скачать книгу бесплатно
Последний раз взглянул в зеркало и остался довольным. Чёрный костюм и чёрная рубашка смотрелись стильно, ещё бы – всё было сшито на заказ. Провёл рукой по чуть взъерошенным волосам, потом – по колючей щетине. Специально сбривать не стал, чтобы выглядеть солиднее и старше. Малышки любят брутальных мужчин. Для показухи попросил поприсутствовать свою охрану, хотя обычно мне хватало Станислава, который выполнял функции помощника, охранника, и мало кто знал, что он мой партнёр. Друг предпочитал оставаться в тени, и я не возражал.
Выйдя из дома, киваю парням, которые занимают места в машине за моей и в машине перед моей. Сам сажусь в центральную, и мы трогаемся.
Путь занял примерно час, и нас уже ждали. У огромного роскошного особняка Варшавского охраны было больше обычного. Говорят, дом отражает личность хозяина. Полностью согласен.
Особняк из серого и чёрного камня пугал. Всё было сделано под старину, но имелись и современные моменты в виде панорамных окон. Строение в три этажа внушало доверие, но я знал, что это только показуха. Как бы Варшавский ни пытался скрыть свои финансовые проблемы, которые я тайно начал устраивать ему ещё пять лет назад, у него это не очень хорошо получалось. Было видно, что старый сад находился в запустении, да и дом требовал местами ремонта, но, похоже, просить денег у детей ему не позволяла совесть. Или ему просто было пофиг на эти мелочи. Ведь он, как и прежде, разъезжал на крутых тачках и ел в лучших ресторанах.
Замечаю охрану, гуляющую вдоль забора. Тоже решил показать, что не так прост. Ничего, посмотрим, кто выиграет. Ведь я точно знаю, что он сильно нуждается в моих деньгах.
Подъезжаем к воротам, где нас после небольшого обыска пропускают. У дверей, естественно, Григорий не ждёт. Он выше этого. Хозяин дома встречает в гостиной, куда нас приводит служанка в сером платье с чёрном передником. Невзрачная и молчаливая. Интересно, здесь весь персонал такой пришибленный?
– Фёдор Алексеевич, как я рад вас видеть! – изображаю радость и жму ему руку.
– Что вы, я тоже очень рад видеть вас. Думаю, к вам обратилось немало желающих, но я польщён, что вы выбрали именно меня, – перехожу сразу к делу, отступая на пару шагов.
– Вы человек с хорошей репутацией, и мы знаем, что у вас точно есть деньги, – посмеивается этот гад, и я тоже смеюсь, оценивая шутку. Банкир и без денег – смешно.
– Есть такое. Простите, но я понимаю, что ваше время – деньги, как и моё, поэтому не могли бы мы сразу перейти к делу? Я привёз своего юриста, он быстро всё уладит, и мы сможем подписать бумаги уже сегодня!
– Сегодня? Уверены? – он ещё и выделывается, хотя я вижу, что он уже согласен.
– У меня скоро вылет за границу, не хочу оттягивать это дело. Ведь оно очень прибыльное, и строительство нужно начинать как можно скорее. Быстрее построим – быстрее продадим!
– А вы хваткий! Хорошо, сейчас мой юрист всё принесет, и мы обсудим детали.
Для работы мы перешли в его кабинет, где закипела работа больше чем на пять часов. Мой юрист проверял каждую строчку, чтобы я потом не остался в дураках.
За это время пару раз нам принесли кофе, а потом хозяин решился пригласить нас и на обед. К этому моменту мы почти всё уладили, кроме одного пункта.
– Григорий Ильич, я заметил, что вы вкладываете в дело только десять процентов, остальное – инвесторы. Почему? – понимаю, что вопрос глупый, ведь меня просто хотят обокрасть.
Мужчина недовольно морщится, но решает ответить честно.
– У меня сейчас небольшие проблемы, и я вынужден экономить, – врун. Я проверил его счета, и он мог бы вложить куда больше!
– Знаете, а я мог бы стать единственным вашим инвестором и покрыть всю сумму, но при гарантии, – кидаю наживку и вижу, как загораются его глаза. Чует гад, что рыбка попалась жирная.
– Это было бы замечательно, но какая гарантия вам нужна?
– Скажем, сорок процентов от вашей компании в качества залога.
– Сорок! – а вот теперь его глаза становятся огромными. Пора переходить ко второй части плана.
– Григорий, это ведь только залог. И знаете, чтобы вы не переживали, что я потом могу эту часть не вернуть, вы можете переписать её вашей дочери. А я, чтобы знать, что меня не кинут, женюсь на ней. Что скажете? Хотите породниться?
Меня прожгли острым хитрым взглядом, и я почувствовал, как он всё взвешивает в своей наглой голове. Просчитывает все плюсы и минусы. И раз он улыбнулся, плюсов оказалось больше.
– Поражён вашей осведомлённости. Значит, вы хотите жениться на моей единственной дочери?
– Почему бы и нет? Думаю, ваше сокровище достойна меня. Естественно, не забываем и про дела.
– Конечно, сорок процентов моей компании. Но на это нужно время.
– Юристы с нами. Думаю, они всё оформят за час.
– Но мне нужно поговорить с дочерью, она у меня такая тонкая натура.
– Моё предложение действует только сегодня. Завтра я уезжаю в Штаты, и, когда точно вернусь, не знаю. Я мог бы взять жену с собой. Уверен, там мы бы и узнали друг друга получше. Но если желаете, брак будет фиктивным, только ради дела.
Варшавский ещё пару минут покрутил свою дорогую ручку, а потом выдохнул.
– Хорошо, пусть юристы начинают оформление, а я познакомлю вас с невестой. Вика, пригласи Меланию.
Я даже замер в предвкушении. Интересно, какая она? Её матери я не знал, но мне было интересно, в кого девушка пошла внешне. Варшавский был высокий и смуглый, с чёрными волосами и пристальным взглядом серых глаз. Его сыновья выглядели почти что копиями. Странно, что я раньше не подумал, что они родственники. Но как будет выглядеть девушка их семейства?
В дверь постучались, а потом я услышал тихие шаги. Так как я сидел к двери спиной, то решил немного помучить себя, рисуя в голове шикарный образ дочери врага.
Небось так болтлива, что не заткнёшь. Если да, то меня ждут весёлые дни. Ведь девушка поживёт пару дней на чердаке, который уже полностью готов к её приезду. Сам утром проверил.
– Мела, отлично, проходи. Знакомься, твой жених. Через час я вас поженю, – как-то резко произнёс Григорий приказным тоном, и я удивился. Манера общения с дочкой выглядела очень странно, он к прислуге и то мягче обращался. А молчание в ответ поразило меня ещё больше. Она не против? Знает, кто я?
Не утерпел и развернулся, чтобы конкретно удивиться. Хорошо, что я сидел, а то бы точно упал.
И это моя невеста?
Передо мной стояла не то привидение, не то убогий домовой. Девушка невысокого роста, худая, с белой кожей, как у трупа, и с чёрными волосами, которые только ещё больше оттеняли белизну её кожи. А ещё волосы были грязные и растрёпанные. Она что, не мылась дней десять? И почему-то лицо её было в чём-то чёрном, как и руки. А серое платье с непонятными разводами, порванное в нескольких местах, делало образ девушки ещё более удручающим. Руки казались тоненькими, как спички, ног я не видел, но, вероятно, они тоже были худыми. Ещё что, морили голодом?
Это пугало покорно опустила глаза, сложила руки на животе и стояла так, не шелохнувшись. Это точно дочка? Может, мне кого-то другого решили подсунуть?
– Фёдор, вы простите за внешний вид дочки. Она просто сегодня камины чистит. Она у меня очень хозяйственная: убирает, стирает, готовит. Покорна во всём, поэтому не стесняйтесь приказывать. А самое замечательное, она немая! Как в восемь лет потеряла голос, так всё! Но вы не бойтесь, она всё понимает и общается записками.
Варшавский расхваливал дочь, а я, глядя на эту пустышку, понял, что сглупил. Жениться на этом чуде мог только полный дурак, и этим дураком оказался я! Чёрт!
Глава 3
Мелания
Я видела, что к отцу прибыли важные гости, а это значило, мне стоило уйти куда подальше. За несколько лет я уяснила главное правило: меня не должны видеть. Почему? Всё просто: обо мне не должны были знать, как и о любом другом ребёнке Варшавского. Григорий говорил, что именно так он нас защищает. А ещё он меня стыдился. Это было заметно по его недовольному лицу каждый раз, когда он смотрел на меня. Ведь из всех его детей только я совсем не походила на него. Во мне не было ни внешнего сходства, ни внутреннего стержня и напористости, с которой братья покоряли вершины бизнеса.
Как сказал Григорий, я годилась только в обслугу, и я не спорила, так как помнила, чем может обернуться моё возражение. Холодный подвал, пара дней без еды и пощёчины – любимые виды наказания за непослушание. Братья пытались вступиться, но слова отца считались законом, и его поступки никто не мог оспорить.
За несколько лет я вынесла немало и поняла: чтобы спасись или просто выжить, нужно стать идеальной. А это значит: покладистой, тихой, незаметной и молчаливой. Именно поэтому я не разговариваю при отце вот уже двенадцать лет. Он счёл это болезнью или психическим сдвигом. Я же просто решила с ним не общаться, а потом перестала разговаривать и с другими. Молчание – золото, особенно в этом доме.
Образование я получила домашнее, и от меня если что и требовали, то только написать. Друзей у меня почти не было, кроме одного. Сына моей няни, которая пробыла со мной до десяти лет. Но этого времени хватило, чтобы я стала воспринимать её как мать, ведь только она могла нежно погладить меня по голове или сказать ласковое слово. Она делала со мной уроки, а потом раскрыла мой талант к живописи, про который отец так и не узнал. Детские рисунки он воспринял за каракули, которые не стоили его драгоценного времени, а вот Светлана увидела в этом талант и водила меня в художественную школу, пусть и недолго.
Жаль, всё это было только до десяти лет. Именно тогда Григорий решил, что мне пора стать самостоятельной и приносить пользу его дому. С тех пор я убирала, мыла, стирала и выполняла все поручения, которые на меня возлагали.
Снова увидеться с няней я смогла только в пятнадцать, когда отец разрешил мне одной покидать дом. Под видом покупок я ездила в гости к единственной семье, с кем я могла поговорить. После стольких лет молчания беседа давалась тяжело.
Роман, сын няни, окончил школу бизнеса и часто был на работе, но в дни моего прихода всегда приезжал и угощал меня сладостями, которых в доме Варшавского никогда не водилось. Мы очень сдружились, и я хотя бы иногда чувствовала, что не одна в этом холодном мире.
Но моя временная сказка испарялась, стоило снова переступить порог дома. И всё из-за отца и его сыновей. Жестокие и суровые личности полностью уничтожили во мне веру в лучшее. Я не жила, выживала. Жаль, что братья с возрастом изменились. Когда мы были детьми, они ещё хоть как-то защищали меня и играли со мной. Но время разделило нас. Особенно их учёба за границей, после которой они приехали совсем другими людьми.
Вот и сейчас, вычищая камин, я думала, что ждёт меня завтра. В последние дни отец был суровее обычного, и всё из-за денег, которых стало не хватать. Его махинации начали давать сбой, а желающих угодить на большие деньги заметно поубавилось.
Откуда я это знала? Так всё просто. Я, как верная прислуга и дочка отца, была посвящена во многие дела. Распечатывала документы, слышала разговоры, мне даже доверяли проверку счетов, ведь меня отдали учиться на экономический, а тут подвернулась такая практика. Кто лучше, чем молчаливая дочь без связей сможет всё проверить?
Сегодня я увидела ещё одного неудачника, который клюнул на очередную афёру отца. Жаль. Красивый мужчина. Это я успела заметить, когда он со своей свитой выходил из машины. Высокий, поджарый брюнет с ослепительной улыбкой. В нём чувствовались сила и уверенность. А ещё от него несло деньгами. Единственный аромат, который любил отец.
Прошло довольно много времени, а гости так и не покинули дом. Я уже успела вычистить три камина, а они всё не уезжали. Посмотрела на стрелки часов и поняла, что опаздываю к тёте. Сегодня я должна была поехать к ней, но выходить из дома, когда у нас гости, мне запрещалось.
– Мелания, тебя отец зовёт, – раздаётся голос моей знакомой и такой же неудачницы по жизни, как и я.
Вика работает здесь, пока болеет её мать, и за это время она уже устала отбиваться от охранников, которые жадно посматривали на девушку, а порой и распускали руки. Меня же трогать запрещено, но это единственный плюс, в остальном я даже ниже прислуги. Им хоть платят и дают выходные, я же пашу круглосуточно.
Молча киваю, придерживаясь легенды. Немного отряхиваюсь и как есть иду к отцу. Смысл переодеваться, если меня зовут только ради того, чтобы отдать новый приказ? Хотя это странно, Григорий никогда ещё не звал меня к себе при гостях.
Подходя к кабинету, примечаю чужих охранников, которые задумчиво смотрят на меня. Тихонько открываю дверь и делаю пару шагов. Опускаю голову и складываю руки, как требует отец. Я должна быть покорна.
– Мела, отлично, проходи. Знакомься, твой жених, через час я вас поженю, – что?
Я лишь на мгновение поднимаю удивлённое лицо, но под суровым взглядом отца тут же опускаю глаза. Меня выдают замуж? За этого красавчика и сейчас? Бедный, как же он согрешил в этой жизни, что ему досталась я.
Через минуту молчания снова приподнимаю взгляд, чтобы столкнуться с кислым лицом мужчины, который досконально проходится по мне и явно остаётся недовольным. Но мне всё равно, мне давно на всех плевать. Жизнь в этом доме многому научила. Но мужчина мне понравился. Вблизи он ещё красивее. Понимаю, что за такой внешностью скрывается опасный зверь, и, судя по взгляду, хитрый. Тогда зачем ему я?
– Фёдор, вы простите за внешний вид дочки. Она просто сегодня камины чистит. Она у меня очень хозяйственная: убирает, стирает, готовит. Покорна во всём, поэтому не стесняйтесь приказывать. А самое замечательное, она немая! Как в восемь лет потеряла голос, так всё! Но вы не бойтесь, она всё понимает и общается записками, – а папочка уметь разрекламировать подпорченный товар. Чтобы подтвердить его слова, показываю блокнот, который достаю из передника.
– Неожиданно, но ладно. Так что насчёт брака?
– Сейчас утроим. Желаете забрать невесту сегодня или дадите время собраться, и я привезу её завтра?
– Нет, заберу сегодня. Стас, сходи с девушкой. Пусть соберёт вещи и… пусть умоется и переоденется. Вы ведь не против? – и мой жених поворачивается к отцу, который сияет как никогда.
– Конечно нет. Я всё организую. Мела, иди собирайся, – отдаёт приказ, и я стараюсь не подать виду, как шокирована. Меня из рук одного тирана передают в другие. Отлично. Хуже и быть не может.
И почему я не согласилась на побег с Ромой? Сейчас бы хоть была подальше от этих мужчин, но нет, меня вплели в игру, правил которой я не знаю. Ведь на мне женятся точно не по любви.
– Показывай, где комната. Много вещей не бери, – произносит шатен в сером костюме, который вышел со мной. Симпатичный. Лет тридцать – тридцать пять. Помощник?
Киваю и веду в свою коморку под лестницей. Специальная комната для меня, ведь я должна просыпаться, когда встаёт и хозяин дома. А его тяжёлая поступь по лестнице – идеальный будильник для моего пробуждения. Я должна подавать еду, готовить одежду и убирать его комнату и кабинет, после чего я драю весь дом и только потом могу потратить время на себя. Порой мне кажется, отец за что-то мне мстит, но за что? Да и какой он отец, надзиратель.
Подойдя к лестнице, не поднимаюсь, а сворачиваю в сторону, чтобы под удивлённым взглядом мужчины открыть дверь в свою скромную обитель. В небольшую комнату без окон с лампочкой под потолком. Здесь находятся кровать, небольшой шкаф и столик со стулом. Всё.
Вытаскиваю из шкафа скромные пожитки (в основном это спортивные костюмы) и складываю их на кровать. Туда же кидаю немного белья, расчёску, резинки, пару кроссовок и сапоги.
– Складывай всё в сумку.
Чуть усмехаясь, достаю блокнот и пишу, после чего показываю записку мужчине.
– У тебя нет сумки, ясно. Ну а пакет? Во что можно это сложить?
Решение приходит сразу. Беру концы покрывала и связываю между собой. Вот и готово лукошко. Глаза у мужчины становятся всё больше.
– Ладно, иди умойся и переоденься.
Опять молча киваю, беру приготовленный серый спортивный костюм и иду в ванную, где на скорую руку моюсь. Переодеваюсь и смотрю на себя в зеркало. Худая, бледная, с огромными карими глазами и чёрными волосами. Не люблю этот цвет. Но отец приказал их перекрасить, видимо, чтобы хоть немного походила на его породу. А ведь у меня был красивый шоколадный цвет. На мне висит мешковатая одежда, к которой я так привыкла. На платья я могла лишь любоваться в витринах магазинов. Отец запрещал носить их, приемлема была только форма. При этом мой комплект настолько стар, что местами в нём даже дырки уже трудно зашить, однако надзирателя это не смущает. Главное, я делаю, что мне говорят, и всё.
Когда же моя жизнь изменится? Смогу ли я выбраться на свободу?
– Эй, ты там утонула?
И чего этому надсмотрщику не сидится?
Накидываю капюшон и выхожу. Меня осматривают брезгливым взглядом, и я понимаю, что хочу изменить и этот момент. Хотя, может, на меня без слёз и не взглянуть? Неужели я такая страшная и убогая?
– Пойдём, всё готово.
Меня проводят в гостиную, где все уже пьют. Отец – явно от счастья, что сбагрил меня, мой жених – от горя. Не ждал он такого подарка.
– Мелания, ты вовремя, распишись, – командует отец и пододвигает ко мне бумаги.
Стараясь не подавать признаков паники, подхожу и беру ручку. Быстро просматриваю бумаги и не верю своим глазам. Отец отписал мне почти что половину своей компании! А этот Фёдор не так прост. Теперь ясно, почему он женится на мне. Богатая наследница – это хорошо, пусть она и убогая.
Быстро ставлю подпись, и мне пододвигают ещё пакет документов. Теперь бумаги о браке. Одна красивая и размашистая подпись на них уже стоит.
Смотрю на жениха, который словно не обращает на меня внимания, и вздыхаю. Непросто будет, но я справлюсь. Кстати, одет он как раз правильно. Весь в чёрном, как на похороны. Да и я прямо в костюме мечты. Ещё одна детская фантазия, которая разбилась вдребезги. И с чего я решила, что смогу выйти замуж в белом красивом платье? Про то, что брак будет по договору, я и так догадывалась. Отец всё использует во благо себя, даже детей. Но я надеялась, что уж дочку он выдаст красиво, надо ведь выделиться. Хотя мной только хвастаться, я ведь страшная и немая.
– Быстрее, чего стоишь! – рявкает мой надзиратель.
Вздрогнув, ставлю подпись, и мужчины опять радостно чокаются и пьют.
– Фёдор, вы ведь не будете против, если я обниму дочку на прощание? Кстати, она ведь сможет ко мне приезжать? – это шутка. Он бы меня век не видел.
– Конечно! Вы прощайтесь, а я соберу бумаги.
Григорий подходит ко мне и, словно любимый отец, впервые обнимает, а потом жёстко шепчет на ушко:
– Ничего без моего согласия не подписывай! С женихом не спи и будь послушной!
Отстраняется и театрально чуть ли не плачет. Я же скромно улыбаюсь и киваю, а в душе ликую. Теперь я знаю, как сбежать. Нужно лишь понять, этот Фёдор нормальный мужчина или нет. Возможно, мы сможем договориться. Ведь ясно, что он женился на мне не по большой любви. И ещё мне не понравились слова отца насчёт не спать с мужем. Не то чтобы я сильно хотела, но в этом точно был подвох.
Никаких объятий и поцелуев со стороны уже мужа не последовало, он вообще на меня даже не смотрел. Его интересовали только бумаги. Из дома я вышла со своим узелком, чем насмешила охрану. Ничего. Я уже привыкла к насмешкам.
Посадили меня в третью машину, хотя мужчина со своим другом сели во вторую. Когда мы тронулись, я в последний раз посмотрела на тюрьму, которую покидала. А ещё меня поразил тюремщик, который впервые вышел проводить меня.
Мне было страшно от неизвестности, но, с другой стороны, я ликовала. Я верила, что всё наладится, ведь у меня было что предложить мужу в обмен на свободу.
Глава 4
