скачать книгу бесплатно
Как только я вышел из здания супермаркета, зазвонил мобильник.
– Добрый день, мы вчера не договорили, – вежливо сказала узкоглазая физиономия. Я потихоньку начинал понимать, как Чингисхан завоевал полмира.
– Здравствуйте, Едигей.
– Я все по поводу клиента, – взялся за старое опытный монгол. – Если вы выслушаете…
– Уважаемый детектив, вы крайне не вовремя позвонили, – начал я. – Понимаете, мне сегодня предстоит очень серьезное испытание. И я к нему готовлюсь, настраиваюсь, так скажем.
– Да? – удивился Едигей. – И что же вам предстоит?
– Для кого-то это, может быть, и пустяк, а для меня очень трудный поход, – честно признался я. – К стоматологу.
– Понимаю, – улыбнулся монгол, показав мне примерно сорок-пятьдесят белоснежных зубов. – Сам не так давно оттуда.
– Эх, – завистливо вздохнул я.
– Тогда мешать не буду, – пожалел меня чуткий потомок Чингисхана. – Желаю удачи, – добавил он серьезно с легкой ноткой сочувствия и вежливо дал отбой.
Как я ни оттягивал момент, он все-таки наступил. Мой трудный жизненный путь сегодня должен был закончиться в кресле зубоврачебного кабинета. Хотя, говорят, есть люди, пережившие пребывание у стоматолога, но мне кажется – это просто городские легенды. Зубной врач – самый жуткий монстр городских джунглей.
В приемной доктора было пусто, наверно, все пациенты уже навечно успокоены. Вежливая медсестра плотоядно улыбнулась мне (сердце испуганно екнуло) и предложила подождать доктора Рязанцева, показав на удобное кресло. Фамилия врача мне сразу не понравилась – наверняка происходит от слова «резать». Я аккуратно присел на краешек кресла, имеющего ужасный синий цвет (прямо как кожа трупа), и попытался почитать журналы. В первом же журнале, открытом наугад, я прочитал: «Больной зуб может годами не беспокоить своего обладателя». Я поставил себя на место владельца больного зуба, и читать почему-то сразу расхотелось. Время тянулось медленно, и нервы стали сдавать. Сначала я стал подергивать ногой, потом почему-то зачесалась шея. Когда меня, наконец, пригласили в кабинет, чесалось практически все тело, а в ногах чувствовалась ужасная слабость. И еще что-то с воздухом, по-моему, было не в порядке, так как дышать толком я не мог.
Якобы вежливый доктор Рязанцев хищно глянул на меня сквозь стекла очков (такие же носил Берия) и пригласил сесть в кресло, обитое кожей красного цвета (это явно чтобы кровь была не видна). Рядом со мной на медицинском столике лежали блестящие инструменты для пыток. Потом врач попросил меня открыть рот и включил яркие лампы над креслом, направив свет мне прямо в глаза (слышал, так гестаповцы делали). Поглядев мне в рот, доктор нахмурился, после чего посмотрел на меня недовольно. Сердечко джисталкера затрепетало, как пойманная птица. Я закрыл рот и стал ждать диагноза, молясь о невинно замученных зубными врачами душах, почти не надеясь на чудесное спасение.
– Батенька, придется немного посверлить, – сказал доктор Рязанцев.
– Посверлить? – слабым голосом спросил я, глядя на стоматолога снизу вверх из кресла пациента, и потерял сознание.
Работа 7
Нормальная
Если ненормально —
Значит, все нормально.
Девиз дурдома
Очнулся я от удара в нос.
«Пытки продолжаются», – с ужасом подумал я и открыл глаза. Оказывается, обеспокоенный доктор Рязанцев просто дал мне понюхать нашатырный спирт.
– Нервы надо лечить, батенька, – улыбнувшись, сказал доктор.
– Наверно, – пробормотал я.
– Давайте-ка, я вам объясню, что собираюсь делать. А то вы больше неизвестности предстоящей пугаетесь, – предложил врач и после моего слабого кивка стал рассказывать.
Все оказалось очень просто. Доктору было необходимо снять небольшой участок эмали с зуба, чтобы при помощи биотехнологий вживить в зубную ткань крепление для протеза, которые он называл «замок». После того как надобность в протезе отпадет, замки будут сняты, а восстановить эмаль – дело получасового сеанса в медицинском регенерационном кресле при соответствующей настройке. От крепости зубов зависело, сколько замков необходимо для надежной фиксации протеза. Зубы у меня оказались отличные, поэтому на вставную челюсть хватало четырех замков. По два замка соответственно на верхнюю и нижнюю части. К этим замкам и прикреплялся зубной протез, имитирующий челюсть хищника. По ощущениям немного похоже на боксерскую капу, с условием, что эта бойцовая амуниция могла спокойно разделяться на две части. Сверление заняло буквально пару минут, вживление замков было чуть сложнее, но я уже безбоязненно вытерпел всю процедуру. Доктор несколько минут регулировал протез, а потом ловко вставил его мне в рот. Вставная челюсть была пока без клыков.
– Вам надо привыкнуть к новым ощущениям во рту. Первое время будет немного мешать, – сказал мне милый доктор, в своих смешных очках чем-то похожий на Айболита из детских стишков.
– Фпафиба, дофтог! – радостно сказал я, что означало: «Спасибо, доктор». Впрочем, врач меня прекрасно понял.
– Да не за что, – улыбаясь, ответил он. – Если потрогаете языком протез, на самом краю около коренных зубов с левой стороны, нащупаете небольшой бугорок. Его нажимать не надо…
Последнюю фразу доктор сказал поздно. Я уже нажал языком, после чего вставная челюсть (ладно хоть без клыков) с клацаньем отделилась от моих зубов и вылетела изо рта примерно на полметра. Мы со стоматологом бросились ее ловить, и это у нас получилось не совсем удачно. Поймать-то мы ее поймали, только одновременно. Вставная челюсть выскользнула из наших сомкнутых рук и взмыла вверх, а мы с доктором столкнулись лбами и отлетели друг от друга. Я снова упал в кресло пациента, обитое приятной для глаз малиновой кожей, а вот стоматологу повезло меньше. Бедный врач потерял равновесие и сел на пол. Зубной протез ударился о потолок и, повинуясь закону тяготения, упал прямо на доктора, снова стукнув его по лбу, а потом залетел прямо в мусорное ведро. Все выглядело как великолепная смесь бильярда и баскетбола.
– Батенька, вы прямо-таки ходячее бедствие, – пробормотал стоматолог, поднимаясь с пола и потирая шишку на лбу.
– Извините, – смущенно прошептал я, гадая, сразу ли из мусорной корзины вставят челюсть в мой рот или сначала помоют. Оба варианта мне не очень нравились, хотя второй был немного предпочтительнее.
– Ладно, хоть не готовый протез, – улыбнулся доктор в ответ на мои мысли. – Был бы уже с клыками – как миленький ходили бы с ним дальше. А это недорогая пластиковая заготовка, сейчас новую сделаю.
Повозившись около пяти минут, доктор соорудил новые вставные челюсти.
– Сначала техника безопасности. Интересоваться протезом при помощи языка сразу не надо, – сказал опытный врач, и я улыбнулся. – Перед тем как вытаскивать протез, расслабляете челюсть и приготовьтесь его поймать.
– Понял, – сказал я и с готовностью открыл рот, как птенчик в гнездышке.
После этого стоматолог ловко вставил мне протез и опасливо отошел на пару шагов, на всякий случай. Я потренировался в надевании и снятии предмета, доктор внимательно смотрел и с удовлетворением кивал.
– На сегодня все, батенька, – сказал наконец Рязанцев. – Я бы посоветовал пару дней протез снимать только перед сном. Вам надо к нему привыкнуть. Через два дня приходите, будет готово изделие уже с клыками.
– Фпафиба, дофтог! – искренне поблагодарил я, и добрейшей души человечище, прекрасный доктор Рязанцев (кстати, Рязань – мой любимый город!) прямо-таки по-отечески на меня посмотрел. После этого он дал мне футляр для хранения вставной челюсти, и я покинул стоматологический кабинет.
В приемной симпатичная (да что я говорю-то – очень красивая и добрая!) медсестра выбила кассовый чек (с несерьезной суммой за такой профессионализм), который я с радостью сразу же оплатил. Немного посидел в кресле, обитой прекрасной кожей цвета морской волны, прислушиваясь к непривычным ощущениям во рту, и потом в отличном настроении покинул стоматологию.
Как только вышел на улицу, зазвонил мобильник.
– Как прошло лечение? – участливо поинтересовался монгольский детектив.
– Ноано фо. Фыла софем не бофно, – ответил я, что переводится как: «Нормально все, было совсем не больно».
На лице Едигея отразилось удивление, а я обрадовался. Протез отлично защищал меня от назойливых звонков.
– Непонятно, – расстроенно сказал монгол.
– Да фо фут фефофяфнофо? Фот! Феня доффафи фяие фоняфие фне фюди! Фкока мофа ифдифафса фнаг бфыффалкефом? – выдал я длинную фразу, означающую: «Да что тут непонятного? Вот! Меня достали всякие звонящие мне люди! Сколько можно издеваться над джисталкером?»
– Непонятно, – еще более расстроенно произнес монгольский детектив.
– Фыфен геогу фомоф, – спокойно сказал я, и это должно было пониматься как: «Ничем не могу помочь».
– Я вам позже перезвоню, – догадался Едигей и, после того как я энергично закивал, с расстроенной миной прервал связь. Вставные челюсти начинали мне нравиться все больше и больше.
Немного поразмыслив, я отправился в офис к ребятам. Надо же проконтролировать их работу, ну или хотя бы создать видимость неусыпного контроля.
– Фывет псем! – громко сказал я, зайдя в комнату приятелей-предпринимателей, предварительно цепким взглядом просканировав потолок на предмет наличия рыболовной сетки. Дмитрий на меня попросту не отреагировал.
– Привет, Тим, – крикнул Александр, не отрываясь от гашекфона. – Не мешайся под ногами, хорошо?
– Венег фай, – сказал я Сане.
– Зачем тебе деньги? – спросил директор предприятия, по-прежнему не глядя на меня. Вот кому моя вставная челюсть совсем не мешала обмениваться со мной информацией. Пришлось снять протез и аккуратно сложить его в футляр. После этого я предстал перед другом во всей красе.
– Деньги мне нужны для работы! – рявкнул я так, что даже Дима на долю секунды оторвал взгляд от виртуальной бухгалтерии. Это – невероятное достижение, для меня во всяком случае. Саня оторвался от гашекфона и посмотрел на меня так, как какой-нибудь несчастный владелец киоска годов девяностых XX века смотрел на очередных рэкетиров. – Джон перевел аванс?
– Перевел! – горестно завопил начальник предприятия, и мне на секунду показалось, что сейчас он закричит: «Грабят!»
– Ну так в чем дело тогда? Делись давай.
Александр горестно вздохнул, залез в комп и перевел мне некоторую сумму. Проверив счет, я полностью удовлетворился результатом.
– О дружбе говорить будем? – деловито поинтересовался Саня с ужасно не понравившейся мне физиономией. Не иначе как новую каверзу друзья мне подготовили.
– Нет. Вы безнадежны, – струсил я и попятился к двери, готовый к любым неожиданностям. Только когда открыл входную дверь и почти вышел из комнаты, переведя дух, сказал: – Офисные крысы!
Вслед полетел пустой пластиковый стаканчик, но было поздно. Я закрыл за собой дверь и гордо сбежал. В коридоре вставил обратно челюсть (проходящая мимо стайка секретарш посмотрела на меня как-то не так) и покинул офисное здание.
После этого я направился в джисталкерский комитет. Пора уже было заказывать коллоидную маску, а я еще не проработал легенду пребывания в мире Ворк и даже не сделал окончательный выбор между орком и троллем.
В комитете очень долго консультировался со специалистами.
Для того чтобы выглядеть как нормальный тролль, необходимо постоянно носить что-то типа корсета, который немного ограничивает свободу движений. При этом нужна определенным образом сшитая одежда, которая создавала видимость удлиненных рук. Ну и двигаться как тролль еще предстояло научиться, хотя это особой сложности для меня не представляло. Но больше никаких расходов и неудобств маскировка под тролля не доставляла.
Маскировка под орка лишена таких неприятных моментов, но прикрытие стоит гораздо дороже. Мировой джисталкерский комитет провел довольно большую работу в мире Ворк и подкупил один обособленный тейп орков. Любой представитель этого тейпа совершенно не обращал внимания на незнакомых родственников и, мало того, всегда вступался за этих незнакомцев в любом споре или конфликте. Правда, это обходилось ежегодно в довольно крупную сумму.
Меня дороговизна не сильно испугала – все расходы взял на себя зулусский барон. Поэтому довольно быстро мы составили контракт, и я получил все необходимые сведения для легенды, согласно которой буду орком. Информации оказалось очень много, поэтому ее загрузили в трикет, естественно после того, как я произвел полную оплату по договору. Еще в трикет загрузили коррекцию языка северных орков, основного средства общения почти всей Той Стороны, так что после загрузки я буду говорить как типичный представитель тейпа срединных орков Грым, что переводится как «хищная мышь». Интересно, что это за зверь?
Покинув джисталкерский комитет, я позвонил в прокат одежды и сделал пару уточнений. Потом отправился в косметологический салон для джисталкеров. Говорят, раньше он назывался «Салон Джи-красоты», но потом название, над которым постоянно смеялись, решили изменить. Ну сами посудите – какая тут красота, к примеру, с такой мордой? И орки – это далеко не самый страшный внешний вид, который джисталкерам приходится примерять.
В салоне у меня быстро взяли необходимые анализы и сразу занялись изготовлением нужного препарата для изменения запаха. Потом долго читали лекцию, как я должен это химическое средство применять, о мерах безопасности и действиях по заметанию следов. Сложностей оказалось значительно больше, чем я представлял. Например, даже в туалет в мире Ворк на Той Стороне мне придется носить целую химическую лабораторию, чтобы запахи соответствовали. Под конец лекции меня заставили выпить первую дозу препарата. После этого я получил инструкцию по применению и большой график предварительного приема, четко по датам и дозам. Ну что ж, буду питаться исключительно этой противной химией. Через минуту после приема меня жутко затошнило, но пришлось потерпеть.
В том же салоне заказал коллоидную маску зеленокожего орка, согласно инструкциям, полученным в джисталкерском комитете. С заказом особых сложностей не возникло. Сказали, что будет готова послезавтра, и посоветовали немного походить в маске уже с клыкастым протезом для того, чтобы привыкнуть.
Завершив все необходимые на сегодняшний день дела, я отправился пострелять. Вилка продолжила мучить меня арбалетами. Впрочем, сегодня стрелять было значительно проще – я начал потихоньку чувствовать этот вид оружия. Главное в любом учении – не мешать организму обучаться. Я давно заметил, что мой организм гораздо умнее своего хозяина. То, что, по моему мнению, усвоить практически невозможно, организм через определенный промежуток времени обучается делать играючи. Впрочем, этот способ придумал не я. Говорят, что во время вьетнамской войны американцы брали молодых ребят и сажали их в вертолеты после двухнедельного обучения. Так вот, лучшие воздушные асы получались именно из такой бесшабашной молодежи. Они начинали гонять свои вертолеты, как нынешние мальчишки гоняют экстремальные велосипеды, особо ни о чем не думая.
Тяжелый арбалет я заряжал гораздо быстрее, передвигался под обстрелом куда более ловко и даже попал в Вилку два раза (правда, по-моему, это получилось случайно). Сдавать стал примерно через час, а ведь вчера полностью выдохся за полчаса.
– Делаем успехи, – похвалила меня «амазонка». – Теперь есть небольшой шанс, что перед тем, как тебя убьют, успеешь пару раз выстрелить.
В ее устах это была почти высшая похвала. Одно радовало – таких стрелков, как Вилка, очень немного. Поблагодарив своего гламурного тренера, я покинул стрелковый дворец «Лужники».
Потом я сходил поиграть в компьютерные игры. Настроение и самочувствие было отменное, и я решился снова попытать счастье в стратегию «крафт двадцать один». Удачно прорвавшись через предварительные отборы, я в четвертьфинале столкнулся с тем же геймером из Гондураса. Немного нервничая, начал игру, и через некоторое время мои войска просто разорвали оборонительные построения противника. Грамотно направляемые «зерги» просто смели его «протосов», да и тяжелая артиллерия у меня подросла значительно быстрее, так что я взял полноценный реванш. В полуфинале достойно проиграл компьютерному бойцу из игрового клана «Орков», между прочим, парню из рейтинговой сотни лучших мировых игроков «крафта». Это было очень почетное поражение, о котором сразу стало известно на всем компьютерном стадионе «Динамо», и мой негласный рейтинг среди геймеров немного подрос.
Из компьютерного клуба я вышел полностью довольный собой. Может, во всех сегодняшних удачах виновата вставная челюсть? Решил как можно дольше ее не снимать, если будет такая возможность.
Пришел домой, принял все необходимые процедуры – а мне никто так и не позвонил! Бесспорно, сегодня очень удачный вечер получился. Даже монгол меня не побеспокоил. Перед сном вытащил изо рта любимую вставную челюсть и нежно положил ее в футляр. Ценная вещь! На всякий случай отключил мобильник и завалился спать со счастливой улыбкой.
Работа 8
Удельная
Закрыл дело – гуляй смело!
Пословица следователей
Порадовало и утро следующего дня. Проснулся, как говорится, «с той ноги». Умылся, почистил зубы и сразу вставил зубной протез (больше для удачи). Потом выпил кофе (с протезом во рту это было не так просто), съел химию для запаха и отправился к Борису Кузнецу. Необходимо было закупать вооружение и средства защиты для предстоящего джипрыжка.
Борис Кузнец, помимо того что коллекционирует вооружение, владеет небольшой суперсовременной кузницей, которая находится недалеко от «Октябрьского поля». Для любого задания все необходимое постоянно покупаю у него. Правда, и берет он за свои шедевры очень неплохие суммы, но нельзя экономить на самом себе. Насколько я знаю, хорошее оружие никогда не стоило дешево. Еще Кузнец в данном случае привел клиента, и неплохо было бы получить о нем хоть какие-то сведения.
Когда я вошел на территорию кузницы, Борис творил. Невысокий и необыкновенно широкоплечий Кузнец легко ворочал пудовым молотом, как будто в его руке находилась пластиковая подделка, а не железо. Одет Кузнец был в неизменную оранжевую спецовку с многочисленными карманами, набитыми разнообразными приборами и приспособлениями, а ноги, обутые в унты полярных летчиков, упирались в бетонный пол, как два могучих столба. При росте чуть за полтора метра Борис умудрялся выглядеть как гранитный утес.
– О, Тимчик, приветик! – пропищал Кузнец, перестав стучать по наковальне. – Давненько тебя жду, что-то ты задержался.
– Фыфет, – поздоровался я и только потом вспомнил о вставной челюсти во рту.
– Чего? – удивился Борис, никогда раньше не замечавший за мной нечеткости речи.
Я вытащил протез изо рта, положил его в футляр под удивленным взглядом кузнеца и вернулся к разговору.
– Привет, говорю. Да, клиент озадачил, – объяснил я. – Столько всего нового пришлось осваивать, вот зубной протез, например. Кстати, расскажи мне о Джоне что-нибудь, если это не правительственная тайна.
– Меньше знаешь – крепче спишь, – отрезал коллекционер. – Опять в мир Ворк дорожка лежит?
– Угу. Ладно, понял по поводу твоего барона, – не стал настаивать я. – Давай тогда веди в закрома свои.
– Это завсегда пожалуйте! Милости просим, гости дорогие! Не побрезгуйте угощением – только денежку приготовьте заранее! – радостно пропищал Борис.
– Веди уж, кровопивец, – горестно сказал я и пошел за Кузнецом.
Коллекционер шел впереди и радостно ухмылялся в предвкушении сверхприбыли.
Сначала мы заглянули в отдел холодного оружия. Коллекция ножей и мечей почти не пополнилась, пара новых шедевров, каждый стоимостью с хороший звездолет, не в счет. Борис сразу же забыл про меня и стал поправлять на миллиметры все предметы своей коллекции. Пока каждый не потрогал – не успокоился. Впрочем, я был к этому морально готов и терпеливо ждал. После того как приступ аккуратности прошел, наступил черед жадности. Кузнец ревниво взглянул на меня, попытался прикрыть спиной последний предмет своей коллекции, как наседка в курятнике прикрывает цыплят, и сварливо сказал:
– Коллекционное даже не проси. Не дам!
– Да не надо мне, успокойся. Такой же мечик, как в прошлый раз, меня вполне устроит, – успокоил я Бориса, после чего его лицо мгновенно приобрело добрейшее выражение.
– Это завсегда пожалуйста! Только подорожало немного.
– Подешевело, говоришь? Не может не радовать!
– Подорожало, говорю!
– Ну я и говорю – подешевело…
