скачать книгу бесплатно
– Так она хотя бы ничего не помнит. Мы ничего не сможем сделать.
– Мы можем убрать револьвер! – Фабьен поднял оружие дрожащими пальцами.
– Мы, по-моему, с тобой уже решили, что лучше так, чем по-другому. – Ирен включила воду, постепенно наполнявшую ванну, окрашиваясь в красный цвет. – Или ты забыл, что было месяц назад?
Фабьен не забыл. Он очень чётко помнил, как под окнами их спальни собралась толпа зевак. Ребекка тогда выбросилась из окна. Слава Господу, что они с Ирен успели затащить её тело к себе до приезда жандармов. А когда те всё же вломились к ним, сказали, что девушку уже забрали медики. Наутро полиция обзвонила все госпитали и морги, но Ребекки, естественно, не было ни в одном. Вернувшись к ним, они с удивлением увидели живую Ребекку, пусть и немного уставшую. После таких ночей она всегда просыпалась без сил. Директор отеля уверял полицию, что всё в безусловном порядке, что никакого самоубийства в его отеле не было и быть не могло. Это абсурд, полнейший абсурд, говорил директор, а девушка была просто пьяна и валялась под окнами; её родители, мол, были тоже не в себе, потому и мололи всякую чушь…
Они помыли Ребекке волосы и уложили на чистую постель. Ирен забрала с собой грязное платье и вышла из комнаты.
Пока её не было, Фабьен и не взглянул на Ребекку, он не мог на это смотреть. К смерти невозможно привыкнуть, думал он, даже если видишь её тысячу раз. Вдруг за дверью кто-то пробежал; шаги быстрые, мелкие. Фабьен обернулся – только сандалик сверкнул в дверях. Месье Лоран вздрогнул, припал к окну и закрыл глаза рукой.
– Ты опять плачешь, Фабьен? – В комнату вернулась мадам Лоран с новым платьем и принялась расстёгивать на нём пуговицы.
– Я опять видел его, Ирен, – сказал осипшим голосом Фабьен. – Он преследует меня.
– Даже не говори мне об этом, не начинай. Мне хватает её, – она кивнула на дочь, – ещё и тебя я не вынесу.
Фабьен попятился к двери – от запаха крови его постоянно мутило.
– Вот и всё, – она положила новое платье рядом с Ребеккой, – словно и не было ничего. – Погладила волосы дочери.
– Мы так и будем жить, Ирен, делая вид, что ничего не случилось? – обернулся на неё Фабьен.
– А ты ещё не привык? – И она выдала какую-то горькую, несвойственную ей улыбку.
6 глава
Я бродил по Сен-Мало до полуночи, ища тот проклятый дом. Все они были как один, и никакой не запомнить: серые и тёмно-серые, с каменной кладкой и белыми окнами, с высокими арками и маленькими балконами, с покатыми крышами и флюгерами на них. Лавки – посудные, кондитерские, сувенирные… Узкие улочки, старые лестницы, невысокие домики в три-четыре этажа… Каким же был тот дом? Я ничего не помнил, ничего, кроме белых перчаток и такого же белого лица. Чего он хотел от меня? Почему от меня? Почему моя Маргарет?
– Почему бы и нет, – сказал тот же голос.
Он стоял напротив, всё такой же, каким я его и запомнил.
– Хорошо, что вы пришли, – он протянул мне руку.
Я не ответил.
– Ваше право, – он улыбнулся.
– Где Маргарет? – спросил я.
– Не с вами?
– Нет.
– Вы уверены?
– Вы же знаете, что уверен!
– С чего мне знать?
Удивительно, но лицо это было настолько степенным, что не выдавало никаких эмоций; даже вопросы его звучали не вопросами, а утверждениями. Он только и делал, что соглашался со мной, отчего ещё больше злил.
– Пока я не встретил вас, она была рядом. – Я подошёл к нему.
– Может, она и сейчас рядом, просто вы не видите её? – Человек снова улыбнулся.
Он что-то знал, точно знал – и издевался надо мной. Чёртов псих… Я не мог понять его взгляд; он вроде как изучал меня, оценивал, примерял на меня что-то…
– Что вы сделали с Маргарет? Зачем она вам?
– Мне – незачем, – сказал он совершенно спокойно. – Люди теряются, друг мой.
– Я вам не друг, – я разжал дрожащие кулаки, чтобы ненароком не врезать ему.
– Это не вам решать.
Уголки его рта слегка приподнялись; он надвинул широкую шляпу на свой ровный и длинный нос и указал мне вперёд, будто там видно было, куда идти. Ни одного фонаря не горело на этой проклятой улице.
– Сегодня на острове перебои с электричеством, – сказал он, – глупые чайки поджарились на проводах. Вы когда-нибудь видели, как падают сгоревшие птицы?
– Нет, не видел.
– Они какое-то время ещё сидят на проводах, а через миг, как куски угля, падают на землю, поднимая своей чёрной тушкой такой же чёрный клуб пепла. Вы не были в лесу после пожара?
– Не был.
– Ваше счастье. Пройдёмте.
Мы пошли, только вот я не видел куда. Я ступал осторожно, боясь наткнуться на спящих бродяг или мерзких крыс, на что-либо спящее, – я не любил темноты. Было слышно, как кто-то шерудится по углам подворотен и пищит; я боялся этих тварей до жути.
– Не бойтесь, почти пришли, – сказал незнакомец.
Через пару метров мы уткнулись в массивную дверь. Он потянул её на себя. Та заскрипела, но поддалась, не сразу, нехотя, с тугим стоном проржавевших петель; дверь отделяла себя от каменной кладки проёма.
Темнота, такая же, как и снаружи.
Этот незнакомец… Как же его звали… Норах. Он взял что-то со стены и чиркнул спичкой; свеча затлела, испуская чёрный взвивающийся дым. Норах нёс чугунный подсвечник, освещая мне путь.
Вниз вела длинная лестница, крутая и мелкая, как раз чтобы удобнее было упасть. Я ступал боком, только так мои ноги не соскальзывали со ступеней. Одну за другой, одну за другой я перешагивал их, пока не спустился в подвал.
Это был бар или что-то вроде того. Обычная пивнушка с толпой людей. Все они разом посмотрели на меня. Тот, кто пил, оставил бокал, кто докуривал, обжёгся подступившим к пальцам тлеющим пеплом. Замешательство их длилось недолго, пока Норах не посмотрел на них. Тогда они продолжили пить, ударяя кружки о кружки, роняя пену на деревянный стол; сигары дымились и тлели, гогот и смех отлетали от стен. Я искал глазами Маргарет, всматриваясь в женщин.
– Её здесь нет, – сказал Норах, – пойдёмте присядем.
– Откуда вам знать? – Я не унимал нарастающей злобы. – Вы же не знаете, где она!
Норах выбрал ближайший столик.
– Если б я не знал, – равнодушно сказал он, – то не предложил бы вам вернуть её, не так ли?
Он придвинул под собой стул, я сел рядом.
– Что вы сделали с ней?
Норах будто не услышал вопрос. Единственное, чего мне хотелось, это вцепиться в его глотку; единственное, что удерживало меня, – мысли о ней.
– Я предлагаю вам сделку, – не замечая моего гнева, сказал он.
– Идите вы знаете куда!
– Мы пойдём, но не сразу. – Норах улыбнулся. – Не злитесь, прошу вас. Злость мешает нам думать.
– Вы похитили её? – Я встал из-за стола, с грохотом отодвинув стул.
В баре все замолчали и опять посмотрели на меня.
– Вы любите пиво? – как ни в чём не бывало спросил Норах.
Бар опять загудел. Я огляделся по сторонам. В дрожь бросало от этого места. Волнение скрутило живот, поднялось до груди, застряло у горла.
– Что это за место? Что здесь вообще происходит? – Мне казалось, все взгляды устремлены на меня; даже общаясь друг с другом, все эти люди будто подсматривали за мной. – Я сообщу в полицию.
– Сообщайте… Официант. – Он поднял руку.
На стол перед нами грохнули большие кружки, наполненные доверху пивом; по стенкам стекала хмельная пена.
– Вы пейте-пейте, – подталкивал Норах.
Я отхлебнул.
Официантка не двигалась с места, она буквально уставилась на меня. Прилипла своим испытующим взглядом и не отходила. Норах показал ей, чтоб ушла. Отмахнулся от неё, как от мухи. Та отошла, но не так далеко – встала возле барной стойки и всё так же сверлила меня взглядом.
– Почему она так смотрит на меня? – спросил я.
– Да кто ж её знает… – Он отпил из кружки и причмокнул.
– Может, ей нужна помощь?
– Может, и нужна; оставьте ей побольше чаевых.
– Почему вы выбрали меня?
– Вы можете мне помочь.
– Я даже сам себе помочь не могу. Сегодня я очнулся под кроватью, завёрнутый в пыльный ковёр, как какой-то пьяница или забулдыга, не дошедший до постели.
– Я в курсе всего, что с вами происходит. Я предлагаю вам игру.
– Где Маргарет?
– Хотите увидеть её?
– Да кто вы, чёрт возьми?
– Я тот, кто поможет вам. Разве не для этого вы сюда пришли?
– Мне не нужна ваша помощь.
– А Маргарет? Ей тоже не нужна моя помощь?
Норах резко встал и направился к выходу. Я опрокинул стул и побежал за ним. Бар опять заглох, а после вновь включился. Мелкие ступени то и дело валили меня с ног, я сбился со счёта, сколько раз оступился. Норах же шёл невозмутимо; он и не смотрел под ноги, а только возносил своё статное тело над этими развалинами. Скрип двери, запах прохладной полуночи… Темень поглотила все улицы. Непроглядная и холодная, она проникала в меня. Норах не сбавлял шаг. Мне пришлось уже бежать за ним.
– Где Маргарет? – кричал я ему.
А он всё так же шёл, несбивчиво и ровно. И лишь сверкнул полами своего пальто, зайдя за угол ближайшего дома.
– Подождите! – крикнул я.
Но Норах даже не замедлился. Мы обошли дом и завернули в узкий переулок; я натыкался на мусорные баки и какие-то корзины с бельём. Жилой квартал – целый лабиринт, непроходимый в одиночку. Мне казалось, этот человек видит в темноте – иначе как он уворачивался от всего, на что натыкался я? Наконец узкие стены прилегавших друг к другу домов вывели нас на широкое поле, по периметру которого лишь высились стены уходящих вдаль крепостей.
Норах остановился у одной из них. Старинная крепость походила на форт, длинный и замкнутый, обороняющий город. На башнях его не хватало стрелков, а у подножия – покатого рва. Окна форта смотрели на нас; в них было так же темно, как и снаружи, только светлые рамы выбивались из черноты.
– Не хотели бы вы сыграть со мной в одну игру? – спросил Норах.
– Сейчас не до игр, мне нужно увидеть Маргарет.
– Хорошо. – Он улыбнулся. – Нужно? Смотрите!
И перевёл взгляд на крышу форта. Я посмотрел туда же. В одном из высоких окон башни, у самого края стояла Маргарет. Она пошатывалась от ветра – вперёд-назад, вперёд-назад.
– Господи, Маргарет… – Я хотел закричать, но боялся её напугать. – Остановите, – еле вымолвил я, – остановите её!
– Кто, я? – удивился Норах. – Я не могу исполнить два желания за день… Одно я уже исполнил, – он указал на неё, – вы же хотели её увидеть, не так ли? Так смотрите, кто вам мешает…
Маргарет была словно прозрачная, её босые белые ступни упирались в выступ окна, тонкие руки держались за раму.
– Зайди обратно, – шептал я ей, – зайди обратно…
– О, она вас не услышит.
Марго наклонилась, её платье зацепилось за раму; она обернулась, одёрнула его, посмотрела вниз и увидела меня. Я хотел крикнуть, но она шагнула вперёд и камнем полетела на землю. Глухой грохот стоял у меня в ушах. Она, словно сломанная кукла, лежала на траве.
Я кричал и бежал, рыдал и падал, я повторял её имя и проклинал весь мир, я ненавидел себя, её, этот остров, эту жизнь… Я добежал до неё. Какая она маленькая и хрупкая… Я склонился над ней; через слёзы ничего не было видно, всё плыло и качалось, предательский тремор не давал прикоснуться к её волосам.
– Маргарет, моя бедная Маргарет, – шептал я, давясь слезами.
Дотронулся до её платья, до груди и до шеи, руки мои дрожали… Что-то не то! Убрал с лица окровавленные волосы. Это…
