропустить огонь вслед за нами. Пошли!
Колонна продолжает восхождение. Впереди пара роботов, следом Ольга с Анастасией, за ними основной отряд ефрейтора, а потом уже все остальные, все новые люди из распахнутых переборочных люков. Взбираться надо с максимальной скоростью – пожары и взрывы продолжаются, за стенами все горит, температура в шахте уже достигла шестидесяти градусов и продолжает расти, вентиляторы не справляются.
– Ефрейтор, что с кораблями в доках, что с крейсером Большевик и его экипажем?
– Ваш корабль цел, равно как и большинство других, но о состоянии экипажа мне ничего не известно, связь с диспетчерским пунктом неустойчивая, остатки ледокола оказывают сопротивление. На верхней палубе, в районе доков и судоремонтного завода идут бои, у нас больше нет связи с другими отрядами.
Судоремонтный завод, именно там были инженеры Большевика в момент атаки, остальные должны находиться на крейсере.
– Ясно. Кто напал на станцию – пираты Боддикера, флот Сверхновой или кто-то еще?
– Пираты. Десантный отряд числом до батальона, поддержанный несколькими рейдерами, они атаковали сразу же, как ледокол сжег главный компьютер и систему защиты. Мы отбили несколько атак абордажных команд, а потом получили приказ выводить гражданских. Стоп!
– Не стреляй, свои!
Из очередного люка в шахту выбираются еще гражданские, которых ведут за собой несколько бойцов Красного Рассвета, те самые, что прибыли на Ладогу незадолго до катастрофы, привезя освобожденных пленных. Их возглавляет молодая женщина: судя по выставленным на обозрение татуировкам, она на два ранга старше Андрея Кирова, занимая в иерархии Рассвета чин аналогичный полковнику или капитану первого ранга. При ней шестеро бойцов, все как один молоды – четверо парней и две девушки, каждый в легкой силовой броне с индивидуальным оружием, своим оружием. Интересно, сколько всего их было на транспорте, и сколько пережили атаку?
– Ага, никак офицеры Большевика? Рады вас видеть живыми и здоровыми, товарищи!
– Анастасия Мельникова, оператор радарной установки.
– Ольга Воронова, старшина.
– Коммандер Рада Джонс, отряд Топ Ган.
Большевики и коммандер Джонс обмениваются рукопожатиями, остальные бойцы отряда приветствуют девушек короткими кивками.
– Итак, товарищи большевики, раз уж мы все здесь встретились, то предлагаю как можно скорее подняться на швартовочную палубу, думаю, вам надо на ваш корабль. А мы рассчитываем получить в свое распоряжение один или два десантных челнока пиратов, которые причалены к внешнему радиусу, наш старый грузовик разбит. Возражений нет?
– Никаких. Продолжаем движение, ефрейтор, задраивай за нами люки!
Колонна выживших упорно лезет вверх, до последней шлюзовой камеры уже недалеко. Ольга идет первой, обогнав роботов, чтобы проверить замки – все открыто, можно выходить, они достигли швартовочной палубы. Она пытается вызвать крейсер, но сигналы УКВ-передатчиков здесь проходят особенно плохо, мешает бронекорпус, запустить основную матрицу по-прежнему не представляется возможным. По переборкам доносится звук выстрелов – где-то рядом продолжаются перестрелки, но здесь, под шлюзовой камерой все тихо.
– Ждите, сейчас открою!
Старшина начинает вводить коды с индивидуального ключа, когда прямо перед ней коротко вспыхивает и тут же гаснет крошечная лампочка на распределительном щите. Вспышка очень короткая, с интервалами в одну десятитысячную секунды, но Ольга умеет быстро читать морзянку. Теперь ясно.
– Настя, давай сюда, тебя с Большевика вызывают!
– Стоять!
Старшина успевает дернуть кольцо аварийной переборки за проскочившей наверх Настей, но коммандер быстрее со своим выстрелом, плечо Ольги обжигает огнем. Переборка захлопывается, и почти сразу начинает раскалываться на части под градом выстрелов ефрейтора и его бойцов, Настя успевает сбросить в пролом десяток разрывных шмелей, прикрыв раненую Ольгу своим телом от серии разрывов.
– Бежим!
Верхний шлюз наконец-то распахнут, в шахту бьют клинками света зенитные прожектора, Настя передает Ольгу Шерхану, остальные морпехи, заняв позицию у горловины шахты, перестреливаются с боевыми роботами, бойцами коммандера и вооруженными гражданскими.
– Скорее, к челноку! Елена, готовь операционную, у нас двое раненых, один тяжелый!
Швартовочная палуба подверглась тотальному разрушению. Герметичный контур пробит во множестве мест, зияя огромными пробоинами, шпангоуты согнуты или перебиты направленными взрывами, шарообразная махина судоремонтного завода расколота пополам и горит, большинство кораблей в доках разрушено. И над всем этим стремительно приближающаяся звездочка – Отец Народов заходит на экстренную посадку.
– Быстро, на причал!
Морпехи влекут Ольгу на один из немногих уцелевших причалов, дальняя часть которого сорвана взрывом и обрывается прямо в пустоту. Только сейчас она видит вторую двойку морпехов и братьев Кузнецовых, они несут на руках Деда, старший механик без сознания.
– Грузитесь на борт!
Шерхан передает большевиков прибывшему на челноке Домчееву, а сам тут же возвращается к братьям и сестрам – бой продолжается. Отец Народов отрывается от причала, совершая короткий перелет над разрушенной швартовочной палубой. Дважды по нему открывают огонь зенитные автоматы, оба раза Токарев уворачивается, закрывшись стеной помех.
– Что с Дедом?!
– Ледокол, здорово шибануло, он подключен был в тот момент!
Пока Кузнецы укладывают старшего механика в индивидуальный реанимационный модуль, Анастасия под руководством хирурга наскоро врачует раненую подругу.
– Хорошо, что у коммандера ствол был заряжен бронебойным для морпеха, заряд прошел навылет.
– Ага, дурочкам везет, – зло усмехается Ольга, боковой камерой разглядывая изувеченное плечо – весь сустав придется менять. А если бы в нее попали разрывным, то менять пришлось бы все туловище, если вообще осталось бы, что менять. Всего-навсего плечо, микроскопическая плата за излишнее доверие, легко отделалась, смеется старшина. Всего-навсего выстрел в спину от ближайшего союзника.
Они уже все знают, узнали сразу же, как выбрались на швартовочную – Шерхан скинул им короткое донесение Владимира Ильича. Теперь все становиться на свои места.
Не было никакого десантного отряда Тартара, не было обстрела и торпедной атаки, не было вражеских кораблей на горизонте. Был отряд Топ Ган, прибывший на Ладогу-7 в полном составе, и получивший разрешение на посадку в частном секторе, поскольку бойцы Красного Рассвета были в союзниках капитана Климова, чей корабль стоит в доке на ремонте. Именно под его гарантию им дали причалить, ненадолго, только для передачи пленных, вызволенных из концлагерей Тартара.
Пленных привезли, без обмана, больше сорока человек для передачи родным. Но пленных не совсем обычных – в телах большинства из них уже заканчивали прорастать мощные бомбы, те самые, что синхронным взрывом разрушили внешний, частный сектор Ладоги, убив три с половиной тысячи человек разом. Но то у частников, отделенных от сектора Союза махиной складской палубы. Для военной базы нападавшие предложили другое решение, еще более изящное.
Один из доставленных на Ладогу пленных не был гражданским. Офицер флота Союза, попавший в плен несколько месяцев назад, высокопоставленный офицер, которого требовалось немедленно доставить в штаб флота, для чего ему был разрешен доступ на верхнюю палубу. Как именно инженерам Рассвета удалось имплантировать в него ледокол, не убив при этом, еще предстоит выяснить, но задумка удалась на славу. Одним ударом электронный хищник подчинил себе почти весь сектор, убив или искалечив всех, кто в тот момент был подключен к матрице. В том числе и Деда – старший механик как раз помогал инженерам на судоремонтном заводе в решении особо сложной проблемы.
– Шибануло здорово, никогда такой силы хакерской атаки не видел, – Анатолий пересказывает события последнего часа, пытаясь унять периодически идущую из носа кровь. Получается плохо, аптечка не справляется, он тоже пострадал, хотя и в гораздо меньшей степени, чем стармех. – Мы работали в локальной сети, так что нас только рикошетом задело, а Дед был в глубокой матрице, на самой стремнине. Выжил он только благодаря индивидуальному защитному модулю, которым снабдил его Ильич, все остальные, кто был в тот момент в сети – все накрылись, сгорели как сверхновая.
– Мы отрубили соединение и вытащили Деда, рядом все мертвые, кроме нас на заводе никто не выжил, – Борис продолжает рассказ, дав возможность брату еще раз попробовать остановить кровотечение. – Дальше было еще интереснее. Все кругом мертвы, связи нет, что с кораблем, где и в каком состоянии остальные – не знаем. Знали только, что вы на нижних палубах по барам шатаетесь, но взрывы мы тоже слышали.
– Короче, на палубу вышел, а палубы нет – вся швартовочная к чертям, большинство кораблей накрылись. Нашли скутер и покатили к своим, думаю, уж старик Ильич должен был удержать корабль. Едем, едем, а тут из аварийного люка выходят гражданские, они как-то сюда с самого низа поднялись. Ну и просят подвести: там, не доезжая до Большевика, еще два челнока целых стоят. Ну, вот и подвезли.
– Они тоже на вас напали?
– Ага, только не сразу напали, сначала мы их довезли до места назначения. Им же не мы были нужны, им корабль наш нужен, он все так же стоял в доках, захваты блокированы, просто сгорели. Довезли мы их до челноков, ну, тут они нас гранатами и приложили, а затем к Большевику бросились. Мы застрелили троих, еще двоих комендор сжег, но остальные успели подорвать заряды, у них при себе были флотские мины и гранаты. В общем, покорежило наш пароход, опять в ремонт надо вставать. Но на этом неприятности не закончились, они только начинались.
– Гражданские пытались атаковать еще трижды, пока мы шли к кораблю – все лезли и лезли из аварийных люков, некоторые в скафандрах и с трофейным оружием, другие просто в аварийных комплектах, замерзали почти сразу же. Шансов у них не было, морпехи уже подняты по тревоге, скосили всех. А потом пошло еще веселее – на наш док напали местные боевые роботы. Не все, часть из них не подчинилась ледоколу и просто сгорела. Но те, что перешли под его командование, тех было много, и проблем они нам доставили внушительные, два морпеха убиты, еще трое серьезно повреждены. Нападавшие пытались использовать против нас крепостные орудия, пришлось стрелять в ответ. Хорошо еще, что тут ядерного арсенала нет.
– Ладно, я понимаю насчет роботов – они переключились на ледокол, – раздраженно комментирует Ольга, наблюдая, как хирургический гель затягивает разорванное плечо. – С роботами все ясно, но почему гражданские на нас напали, почему они даже не пытались спастись?!
– Они все не думают о спасении, а подчиняются коммандеру Раде Джонс, как и роботы, только в данном случае она применила не ледокол, а газ и гипноизлучатели большой мощности, в точности, как в Тартаре. Видимо, взорвав частный сектор, ее люди собирали выживших в нескольких герметичных отсеках, и там наскоро облучали, превращая в зомби. Затем поднимали наверх, и там уже выдавали им трофейное оружие и скафандры. Сразу как поняли, что наш корабль не уничтожен ледоколом, они пустили гражданских в бой, и чуть было не достигли цели, уже потом подключали боевых роботов, по мере того как ледокол брал отсеки.
– Ясно. А второй залп Жукова и удар за ним, от которого бублик чуть не раскололся – вы от роботов так отбрехивались?
– Нет, по пехоте Северов лазерами работал. А Георгий Константинович нам понадобился для другой работы. Как только Джонс смекнула, что первая волна не достигла цели, и орудиями Ладоги нас тоже не достать, она подняла в пустоту свой транспорт, который, естественно, был замаскированным боевым кораблем с полным комплектом бомб и снарядов. Они стартовали с внешнего радиуса, обогнули станцию на малой высоте и затем атаковали, хотели разбомбить док, но Ильич их упредил, и вражеский корабль разбился, едва не похоронив нас при падении. Думаю, вы слышали, как он навернулся.
– Вот почему коммандер сказала нам, что ее корабль уничтожен, не соврала. А дальше что было?
– Отразив первую атаку, нам надо было действовать дальше. Большевик все так же стоял в доке, вывести корабль в пустоту не получается, чертов ледокол блокировал захваты и пусковую рампу, собрали туда всех наших ремонтников и часть морпехов, все еще работаем, режем и сбиваем захваты взрывами. Тем временем Климов послал Шерхана с бойцами на поиски остальных, то есть нас с вами. Нас-то они быстро нашли, а тут Ильич, частично заборов ледокол, обнаружил вас – вы, оказывается, поднимаетесь наверх через шахту, вместе с несколькими нашими врагами – очевидно, бойцы Рассвета хотели прикрыться вами как заложниками в случае чего. Повезло, девчонки, очень повезло, что Ильич сумел предупредить.
– Да уж, спасибо за лампочку.
– Так, приехали.
Заложив еще один вираж над горящим тороидом, Токарев притыкает Отца Народов на поверхности станции рядом с доком, снова подняв челнок в пустоту сразу, как большевики выбираются наружу.
– Быстрее, давайте Деда сюда, реанимационная капсула уже готова, – Чернова принимает пациента. – Оль, тобой займемся позже, мне еще Бурлакова вытаскивать. Тебя ждут на рабочем месте.
– Кузнецы – на разборку завалов!
– Есть!
В доке и вокруг него обстановка тяжелая, здесь только отгремел суровый бой. Подступы к стартовой площадке устилают тела десятков гражданских и разбитых роботов, кольцевой гребень искорежен многочисленными взрывами и попаданиями тяжелых снарядов. И все это погребено махиной рухнувшего транспорта Топ Ган, закрывающего выходы из дока. На обломках грузовика идет напряженная работа, ремонтные машины орудуют лазерными резаками, периодически вспыхивают беззвучные взрывы, раскалывающие корпус врага. Сам крейсер не пострадал при падении транспорта, но получил повреждения от близких разрывов мин и гранат, а также многочисленные легкие попадания лазеров и бронебойных пуль. Борис прав, им опять потребуется ремонт, но только после того, как корабль покинет разрушенную Ладогу, сделать это надо как можно скорее.
– Внимание, экипажу занять свои места, готовность к взлету десять секунд. Юрий, выводи малым ходом!
Ольга уже в своем отсеке, в боевом скафандре, забыв о страшной ране и изувеченном плече, которые остались за пределами матрицы. Скафандр уже заполнился рассолом, но еще никто никуда не летит, для взлета надо освободить корабль из ловушки. Это дело инженерной команды, у нее свой бой – вместе с Владимиром Ильичом ей предстоит отражать очередной натиск ледокола. В прошлый раз, столкнувшись с электронным хищником, она была на стороне нападавших, теперь придется попробовать себя в роли обороняющихся.
– Хорошо, что ты решила заскочить на огонек, фройляйн, без тебя тут было не так весело. Ну как, готова к труду и обороне?
– Всегда готова!
