скачать книгу бесплатно
– Что ж, весьма предусмотрительно и благочестиво с твоей стороны.
– Благочестиво?
– Ну да, в точности по Христу: «А Я говорю вам: не клянись вовсе… Но да будет слово ваше «да, да», «нет, нет»; а что сверх того, то от лукавого».
– «Да» я тоже не говорила!
– Никому никогда и ни по какому поводу? Прости, но что-то не верится…
– Эй, Мессинг, все готово, заходи, – позвал, открыв дверь, легкий на помине Татунц. Перевел невеселый взгляд, оттененный беспечной ухмылкой, на новенькую: – Ну и ты, Жанна из Жданова, заваливай…
Задание оказалось не из трудных, а Галя Шильникова – прекрасным индуктором. Так что потыркался попервоначалу Брамфатуров неразумным щенком, потом освоился, приноровился к реакциям проводника и сделал все, как по писанному: забрал у Седрака Асатуряна его дневник, попросил Вилену Акоповну поставить в него пятерку, отнес обратно, вручил и в ножки будущим страданиям будущего медалиста поклонился. Опля!
Аплодисменты, смех, остроумные реплики с мест. Кабинет биологии находился на первом этаже, в противоположном от учительской крыле здания. Правда, на том же этаже находился служебный кабинет директрисы, но поскольку ему предшествовала приемная, в которой восседала за неизбывной пишмашинкой секретарша Леночка, то звуконепроницаемость была обеспечена, в том смысле, что ржать можно было в волю. Если было над чем или над кем.
– А ну замолчали все! Вам что, захотелось самостоятельную работу о пестиках и тычинках на дом получить?
Такой доли никто из 9-го «а» даже врагу бы не пожелал. Смех стих, овации смолкли, реплики стушевались.
– А теперь, Брамфатуров, расскажи нам, как ты это сделал.
– Не надо, Брамфатуров, не рассказывай! Оставь нас в приятном заблуждении относительно человеческих возможностей…
– Артур Янц, два! Дневник ко мне на стол!
– За правое дело и пострадать приятно, – пробормотал Янц, вставая и препровождая дневник на экзекуцию.
– Брамфатуров, мы ждем, – напомнила Антилопа, расписываясь в отгрузке «неуда» блудному внуку Поднебесной.
Если кто и ждал еще, помимо училки, то только не звонок. Пронзительная трель возвестила о благой вести: начале большой перемены. 9-а моментально превратился в цыганский табор, срочно меняющий место своей дислокации. Однако не тут-то было.
– Звонок для учителя, – напомнила Антилопа школьную аксиому. – Предупреждаю, не дадите Брамфатурову разоблачить телепатию, поставлю ему двойку, а вам всем задам на дом самостоятельную…
– А если дадим разоблачить, Вилена Акоповна, Брамфатурову пять поставите?
– Зависит от убедительности разоблачения.
– Вов, давай разоблачай быстрее, а то так кушать хочется, что курить охота!
– Вилена Акоповна, осмелюсь напомнить вам французскую народную мудрость: Un homme affamе ne pense qu’? pain[40 - У голодного в мыслях ничего, кроме хлеба (фр.).]. Объяснять им сейчас, что такое идеомоторика – все равно, что chantez ? l’?ne, Il vous fera des pets[41 - Здесь: метать бисер перед свиньями (фр.).]. Не верите? Regarder ? notre marchand! Il vaudrait miuex le tuer que le nourrir[42 - Взгляните на нашего купца. Его дешевле похоронить, чем накормить (фр.).]…
Биологичка, напряженно вслушивавшаяся в грассирующую речь, вдруг рассмеялась, приведя класс из индифферентного недоумения в оскорбленное.
– По-моему, это на наш счет прохаживаются, – задумчиво произнес Татунц.
– Во-ов?! – послышалось с разных концов кабинета разно окрашенные возгласы: от просительных до угрожающих.
– Attendez, enfants[43 - Подождите, дети (фр.).], – отмахнулся Вов. – Вилена Акоповна, я предлагаю провести открытый урок разоблачения телепатии.
– Почему открытый?
– Потому что слухи все равно поползут. Они уже ползают где-то в районе учительской…
– Что ты этим хочешь сказать?
– Ничего, кроме того, что стены имеют уши, а языки не имеют костей. Но это нам даже на руку, Вилена Акоповна. Пусть посудачат, посплетничают, а мы по антинаучным суевериям открытым уроком разоблачения вдарим! Вон и стенгазету можно будет к этому благому делу подключить, правда Маша?
Маша тряхнула головой и показала кулак. Правда, не в смысле «но пасаран», а в значении «ты у меня доиграешься по-французски над нами издеваться».
– Je suis d’accord[44 - Ладно (фр.).], – согласилась биологичка. – Вот после разоблачения на открытом уроке ты свою пятерку и получишь.
– Как, всего одну?! – изумился класс.
– Две! – не стала скаредничать Вилена Акоповна.
– Ну хотя бы одну из этих двух поставьте ему сегодня, Вилена Акоповна! Неужели вам его не жалко? Вон он как с вами по-французски старательно лопочет!
– Ну хотя бы одну – условную – сегодня поставлю, – окончательно смягчилась биологичка.
– Vive le biologie![45 - Да здравствует биология (фр.).] – пробормотал восторженно Брамфатуров и поплелся за дневником.
Большая перемена
Русская средняя школа № *09 занимала, согласно типовому проекту, три корпуса. Проект, по слухам, имел кубинское происхождение, что подтверждалось отсутствием гардеробной и присутствием благодатной прохлады во время летних каникул. Впрочем, не исключено, что именно эти два обстоятельства и послужили причиной возникновения слухов. Как бы то ни было, но таких школ в новостройках города насчитывался уже не один десяток. Очевидно, конструктивные преимущества кубинской архитектурной мысли перевешивали жалкую горстку отдельных недостатков. В трехэтажном корпусе под бдительным присмотром дирекции, администрации и учительской грыз гранит науки средний и старший школьный возраст. В двухэтажном постигал азы младший. В третьем же корпусе, примыкающем к середине застекленной галереи, связующей первые два, располагались актовый и физкультурный залы, а также его величество буфет. Туда-то и направили свои стопы отдельные представители 9-го «а» сразу после описанного нами вкратце урока биологии. Впрочем, не они одни. Всяк взалкавший учащийся спешил воспользоваться оказией большой перемены, чтобы утолив бессовестный желудок, вновь вдохновиться жаждой знаний. Поэтому действовать приходилось коллективно и комплексно. Часть компании взалкавших торопилась занять в буфете очередь, другая часть обеспечивала транспортировку верхней одежды и багажа с учебниками и тетрадями из одного кабинета в следующий, в данном случае – из кабинета биологии в кабинет русского языка и литературы, находившийся на том же первом этаже, впритык к директорской резиденции. Вряд ли такое расположение предусматривалось гипотетическими кубинцами, скорее всего это было местной инициативой, о чем мог догадаться всякий, кто знал, что директриса школы Арпик Никаноровна Нахапетян, помимо административных тягот, несет еще и крест преподавания русского языка и литературы не в каком-нибудь там 8-м «б» или 10-м «в», а именно в 9-м «а» классе.
Герой трех предыдущих уроков, позабыв в пылу ученой рассеянности об упомянутом разделении труда, был немало озадачен, не обнаружив ни портфеля, ни пальто там, где он их в кабинете биологии пристроил. Стоял, уставившись на парту и подоконник, глупо теребя дневник, полный свежих пятерок.
– Вов, – вывел его из задумчивости Грант Похатян, – извини, но мы решили освободить тебя на сегодня и от занимания очередей в буфете и от перетаскивания портфелей.
– А-а? – замялся Брамфатуров, указывая на дневник.
– Бери с собой. Покажешь буфетчице – получишь бесплатный мацун…
– Да ну?
– А ты думал! Новое постановление министерства просвещения: каждый старшеклассник, получивший кряду три пятерки, получает бутылочку мацуна.
– А кто четыре или пять подряд?
– Кебаб, хоровац[46 - От армянского «???????» – шашлык.] и сто граммов коньяка «Наири»…
– И уши от мертвого осла с бантом, – распознал розыгрыш Брамфатуров.
– Вот-вот, – согласился Грант. – Но тебе это не грозит. Потому что следующие два урока у нас – контрольное общешкольное сочинение. За него пятерку раньше двух-трех дней получить, увы, не получиться…
– Увы – в том смысле, что уши мертвого осла мне были бы к лицу?
– Не в том. Я бант имел в виду…
– Бант без ушей не вручается, не увиливай…
Так, мило беседуя, дотопали они до актового зала, пересекли его и попали в буфет, где Брамфатуров в очередной раз продемонстрировал всему честному народу одноклассников свою рассеянность, если только не ранний старческий склероз на стадии взросления и возмужания.
– Вов, ты куда?
– Как – куда? – удивился Вов, извлекая из кармана брюк мятый рубль, выданный ему сегодня утром матерью из расчета, что этого ему должно хватить на три дня. – В очередь…
– Там Чудик с Бойлухом и без тебя справятся…
– А-а…
– А миллионы свои побереги, они тебе еще пригодятся…
– Ты хочешь сказать, что они и для нас возьмут?
– Они для всех возьмут. Пошли – сядем…
Брамфатуров не стал спрашивать: куда. Увидел – воздержался. За сдвоенными столиками расположились в ожидании ленча лучшие люди 9-го «а» во главе с Купцом Авакяном. Присутствовало все мужское население класса, кроме Седрака, Артура Янца, Игоря Деридуха и Бори Татунца.
– Что заказали, ребята, пиццу? – осведомился Брамфатуров, занимая свое место среди сливок общества. – Только ради Бога, не грибную и не рыбную!..
– Вообще-то они сосиски берут, – не слишком уверенно объяснил Павлик Зурабян.
– Хот-дог или в тесте? Эй, ребята, мне, пожалуйста, без кетчупа! И колы тоже не надо, лучше минеральной. Если нет «Джермука», «Бжни», «Нарзана» или «Боржома», то берите сильногазированную «Бонакву»…
– Ты о чем? О пепси-коле?
– Да по мне любая кола помои, что пепси, что кока… Как выражается, мой дед, кола – это просто газированный сапожный крем с сахаром…
– Тебя послушать, Вов, так у нас этих кол на каждом шагу – хоть утопись, – усмехнулся Витя Ваграмян.
– У нас – нет, а вот у Вовы в Америке – именно так: куда ни плюнь, везде кола, – рассмеялся будущий житель штата Калифорния Артур Гасамян.
– Не печальтесь, вьюноши, как раз в этом году в Новороссийске заводик по разливу пепси-колы построят. Замучаетесь в ней топиться…
– Брамфатуров, иди к нам! – позвали с соседнего столика одноклассницы – Лариса, Карина, Тамара и Асмик. – Булочку хочешь?
– С чем? – разборчиво поинтересовался Брамфатуров.
– С какао…
– Уау, здесь подают какао?!
– Здесь всегда подают какао…
– Девочки, а можно я сначала этих мерзких хот-догов отведаю, а потом уже к вам, так сказать, на десерт загляну?
– Ай Вов, – не выдержал Купец, – что еще за хот-доги? Мы никаких хот-догов не заказывали…
– Известно какие, – пожал плечами Брамфатуров. – Вонючая куриная сосиска в продолговатой булочке да с гадким кетчупом.
Все застольное общество перевело недоуменные взоры с Брамфатурова на Гасамяна.
– Это такой американский бутерброд, – пояснил спец по Штатам. – В переводе на русский – «горячая собака»…
– Брр, какой ужас! – донеслось с девичьего столика.
– Тогда за чем стоят Чудик с Бойлухом? Только не говорите, что за бигмаками, это не еда, а энергетическая заправка! Я бы на месте Макдональдса выпускал бы их в ампулах, как глюкозу. Ширнулся и сыт… Уж лучше чизбургер, чем гамбургер…
– Ладно, кончай издеваться! – не выдержал Ерем.
– А он не издевается, Ерем, – спокойным задумчивым тоном произнес Грант. – Не знаю как ты, Ерем, и как тот третий парень, что был с вами, но вот Вова до Америки точно добрался!
– Ага, – поддержал Гранта Гасамыч. – И даже успел пару лет отучиться в каком-нибудь Гарварде…
– За пару лет столько всего не узнаешь, – заметил Грант. – Тут нужны годы и годы интенсивных занятий…
– По физике и биологии? – уточнил Павлик.
– И по телепатии тоже, – дополнил Купец. – Слушай, Вова, а можно этой телепатии научиться?
– Той, которой пользуюсь я, без проблем. Только зачем она тебе?
– Как зачем?! Ты что! Это ведь какая экономия на репетиторах получается! Да и аттестат до ума довести можно без всякой зубрежки. Стой себе да читай ответы в голове учителя, правда, Вов? А ты, Грант, говоришь годы учебы…
– Грант прав, моя телепатия тебе, Купец, в учебе не поможет. Она совсем из другой оперы…
– Какой еще оперы?
Но тут Бойлух с Чудиком принесли, наконец, тарелки с сосисками, с хлебом плюс два стакана с обыкновенной холодной водой.
– Я бы того, кто придумал сосиски в целлофане, похоронил не в гробу, а завернув в его любимый целлофан, – мрачно изрек Брамфатуров, глядя на споро разбираемую снедь. – Это уже не сосиски, не франкфутер, а какой-то иной продукт – сосискообразное, вискозой замученное мясоподобное желе. В общем, ???????????????????[47 - Сложносочиненное слово, предложенное Государственным Институтом Армянского языка в качестве аналога макарон – предмет бесконечных насмешек со стороны облагодетельствованного народа. (????? – длинный; ???? – круглый; ???? – тесто; ??? – дырка). К слову сказать, некоторые другие неологизмы упомянутого института (такие как ??????? – телефон, ????????????? – телевизор) более или менее прижились. Правда, более – в литературной речи, менее – в разговорной.]…
– Ну, ??? или не ???, а есть можно, – философски рассудил Чудик, макая горячую сосиску в холодную воду и ловко сдирая с нее предосудительный целлофан.
– А то я не знаю, – сварливо возразил Брамфатуров. – Курятина, соя, да крахмал. Радость плебса…
– Значит, мы все тут плебеи? – оскорбился Ерем, переставая активно жевать упомянутую радость.
– Погоди, Ерем, – вмешался Купец. – Пусть он сперва объяснит, о чем речь. Какая курятина? Какая соя? Какой крахмал?
– Тоже мне, английский лорд нашелся, – пробормотал Никополян и демонстративно отправил в рот полсосиски.
– Только не говори мне, Рач-джан, что там молочная телятина со свежей поросятиной…
– Попробуй – узнаешь…
И Брамфатуров попробовал и узнал. Узнал давно забытый вкус, в гамме которого напрочь отсутствовали, по меньшей мере, два из инкриминированных им ингредиента: не было там ни сои, ни курятины, а крахмал если и присутствовал, то отнюдь не в катастрофических пропорциях.
