скачать книгу бесплатно
– У нас нет душ, как у вас, Тереза, – ответил Маркус, – мы просто растворяемся в воздухе. Хотя на самом деле то, что вы называете душами – это всё те же молекулы и атомы, просто в особом сочетании. И они служат как бы энергетической подпиткой наших планет. Не в жутком смысле, конечно. Ваши, будем всё же называть это души, обладают сильной энергией, которая подпитывает нашу жизнь. И души не мучаются в аду, если что. Попадая на Венеру, душа расщепляется на частицы, и всё. На Юпитере то же самое. А наши молекулы сразу растворяются, никуда не попадая.
– А что насчёт глубокой морали сериала «Люцифер»? – спросила Тереза, – ты сказал, там есть частично правда.
– Да, есть, – ответил Маркус, – попадёт душа на Венеру или на Юпитер зависит от вас самих. Понятий грешник или праведник нет в том смысле, который у вас принят и очень раздут. Люди сами определяют свои грехи. Если они совершали что-либо, на их взгляд, нехорошее, злое, и не могут себя простить, то их души не могут обрести воздушность и лёгкость. Они отягощены сожалениями, чувством вины. И будучи не воздушными, отправляются на Венеру. А те, кому не в чём себя упрекнуть или кто не считает себя в чём-то виноватым, могут обрести воздушность и попадают на Юпитер.
– Как всё просто, – усмехнулся Тереза.
– Да, вот так всё просто, – Маркус отпил глоток всё ещё тёплого чая и зажмурился от удовольствия.
– А почему ты частично говоришь на латыни? – спросила Тереза. – Это ваш язык на Венере?
– Не совсем, – отозвался Маркус, – раньше все, действительно, говорили на латыни, но после гибели Марса часть людей переселилась на Землю, часть на Меркурий. Это привело к видоизменению языков. На Юпитере и на Венере стали подстраиваться, но частично латынь у нас сохранилась.
– Так и на Меркурии тоже есть жизнь? – воскликнула девушка.
– Да, и ведут они себя более чем воинственно.
– Ну и ну, – Тереза переваривала информацию. – Только я вот не понимаю, если часть людей переселилась с Марса на Землю, то они должны были сохранить знания о юпитерианцах и венерианцах, как и о зарождении жизни. Как же у нас всё так перепуталось?
– На Меркурии знания не утрачены и не видоизменены, – ответил Маркус, – у вас же сохранились единицы, кто хранит правду, но почему-то они позволили создать кучу теорий, легенд и религий. Возможно, они не мешают остальным придумывать свои версии всего сущего, так как это даёт им власть.
– Немыслимо, – Тереза потёрла виски, сделала больший глоток чая и посмотрела на Маркуса. – Неужели люди ТАК жестоки? Ведь столько войн велось, да и до сих пор ведётся на религиозной почве. А чего только стоили индульгенции. Видите ли, Богородица, Иисус и апостолы совершили очень много добрых дел, и любой желающий мог купить себе прощение из этих запасов. Жесть какая-то. Святая инквизиция, Крестовые походы, Салем… перечислять можно очень долго. И ведь люди пользуются друг другом, точнее, используют без зазрения совести, наживаются на этом, а сами знают правду и наверняка посмеиваются. А, что, кстати, если все те, кто творят такие гнусности, не считают себя грешниками, становятся воздушными и отправляются на Юпитер? – последние слова Тереза произнесла чуть не с ужасом.
– В общем, да, – невесело усмехнулся Маркус, – и несут с собой негативную энергию. У нас есть разведчики, которые периодически совершают вылазки на Терру. Но нам категорически запрещено вступать в контакт с хоминами или выдавать своё истинное происхождение. Юпитерианцы стараются донести до людей нормы морали и тому подобное. Но делать это можно лишь окольными путями, не в открытую, что гораздо сложнее.
– Почему? – спросила Тереза. – Почему нельзя напрямую рассказать людям правду?
– Что делают люди с тем, чего они не знают или не понимают? И как они поступают с аборигенами новых территорий? – ответил вопросом на вопрос Маркус и тут же сам продолжил: – Чаще всего уничтожают. Вспомни римлян, конкистадоров и европейских переселенцев, которые истребляли индейцев, коренных жителей Америки. Не то чтобы мы боялись вас, напротив, мы сильнее, просто все эти войны и смерти ни к чему.
– Хорошо, – медленно проговорила девушка, – А насчёт норм морали. Откуда вы их берёте? Почему считаете, что знаете, как для людей лучше? Ведь вы другие, отличаетесь от нас!
– В моральном плане, Тереза, мы от вас совершенно не отличаемся, – улыбнулся Маркус. – И никто не навязывает вам какие-нибудь заповеди или законы. Просто отличить добро от зла не так сложно – поступай с другими так, как ты хочешь, чтобы поступали с тобой.
– Это, кажется, слова Конфуция, – проговорила Тереза.
– Это правило встречается во многих источниках: в ваших библиях, у Конфуция, в других древних религиозных трудах – талмуд, коран, тора. И ведь это очень просто.
– Но знаешь, – покачала головой девушка, – всё слишком относительно: ведь что для паука пир – для мухи смерть.
– Да, эволюция забавная штука, – невесело усмехнулся Маркус, – всем живым существам приходится убивать, чтобы жить. Это касается как людей, так и животных, растений, насекомых и так далее.
– Подожди, а что же делают разведчики с Венеры? Ты сказал, что нормы морали несут юпитерианцы, – Тереза пыталась остановить мысли, крутящиеся в её голове.
– На Юпитере питаются положительной энергией от молекул душ хоминов, поэтому они стимулируют в людях мораль. Баланс планеты нарушается, если туда попадают как бы грешники. Негативная энергия должна попадать на Венеру, это наша пища. Я показал тебе, как происходит приём душ. То зеркало – это портал, через который проходят души хоминов. Зеркало находится в храме, где я и бесы, служащие храму, принимаем души. Проходя через зеркало, их энергия видоизменяется и молекулы растворяются в воздухе, подпитывая нашу планету. На Юпитере то же самое.
– То есть, – немного ошарашенно проговорила девушка, – вы питаетесь нами. И если юпитерианцам нужны праведники, а вам грешники, то вы нашёптываете людям пороки. Всё верно?
– Если в целом, то да, – вздохнул Маркус. – Порядок жизни не изменить, Тереза. Люди убивают животных и растения для пропитания. Да и друг друга тоже. Все остальные живые организмы тоже питаются друг другом. А мы вашей энергией. По какой-то нелепой причине всё устроено именно так. Но принимать души хоминов это одно, а вот управлять всей планетой… ведь в обязанности правителя Венеры входит разработка и контроль осуществления тех самых нашёптываний, как ты выразилась. И всё это не по мне.
Тереза сидела, задумчиво глядя в окно. То, что рассказал Маркус, не шокировало больше, чем все представления человечества о рае и аде. Люди, вообще, считают, что в аду их души жарят черти на гигантских сковородах или в котлах. На самом деле всё не так плохо, как могло бы быть.
– Как же всё-таки происходят эти нашёптывания? – сама не веря, что произносит это вслух, спросила Тереза.
– Мы не сидим у вас на плечах, – улыбнулся Маркус. – На самом деле, у нас, как и на Юпитере, есть река вашей жизни. Её течение показывает, что и как у вас происходит, даже некоторые ваши мысли и переживания. За этой рекой следят фламены, для вас они что-то вроде жрецов. И если они считают нужным направить ход ваших мыслей или поступков, то отправляют сквозь реку специальные волны своей энергии.
– Как интересно узнать, что за нас всё решают и направляют по своему желанию, – Тереза произнесла это чуть резче, чем хотела бы.
– Со стороны, действительно, может показаться, что мы вами управляем. Но это не так. Нельзя заставить человека делать гадости, если он к этому не расположен. Мы лишь, как бы это сказать…
– Искушаете нас, – закончила фразу Тереза. – Что-то вроде проверки.
– Наверное, так это и выглядит, – кивнул, соглашаясь, Маркус. – Но мы на это смотрим иначе.
– Как же? – не удержалась девушка.
– Как на нечто вполне естественное.
Тереза немного помолчала.
– Что же ты будешь делать? – наконец спросила девушка. – У тебя же коронация.
– Я не знаю, – вздохнул Маркус, – Вчера я сорвал коронацию. Я пытаюсь объяснить моим родителям, что не готов к этому, но они глухи ко всем моим доводам. На Венере нельзя отходить от традиций ни на шаг.
– «Постоянство – химера ограниченного ума», – пробормотала девушка.
– Именно, – усмехнулся Маркус, – именно это я и пытаюсь до них донести.
– Но знаешь, – проговорила Тереза, – многие могут не согласиться. Ведь постоянство – это стабильность. А кому не хочется стабильности? В семье, в работе, в стране. Ведь есть бедные страны или те, где часто вспыхивают эпидемии, войны и прочее. Да и стабильность в обычной жизни неплохая штука, особенно для тех, кто не склонен духом к сюрпризам и авантюрам.
– Да, это очень верно, – обдумав слова девушки, отозвался Маркус, – только у нас из-за ограниченности взглядов и придерживания устаревшим традициям началась вражда с Меркурием.
– А почему вы враждуете с Меркурием?
– Меркурий очень маленькая планета и она давно уже перенаселена. Жители хотят переправиться на Землю. Но тогда придётся открыть людям всю правду или хотя бы часть. Но мой отец, король Венеры, против. Даже частичное раскрытие существования другой жизни, по его мнению, повлечёт за собой страшные последствия для всех нас. Но меркурианцы не согласны с такой точкой зрения.
– А почему меркурианцы (какое сложное слово), – усмехнулась Тереза, – не переселятся обратно на Марс? Ведь нашей планете тоже уже грозит перенаселение.
– Марс слишком непригоден для жизни, – ответил Маркус. – И его вы тщательно изучаете. Даже планируете туда полететь, может, колонизировать.
– Кстати, об этом, – спохватилась Тереза, – а как же люди до сих пор не узнали о существовании жизни на ваших планетах? Ведь у нас сейчас очень развитые технологии: мощные телескопы, зонды и что там ещё…
– У вас свои аппараты, – улыбнулся Маркус, – у нас свои. А если точнее, мы находимся в другом измерении.
– Интересно, – весело проговорила девушка. – А все эти рассказы о летающих тарелках и похищениях правда?
– Нет, никаких похищений, – рассмеялся Маркус, – я же говорю, мы не входим в тесный контакт с людьми. А вот летающие тарелки – это уже ближе к правде. Меркурианцы не могут перемещаться в пространстве, как мы. Они используют корабли. Некоторые, действительно, похожи на тарелки, которые вы и могли наблюдать.
– А как это перемещаться в пространстве? – заинтересовалась Тереза.
– Мы расщепляем своё тело на атомы и переносим его куда угодно, примерно так же, как я стал невидимым.
– Телепортация, – уточнила Тереза.
Маркус кивнул.
– Даже представлять не хочу, что вытворяли бы с вами люди, доберись они до вас, – девушка поёжилась. – С такими способностями вас всех пустили бы на опыты. Заизучали бы до смерти.
– К сожалению, ты права, Тереза. Живыми от людей мало кто уходит. И несмотря на наше физическое и ментальное превосходство, нас гораздо меньше, чем людей.
– С другой стороны, – задумчиво проговорила девушка, – не думаю, что всё так уж плохо. У нас на планете по большей части демократия и немало умных, здравомыслящих людей.
– Это верно, – Маркус внимательно посмотрел на девушку, – с одним таким человеком я сейчас и общаюсь. Но не забывай примеры истории, во времена конкистадоров или инквизиции тоже было немало здравомыслящих людей. Да и сами завоеватели или религиозные фанатики не считают себя неразумными. Напротив, они считают, что совершают благие дела. Да и позволить меркурианцам прилететь к вам не лучшая идея, ты сама сказала, что и Земля давно перенаселена. А если люди узнают, что венерианцы нашёптывают им злодеяния ради собственного пропитания, как они отреагируют?
– Ну мы же выращиваем скот для еды, – возразила Тереза. – Это, в общем-то, почти одно и то же.
– Тереза, ты же знаешь людей. Они могут позволять себе убивать животных, других людей, планету, но если это будет делать кто-то другой, да ещё с ними самими, такого люди никому не позволят.
– Ты прав, – вздохнула девушка, – это, действительно, так. Я, вообще, всегда поражалась этой логике. Человек может повести себя хамски или жестоко, а потом очень удивляться, когда с ним ведут себя так же. Или когда вижу в фильмах, как злодей издевается над кем-то, убивает и так далее, а когда сам попадает на роль жертвы, умоляет о пощаде. Не понимаю этого никак. Что ж, злой человек – это несчастный человек. И даже иногда его можно попробовать понять и пожалеть. Но я считаю, что если у нас есть разум, мы должны им пользоваться, и любые психологические травмы можно вылечить, главное – захотеть!
– Неосмысленная жизнь не стоит того, чтобы жить, – улыбнулся Маркус.
– Сократ, – Тереза улыбнулась в ответ. – Как же много люди раньше размышляли.
– Это верно, – кивнул Маркус, – из всех моих путешествий, больше всего мне нравится бывать в прошлом. Буквально недавно я побывал в XIX веке.
– Ух ты, – воскликнула Тереза, – ты можешь путешествовать в прошлое! А в будущее?
– Только в прошлое, – улыбнулся Маркус. – Будущее закрыто для всех.
– Меркурианцы и юпитерианцы тоже умеют путешествовать во времени?
– Нет, только венерианцы, – ответил Маркус. – Наша планета, в отличие от многих, вращается в другую сторону. Почти все остальные против часовой стрелки, а Венера – по часовой. Поэтому нам подвластно время. Но это работает только с другими планетами. На своей мы не можем путешествовать во времени.
Тереза кивнула.
– Я, кстати, подумала, что ты очень начитанный, раз столько цитируешь разных авторов и мыслителей, – улыбнулась Тереза, – но ты знаком с ними! Это потрясающе!
– Да, я, действительно, знаю лично многих древних авторов и мыслителей, – тоже улыбаясь, ответил Маркус. – Но я не могу контактировать с ними из-за «эффекта бабочки», чтобы не повлиять на будущее и не изменить его. Поэтому мне очень нравится читать их труды. Это словно погружение в иной мир. От чтения мудрых авторов и неспешных раздумий рождаются свои глубокие мысли.
– Да, это верно, – глядя в глубину темноты за окном, отозвалась Тереза. – Прочитав отличную книгу, я словно обретаю замечательного друга.
Маркус ласково посмотрел на девушку.
– И я бы очень хотел почитать что-нибудь из твоих книг, – проникновенно проговорил мужчина. – Точнее, все, по порядку. А особенно «Рай дьявола». Мне почему-то кажется, что я найду в ней что-то для себя.
Тереза несколько секунд смотрела в глаза Маркуса, такие тёплые янтарно-зелёные глаза, затем встала и вышла из кухни. Девушка вернулась, неся большую стопку книг, и положила их на стол перед Маркусом.
– Это мои книги, – почему-то лёгкий румянец окрасил щёки. – Только «Рай дьявола» я едва начала.
– Прочти мне, пожалуйста, то, что уже написала, – попросил Маркус.
Тереза снова вышла из комнаты и вернулась с планшетом в руках. Сев поудобнее, девушка начала читать:
«Он взглянул на нескончаемый поток безликих душ и задумался о непонятном ему мире людей. Там, наверху, люди живут и умирают. Они суетятся, строят планы, переживают. Любят друг друга, ненавидят, воюют, печалятся и радуются. Но всё равно умирают. И попадают в ад или рай, где всё уже не важно, где всё достигнутое ими при жизни не имеет никакого значения. Тогда для чего они постоянно так стараются… Постоянство – химера ограниченного ума! Как жаль. Хотя в высоких душах жалость – частый гость».
– Мне нравится, как ты мыслишь, Тереза, – глядя на книги, проговорил Маркус. – Кстати, я не уверен, что смогу их вернуть. Я не знаю, что ждёт меня дома.
– Можешь не возвращать, – глухо отозвалась девушка.
– Тогда подпиши их мне, пожалуйста, на память.
Девушка взяла ручку и начала подписывать каждую книгу.
– Я могу сделать ещё чаю, – предложил Маркус, пытаясь отвлечься от невесёлых мыслей.
– Да, будет здорово, – не отрываясь, ответила девушка.
Закончив с книгами, Тереза взяла в руки горячую чашку с чаем и вдохнула его аромат.
– До рассвета всего несколько часов, – отрешённо глядя в окно, сказал Маркус. – Я скоро должен уйти.
– Надеюсь, ты найдёшь то, что ищешь, Маркус, – отозвалась девушка.
– Спасибо, Тереза. Я очень рад, что смог познакомиться с тобой.
– Я тоже, – улыбнулась девушка.
– Но сначала нужно позаботиться о твоей безопасности.
– Как именно?
– Если ты исчезнешь, то это вызовет подозрение, – начал размышлять Маркус. – Лучше всего, если несколько дней ты будешь вести себя как ни в чём не бывало. Жить своей обычной жизнью, не показывая, что тебе стало что-то известно. За тобой будут наблюдать. За мной тоже, поэтому я вернусь и буду вести себя, как примерный сын.
Тереза улыбнулась:
– Тогда это точно вызовет подозрение. Разве ты обычно ведёшь себя, как примерный сын?
– Верно, – рассмеялся Маркус. – Значит, буду вести себя, как не самый примерный сын.
– Но, Маркус, я не хочу никуда исчезать. Мне нравится моя жизнь и менять её я бы не хотела.
Маркус тяжело вздохнул.
– Тереза, я тебя понимаю. И мне очень жаль, что втянул тебя во всё это. Но ты не представляешь, в какой ты опасности. Если они узнают…
– Да, я поняла, что это очень серьёзно, – Тереза задумалась. – Но ведь можно что-то придумать. Ты можешь дать понять, что я ни о чём не догадалась. Что я даже не видела, куда стрелял тот тип или видела, но всё выглядело так, словно он промахнулся. Да что угодно, Маркус! Нужно попробовать.
– Я постараюсь, Тереза. Но обещай мне, что если я не смогу их убедить, ты исчезнешь. И даже я не должен знать, куда. Тебе тяжело поверить, насколько это серьёзно, но прошу тебя, доверься мне.
