скачать книгу бесплатно
Завтра пустите в выпуск «Личная жизнь знаменитостей» самые пикантные и откровенные новости о Рамире. Чем откровеннее и грязнее, тем лучше.
– Но у Рамиры очень мало пикантного, – возразила Ламия Серпенс, министр новостей, стройная блондинка лет 30.
– Значит, придумайте, создайте. Не мне вас учить, министр Серпенс, – спокойно ответил герцог. – Люди начинают думать, рассуждать. Нам это не нужно. Включайте по телевизору глупые песни, хоть того же Олати. Он поёт чушь и пошлости, что нам как раз и надо. Пускайте в новостях сюжеты о том, с кем встречается та или иная певица или актриса. Драки знаменитостей, разводы, скандалы. Устройте развлекательные конкурсы, розыгрыши, лотереи и всё что угодно в этом роде. Запустите новую линейку моды, новые машины или диеты, вроде «можно есть всё и не толстеть». И больше пустых развлечений! Пусть люди думают об этом, а не о делах города. Нам не надо, чтобы они думали. Давайте детям глупые игры, пусть с детства отучаются думать. Пусть людей заботят только развлечения, наряды и сплетни. И всего этого должно быть много, чтобы поток пустой информации не прекращался. А таких, как Рамира, нужно опускать на самое дно, они не должны пропагандировать мораль или какие-то этические нормы. Вспомните книгу, что стала нашим руководством к управлению городом – «451 градус по Фаренгейту». Автор передал нам в наследство чудодейственную идею, как без особых хлопот подчинить себе народ, хотя, конечно, смысл книги был в другом. Но воспользовавшись концепцией развращения общества, мы с вами поднялись на верхнюю цепочку эволюции и обогащаемся изо дня в день, всё больше и больше.
– Я поняла, герцог, – хищно улыбнулась Ламия Серпенс и подтянула и до того туго затянутый пояс. Министр новостей гордилась своей стройной фигурой, даже воспользовалась хирургическим вмешательством для удаления нижних рёбер, чтобы добиться идеальной, по её мнению, талии. Проблемы со здоровьем, вызванные этим, министра Серпенс нисколько не волновали.
– Кстати, готовы новые выпуски «Мира любви»? – спросил герцог.
– Да, безусловно, – отозвался Глен Патрес, министр шоу-бизнеса, голубоглазый брюнет с капризным изгибом рта, накрашенным фиолетовой помадой. – Вам очень понравится. Там столько интриг, сплетен, выяснений отношений и драк, что не оторваться. Есть герой на выбывание, странный и скучный парень. Ему на замену нашли более скандального. У него в запасе есть несколько нестандартных наклонностей. Он сойдётся с одной весьма высокомерной и жадной мадам, которая будет устраивать ему эпичные сцены ревности каждый день – всё по сценарию, – довольно улыбнулся министр Патрес, в общем, как всегда, когда он рассказывал о своём детище – реалити-шоу «Мир любви».
– Отлично, – с довольной улыбкой похвалил правитель. – То, что нам надо. И мы не будем жечь книги, как это делалось в «Фаренгейте», мы будем выпускать свои, где только развлечения и пошлости. Если запрещать людям что-то, им этого захочется ещё больше. Всегда найдётся такой, как этот Монтег из «Фаренгейта», – герцог потряс книгой в руке, – найдётся тот, кто захочет почитать умные книги. Нам повезло, после ядерной войны много книг утеряно или уничтожено. Но тем не менее мы выпустим свои, пробуждающие в людях самые низменные инстинкты. К тому же особо стараться и не приходится – у нас полно горожан, которые пишут или поют полнейшую чушь и вульгарщину. Нам остаётся лишь поддерживать их и заполнять этим все средства массовой информации. К слову, готов завтрашний тираж свежих книг и журналов? Есть что-то тревожное? – Герцог посмотрел на министра культуры Фарлоса Эмбердана.
– Тираж, разумеется, готов, – расслабленно, с достоинством в голосе ответил министр Эмбердан. – Я лично всё проверяю, герцог. На этой неделе будет новый конкурс. Победит, некая… – мужчина сверился с записями в блокноте, – Кокетка Джонс со своим рассказом «Как Я попала в магическую академию и все были от меня без ума». Главная героиня взбалмошная, вздорная, дерзкая, с острым язычком. Всё время шипит, рычит, топает ножками. В неё влюблены 2 или 3 персонажа. И вообще, она особенная, не такая, как все. И для каждого она избранная.
– Отлично, то, что надо!
Министр Эмбердан сделал какие-то пометки в своём блокноте.
– Было ли среди написанного что-то с моралью? – спросил герцог.
– Было, ваше сиятельство. – Министр снова посмотрел в блокнот, лежащий на столе. – Три книги. Одна о вере в добро, противостоянии добра и зла и всё такое прочее. Другая о приключениях мальчика, который проходит через трудности, обретает дружбу и любовь. Он находит в себе силы противостоять соблазнам и так далее. Третья о жестокости и алчности правителей, ущемлении обычных жителей…
Герцог встрепенулся. О первых двух книгах он слушал более спокойно, хоть они тоже вызывают опасность, но не такую серьёзную, как третья. Если люди всё ещё рассуждают, а тем более обдумывают управленческий строй, то здесь срочно нужно действовать.
– Кто авторы? – резко спросил герцог.
– Авторы первой и второй книги известны, я передал их имена своим людям. Над ними уже работают.
– Всё верно, – похвалил герцог, – мы защитим наш социум от этих моралистов. А что с третьей книгой?
– Имя третьего автора неизвестно. Книга подписана «Некто».
Правитель задумался. Некто не просто обдумывает и пишет о государственном устрое общества. Но он ещё и осознаёт серьёзность всего этого. Это уже гораздо опаснее.
– Мне нужна эта книга, – сурово сказал герцог. – И необходимо найти автора. Пусть ваша социальная защита и полиция займутся этим. Это первостепенная задача, – он тут же добавил: – Наравне с вопросом экспедиции.
Министр Зимин кивнул. Министр Эмбердан сделал ещё одну запись в блокноте. Затем достал книгу из небольшой сумки, висевшей на спинке стула, и передал герцогу.
– Я знал, что вы захотите ознакомиться с этим бумагомарательством, – с самодовольной ухмылкой проговорил Фарлос Эмбердан.
Герцог никогда не любил этого напыщенного и самодовольного Эмбердана – уж слишком тот был заносчив. Но он отлично делал своё дело, за что его приходилось терпеть. Карлос де-Гранд взял книгу в руки, повертел, разглядывая, будто мог увидеть в ней ту опасность, которую она таила для его власти. Опомнившись, правитель поднял глаза на членов совета.
– Есть ещё какие-то вопросы на сегодня?
Все присутствующие, кроме Ламии Серпенс, отрицательно покачали головами. Министр новостей же, откашлявшись, заговорила:
– Ваша дочь, герцог…
– Что моя дочь, министр Серпенс? – резко перебил глава города.
Сидевшая перед ним женщина мгновенно вскинула подбородок.
– Нам хотелось бы знать, когда леди де-Гранд собирается принимать участие в управлении городом? Ведь она будущий правитель Амекиро, не так ли?
Все присутствующие внимательно следили за лицом герцога.
Предок Карлоса де-Гранда основал город Амекиро вместе с девятью уважаемыми мужчинами и женщинами, с которыми пережил ядерную зиму в бункере. Де-Гранд стал правителем, а остальные заняли должности министров. Все они были влиятельными личностями в разных странах мира в своё время. Объединившись, они построили систему управления, которую их потомки тщательно оберегают, передавая свои должности по наследству.
Среди присутствующих были: министр развлечений – шотландец Ризмус Фальс, министр новостей с римскими корнями – Ламия Серпенс, министр шоу-бизнеса греческого происхождения – Глен Патрес, министр культуры и социальной защиты – выходец из американских земель Фарлос Эмбердан, министр финансов – педантичный немец Людорф Гофман, министр экономики и труда – Янис Эглитис со своей эстонской флегматичностью, министр здравоохранения с испанскими корнями – Карла Фернандес, министр просвещения – Мари Томико, молчаливая и гордая японка и начальник полиции – Виктор Зимин, насквозь русский душой и сердцем.
В обустройстве города также принимал участие историк – китаец мастер Хан, чей потомок сейчас возглавляет министерство истории. Но в заседаниях он не принимает непосредственного участия, не разделяя многие взгляды глав города.
Герцог обвёл присутствующих резким взглядом. Их дети, действительно, часто принимали участие в заседаниях, обучаясь премудростям правления, с этим он не мог не согласиться. Но Афина настолько же далека от политики, как Земля от солнца. Тем не менее, как это не раздражает, но министр Серпенс права – Афине пора начинать посещать собрания совета. Она будущий правитель. Всё время отсиживаться в библиотеке не получится. Карлос де-Гранд и сам не знал, почему до сих пор он не привёл дочь на совет. Видимо, он всё ждал, когда она будет готова. Но ей уже 20 лет, дольше ждать не было смысла. А, может, он не воспринимал её всерьёз, как наследницу. Для него она была воплощением покойной жены – такая же мягкая, безвольная, слишком нежная и до невозможности добрая.
«Как жаль, что у меня не сын, – в очередной раз промелькнула мысль в голове де-Гранда, – но придётся мириться с тем, что есть».
Жена умерла при родах, повторно жениться герцог был не намерен, поэтому о наследнике можно было не мечтать.
Все присутствующие продолжали выжидательно смотреть на правителя. Его мысли не заняли и минуты, но ответить что-то надо было. Де-Гранд проговорил намеренно равнодушным тоном, обращаясь одновременно и к министру Серпенс, и ко всем остальным:
– Моей дочери лишь сегодня исполнилось 20 лет, что у нас является совершеннолетием. Так что уже на следующем заседании совета она будет присутствовать.
Ламия Серпенс кивнула, едва прикрывая язвительную усмешку.
Глава 3
– Афина, ты всё ещё здесь? – раздался ласковый голос мастера Хана за спиной девушки.
Она с трудом оторвалась от пожелтевших и частично истлевших, но таких драгоценных страниц подаренной книги.
– Тут так интересно, мастер Хан! – воодушевлённо отозвалась девушка.
– Но ведь сегодня праздник, на площади будет концерт, – улыбаясь, возразил старец.
Афина поморщилась.
– Пожалуй, пропущу, как всегда. Там всё равно ничего интересного. – Она снова уткнулась в книгу, бережно перелистывая страницы.
– Но, а праздновать свой день рождения ты будешь? – снова спросил магистр.
– Я никогда не праздную, вы же знаете, – пожала плечами Афина, – почему этот год должен стать исключением? Отец всё равно занят своими управленческими обязанностями, ему до меня нет никакого дела. К тому же лучший подарок я уже получила. – Она любовно погладила книгу.
Мастер Хан с грустью посмотрел на девушку.
– Тогда вот что, – внезапно встрепенулся старик, – прячь скорее свою драгоценность и поехали со мной. У меня где-то есть старинный рецепт греческого торта – будем праздновать!
– Но, мастер Хан, отец будет недоволен, – возразила Афина. – Вы же знаете, он не разрешает мне выходить из центра города.
Старик нахмурился, но быстро сменил выражение лица.
– А если мы ничего не скажем твоему отцу? – лукаво подмигнул наставник. – Сегодня ведь твоё совершеннолетие. Я хотел порадовать тебя. Чтобы этот вечер был для тебя особенным. И ещё… почтить память твоей мамы.
Афина хотела снова возразить, но не нашла слов, задумавшись о маме. Тут мастер Хан издал немного приглушённый хрип и резко схватился рукой за сердце.
– Что с вами, мастер Хан? – Афина подскочила к наставнику.
– Всё в порядке, сейчас пройдёт. – Он присел на стул.
– Это уже третий раз за эту неделю, – обеспокоенно отозвалась девушка. – Вам нужен врач.
– Наверное, ты права, дочка. Завтра обязательно схожу к врачу. Что ж, ещё раз с днём рождения, моя дорогая. Увидимся завтра.
Старец тяжело поплёлся к выходу, придерживая рукой область сердца.
– Постойте! – Афина догнала наставника и взяла его под руку. – Я провожу вас. Хотя лучше бы вызвать такси.
– Да где же их сейчас взять? Все ведь на празднике. Но как же ты пойдёшь со мной? Ведь твой коммутатор передаст тревожный сигнал герцогу, что ты покинула центр города.
Афина достала коммутатор, выключила его и положила в шкаф.
– До завтра пусть побудет здесь.
Наставник грустно улыбнулся.
Они обогнули площадь, стараясь держаться подальше от чрезмерно развеселившейся публики. Но когда подходили к границе между центральным районом и рабочими кварталами, Афина непроизвольно замедлила шаг, обдумывая, что скажет стражникам.
Районы Амекиро не были поделены границами. Но между центральной частью, где жила элита, и рабочими кварталами регулярно дежурили стражники – для поддержания порядка, так сказать.
Но чем дальше шли путники, тем легче становился шаг магистра Хана, про сердечную боль он не вспоминал. А приближаясь к стражникам, потянул Афину в сторону небольшого дикого леса.
– Я не хочу, чтобы ты из-за меня пострадала, – объяснил старец. – Здесь есть обходной путь.
Рабочий квартал произвёл на Афину сильное впечатление. Если в центре города всё было пёстрое, разноцветное до ряби в глазах, весёлое и модное, то здесь можно было описать всё одним словом «просто». И глаза девушки отдыхали на простоте всего окружающего. Тут было не серо и уныло, а именно просто и спокойно.
– Надеюсь, ты не против, если мы всё-таки испечём греческий торт, – ласково обратился наставник к девушке. – Сегодня твой отец занят праздником города. А я бы хотел заняться твоим праздником. Мы недолго, он и не заметит твоего отсутствия.
Афина согласилась, но настаивала на том, чтобы купить продукты для торта, но магистр отказался – ему хотелось сделать подарок.
– Продукты у меня есть, моя девочка, – улыбался старец. – Магистру храма Истории неплохо платят. А куда мне тратить деньги? Я живу один, да и почти всё время провожу в храме.
– Ну а меня ругаете за то, что я тоже провожу в храме большую часть времени, – улыбнулась Афина.
Старик рассмеялся.
– Дочка, ты молода, перед тобой открыто столько возможностей, столько всего тебе предстоит узнать, а ты хоронишь себя в книгах. Тебе ещё предстоит влюбиться…
Девушка вздрогнула при этих словах, почему-то перспектива влюбиться её вовсе не радовала. Она не знала, как это, ведь мама умерла при родах, а отец практически не говорил о ней. В те редкие моменты, когда он что-то говорил о жене, в его голосе не было любви, лишь презрение, злость и гнев. Однажды он обронил, что зол на жену за то, что она умерла, не родив ему сына. Поэтому представления о браке и любви у Афины были не самые приятные. Конечно, что-то она читала в книгах, но ведь то всего лишь книги.
– Моя покойная миссис Хан была прекрасна, как утренняя заря, – сквозь мысли до Афины дошли слова наставника.
– Вы её очень любили, мастер Хан? – неожиданно спросила девушка.
– Очень! – не задумываясь, ответил старик. – Она была моей богиней, моей фиалкой с нежными лепестками. Она не подарила мне детей, отчего мы оба грустили, но наша любовь была сильнее всех невзгод. В день, когда сердечный приступ остановил её дыхание, я был готов отправиться следом. Но не смог бросить тебя, моя девочка, – голос старца слегка дрогнул. Он сделал глубокий вдох и продолжал: – В тот год родилась ты, Афина. А твоя мама умерла, даже не успев обнять своё дитя. Она была прекрасной женщиной, необычайно доброй, нежной и любящей. Она так ждала твоего появления на свет, так хотела прижать тебя к груди. Но не смогла. А когда я увидел твои фиалковые глаза, так похожие на глаза моей горячо любимой миссис Хан, я не смог тебя бросить одну. Особенно с твоим отцом, – последние слова магистр проговорил с примесью осуждения.
Афина несколько минут обдумывала слова наставника. Они давно пришли к нему домой и начали готовить торт и какие-то ещё закуски. У мастера Хана, действительно, нашёлся рецепт греческого торта. И сейчас, перебирая пальцами муку на столе, девушка обдумывала услышанное.
– Мастер Хан, а почему моя мама вышла за отца? – внезапный вопрос осенил девушку, раньше она об этом не задумывалась. – Мой отец, действительно, жёсткий и очень строгий человек, это ни для кого не секрет, – продолжала развивать свою мысль Афина, – а мама, по вашим словам, была очень доброй и нежной. Как же так вышло, что они поженились? Ведь отец даже ни разу не вспомнил о ней с тёплыми чувствами, вот так, как вы о своей жене.
Мастер Хан несколько минут обдумывал ответ. Затем, тяжело вздохнув, проговорил:
– Твоя мама была сирота. – Афина кивнула, так как знала об этом. Магистр продолжил: – Но у неё была какая-то дальняя тётка, которая кое-как помогала, пока твоя мама не достигла совершеннолетия. После этого родственница потребовала выплату долга, то есть той суммы, что была потрачена за несколько лет на содержание Нианы, твоей мамы. Ниана обещала всё выплатить, но постепенно, устроившись на работу. Однако тётка не намерена была столько ждать. Она предложила Ниане выйти замуж за герцога, который как раз подыскивал жену для продолжения рода. Герцог готов был выплатить долг твоей мамы.
Глаза Афины расширились от ужаса.
– Неужели он просто её купил? – девушка с трудом выдавила из себя эти слова.
Магистр с сочувствием кивнул.
– Но зачем? Зачем ему это понадобилось? – всё с тем же ужасом в голосе спросила Афина.
– Ему нужна была рабыня, – негромко отозвался старец, – безвольная кукла. А Ниана была очень красива. Ему нужна была та, кто молча будет делать всё, что он захочет и будет терпеть все его выходки. А характер у него тот ещё!
– Но почему мама на это согласилась? – снова спросила девушка.
– Думаю, поначалу твой отец не проявил весь свой характер, – пожал плечами старик. – Да и выбора у твоей мамы особо не было. Тётка заклеймила бы её, как воровку, которая не хочет выплачивать долг, с такой репутацией трудно было бы найти работу, уж тётка постаралась бы, у неё было кое-какое влияние в городе.
Афина, девочка моя, прости меня, старого дурака. Я не должен был тебе всё это рассказывать. Ещё и в твой день рождения. – И без того узкие глаза старца сделались ещё уже, наполнившись слезами. – Я уверен, с того момента, как твоя мама узнала, что носит тебя под сердцем, она была невероятно счастлива. Да что там, она сама не раз мне об этом говорила. Мы вместе выбирали тебе имя. Твоя мама тоже любила Древнюю Грецию, потому и назвала тебя Афиной. И в тебе я вижу многое от неё: та же добрая душа, та же нежность.
Девушка улыбнулась.
Остаток вечера прошёл за поеданием вкусностей и приятной дружеской беседой. Но пришло время возвращаться. Мастер Хан настаивал вызвать такси, но девушка торопилась, поэтому сказала, что найдёт машину по дороге. Если сейчас хоть одно такси будет ездить.
Поначалу девушка шла по улице быстро, торопливо. Но постепенно, бредя вдоль тихих улиц, она безотчётно замедлила шаг, желая, как можно дольше отсрочить тот момент, когда вынуждена будет окунуться в атмосферу центра города с его вечным разгульным весельем. Но пока ещё было далеко, и звуки с площади не доносились. В некоторых окнах начал зажигаться свет.
Одно из окон не было завешено, и Афина увидела в нём семью. Они сидели за столом и ужинали, весело болтая о чём-то. Вот мама нежно обняла дочь, а отец что-то увлечённо показывает сыну, который смотрит на папу с обожанием. Они вели себя так непринуждённо, так легко и свободно, наслаждаясь временем, проводимым вместе. Девушка сама не поняла, как остановилась, глядя на этих людей, окутанных тихим семейным счастьем.
Тут Афина услышала окрик – кто-то ехал на велосипеде и чуть не врезался в неё. Девушка вовремя отскочила в сторону, но велосипедист всё равно свалился на землю.
– Ох, простите, пожалуйста! – протянул юноша, поднимаясь. – Не знаю, что со мной сегодня. Уже дважды налетаю на людей. Я вас не задел? – он виновато улыбнулся.
– Вроде нет, – подумав, ответила девушка.
Молодой человек вдруг как-то странно на неё посмотрел.
– А мы, кажется, с вами уже встречались сегодня, – неуверенно проговорил юноша. – Не на вас ли я налетел в храме Науки?
Афина тоже пригляделась. Хотя на улице уже темнело, но она точно узнала эти озорные тёмно-серые глаза и копну русых волос. Всё верно, это был именно тот юноша, который столкнулся с ней утром в храме, когда она хотела пройти через главный вход. И тогда у него тоже были коробки.
