Artifex Petersburgensis. Ремесло Санкт-Петербурга XVIII – начала XX века

скачать книгу бесплатно


Артели являлись важным поставщиком рабочей силы для строительства Петербурга. В основной своей массе они состояли из беглых крестьян, гулящих людей, крестьян–отходников (крепостных, государственных). Большинство вольнонаемных рабочих на строительстве Петербурга в юридическом отношении не являлись свободными людьми[704 - См.: Казанцев Б. Н. Законодательство русского царизма по регулированию крестьянского отхода в XVII–XIX вв. // ВИ. № 6. Июнь 1970. C. 20–31.]. Из более свободных категорий населения можно назвать посадских и государственных крестьян. Также в строительстве участвовали солдаты, матросы и каторжники[705 - Луппов С. П. История строительства… С. 89–90.]. Все эти артельные или вольнонаемные рабочие имели соответствующие строительные специальности и работали на многочисленных государственных крупных предприятиях и в мастерских в Канцелярии городовых дел, в Главном и иных Адмиралтействах, подчиненных Адмиралтейств–коллегии, Литейном дворе, Арсенале и т. п.[706 - Шапиро А. Л. Крестьянские отходы и крестьянский наем… С. 42.] На заработки крестьяне приходили, в основном, из северных нечерноземных районов европейской России: Новгородского, Старорусского, Вологодского, Ярославльского, Суздальского, Ростовского, Московского, Бежецкого, Костромского и других уездов[707 - Там же, с. 36.]. Таким образом, спектр многочисленного слоя нецеховых ремесленников чрезвычайно широк: от мало–до высококвалифицированных российских и иностранных мастеров[708 - См.: Анисимов Е. В. Юный град… С. 87–93, 101–112, 119–128, 135, 140–146, 151, 159–165, 175–176, 193, 318, 311–318, 325, 339–343, 346–347; Кошелева О. Е. Люди Санкт–Петербургского острова… С. 82–98, 218–220, 228–233, 235–241, 248–249.].

Прежде чем на примере Главного Адмиралтейства в 1712–1721 гг. будет рассмотрены различные категории мастеровых, скажем несколько слов об иностранном опыте, который Петр брал за образец, внося в него существенные коррективы при реализации проекта по строительству военно–морского флота. Данный грандиозный замысел начинался скромно. В 1688 г., под руководством голландского мастера Карстена Брандта (Carsten Brandt), юный царь плотничал при ремонте заброшенного ботика, ставшего впоследствии по словам Петра «дедушкой русского флота», построенного предположительно в Англии в 1640–е гг.[709 - Курносов С. Ю. Ремонты и реставарации ботика Петра I // Труды Центрального военно–морского музея: Сб. науч. ст. СПб., 1999. С. 87.] С 1689 по 1692 гг. Брандт вместе с корабельным мастером Кортом исполняет поручение государя, построить с помощью солдат Преображенского и Семеновского гвардейских полков «потешную флотилию» в Переславле–Залесском на Плещеевом озере. Кроме К. Брандта другой голландец – Франц Тиммерман (Frans Timmerman) – наставляет царя в теории кораблестроения[710 - Голиков И. И. Деяния Петра Великого, мудрого преобразителя России: собранныя из достоверных источников и расположенные по годам. Ч. I. М., 1788. С. 240–242; см.: Быховский И. А. Петровские корабелы. Л., 1982.].

Через несколько лет, в 1697–1698 гг., Петр посетил Голландию и Англию, посвятив значительное время изучению судостроения. К этому времени его можно уже назвать опытным мастером в плотничном и кораблестроительном деле. В Заандам Петр прибыл 18 августа 1697 г. Выбор на первоначальное посещение этого городка пал не случайно. Абсолютное большинство голландских кораблей было построено здесь, в Амстердаме их по большей части ремонтировали: «Из 20 тыс. торговых судов всех стран Западной Европы 16 тыс. принадлежало Голландии. В руках ее купечества было сосредоточено 4/5 всего объема морской торговли»[711 - Изучение опыта кораблестроения в Голландии и Англии. URL: http://russiaflot.ru/statihistory/809–izuchenie–opyta–korablestroeniya–v–gollandii–i–anglii.html (дата обращения: 05.05.2020); «Еще в Воронеже голландские корабельные плотники рассказывали [Петру] о верфях на реке Зан». Петр остановился в домике у Геррита Киста, работавшего когда–то в Москве (Вагеманс Э. Царь в республике… С. 191).].

К концу XVII в. в Заандаме находился крупнейший судостроительный кластер Европы, состоявший из 50–60 верфей, в окружении которых работало до 200 лесопильных мельниц и множество «фабрик», производивших парусину, канаты, якоря, краски и другие материалы[712 - Золотарев В. А., Козлов И. А. Три столетия российского флота… С. 63–64; Scholl L. U. Fr?her Niederl?ndischer Schiffbau. Rezension zu Richard W. Unger: Dutch Shipbuilding before 1800. Ships and Guilds. Assen/Amsterdam, 1978 // Deutsches Schiffahrtsarchiv. 1980. 3. S. 142.]. Последних имелось около 1000, подавляющее большинство которых представляли из себя ремесленные мастерские под руководством мастера. Петр I не был первым и не был последним венценосцем, заказывавшим постройку судов в Голландии. В начале XVII в. по заказу искушенного в токарном искусстве французского короля Людовика XIII военные корабли строили на верфях Эдама. Шведский король Адольф II завербовал голландских корабелов в Стокгольм для постройки военного флота. Бранденбургский курфюрст Фридрих Вильгельм пригласил корабельных мастеров в Пиллау и Кенигсберг для модернизации бранденбургского военного флота[713 - Hoving A. Niederl?ndischer Schiffbau im 17. Jahrhundert (transl. W. Bruns) // Das Logbuch. 2004. 40. H. 4. S. 140.]. Петру была, безусловно, известна эта практика, имевшая место и в российской истории в применении к другим отраслям промышленности.

Опыт названных голландских верфей интересен тем, что технические и организационные принципы, примененные на них, позволяли массовое производство судов индустриальным способом задолго до начала индустриализации. Это стало возможным не из–за технической революции в судостроении, где применялись самые современные технологии, а благодаря введению на протяжении многих десятилетий множества постоянных улучшений в традиционных ремесленных практиках[714 - Scholl L. U. Fr?her Niederl?ndischer Schiffbau… S. 141.]. Открытость к инновациям и высокое техническое искусство составляли конкурентные преимущества Заандамских корабельных мастеров. Кроме того, они, в отличие от судостроителей Амстердама, организованных в цехах, работали вне цеховой организации. В год на верфях Заандама со стапелей сходило до 200 судов – это были почти все морские и грузовые корабли, построенные на тот момент в Голландии, в то время как верфи Амстердама и Роттердама всю первую половину XVIII в. специализировались на их ремонте[715 - Там же, с. 142.]. Для примера в России в период 1688–1725 гг. вступило в строй всего 1024 парусных и гребных судна, построенных на 26 судостроительных верфях. Из них на верфи Главного Адмиралтейства в Петербурге с 1705 по 1725 г. построено 268 парусных и гребных кораблей[716 - Бескровный Л. Г. Русская армия и флот в XVIII в. М., 1958. С. 108–110; Морской атлас. Т. III. Военно–исторический. Ч. 1. М., 1958. С. 12; Быховский И. А. Петровские корабелы… С. 11; Аммон Г. А. Морские памятные даты. М., 1987. С. 30–31; Золотарев В. А., Козлов И. А. Три столетия российского флота… С. 131.]. Иными словами, российская кораблестроительная отрасль составляла, по сравнению с таковой в Нидерландах, лишь незначительную часть производственных мощностей верфей Заандама.

Государь проработал на частной верфи Рогге Лайнаса (Rogge, Липст) в Заандаме, где он поселился в скромном домике помощника кузнеца Геррита Киста под именем десятника Петра Михайлова для сохранения своего инкогнито, всего одну неделю[717 - Вагеманс Э. Царь в республике… С. 199; Анисимов Е. В. (автор проекта). Биохроника Петра Великого (1672–1725). URL: https://spb.hse.ru/humart/history/peter/biochronic/persons/244564556 (дата обращения: 05.05.2020).]. После раскрытия личности «великого князя Московского», следующие четыре месяца он провел на закрытой верфи Объединенной Ост–Индской компании в Амстердаме под началом Геррита Класа Поля, выдавшего «Петру Михайлову» патент в том, что он «был прилежным и разумным плотником, также в связывании, заколачивании, сплачивании, поднимании, прилаживании, натягивании, пленении, копчении, стругании, буравлении, распиливании, мощении и смолении, поступал как доброму и искусному плотнику надлежит», где при его участии был построен 33–метровый фрегат «Апостолы Петр и Павел»[718 - Веселаго Ф. Ф. Очерк русской морской истории. Ч. 1. СПб., 1875. С. 109; См: Золотарев В. А., Козлов И. А. Три столетия российского флота. Т. 1: XVIII в… С. 63–66; Вагеманс Э. Петр Великий в Бельгии. СПб., 2007. С. 53.]. Позже Клас Поль работал «цехов[ым] слуг[ой] корабельных плотников в Амстердаме»[719 - Устрялов Н. Г. История царствования Петра Великого. СПб., 1858. Т. 3. С. 88.]. При этом для нас интересно замечание Петра о том, что голландские мастера руководствовались «одними практическими правилами без всяких теоретических соображений», что говорит о традиционном «ремесленном» подходе к постройке кораблей, когда основной детальный план корабля, не формализованный в совершенстве в точных чертежах на бумаге, находится у мастера в голове[720 - Веселаго Ф. Очерк русской морской истории… С. 109–110; Устрялов Н. Г. История царствования Петра Великого… С. 90–91; Отставание голландцев в теории, флот которых доминировал весь XVII век, позволило французам и англичанам вступить в борьбу за первенство на море в XVIII в., закончившуюся окончательной победой английского флота над франко–испанским в Трафальгарском сражении в 1805 г., после чего Англия надолго становится «владычицей морей».]. Этого было достаточно, чтобы наладить в России производство морских парусных судов быстро, дешево и качественно[721 - Scholl L. U. Fr?her Niederl?ndischer Schiffbau… S. 142; Живой интерес государя к голландскому кораблестроению выразился в публикации в в 1709 г. в Москве книги под названием «Новое галанское корабельное строение». В 1722 г. в Петербурге опубликована первая книга по механике ученика Нартова Г. Г. Скорнякова–Писарева «Наука статическая или механика» (Данилевский В. В. Нартов и «Ясное зрелище машин»… С. 171).].

Несмотря на это, получив в Голландии необходимые практические знания в корабельном деле, Петр направился в Англию для изучения его в теории, так как, по его собственному выражению, не хотел остаться лишь плотником. На королевских верфях в Детфорде, примерно в десяти верстах от Лондона, где Петр со своими спутниками поселился в доме сэра Джона Эвелина, Петр провел в 1698 г. более трех месяцев. На верфях царь постигал все премудрости теории кораблестроения, а также подобрал около 60 различных специалистов и мастеров для службы в России[722 - Веселаго Ф. Очерк русской морской истории… С. 111; См.: Davis R. The Rise of the English Shipping Industry in the Seventeenth and Eighteenth Centuries. London, Macmillan, 1963; Среди важных заимствований было введение постоянного штата военно–морского флота по примеру Англии (Cozens K. J. 18th Century Shipbuilders & the Building of the Russian Fleet of Peter the Great. URL: https://gre.academia.edu/KennethCozens (дата обращения: 31.03.2019). P. 1–2); Шубинский С. Н. Исторические очерки и рассказы С. Н. Шубинского. 5–е изд., доп. и испр. СПб., 1908. С. 12–26.].

Из Англии, Голландии, Франции, благодаря активной политике Петра и его двум заграничным путешествиям, приезжают известные корабельные мастера, среди них англичане Ричард Козенц (1700), Ричард Броун (1705), Ричард Рамз (1715), Осип (Джозеф) Най, инженер и кораблестроитель Джон Перри, подмастерья Роберт Девенпорт и Роберт Хэдли, голландцы Питер Клаас, Ян Янсен, Геренс Выбе и его сын Питер, руководившие постройкой судов в России[723 - Cozens K. J. 18

Century Shipbuilders… P. 1–14; см.: СИРИО. Т. 61. СПб., 1888. С. 561–566; Cross A. G. By the Banks of the Neva. Cambridge University Press, 1997. Chapter 5. P. 166; Широкорад А. Б. 200 лет парусного флота России. М., 2007.]. Английский корабельный мастер Джон Ден скончался, не успев заложить своей корабль. Среди голландских и английских кораблестроителей присутствовал известный французский корабельный мастер из семьи потомственных итальянских кораблестроителей Блез Пангало. Его учениками были такие известные отечественные кораблестроители, как Гаврила Окунев, Иван Рамбург и Василий Юшков. Некоторые вольные специалисты корабельного, галерного, баржевого, шлюпочного, весельного, компасного дел – всего 11 человек, записывались после 1722 г. в цехи[724 - Заозерская Е. К вопросу о зарождении капиталистических отношений… С. 81–82.].

Больших успехов добились российские корабелы Федосей Скляев, Лукьян Верещагин, Фадей Попов, Григорий Островский, учившиеся корабельному делу в легендарном венецианском Арсенале, а также Анисим Моляров, Михаил Собакин и многие другие[725 - См.: Быховский И. А. Петровские корабелы…; Голиков И. И. Деяния Петра Великого… С. 280–281.]. Если говорить об организации всей кораблестроительной отрасли, нужно упомянуть ближайших соратников Петра, отвечавших за организацию работ многочисленных адмиралтейских верфей на реках Воронеж, Волга, Дон, Нева, в Карелии и на побережье Балтийского моря – Франца Тимермана, Федора Апраксина, Александра Меншикова, Ивана Татищева, Федора Салтыкова, Александра Кикина и многих других[726 - См.: Быховский И. А. Петровские корабелы…].

М. С. Андерсон говорит о трех факторах, имевших принципиальное значение для создания военно–морского флота России: «Это британские офицеры, британские кораблестроители и добрая воля Британии». Если более подробно, это, во–первых, наличие значительного числа английских кораблестроителей и обученных ремесленников, во– вторых множество британских морских офицеров, служивших на российском флоте на протяжении всего XVIII века, и, в третьих, значительное число российских моряков, прошедших практику на английских кораблях[727 - Anderson M. S. Great Britain and the Growth of the Russian Navy in the Eighteenth Century // Mariners Mirror. 1956. Vol. 42. No. 2. P. 132, 146.].

Практические и теоретические знания, приобретенные в Голландии и Англии, понадобились Петру для воплощения его планов по созданию военного флота, не уступавшего другим европейским державам. Но в отличие от Заандама, на месте постройки Главного Адмиралтейства в новой столице у Петра не было должной инфраструктуры в виде 200 лесопильных мельниц и тысячи ремесленных мастерских. В результате, самая большая мануфактура в России того времени была построена по принципу «три в одном», сочетавшему в себе цеховую иерархию мастеров, подмастерьев и учеников, с подручными мастеровыми и работным людом, должным восполнить недостающие ресурсы в рабочей силе. В отличие от лесопильных мельниц в Голландии, для распилки стволов деревьев на доски в Петербурге использовалась мускульная сила с одним большим преимуществом – вместо традиционных топоров, для производства досок, вырубавшихся ранее из цельного ствола, стали применяться пилы[728 - Несмотря на петровский указ, запрещавший «доски топорного дела», еще в XIX в. во многих местах дрова рубили, а не пилили (Струмилин С. Г. Технический прогресс за 300 лет: чёрная металлургия // АИНТ. Вып 2. Л., 1934. С. 81–82); С. Г. Струмилин имеет в виду обработку цельных стволов деревьев, так как уже в Древней Руси: Великий Новгород, Старая Ладога, Белоозеро, хорошо известны и широко применялись различные виды пил продольного и поперечного пиления, полотна ножовок и лучковых пил (См.: Сингх В. К. Железный инструментарий средневекового Новгорода… С. 164–166).].

Ниже указаны некоторые типичные ремесленные профессии, занятых на крупнейшем мануфактурном производстве города, но в их списках, например, за 1717 г., находятся и такие профессии, как архитектор, лекарь, живописный мастер, толмач или музыкант, которые сегодня мало ассоциируются с ремеслом[729 - Материалы для истории русского флота… С. 46–47, 153–155, 259–260, 264–265, 277, 280–281; См.: Гейман В. Г. Мануфактурная промышленность… С. 252–256; Валк С. Н., Дякин В. С. (ред.). История рабочих Ленинграда. Т. 1… С. 9–19.]. За 1715 г. и 1721 гг. из общего числа нами вычтены соответственно 12 и 20 живописцев. Между 1712 и 1721 гг., по отдельным ремеслам, количество плотников увеличивается с 709 до 3609 человек, кузнецов – со 128 до 500 человек, столяров – с 12 до 124 человек, токарей – с 1 до 55 человек, слесарей – с 0 до 35 человек, котельников – с 2 до 43 человек, медников – с 0 до 24 человек (см. таб. 1).

Надо учесть, что в указанных общих цифрах всегда присутствуют две группы специалистов: мастера с подмастерьями и учениками (от 100 до 150 человек), среди которых высокий процент иноземцев, и «простые» ремесленники – рабочие люди, составлявшие абсолютное большинство. Так, в 1712 г. среди мастеров насчитывалось 19 иноземцев. Для примера, в 1713 г. число мастеровых и рабочих людей составило 2869 человека. Если к ним добавить ок. 400 ремесленников астраханцев, среди которых числилось еще 150 плотников, и 3500 работников, получим 6763 ремесленника, из числа которых вычтено 5 живописцев. Всего же мастеровых и работных людей при Главном Адмиралтействе 9370 человек[730 - Материалы для истории русского флота… С. 259–260.]. Мастеров, подмастерьев и учеников в 1715 г. насчитывается 70, 12, 48, в 1717 г. – 154 мастера, 90 подмастерьев и учеников, что говорит о ремесленном формате обучения, бывшим аналогичным на мануфактурах, фабриках и заводах[731 - Там же, с. 154–155, 265, 280.]. Генетическая связь этого вида предприятий с ремесленной мастерской прослеживается еще до середины XIX в., до конца протоиндустриального периода.

Таблица 1: Мастеровые Главного Адмиралтейства (выборочно), 1715–1721 гг.[732 - Там же, с. 46–47, 153–155, 259–260, 264–265, 277, 280–281.]

С 1712 г. по 1721 г. количество мастеровых в Главном Адмиралтействе сильно выросло – с 1907 до 5794 человек, причем всего на нем трудилось до 10.000 человек. Больше всего в 1721 г. насчитывалось мастеровых в деревообрабатывающих и ткацких ремеслах, а именно: плотников, столяров и токарей около 3800, прядильщиков и парусников – около 700 человек[733 - См.: Семенова Л. Н. Рабочие Петербурга… С. 59–73.]. При наличии такого большого числа мастеровых мастер играл скорее роль бригадира как организатора работы и контролера качества (нем. der Polier). Для примера, кузнечный мастер Юрьев (Hansz J?rgen) писал адмиралтейской канцелярии 6 июня 1714 г., что в августе 1713 г. он просил предоставить в его распоряжение 150 человек кузнецов, что было подкреплено царским именным указом, который, правда, так и не был выполнен адмиралом А. В. Кикиным.

В последний год жизни Петра I и после его смерти количество специалистов в Главном Адмиралтействе резко падает. По сведениям И. К. Кирилова за 1724–1726 гг. среди адмиралтейских мастеровых на службе состояли 51 мастер, 45 подмастерьев, 99 учеников и 3892 рядовых, а всего 4087 человек[734 - Кирилов И. К. Цветущее состояние всероссийского государства, в каковое начал, привел и оставил неизреченными трудами Петр Великий, отец отечествия, император и самодержец всероссийский, и прочая, и прочая, и прочая: собрано трудами статского советника и бывшего в Сенате обер–секретаря г. Ивана Кирилова, из подлиннейших сенатских архивов в феврале месяце 1727 г.: кн. 1–2. Кн. 1. М., 1831. С. 15–16.]. Из числа рядовых можно вывести дозорщиков (6), помощников (17), толмачей (4), камендоров (18), у магазинов работников (312) и лоцманов (25), за вычетом которых остается 3705 рядовых (ремесленников). Соответственно общее число 3900 человек мы можем поделить на две части. К первой части относятся 195 «специалистов»–ремесленников: мастеров, подмастерьев и учеников, организованных по принципу иерархии в ремесленных цехах, ко второй – 3705 простых ремесленников. Если такое сокращение произошло уже при жизни Петра I, можно предположить, что это связано, прежде всего, с завершением Северной войны[735 - Схожее положение дел наблюдалось в Османской империи на военно–морском арсенале Галлиполи (Schulz K. Handwerk… S. 294).]