скачать книгу бесплатно
– Вам чем-то помочь? – спросила она. – Если вы беспокоитесь за свою дочь, то не стоит. Она сейчас ждет второго ребенка. Я его не трону. Ему ничто не угрожает.
Птица вдруг вспорхнула и улетела прочь. Молодая особа пожала плечами и пошла дальше.
Чудная женщина. Видимо, после перерождения у нее немного поехала крыша. Подумала про себя она.
Буквально через двадцать минут она уже стояла напротив входной двери здания морга. Унылое серое кирпичное здание, которое нелепо выделялось на фоне всех остальных. Роза была здесь частой гостьей, так как ее сестрам постоянно что-то было нужно. То им приспичило получить кровь мертвеца, то пальцы ног, то черт знает, что еще. Иногда она чувствовала себя девочкой на побегушках.
Жители Грейвтауна всегда подозревали, что дамы с Бонс Стрит ведьмы. Кто-то ненавидел их и пытался выжить из города. Но были и те, кто относился к женщинам с уважением. Но Розу не любили абсолютно все, за исключением семейства Циммеров. Люди судачили о ней, называли чудовищем и убийцей. Около ста лет назад даже хотели сжечь заживо, но быстро передумали, когда она одним ударом проломила череп кузнецу, который занес над ней топор. Его семья проклинала ее, но той было все равно. Ей не было его жаль.
– Тук-тук? – Странно. Подумала она. Никто не открывает. Хорошим чувством юмора, она, пожалуй, не отличалась. Но ее это не волновало. Главное, что ей самой было смешно. – Ладно. Я сама открою. Ну что вы, не утруждайтесь, мне не трудно.
Она открыла дверь, осмотрелась по сторонам в поиске нежелательных свидетелей, и тенью вплыла в здание. В нос ударил запах свежего трупного гниения. Девушка дернула носом и прошла вглубь к кабинетам, где лежали мертвецы и все их имущество. Голые белые стены давили на нее, а стук ее ботинок о мраморную плитку дико раздражал.
Помещение морга сильно напоминало ей лечебницу, где держали Агату на протяжении двух лет. Роза хорошо помнила ту ночь, когда впервые увидела ее. Тогда девушка была в трансе, билась в конвульсиях на холодном каменном полу. Ее лицо было смертельно бледным, из носа и ушей шла кровь. От нее по стенам расползались красные тонкие прожилки чар. Стены громко трескались, с потолка сыпалась каменная пыль, пол ходил ходуном, будто Ад разверзнулся под ногами. Её колдовская сущность злилась, пыталась выбраться наружу и убить все живое вокруг себя.
После перерождения Агата успокоилась и нашла тонкий, даже хрупкий, баланс между ненавистью и любовью к людям. Роза помогла ей отомстить ее родителям. Агата провела с ними один на один несколько дней в подвале, а потом вышла, не сказав ни слова. После этого пришлось месяц проветривать помещение и отскребать части ее матери и отца от стен подвала.
В конце коридора она свернула налево и достигла своей цели. Помещение было заставлено койками, на которых, прикрытые белыми простынями, лежали люди. Их души уже покинули бренные тела и беззвучно висели над своими хозяевами. Завидев Розу, они стали привычно шипеть.
– Помоги, – хрипло тянули души.
– Я не на работе. Ничем не могу помочь, – отстраненно ответила ведьма и продолжила копаться на стеллажах в поисках монет.
– Помоги, пожалуйста, – опять завывали умершие.
– А кто поможет мне? – риторически спросила проводник, небрежно стукнув бумагами по столу. – Кто из вас может мне дать то, чего я хочу?
А хотела девушка только одного – понять, чего она хочет. Она и при жизни не знала, чем хочет заниматься и как устроить свою жизнь, чтобы комфортно и спокойно в ней прожить. Некромант задавалась этим вопросом уже ни одно десятилетие. Она никогда не жаловалась на жизнь, потому что ее все устраивало. Она безоговорочно и самозабвенно любила всех своих сестер. Но иногда у нее внутри скреблись кошки, требуя чего-то.
Молодая особа часто вспоминала время, которое она провела вместе с Томасом. Он был с ней учтив, его не смущали странности Розы, не пугали ее глаза и шрамы. Молодой человек был первым, кто за всю жизнь касался ее, дарил телесное тепло и заставлял стонать его имя. Тогда ей было абсолютно все равно, чем закончится их история. Девушка осознанно решилась быть с ним, хоть и совсем недолго. Но самым ужасным было то, что она хоронила его своими собственными руками.
Наверное, это оставило на ней сильный отпечаток. После того, как ведьма вернулась в Грейвтаун, она стала реже улыбаться, подолгу уходила из дома и просто гуляла, воображая, что он держит ее за руку, смеется над ее глупыми шутками и называет «кошмаром». Мужчине единственному разрешено было ее так звать. Это делало его еще более особенным, чем он был.
Наконец, ведьма нашла то, что искала. Она изъяла целых пять монет и легко стала подкидывать одну из них в воздух. Девушка победной походкой отправилась обратно домой, попутно насвистывая себе под нос старую песенку под названием «Приходите, ведьмы, на траурный танец, чтобы Дьявола развлечь», которую раньше часто пели колдуньи по праздникам.
Некромант стала размышлять о предстоящем дне смерти Флоренс. Праздник обещал быть довольно ярким. Шарлотта и Грейс накроют большой и роскошный стол, Селена и Луиза завтра начнут украшать дом цветами и ленточками, а Агата в своей манере оденет всех в праздничные платья, в которых даже дышится с трудом.
Роза вспомнила свое столетие смерти. Тогда все прошло довольно сумбурно, потому что было полнолуние. Один из монстров иного мира вырвался в смертный и напал на город. Ведьме пришлось спешно выходить на охоту, даже не успев приступить к горячему.
Грейвтаун, как и вся Английская Империя принадлежала ведьмам. Они были, своего рода, наместниками на этой земле. Все духи, демоны и нечисть перед тем, как ступить на их землю, должны были отчитаться перед ними, прислав письма или слуг. Нарушителей, которых было довольно много, они отлавливали и пускали в расход на всевозможные нужды, вроде амулетов, зелий или еды.
Люди были для ведьм подобны овцам, которые паслись весь день на лугах, а затем уходили спать в свои загоны. Пользы они приносили достаточно, поэтому сестрами было принято решение ограждать их от нападок нечисти по мере их возможностей.
Тяжело было следить за всеми землями Англии сразу, но когда Роза стала достаточно сильна и узнала достаточно о загробном мире, то наняла мелкую нечисть, чтобы та в случае нежелательных гостей, сразу сообщала о них и переносила ее в нужное место. Это значительно упростило ведьмину работу.
Не то, чтобы Розе было хоть какое-то дело до людей, но она исправно их защищала. Она считала людей слабыми, алчными, безнравственными и гнилыми изнутри. Почти двести лет она наблюдала за ними, видела, как сменялись эпохи, ощущала на себе изменчивость мира. Но лишь одна вещь оставалась, остается и будет оставаться прежней – люди. Проблема только в них. Они истребляли целые цивилизации, брат шел на брата, отцы продавали свои семьи, дети оставались сиротами, старики умирали от болезней и нищеты. И все ради чего? Ответ прост. Это их саморазрушительная природа и жажда наживы.
Разумеется, были и исключения. Люди, которые хотели творить, привнести что-то новое, сделать мир лучше, чем он был. Но кто их послушал? Никто. Так и все ведьмы в доме номер тринадцать были отвергнуты семьями и обществом. Их не поняли, не приняли, и в конце концов убили. Но теперь сотни избалованных, злых и несчастных людей молили этих женщин исполнить их самые заветные и темные желания.
Ведьма настолько глубоко погрузилась в свои размышления, что не сразу заметила, как за ней с огромным любопытством наблюдал человек, подло скрывшись за углом одной из городских улиц.
Знакомство с местными достопримечательностям
– Черт! – вскрикнул молодой парень, когда его голова ударилась о замутненное стекло. Экипаж в сотый раз подскочил от очередной кочки. Он снова видел огонь. За последние несколько месяцев ему практически ничего не снилось, кроме бесконечного и всепоглощающего огня.
Лоренс Стентон спокойно мог рассмотреть пейзаж за окном, который вот уже несколько часов не менялся с того самого момента, когда он погрузился в очередной кошмар. Кроме бесконечного коричнево-зеленого леса, густого тумана и непроглядной темноты он больше ничего не наблюдал.
Юноша покинул Грейвтаун уже больше четырнадцати лет назад, когда ему было около семи лет и с тех пор никогда туда больше не возвращался. Кроме дяди у него там никого не было. Его родители погибли в пожаре, а он чудом уцелел, как рассказывал ему дядя. Он всю дорогу копался в своей памяти в безуспешных попытках вспомнить хоть что-нибудь, что связывало бы его с этим местом, кроме чувства нарастающий тревоги, щекочущего интереса и странных снов.
Джонатан раньше часто присылал ему письма, расспрашивал его обо всем, что происходило в его жизни. Они всегда встречались в Лондоне. Джонатан всегда настаивал, что сам будет навещать его. Они прекрасно ладили между собой, и юноша всегда был рад его видеть. Однако примерно шесть лет назад количество писем от него резко сократилось, и его визиты в Лондон стали гораздо реже. Лоренс не придавал этому должного значения долгое время, но после последнего письма дяди полгода назад он твердо решил разобраться в чем дело. Последняя строчка письма гласила: «Отпусти прошлое, мальчик мой. Живи полной жизнью, отбрось боль и страх прошлого. У тебя вся жизнь впереди. Радуйся, влюбляйся, наслаждайся безмятежностью и делай то, к чему тянет сердце. Со мной все будет хорошо, за мной есть, кому присмотреть».
Теперь же группа любознательных друзей ехала в Грейвтаун с одной единственной целью – расследовать смерть родителей Лоренса Стентона. Генри Эдкок и Габриэль Брюстер были полностью уверены, что пожар был подстроен недоброжелателями, у которых были веские мотивы для подобного злодеяния. Друзья были полны яростного энтузиазма раскрыть это дело.
Мортимир Стафорд не особо верил в успех расследования. Морти был неисправимым пессимистом, которого практически ничто не интересовало, кроме своих собственных проблем и переживаний. Ему казалось, что это расследование не увенчается никаким успехом и просто бессмысленно.
– Эй, Лоренс, что с тобой? Ты всю дорогу сам не свой, – толкнув его в плечо, спросил Генри.
– Я все думаю о дяде. Мы послали телеграмму, что приедем, но я не уверен, будет ли он нам рад, – задумчиво протянул юноша, снова вспомнив строчки письма.
– Да не нервничай ты так. Разумеется, он будет рад. Ты ведь его единственный и любимый племянник, – вдохновленный происходящем ответил друг.
– В письме было ясно сказано об обратном, – его не покидало чувство, будто бы дядя старательно избегал контакта с ним.
В нем боролись два совершенно противоположных чувства. На одном фланге стояли настороженность, напряжение и колющий дискомфорт, а на другом эмоциональное возбуждение, ликование и предвкушение расследования. На поле боя одни эмоции и чувства хаотично сменяли другие. Они сходились и расходились, словно волны в бескрайнем океане.
– Старина, расслабься и наслаждайся поездкой. Мы скоро доедем. Там и узнаешь, рад он тебе или нет, – закончил полемику Габриэль.
Примерно через пол часа они прибыли к месту назначения. Лоренс и его спутники, выйдя из экипажа, сразу стали осматривать обстановку вокруг. Со стороны они выглядели все, как на подбор, величавые аристократы. Одеты молодые люди были практически в одинаковые серо-черные костюмы и накидки и парадные цилиндры, а их туфли были начищены до такого блеска, что можно было смотреться в них, как в зеркало.
Их вниманию предстали обычные серые улочки и маленькие домишки. Ничего выдающегося на первый взгляд они не нашли. Обыкновенное тихое, унылое и забытое Богом место. Мрачный городок их совершенно не впечатлил.
– Лори, мальчик мой! Как я рад тебя видеть! – им навстречу практически бежал констебль и радостно приветствовал приезжих юношей. – Как ты возмужал! Могу поспорить, что от Лондонских леди отбоя нет, а?
Он не был похож на Лоренса. Темно-каштановые короткие волосы, которые были нелепо зачесаны назад, щетина, которой на вид было уже несколько дней, зеленые большие глаза и нос, похожий на картошку. Массивный мужчина всем своим видом источал заразительное добродушие и радость. Было в его взгляде что-то искренне детское и озорное. Такие люди – редкость. Лоренс всегда поражался его неуемному оптимизму, который находил последователей везде и всегда.
– Здравствуй, дядя Джон! Я тоже очень рад тебя видеть, – они пожали руки и крепко обнялись, хлопая друг друга по спинам. – Как давно мы не виделись? Год? Два?
– В последний раз в Лондоне летом 1908! Ужасное упущение, что мы так редко видимся, мальчик мой! Вижу, ты не один. Представь меня своим спутникам, – выпятив грудь, важно сказал констебль.
– Друзья, разрешите представить вам моего дядю, Джонатана Стентона. Он – главный страж порядка города Грейвтаун. Именно благодаря ему люди могут спать спокойно, – молодые люди по очереди крепко жали ему руку и представлялись.
– Рад со всеми вами познакомится! Скорее проходите в дом! Я уже давно вас жду, ваш чай должно быть успел остыть! – он жестом руки пригласил их ко входу в свое скромное жилище.
– Ну вот! А ты говорил, что он будет не рад, – тихо прошептал Генри, отвешивая ему дружественный удар в плечо. – Нытик!
Дом констебля находился на Ист Стрит. Тихая улица, которая с одной стороны вела к выхожу в лес, а с другой в центр города и рыночную площадь. Двухэтажное здание с виду было сравнительно небольшим, но внутри достаточно просторным. Из прихожей тянулся коридор, ведущий к светлой гостиной, которая была совмещена с уютной кухней. По середине комнаты стоял длинный большой стол с парой новых свечей, на котором гостей ждал аппетитный ужин.
Слева возвышалась массивная лестница, которая вела на второй этаж. Вдоль нее Лоренс увидел висящие картины с изображением разных жизнерадостных английских пейзажей. Автором этих картин был сам констебль. Поразительно, что у человека с такой серьезной профессией, была тяга к искусству и творчеству.
Юноши расселись по местам и стали обсуждать утомительную поездку и здешнюю атмосферу. Габриэль Брюстер, взбалмошный наследник огромного состояния, по своему обыкновению начал хвастаться своими спортивными достижениями и дальнейшими перспективами. Джонатан внимательно слушал, или делал вид, что внемлет каждому слову, и разливал всем чай и раздавал всевозможные закуски.
Лоренс, пока дядя был занят, разглядывал обстановку вокруг себя. Ничего необычного не было, кроме обилия разных растений в горшках, которые были выставлены у окна. Он не мог вспомнить, чтобы у Стентона была такая большая любовь к цветам.
Вдоль длинного комода у стены в гостиной стояли разные фотографии. На многих был изображен сам констебль, а на остальных фотокарточках улыбались отец и мать Лоренса. Пара снимков были обуглены. Видимо, Джонатан нашел их в доме после пожара.
Пользуясь тем, что все были заняты разговорами между собой, Лоренс тихо увел констебля в сторону.
– Дядя Джон, помнишь то последнее письмо, которое ты мне прислал? – тот утвердительно кивнул. – О ком в нем шла речь? У нас ведь здесь больше нет родственников, насколько мне известно.
– Знаешь, много чего произошло за то время, что мы не виделись, – Джонатан загадочно отвернулся к окну и посмотрел куда-то вдаль. – В моем возрасте уже глупо думать о семье и детях. Но несколько лет назад я встретил женщину, которая приняла меня таким, какой я есть, и с которой мне хотелось бы прожить остаток своей жизни.
– Неожиданно, – брови юноши медленно поползли на лоб. Услышать такое он никак не был готов. – Я очень рад за тебя, Джонатан. И как скоро я смогу познакомится с этой счастливицей?
– Я поговорю с ней, и уверен, что она не откажет в моей просьбе. Как только ты увидишь ее, то поймешь, мальчик мой, что она замечательная, – этот ответ, по какой-то причине не убедил Лоренса. Молодой человек нервно стал перебирать пальцы рук.
– Буду ждать с нетерпеньем, – младший Стентон испытывал волнительный интерес к этой особе. – И как же зовут вашу избранницу?
– Селена Кримс.
– Очаровательно.
Не то, чтобы он не верил в высокие чувства между мужчиной и женщиной. Он без всяких сомнений безгранично радовался за дядю и был всеми своими фибрами души «за» его счастье. Но что-то в его голове яростно подсказывало, что дядя не до конца рассказал ему о своей пассии.
– Может быть и тебе повезет также сильно, как мне. Возможно, тут ты сможешь найти девушку, которая заставит твое сердце биться сильнее! Красавиц у нас предостаточно! – дядя лукаво потрепал его по плечу и подмигнул.
– Мне показалось, или я услышал слово «девушка»? – оторвавшись от сигары, волнительно переспросил Габриэль. – Моего очарования хватит на всех!
Компания начала увлеченно смеяться.
Они вернулись к застолью и продолжили обсуждать последние новости, политику и светскую жизнь в Лондоне. Все они, кроме Лоренса, были из обеспеченных семей и высших кругов общества. Иногда молодой человек не мог позволить себе дорогих удовольствий в виде роскошной одежды или деликатесов на ужин. Но зависти в нем не было. Он сам старался пробивать себе дорогу в жизнь и высокое положение в обществе.
Самым молчаливым и понурым из всех четверых был Мортимир. Год назад он потерял свою молодую красавицу жену, у которой было воспаление легких. Она долго боролась за жизнь, но в итоге, просто задохнулась во сне. Мужчина нашел ее утром уже остывшую. Он безутешно горевал много месяцев и не мог найти себе место. Друзья решили, что ему на пользу пойдет это небольшое приключение и он сможет отвлечься от тягостных мыслей.
Когда компания полностью расслабилась и растворилась в ненавязчивой обстановке, констебль вынес проигрыватель. Мужчина трепетно установил пластинку и заиграла энергичная композиция. Ритмы мелодии смешались с мужской болтовней и естественными звуками комнаты. Настроение у всех было чудесное и легкое, будто бы все шло так, как и должно было.
Габриэль величественно вертел бокам в руке. Этот молодой красавец напоминал гепарда. Его манеры были столь же грациозны и царственны, сколь повадки опасной и хищной кошки.
– Джон, я хотел спросить у вас кое о чем, – молодой парень удивительно спокойно и неожиданно перевел тему разговора.
Его голос совмещал в себе режущую сталь и убийственное спокойствие с легкой ноткой тонкого сарказма. Идеальное блюдо. Он расслабленно раскинулся на стуле, скрестив ноги, демонстрируя свои ботинки, которые стоили дороже чем любой предмет в помещении. Мужчина любил поправлять свой дорогой строгий костюм, потому что для него самым важным было выглядеть презентабельно и солидно, будто с минуты на минуту у него должна была состояться важная встреча с королем Британской Империи.
– О чем речь? – не менее спокойно спросил Джонатан, переводя глаза на Брюстера.
– Верите ли вы в сверхъестественную активность? Мистику, если позволите, – Габриэль был из тех людей, которые не отличаются тактичностью, а говорят все, как есть, даже если это не очень уместно. – По дороге сюда у нас состоялась весьма интересная дискуссия на этот счет. Глядя на ваш загадочный городок, мне так и кажется, что где-то за мной наблюдают какие-нибудь духи.
– Интересный вопрос, юноша, – констебль немного заерзал на стуле и оттянул воротник своей рубашки. – По правде говоря, было то время, когда я боялся темных переулков и необычных шорохов. Это быстро прошло, когда я впервые поймал здесь маньяка, который убивал молодых девушек. Полагаю, что мой ответ – нет. Но вы несказанно правы. Грейвтаун довольно старинный город. Его история окутана тайнами и мистическими событиями. Люди здесь довольно суеверны и пугливы.
Констебль не знал подлинной цели их визита. Лоренс поведал ему лишь часть правды. Он действительно хотел навестить дядю и узнать город, где родился. Но ни слова об их замыслах узнать подлинную причину произошедшего в Грейвтауне четырнадцать лет назад.
Оксфордские друзья ни одну неделю готовились к этой поездке. Они проводили расследование, искали хотя бы малейшие зацепки о том, были ли странные преступления до пожара дома Стентонов, пытаясь построить всевозможные правдоподобные теории.
Друзья нашли газетные вырезки о том, что этот город – самый большой по числу смертей во всей Британской Империи. Также им удалось собрать и истории очевидцев, кто в страхе бежал оттуда. Все до последнего не хотели отвечать на вопросы о Грейвтауне, будто кто-то велел им молчать. Они буквально теряли голос на середине фразы или прикусывали язык чуть ли не до крови.
Лоренсу нравились тайны. Он был их ярым фанатиком с раннего детства. Его, словно магнитом, непреодолимо тянуло к заброшенным домам и странным личностям. Тетушка постоянно ругала его, когда мальчик убегал из дома в поисках очередных тайн и чужих секретов.
Одним из самых ярких его расследований Лоренс считал поиски пропавшей кошки по клички Марта. Она принадлежала соседской девочке, и та обратилось к нему за помощью. Он выслеживал ее несколько дней по следам, опрашивал очевидцев и строил всевозможные теории о ее исчезновении. Вся его комната была завалена в оборванных клочках бумаге, где он писал о всех своих мыслях и догадках. Спустя пять дней он нашел кошку на одной из городских улиц, когда та рылась в помоях, и вернул хозяйке. Тогда мальчик получил первый в его жизни поцелуй и был на седьмом небе от счастья.
– Вы занимаетесь откровенной чушью, господа, –поправляя свои очки, снисходительно сказал Генри Эдкок. – Ничего подобного в природе не существует. Загробный мир – вымысел и только.
Генри откровенно насмехался над теми, кто верил во всякую мистику или ведьмины проклятья. Его воспитали как человека, который верит только тому, что можно увидеть, почувствовать и потрогать. Юноша категорически отрицал все то, о чем без умолку болтали его товарищи.
– Не поддерживаю, – подхватил дискуссию Лоренс. – Ты не можешь отрицать очевидного. Люди по всему миру на протяжении всей человеческой истории неоднократно видели странных существ и необъяснимые явления.
Генри Эдкок, щекастый юноша, чьи волосы всегда топорщились в разные стороны, отличался страстью к наукам. Он старался все необычное оправдать с помощью логических выводов или доказательств. В Оксфорде он был круглым отличником. Лоренс искренне считал, что у него могло бы быть превосходное будущее в роли учителя или ученого.
Его родители владели успешной сетью книжных магазинов в Лондоне и были абсолютно счастливы, когда узнали, что их сын хочет заняться серьезными науками. Он вырос в абсолютной любви и ласке. Юноша не признавал никакого рода насилия и считал, что все можно решить с помощью мирных и рассудительных разговором. В потасовках он не участвовал, старался всячески избегать конфликтов. Но если кто-то задирал его друзей, он щитов вставал на их защиту. Это он считал своим священным долгом.
– О чем ты говоришь, Лори? Ты и вправду думаешь, что оборотни или пикси существуют? Ты в своем уме? – с нескрываемой насмешкой подначивал его Генри. – Или веришь, что в лесах нашей родной Англии водятся приведения?
– Не совсем приведения. Это энергетическая оболочка умершего человека. Я самолично видел фотографии, на которых были запечатлены некие бесформенные образования, – Лоренс парировал.
– Чушь и вздор! – Эдкок отвесил уже второй за этот вечер неожиданный щелбан по лбу Лоренса. – Извини, это был не я. Это приведение вселилось мне в руку и ударило тебя.
– Да я тебе сейчас, – не успел он договорить, как друг снова щелкнул его по лбу.
– Морти, а ты что скажешь? – спросил его Габриэль, пытаясь сдержать едкий смешок. – Ты весь вечер сегодня молчишь, словно воды в рот набрал. Или это привидение закрыло тебе рот невидимой рукой?
– Мне хотелось бы верить в загробную жизнь, – уныло произнес юноша, почесав нос. – Но абсолютно точно утверждать мы не можем.
Мортимир провел рукой по своей кудрявой шевелюре и откинулся на стуле. Он был ни худым и не упитанным. Обычным, можно сказать. Узковатые грустные глаза напоминали цвет кувшинок на болотах. Его лицу придавали особую эффектности уверенная челюсть и небольшая родинка на щеке.
Они вместе с женой владели небольшой кондитерской почти в самом центре Лондона. Его с головой завлекала готовка и украшение всевозможных тортов. Юноша был абсолютным перфекционистом и выполнял свою работу с исключительной тонкостью и точностью. Поэтому его кулинарные шедевры продавались по очень высоким ценам.
Молодой человек был весьма раздражительным и вспыльчивым. Иногда он мог взорваться по малейшему поводу и просто уйти от разговора, хлопнув дверью. Только его жена Мари могла совладать с его изменчивым характером. Он боготворил ее, обожал, осыпал подарками и комплиментами. Любая мечтала бы оказаться на ее месте. И теперь, потеряв то единственное, что он любил больше кондитерской лавочки, юноша был растоптан и практически мертв внутри.
– Что и требовалось доказать. Людям хочется верить в том, что есть форма жизни помимо той, которую мы привыкли видеть. Взрослые всегда пугают детей, что если они не будут слушаться, то ночью придут злые ведьмы, утащат в свое логово и обглодают их косточки, – Генри обошел стол и наиграно навис над Габриелем, изогнув руки, словно он хочет напасть и откусить ему голову.
Джонатан издал какой-то странный смешок.
– Но ведь откуда-то появляются все новые рассказы очевидцев о том, что те самолично контактировали с ведьмами и видели их колдовство, – скучающе бросил Брюстер, грациозно рассматривая янтарную жидкость в бокале. – По их словам, якобы, ведьмы предлагают свои услуги только тем, кто им выгоден и берут за свою работу определенную плату по их усмотрению.
Молодой человек был заядлым любителем выпить, поиграть в карты на деньги и провести ночь в объятьях незнакомки. Он был невероятно обаятелен и красив. Его мужественный профиль сводил молодых дам с ума. В нем необычно сочетались крупные черты лица, зеленые глаза и несильно кудрявые волосы. Он также выделялся отменным телосложением и был профессиональным фехтовальщиком.
– Бредни сумасшедших! Никакой нечистой силы не существует! – Генри не унимался. – Послушайте себя со стороны! Вы пытаетесь убедить друг друга в том, что волшебство существует. Еще скажите мне, что легенда о Короле Артуре, Мерлине и Мече в камне – это вовсе не сказка, а история, основанная на реальных исторических событиях. Как вас только приняли в Оксфорд?
– Ты неисправимый скептик.
– А ты неисправимый болван! – рявкнул Эдкок, развернувшись к столу на пятках.
