скачать книгу бесплатно
– И ты будь осторожной, Минерва, потому доброе отношение Доры нужно тебе больше, чем ей – твое. Тебе известно куда больше, чем ей, я не сомневаюсь в этом. Но ты привыкла к роли главного бюрократа планеты, она же привыкла быть кораблем… и поэтому все твои знания перестанут чего-нибудь стоить, когда ты окажешься на борту.
– Я могу учиться, – грустно ответила Минерва. – Я могу перепрограммироваться и освоить астронавигацию и управление кораблем – по планетной библиотеке. Я очень умная.
Лазарус вздохнул:
– Айра, тебе известна древнекитайская идеограмма слова «неприятность»?
Я признался в своем невежестве.
– И не пытайся догадаться. Она расшифровывается как «две женщины под одной крышей». Похоже, у нас намечаются проблемы. Или они будут у тебя. Минерва, ты вовсе не умна. Ты глупа, когда дело касается другой женщины. Хочешь изучать астронавигацию в многомерном пространстве – отлично. Но не пользуясь библиотекой. Уговори Дору научить тебя. И не забывай, что на корабле хозяйка – она, и не пытайся доказать ей, что ты умнее. Имей в виду – она любит внимание.
– Попробую, сэр, – ответила Минерва таким смиренным тоном, каким со мной разговаривала редко. – Дора сейчас как раз просит вашего внимания.
– Ох-ох! А в каком она настроении?
– Не в очень хорошем, Лазарус. Я не призналась, что знаю, где вы находитесь, поскольку согласно имеющимся у меня инструкциям я не имею права обсуждать с посторонними дела, касающиеся вас. Но я приняла ее послание, не дав ей гарантии, что сумею вручить его по назначению.
– Правильно. Айра, в моем завещании было предусмотрено, что Дора должна быть очищена от воспоминаний обо мне программными средствами, не затрагивающими ее способностей. И теперь проблемы, которые ты породил, вызволив меня из того блошатника, начали приносить плоды. Дора проснулась, сохранив память, и она, видимо, встревожена. Где послание, Минерва?
– Оно содержит несколько тысяч слов, Лазарус, но семантически очень коротко. Вы хотите начать с резюме?
– Согласен, начнем с него.
– Дора желает знать, где вы находитесь и когда придете повидать ее. Все прочее можно описать как бессмысленный поток слов, семантически нулевой, но чрезвычайно эмоциональный, я имею в виду ругательства, бранные слова и оскорбления на нескольких языках…
– О боже…
– …в том числе на одном неизвестном мне. По контексту и употреблению понятно, что смысл этих слов тот же – только еще крепче.
Лазарус прикрыл лицо ладонью:
– Дора снова ругается на арабском. Айра, дело обстоит гораздо хуже, чем я предполагал.
– Сэр, следует ли мне воспроизвести звуки, отсутствующие в моем словаре? Или вы желаете выслушать сообщение целиком?
– Нет, нет, нет! Минерва, разве ты умеешь ругаться?
– Лазарус, у меня никогда не было такой необходимости. Но мастерство Доры весьма впечатлило.
– Не осуждай Дору, совсем юной она попала под дурное влияние. Мое.
– Могу ли я переписать сообщение в постоянную память? Чтобы уметь ругаться, когда понадобится?
– Я не даю разрешения. Если Айра пожелает научить тебя ругаться, он может сам это сделать. Минерва, можешь ли ты соединить меня по телефону с моим кораблем? Айра, лучше это сделать прямо сейчас – хуже не станет.
– Лазарус, если вы хотите, я могу устроить стандартный телефонный разговор. Но Дора могла бы переговорить с вами прямо по дуо, которым пользуюсь я.
– О! Отлично!
– Подключить к голографическому сигналу? Или вы хотите ограничиться только звуком?
– Достаточно звука… более чем достаточно. Ты тоже будешь следить за разговором?
– Если вам угодно, Лазарус. Но если вы хотите, разговор может состояться приватно.
– Не отключайся, возможно, мне понадобится рефери. Включай.
– Босс? – Такой голос мог бы принадлежать маленькой робкой девочке с драными коленками, без грудей и с огромными трагическими глазами.
– Я здесь, детка, – отозвался Лазарус.
– Босс! Черт бы побрал твою паршивую душонку! Что это значит? Какого дьявола ты сбегаешь и не говоришь мне куда?! Из всех вонючих, грязных…
– Заткнись!
Вновь зазвучал голос маленькой робкой девочки.
– Да-да, шкипер, – неуверенно произнес он.
– Куда, зачем, когда и на сколько я тебя оставлю – не твоего ума дело. Твое дело – водить корабль и содержать дом в порядке.
Я услыхал, как кто-то шмыгнул носом, словно утирая слезы.
– Да, босс.
– Ты должна была спать. Ведь я сам укладывал тебя.
– Меня разбудила странная леди.
– По ошибке. Но ты говорила ей плохие слова.
– Ну… я испугалась. Действительно, босс, я проснулась, думала, что вы вернулись домой… но вас нигде не было. А она нажаловалась?
– Она передала мне твое послание. К счастью, она не поняла большинства твоих слов. Но я понял все. А разве я не говорил тебе, что нужно быть вежливой с незнакомыми людьми?
– Извините, босс…
– Извинениями сыт не будешь. А теперь, восхитительная Дора, слушай меня. Я не буду тебя наказывать, тебя разбудили по ошибке… ты была испугана и одинока, поэтому забудем обо всем. Но ты больше не должна так разговаривать, тем более с посторонними. Эта дама мой друг и хочет стать другом и тебе. Она компьютер.
– В самом деле?
– Как и ты сама, дорогуша.
– Значит, она не могла повредить мне? Я-то уж решила, что она забралась внутрь меня и чего-то выискивает. И я начала звать вас.
– Она не только не могла тебе повредить, она не хотела этого. – Лазарус чуть возвысил голос: – Минерва! Включайся, дорогая, и объясни Доре, кто ты.
Голос моей помощницы, спокойный и умиротворяющий, произнес:
– Дора, я – компьютер. Друзья зовут меня Минервой, и надеюсь, вы тоже будете меня так называть. Мне ужасно жаль, что я разбудила тебя. Я бы тоже перепугалась, если бы меня разбудили подобным образом.
Минерва ни разу не «засыпала» за сотню с лишним лет, с тех пор как была активирована. Отдельные ее части отдыхают по какому-то графику, в который мне не было нужды вникать, но как целое она бодрствует. Или же просыпается в тот миг, когда я к ней обращаюсь, так что разница, если она есть, не имеет никакого значения.
– Здравствуй, Минерва, – сказал корабль. – Извини, что тебе такого наговорила.
– Если ты что-то и говорила, я ничего не помню, моя дорогая. Я слышала, твой шкипер сказал, что я передала ему твое сообщение. Но теперь оно уже передано и стерто из памяти. Что-нибудь личное, я полагаю?
Говорила ли Минерва правду? До встречи с Лазарусом я бы осмелился утверждать, что она лгать не умеет, теперь я уже не уверен в этом.
– Рада, что ты стерла его, Минерва. Жаль, что я позволила себе такие слова. Босс злится на меня за это…
Лазарус прервал ее:
– Все-все, милая моя, хватит. Ты же знаешь, что мы все иногда хватаем лишку. А теперь будь хорошей девочкой, отправляйся спать.
– А это необходимо?
– Нет, ты не обязана даже переходить на режим замедления скорости. Но я смогу повидать тебя и переговорить не раньше завтрашнего вечера. Сегодня я занят, а завтра буду подыскивать себе квартиру. Можешь, конечно, бодрствовать и маяться бездельем, если хочешь. Но учти: если ты сочинишь какую-нибудь небылицу, чтобы вызвать меня, – отшлепаю.
– Фу, босс, вы же знаете, что я такими вещами не занимаюсь.
– Я знаю, что такое за тобой водится, разбойница. Если ты станешь отвлекать меня пустяками, пожалеешь. Уважительными причинами считаются только взлом и пожар, но, если я выясню, что ты сама устроила поджог, пеняй на себя – получишь вдвое. Дорогуша, ну почему ты не можешь спать, хотя бы когда сплю я сам? Минерва, можешь ли ты известить Дору, когда я лягу спать? И проснусь?
– Безусловно, Лазарус.
– Но это не значит, Дора, что ты имеешь право беспокоить меня, когда я встану. Только если возникнет реальная опасность – и никаких неожиданных тренировок. Я сейчас не на борту, и у меня много дел. Э… Минерва, какими способностями к времяпровождению ты обладаешь? В шахматы умеешь играть?
– У Минервы изрядные способности по части времяпровождения, – вставил я.
И прежде чем я успел добавить, что она победитель Открытого турнира Секундуса для всех категорий (с форой ферзя, слона и королевской ладьи), Минерва проговорила:
– Быть может, Дора научит меня играть в шахматы.
Итак, Минерва успела усвоить наставление Лазаруса о том, что правду можно говорить избирательно. Я отметил для себя, что мне следует серьезно переговорить с ней с глазу на глаз.
– Я буду рада, мисс Минерва!
– Отлично, – сказал Лазарус. – Ну, девочки, познакомились. Ну пока, обожаемая, будь здорова.
Минерва дала знать, что яхта отключилась, и Лазарус расслабился. Минерва вернулась к своим обязанностям секретаря и умолкла. Лазарус извиняющимся тоном проговорил:
– Айра, пусть тебя не обманывает ее ребячливость – отсюда до центра галактики не сыскать лучшего пилота и домохозяйки. Но у меня были причины сдерживать ее взросление в других областях. Впрочем, это будет для тебя не важно, когда ты станешь ее хозяином. Она хорошая девочка, действительно хорошая. Похожа на кошку, которая вспрыгивает на колени, едва ты садишься в кресло.
– По-моему, она очаровательна.
– Она испорченный ребенок. Но в этом нет ее вины, ей пришлось довольствоваться практически только моим обществом. Мне скучно с компьютером, который кротко пережевывает числа. Это не компания для далекого пути. Ты хотел переговорить с Иштар. О моей квартире, я полагаю. Скажи ей, что я не позволю этому нарушить распорядок – мне всего лишь нужен для этого один выходной, и все.
– Я скажу ей.
Я обратился к руководителю группы на галакте: следовало узнать, сколько времени уйдет, чтобы стерилизовать помещение в резиденции и установить дезинфекционное оборудование для гостей и дежурных.
Но не успела она ответить, как Лазарус промолвил:
– Стоп! Задержись-ка на минуту. Я видел, как ты сунул за манжету эту карту, Айра.
– Прошу прощения, сэр?
– Ты попытался смухлевать. Слово «дезинфекция» есть в галакте и в английском. Для меня это не новость – все-таки нюх еще не атрофировался. Когда красивая девушка наклоняется ко мне, я ожидаю почувствовать запах духов. Но если при этом я не чувствую даже запаха девушки, а улавливаю один запах бактерцидов… Ipse dixit[29 - Сам сказал (лат.).], что и требовалось доказать. Минерва!
– Да, Лазарус.
– Ты можешь сегодня ночью, когда я буду спать, освежить в моей памяти примерно девять сотен основных корней галакта… или сколько сочтешь нужным? У тебя есть соответствующее оборудование?
– Безусловно, Лазарус.
– Спасибо, дорогая. Одной ночи хватит. Но мне бы хотелось, чтобы такие тренировки повторялись каждую ночь, пока мы с тобой не сочтем, что я достиг необходимого уровня. Можешь ты это сделать?
– Могу, Лазарус. Сделаю.
– Спасибо, дорогая. Заметано. Кстати, Айра, видишь эту дверь? Если она не откроется на мой голос, я взломаю ее. Ну а если не смогу, то попробую узнать, к чему у тебя подсоединена та самая кнопка, – и нажму ее. Потому что если дверь не откроется, значит я здесь пленник и – и все твои уверения, что я свободен, ничего не стоят. Но если она откроется, держу пари – за ней обнаружится деконтаминационная камера, полностью укомплектованная и готовая к действию. Хочешь на миллион крон, для интереса? Нет, ты и глазом не моргнул – давай тогда на десять миллионов крон.
Я думаю, что и впрямь не моргнул глазом. У меня никогда не было такой суммы. А исполняющий обязанности председателя отвыкает думать о собственных деньгах – нет необходимости. Сколько же времени я не спрашивал у Минервы о состоянии своего личного счета? Несколько лет, кажется.
– Лазарус, я не стану держать пари. Действительно, снаружи располагается деконтаминационное оборудование; мы пытались защитить вас от любых возможных инфекций, не привлекая вашего внимания. Выходит, мы потерпели неудачу. Я не смотрел, что там за дверью…
– Опять врешь, сынок. Но врать ты не умеешь.
– …но если сейчас она не настроена на ваш голос, значит я допустил просчет, потому что вы отвлекли меня. Минерва, если дверь в эту палату не настроена на голос Старейшего, исправь это немедленно.
– Она настроена на его голос, Айра.
Я расслабился, услышав, как она это сформулировала, – быть может, компьютер, научившийся избегать ненужной правды, окажется еще более полезным.
Лазарус зловеще ухмыльнулся.
– Неужели? Тогда я намереваюсь опробовать ту самую программу, которую ты так поспешно ввел в нее. Минерва!
– Жду ваших приказаний, сэр.
– Настрой дверь в мою палату только на мой голос. Я хочу выйти и прогуляться, а Айра и эти детишки пусть посидят здесь. Если я не вернусь через полчаса, можешь выпустить их.
– Айра, противоречие!
– Выполняй его распоряжение, Минерва. – Я пытался говорить ровным и невозмутимым тоном.
Лазарус улыбнулся и остался сидеть в кресле.
– Можешь не показывать мне все твои запоры, Айра, мне нечего смотреть снаружи. Минерва, перенастрой дверь на нормальный режим – пусть открывается на все голоса, в том числе и на мой. Извини, что я тебя запутал, дорогая, – надеюсь, у тебя там ничего не перегорело?
