скачать книгу бесплатно
Школа романиста «WATIM». Апрель
Евгений Кискин
Андрей Казикин
Вадим Бородин
Валерий Тимофеев
Флюра Гайзуллина
Эта книга – сборник произведений молодых магнитогорских авторов, занимающихся в основанной мною Школе Романиста. Я не руковожу литературным объединением с его потоком авторов разных, я занимаюсь индивидуально. Сам, пройдя нелегкий путь от новичка до признанного автора, в меру своих сил, опыта и знаний, помогаю тем, кто выбрал дорогу в литературу, написать свои первые произведения и опубликовать их. Что может быть более важным для автора, как увидеть результаты своего труда на страницах книги.
Школа романиста «WATIM»
Апрель
Авторы: Тимофеев Валерий, Казикин Андрей, Гайзуллина Флюра, Бородин Вадим, Кискин Евгений
© Валерий Тимофеев, 2017
© Андрей Казикин, 2017
© Флюра Гайзуллина, 2017
© Вадим Бородин, 2017
© Евгений Кискин, 2017
ISBN 978-5-4485-1627-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Школа
романиста
«WATIM»
Сборник произведений молодых авторов
Магнитогорск, апрель 2017
Когда-то при каждой районной, городской или областной газете было литературное объединение, где молодых и не очень авторов обучали литературному мастерству. Государственная система книгоиздания была построена так, что любая рукопись, даже очень сырая, подвергалась профессиональному разбору. И это тоже было элементом литературной учебы. Потому что считалось – писательский труд – наиважнейшее звено в идеологической работе. Именно от писателя зависит – каким будет показано время, какие цели и ориентиры будут обозначены в книгах. Писатель формирует сознание с самого раннего возраста. Начиная с «Идет Бычок, качается…», «Наша Таня громко плачет…» и до «Поднятой целины», «Молодой гвардии» или «Архипелага Гулаг».
Сейчас время другое. Нет руководящей и направляющей, издательства и журналы перестали писать рецензии и даже отвечать авторам, писатель выброшен на обочину жизни. Те остатки литературных объединений, которые существуют, больше напоминают кружки по интересам, утратив свою изначальную функцию – быть школой литературного мастерства.
Сам пройдя через все тернии к звездам, я и основал свою школу романиста «Watim». Я не руковожу литературным объединением с его потоком самых разных авторов. Я набираю в свою школу индивидуально и веду по этой нелегкой, но прекрасной дороге авторов от первой строки до книги, передавая им свой опыт и свои секреты.
Эндрю Огнёфф
Армия Фаусто – 1
фэнтези, детектив
Глава 1. Шахматная партия
Администрация города смотрела на реку, разделяющую город на две половины, всеми окнами своего четырехэтажного монстра. Часть окон-глаз прищурилась красавицами елями, остальные весело поблескивали в лучах весеннего солнца чистыми стеклами. Перед главным входом замощенная большими бетонными плитами площадь и двухуровневый, почти во всю длину здания, сход вниз, к тротуару и площадке для служебного транспорта, на которой бесконечной чередой стояли самые лучшие представители мирового автопрома.
Место это с чьей-то легкой руки именовали не иначе, как чертовым шабашем. И на то были свои основания.
В числе тринадцать, повторяющемся перед зданием в нескольких вариантах, скрывалось что-то зловещее.
Во-первых, количество елей. Их должно было быть четырнадцать, но каким-то образом одна, при первом мэре, засохла. Именно в это время мэр попал под уголовное дело и вынужден был срочно сваливать из города, а потом и драть из страны. На таможне в столице, несмотря на полученные гарантии неприкосновенности, его обыскали и отобрали целый полупудовый чемодан валюты и драгоценностей. Мэр отнес это не на обычную бдительность таможни, а на происки врагов, схававших деньги и сдавших его с потрохами. Из страны он не уехал – не на что, – все нажитое непосильным мэрзким трудом конфисковали. Ну и заграничный паспорт отобрали, а самого посадили под подписку о невыезде.
Ель при новом мэре спилили, на ее место посадили новую.
Пришел день, и она засохла.
В эти дни второй мэр, откупившись от прокуратуры тремя миллионами неучтенных ни в одном протоколе баксов, добровольно покинул насиженное десятками собственных фирм кресло и сбежал в собственный сад, где неожиданно, до радостного покалывания в сердце, полюбил прыгать на лопате и пропалывать грядки.
Ель второй раз спилили, на ее место воткнули новую – ростом и цветом под стать соседкам.
Когда ель на одном и том же месте засохла в третий раз, все, не сговариваясь, стали с опаской поглядывать на окна кабинета мэра.
Ожидание не затянулось.
И третий мэр попал под раздачу.
Ель спилили.
Новый мэр, склонный верить в приметы, садить новое дерево не стал. Он нашел мудрое решение. Приказал для симметрии спилить ель с другой стороны от парадного входа.
Даже специалисты не припомнят такого!
Свежеспиленная ель дала росток от пня и стремительно рванула вверх, опережая своих соседок. Разветвленная корневая система обеспечивала достаточно питания веткам.
И опять елей стало тринадцать.
А работники городской администрации с этого момента все как один твердо уверовали в народную примету, и каждое утро, пробираясь на государеву службу, придирчивым взглядом ощупывали стройную зеленую красавицу – не пора ли?
Во-вторых. Площадь перед входом выложена большими бетонными плитами. И этих плит в ряду, с какого-то перепугу, оказалось ровно тринадцать.
После истории с елями, очередной суеверный мэр решил поменять облицовку на площади и наказал главному архитектору уменьшить размер плит, здраво рассудив – никто и не подумает заподозрить его в суеверии.
Но забыл мэр акцентировать на этом факторе внимание, а строители имели свои, никому не понятные цели, – они, ради большей прибыли не стали заказывать на бетонном заводе новый формат, а воспользовались имеющимся. После реконструкции площадь засияла новыми плитами с новым рисунком, но в том же пугающем количестве чертовой дюжины.
И в завершении несчастливой картины, количество ступеней, ведущих от площади вниз, тоже было тринадцать: семь, площадка, и еще шесть.
Ну как, скажите, можно работать в таких ненормальных условиях, когда изначально над твоей головой висит чертово проклятие!?.
* * *
Закончив речь, Мэр, под громкие аплодисменты, сошел с трибуны, незаметно кивнул сидящим в президиуме господам и вышел в боковую дверь. Напыщенный и важный, неспешно поднялся по красной ковровой дорожке на свой этаж и вошел в кабинет.
– Что-нибудь желаете? – замер на пороге щеголеватый референт.
– Давай, стол по-быстрому накрой.
В этом слове «по-быстрому» скрыт строгий ритуал. Будут пить фужерами хороший коньяк, мало закусывать и много говорить.
– На сколько персон?
– Основной состав, – на понятном им двоим языке подсказал Мэр. – И ящики приготовь, – уже в спину, как бы между прочим, бросил хозяин кабинета.
Через пару минут на большом столе стояли две пузатых литровых бутылки привезенного из Парижа коньяка, нарезанный тонкими кружками лимон, черный шоколад и бутерброды. На стульях вдоль стены замерли девять одинаковых черных портфелей-дипломатов.
Мэр только успел снять пиджак и ослабить галстук, как в кабинет один за другим вошли те, кого называли хозяевами города. Они были важны и могущественны, и называли себя в своем кругу не по фамилиям и именам, а по кличкам, четко расставляющим их по ступеням иерархической лестницы. Мэр, Первый и Второй замы, но для простоты просто Первый и Второй, и Зять. Эти руководили и распределяли. Варм, Уоттер, Газолин энд Электро – добытчики. Через них проходили огромные финансовые потоки наличных и безналичных средств. И мистер Айс – глава законодательной власти города. Он, единственный в компании, жил под своей настоящей фамилией, указывающей на его низший статус в девятке. Айс готов был еще ниже клонить свою спину, только бы ему разрешили зваться по-другому. Он и кличку придумал, и не раз озвучивал ее в надежде – кому-то понравиться; и начнут именовать его по-свойски Билль[1 - Законопроект]. Но трюк не сработал.
Референт уже разлил по фужерам янтарный напиток. Аромат терпкого винограда пополз по кабинету.
Мэр даже не выставил референта за дверь, только посмотрел на него особым взглядом и тот, пятясь, плотно прикрыл за собой двойные двери.
– Что празднуем? – не понимая вкуса напитка, залпом вылил в себя тысячедолларовый напиток Зять.
Мэр глянул на мистера Варма и кивнул ему разрешительно.
– Наш уважаемый мистер Айс в начале отопительного сезона протащил через депутатов разумное решение. Температуру горячей воды понизили на два градуса. На маленькие, почти незаметные два градуса и вот…
Снова посыл в сторону Мэра и тот закончил спич.
– Пришло время оценить их незаметность весьма заметными суммами, – кивок в сторону дипломатов.
– Сколько там? – мгновенно вспотели руки Зятя.
– Ты как маленький! – пожурил его Первый.
– Полные?
– Естественно!
– Кому какой? – подпрыгивал и топтался на месте пухленький Зять.
– Успокойся! – с мягкостью в голосе пожурил его Мэр. – Во всех одинаковая сумма.
– Точно?
Теперь разливал коньяк Первый.
– Я дал поручение, – поднял он свой фужер. – Специалисты посчитали. Если мистер Айс проведет решением…
– Проведу! – чуть захмелевшим голосом пообещал Айс. – Все, что вам… нам надо – проведу!
– Все не надо.
– А что надо? – еще ниже поклон.
– Это по линии Уоттера, – подсказал Первый и все взгляды переместились на нового отца-кормилица. – Поднимите цену воды на десять центов.
– Браво! – захлопал в ладоши мистер Айс. – Такой пустяк, никто и не заметит.
– А что на десять? Давайте сразу на пятьдесят! – расщедрился Уоттер.
– Но-но! – обрубил его Мэр. – Заставь дурака…
– Понял, не дурак! – выставил вперед руки Уоттер. – На десять, чтобы никто не заметил!
– Забирайте подарки, господа и в путь!
Зять, расталкивая других, первым побежал к стульям. Он схватил один дипломат, прикинул его вес, схватил другой, прикинул и, разочарованный, поплелся к себе.
* * *
Часы на башне, проиграв несколько нот похоронного гимна города, уверенно пробили пятнадцать.
Два паренька лет двенадцати-тринадцати, вприпрыжку, обгоняя и задирая друг друга, пинали пустую банку из-под газировки. Миновав площадку с плитами, добежали до ступеней и остановились.
Светловолосый, в синей футболке и синих же джинсах, поднял мятую банку и отнес ее в урну. Второй, в серой рубашке с коротким рукавом и светло-серых шортах, присел на корточки и достал из небольшого рюкзачка дорожные шахматы.
Им понадобилось не более минуты, чтобы расставить по доске магнитные фигуры.
– Мои как всегда белые, – с хитрым прищуром сказал светловолосый, после того, как его напарник ударил по сжатой в кулак левой руке.
– Мои опять черные, – с легкой обидой и обреченностью признал второй.
– Почем играем, Сэм?
– Почем-почем! Как всегда, по пять баксов за партию, Том, – ответил темно-русый, обозначая серьезность своих намерений. – Сегодня мой день!
– Когда последний раз был твой день? Я что-то не припомню, – хихикнул Том.
– Сказать, какой у нас счет? – заткнул друга Сэм.
Они весело и незло переговаривались и двигали мелкие фигурки шахмат. Оба записывали ходы в тонкие блокноты простым карандашом, выдавая почти профессионалов древней игры.
Охранник в будке при шлагбауме, молча и изнывая от жары и скуки, наблюдал за мальцами с момента их появления на площадке, даже пару раз брал в руки бинокль. Бесконечно снующие туда-сюда машины отвлекали его – он поднимал-опускал шлагбаум, за неимением платка утирал пот большой серой тряпкой.
Пацанята не представляли, по его мнению, никакой угрозы общественному порядку и не заходили в зону его ответственности, к машинам клиентов. Мало того, брошенная в урну пустая банка вызвала невольную симпатию. И охранник совсем забыл про них, уткнувшись глазами в мятый журнал.
Мальчишки, балагуря, переместились так, что в поле зрения Тома был парадный вход в здание администрации, а Сэм мог одновременно видеть все крутые автомобили, разбросавшие свои автобусные салоны вдоль фонтана и гранитного парапета.