скачать книгу бесплатно
– Оля, у Веры до Витька вообще никого не было, – доставая из кармана ключи от «семерки», стоящей за воротами, строго уведомил Федор. – Я удивляюсь тому, как он ее сумел углядеть. Она ж на танцы-то сроду не ходила. Тут, скорее, может быть другое… Уж не с Виктором ли кто-то решил свести счеты? Он же, говорят, парень бойкий – спуску никому не давал…
– Не знаю… – растерялась Ольга. – Но он сам говорил, что когда пришел из армии, то со всеми помирился.
– Ладно, я поехал. Может, бог даст, догоню этих сук!..
Взревев мотором, на улицу вылетела машина и, набирая скорость, помчалась в ту же сторону, куда менее пяти минут назад умчались иномарки с похищенной девушкой. Выбежавшая из дома Людмила трясущимися руками затолкала в рот свату таблетку сердечного средства, после чего они с Ольгой осторожно забинтовали голову Виктору, предварительно полив рассеченную рану перекисью водорода. Дав Ольге флакон с нашатырным спиртом, чтобы та попыталась привести сына в чувство, Людмила отошла в сторонку и, глядя в небо, прошептала слова какой-то молитвы, трижды мелко перекрестившись.
Откуда-то из центра поселка наконец донеслись звуки сирены «Скорой». Следом за медиками подрулила и милицейская машина.
– Что тут у вас случилось? – не очень приязненно поинтересовался сухощавый капитан, оглядывая присутствующих. – Что, устроили гулянку и малость чего-то не поделили?
– Нет, у нас сегодня была помолвка, – пытаясь взять себя в руки, заговорила Людмила. – Мы были в доме. Молодые вышли на улицу. Слышим – шум какой-то, собака стала рваться с цепи. Мы выбежали, а тут – вон чего… Витя, жених нашей Веры, лежит в крови, а ее самой нету. А вот тетя Поля говорит, что видела, как к ним подъехали какие-то парни на иномарках, его ударили, по голове, а ее насильно затащили в машину и увезли.
– Гм… – капитан конфузливо насупился – ему явно было неловко за свои скороспелые выводы. – А какие машины, их номера никто не запомнил?
– Да я ж, милый, в их совсем не разбираюсь, в этих самых машинах-то… – бабулька сокрушенно покачала головой. – Вот, может, Анна Борисовна чего заметила – мы с ней вместе это видели.
– Знаете, одна машина – это я точно знаю – черный «Лексус»… – заговорила вторая из бабулек. – Про остальные ничего сказать не могу. И еще, что я заметила, у самой задней машины – как называют, не знаю – задняя дверка малость вмятая.
– Ну, этого мало… – поморщился капитан. – Ладно, пройдемте в дом. Сейчас напишете мне заявления, все как полагается оформим и займемся розыском.
– Эй, а что тут такое? – подрулив на скутере, на происходящее с удивлением воззрились двое каких-то подростков. – Что случилось-то?
– Так, мелюзга, тут вам не цирк! Катите своей дорогой! – раздраженно прикрикнул капитан.
– Да, вон, парня какие-то изверги по голове ударили и Веру, его невесту, увезли, – проходя мимо мальчишек, вполголоса пояснила Анна Борисовна. – На трех машинах тут проезжали…
– А-а-а, так это, наверно, эти мажоры долбаные! – с сердитой гримасой на лице откликнулся сидевший за рулем. – Видели мы этих уродов…
– Ну-ка, ну-ка, – капитан, уже подошедший к калитке, торопливо поспешил назад. – Где видели, когда?
– Да вон там, с полчаса назад… – мальчишка ткнул рукой куда-то назад и вправо. – Мы ездили кататься к плодопитомнику, а они перли, как бешеные, со стороны базы отдыха. Нас чуть не сшибли – я еле успел увернуться. Проехали, вопят, гогочут, в окно «фак» показывают…
– Что за машины, не разглядели? – капитан приготовил блокнот.
– Ну, что там за тачки были?.. – Хозяин скутера оглянулся на своего приятеля. – Первым шел черный «Лексус» – это я точно помню, потом еще две… На них внимания не обратил. А! Еще одна иномарка там темно-синяя, самая последняя – тоже черная.
– Синяя – это «Форд Мондео», – добавил пассажир скутера. – А самая задняя – «БМВ». У него номер еще такой понтовый – три шестерки.
– А почему вы решили, что это – мажоры? – недоверчиво воззрился капитан.
– А кто ж они еще? – Хозяин скутера с превосходством измерил его взглядом. – Гоняют кодлой на новеньких офигенных тачках, всем лет по двадцать – двадцать пять, корчат из себя крутых, мен… милиция их не трогает. Ясное дело, мажоры. Пацаны рассказывали, что они тут один раз уже рассекали по улицам.
Почесав под фуражкой затылок, капитан записал имена мальчишек и их домашние адреса, после чего уже с какой-то озабоченной задумчивостью направился к дому.
…«Семерка», на поворотах едва не срываясь с полотна шоссе, мчалась по трассе на предельной скорости. Успевший принять за столом не менее пяти рюмок, Федор от навалившихся переживаний за считаные минуты протрезвел, и лишь запах водки в салоне машины говорил о том, что он совсем недавно «употребил». Не задерживаясь, машина пролетела мимо старого кирпичного завода, фактически доживающего последние дни, где когда-то работал мастером. Но сейчас Федору было не до воспоминаний. Сердце рвалось на части от одной мысли, что его дочь, его кровиночка, скромная, застенчивая девочка, оказалась в руках неизвестных мерзавцев.
Федор понимал, что может случиться с ней в ближайшие часы. А может, и минуты. А он, ее отец, здоровый сильный мужик, ничем не мог ей помочь. Взгляд его глаз, сухих и словно остекленевших, не отрывался от дороги. При одной только мысли о том, что сейчас в каком-нибудь крысином закутке шакалья стая насильников терзает его ребенка, он готов был по-волчьи завыть и в бессильной ярости грызть баранку руля.
Вылетев на трассу, ведущую к областному центру Меднореченску, Федор помчался, не снижая ходу. Неожиданно он увидел впереди машину гаишников, которые, нацелив в его сторону радар, взмахом жезла приказали остановиться. Свернув на обочину и дав по тормозам, он вышел из машины и решительно направился к гаишникам.
– Нарушаем? – многозначительно поинтересовался рослый лейтенант с радаром. – Куда так гоним с двойным превышением? О-о-о! Да ты, мужик, под балдой, я вижу!.. Коль, ты глянь – влупил, кабы, не меньше пол-литра «белячка»… Ты что, не…
– Ребята, постойте! – перебив его, торопливо заговорил Федор. – Я ни от чего не отказываюсь – да, выпил. Но у меня беда, ребята! Вы здесь не видели, сразу три иномарки не проезжали? Дочку мою, гады, прямо средь бела дня с улицы увезли. Ее парня по голове чем-то ударили, не знаю, жив ли. Ребята! Помогите их догнать! Вот эту «семерку» отдам. Все отдам, только помогите ее спасти!
– А ты уверен, что они поехали именно в эту сторону? – озадаченно наморщил лоб старлей, переглянувшись с напарником. – Вообще-то, мы сюда только что приехали… Может, они уже и проскочили. Ну, что с ним будем делать? Машину свою закрывай, и быстро к нам. Ладно, понимаем… Раз уж такой случай!
Включив мигалки и сирену, старлей дал газу, и служебная «десятка», рванув с места, понеслась по трассе. Его напарник, включив рацию, сообщил о факте похищения человека – молодой девушки, и назвал единственную примету похитителей – компания на трех дорогих иномарках.
– Где проживала похищенная? Ее имя, фамилия, отчество? – оглянувшись, спросил лейтенант.
– Поселок Наковальское, Герцена, сорок, Романцова Вера Федоровна, двадцать лет…
– Понятно, – кивнул лейтенант, дав в эфир дополнительную информацию.
– Если эти отморозки из Меднореченска, – заговорил старлей, – то, кроме как по этой дороге, им туда больше никак не проехать. Сейчас вон на стационарном посту узнаем – они, скорее всего, должны были заметить.
– Господи! За что же ей это все? – едва не скрежеща зубами, тягостно пробормотал Федор, глядя в окно.
– Сейчас вообще беспредел полнейший, – сочувственно откликнулся лейтенант. – Как «вышку» отменили, отморозки совсем оборзели. Раньше за убийство сотрудника органов «вышку» давали гарантированно. А сейчас? Ну, пожизненное могут дать. А им на это – тьфу. Тюрьма – дом родной…
Вскоре впереди замаячил виадук транспортной развязки на пересечении с федеральной трассой в сторону Москвы. У высокого «скворечника» стационарного поста ДПС стояли двое с автоматами – майор и лейтенант. Остановив машину невдалеке от поста, прибывшие направились к дежурным.
– Товарищ майор, три темные иномарки в группе тут в ближайшие минут пятнадцать не проезжали? – подойдя поближе, спросил старлей. – Вон, у мужчины из Наковальского только что похитили дочь.
– Хм… – немного подумав, майор пожал плечами и, как-то особенно посмотрев на своего напарника, сообщил: – Нет, сразу три иномарки в группе не проезжали. Хотя… Черт его знает? Тут же видите – мимо нас все идут не более сорока. Может, и проехали, но… Как тут поймешь – в одной группе они или случайно оказались вместе?
Выслушав майора, Федор, не проронив ни слова, медленно пошел к «десятке», уже ни о чем не думая и больше ни на что не надеясь. Следом за ним, о чем-то негромко переговариваясь, двинулись и старший лейтенант с напарником. Неожиданно майор окликнул:
– Эй, старлей, подойди-ка сюда.
Когда тот приблизился, майор вполголоса поинтересовался:
– А этот мужик, он что, из чьей-то родни или сам в шишках?
– Да нет, по-моему, обычный работяга… – старлей с интересом взглянул на майора. – А что, что-то есть?
– Знаешь, возможно, эти три тачки тут и проезжали, – тот изобразил многозначительную мину. – Но если тебе доведется с ними столкнуться, лучше сделай вид, что их не замечаешь. И знаешь почему? Чтобы потом спалось спокойно и тебе самому, и твоей семье. Дочку этого мужика, конечно, жаль. Надеюсь, с ней подурят и отпустят живой. А вот если ты наедешь на этих гондонов, которые такими делами занимаются, тобой самим займутся их папаши. А они – во-о-о-н там. Нам до них не достать. И им достаточно раз плюнуть, чтобы от любого из нас осталось мокрое место. Постарайтесь мужика успокоить, отвезите его домой, авось все и обойдется. Пока!
Кивнув, старлей вернулся к машине.
– Чего он там? – поинтересовался лейтенант.
– Да… уточнил приметы машин и данные похищенной. Ну и сказал, что будут отслеживать транспорт, может, что-то подходящее и удастся заметить.
– Значит, все… Надежды нет… – стоя у «десятки», тягостно обронил Федор. – Что со мной теперь? Будете писать протокол? – обернулся он к гаишникам.
– Да ладно уж, – отмахнулся старлей. – Учитывая обстоятельства, обойдемся без этого. Доедем сейчас до твоей машины, ее поведет Серега, а ты – со мной. Доставим прямо до дома. Только, дядя, такое дело… Мы с тобой горючки разъездим почти весь лимит, выделенный на дежурство. С горючкой не поможешь?
– Там, в баке, больше двадцати литров. Устроит? – не выразив ни радости, ни огорчения, сообщил Федор.
– Вопросов нет! – охотно кивнул старлей, и они помчались в сторону Наковальского.
…В доме Романцовых этой ночью никто не сомкнул глаз. Прибыв домой с гаишниками и заправив их из своей «семерки», Федор сходил за племянником. Предупредил жену, чтобы та звонила ему на мобильный, как только появятся какие-нибудь новости, и они помчались по улицам поселка в сторону ближайшей АЗС. Заправив машину, что называется «под завязку», они вырулили на шоссе, ведущее к Меднореченску, и «семерка», теперь уже со строгим соблюдением ПДД, пошла по трассе, сворачивая во все закоулки вдоль дороги, где только были съезды в сторону лесополос.
Вадим, племянник Романцова, внешне – типичный «ботаник», страшно переживал из-за случившегося. Руля по трассе, под гул мотора он что-то беззвучно бормотал, судя по всему призывая все мыслимые беды на голову мерзавцев, похитивших его двоюродную сестру. Совершенно миролюбивый парень, студент педагогического вуза, в этот момент он, сложись соответствующая ситуация, без малейшего колебания нажал бы на спуск ружья или автомата, нацеленного на этих нелюдей.
Когда они уже в сумерках проезжали мимо того самого КП, где он сегодня был, Федор вдруг припомнил то, на что в тот момент не обратил внимания, а потом все пытался понять, что же не давало ему покоя. Он вспомнил реакцию майора на вопрос старшего лейтенанта. Тот как-то слишком уж пристально глянул на своего напарника, как будто давал понять, чтобы парень держал язык за зубами. Может быть, ему это только показалось?.. В любом случае, стоило попробовать еще раз поговорить с парнем.
Едва КП остался позади, Федор негромко произнес:
– Вадь, за той фурой стань, я кое с кем хочу переговорить.
Заметив, что на сей раз лейтенант дежурит один, он решительно направился к нему. Тот, заметив мужчину, направляющегося в его сторону, неспешно двинулся ему навстречу, придерживая рукой автомат, висящий на груди.
– Добрый вечер! – подойдя к нему, заговорил Федор.
– Добрый, – еще совсем мальчишеским голосом откликнулся лейтенант. – Вы что-то хотели?
– Послушайте, я ведь вижу, вы – человек порядочный, – торопливо вполголоса заговорил Романцов. – Помогите мне, Бога ради. Припомните, тут не проезжали в шестом часу три иномарки: черный «Лексус», темно-синий «Форд Мондео» и черный «БМВ», в номере три шестерки, задняя правая дверца помята? – зачем-то начал объяснять он, хотя и без того было ясно, что парень его узнал. – Понимаете, у меня украли дочь, ее жених сейчас лежит в реанимации, отец этого парня с тяжелым инфарктом под капельницей… У вас ведь тоже, наверное, есть братья и сестры, есть девушка, будут свои дети… Поверьте – врагу такого горя не пожелаешь. Помогите! Припомните!..
– Свиридов! Ты с кем там лясы точишь? Почему не контролируешь движение? – донесся от КП раздраженный голос майора. – Этот, что ль, опять? Гражданин, вы мешаете работать. Мы вам сочувствуем, но это не наша работа. Для этого есть угрозык. Обращайтесь туда! – направляясь к ним, бурчал он.
– Были! – почти беззвучно прошептал лейтенант и уже громко добавил: – Да я вот и говорю, что ничего похожего мы тут не наблюдали. Не было их – на все сто можете быть уверены.
– Вот именно! – одобрительно поддакнул майор, подойдя вплотную. – Вон сколько машин прет! Вот, пожалуйста, – идут подряд три иномарки: «Опель», «Шкода» и «Рено». Как их всех запомнишь… Так что мы вам тут помочь ничем не можем.
– Ну, извините, что побеспокоил… – И, поблагодарив лейтенанта чуть заметным движением век, Федор поспешил к своей машине.
Теперь он знал определенно: похитители приехали в Наковальское из областного центра. Скорее всего, это сынки или каких-нибудь областных «шишек», или губернских олигархов. А может быть, и тех, и других. Ишь, как майор кипятком зассал при одном лишь его появлении! Скорее всего, он их знает и боится, и подставлять собственную задницу из-за чужого ребенка не станет – это как пить дать.
И хотя боль от случившегося продолжала терзать душу Федора с неослабевающей силой, мимолетное участие со стороны несколько смягчило ее остроту. Значит, еще не все конченые уроды. Значит, еще есть надежда на то, что кто-то сейчас, помимо него, ищет Веру и, может быть, найдет. Он ежеминутно ждал звонка из дома и хорошо представлял себе, как ждут там его звонка. Но что он мог им сообщить?..
Уже настала ночная темень, а они с Вадимом продолжали методично объезжать все окрестные с Медногорском поселки и придорожные гостиницы. Взяв себя в руки, чтобы никто не мог догадаться об истинной причине поиска неизвестных отморозков – он уже успел догадаться, что ее, учитывая некоторые обстоятельства, следует скрывать, – Федор на этот счет придумал несколько разных версий.
Заехав на одну из заправок, якобы чтобы долить бензина, он мимоходом поинтересовался тремя иномарками.
– …Да тут такое дело… – доверительно, приглушенным голосом повествовал он. – Были на рыбалке, на Микулиной речке. Едем вдоль берега, гляжу – впереди парни на трех тачках погнали. Тоже, видать, не клевало, вот они и сорвались. А у берега валяется навороченная мобила тыщ за пятнадцать. Видать, потеряли. Ну, думаю, надо ребятишкам вернуть… А как их сыщешь?
– Ну, взяли бы себе… – улыбнувшись, тоже вполголоса заметила кассирша. – Раз такие мобилы теряют, значит, с голода не умрут.
– Да тут у меня свой интерес появился. Я так смекаю, парни из каких-то верхов. Видать, имеют и связи, и прихваты… А у меня, понимаете, мой охломон залетел под следствие за хулиганку. Ну… подумалось, может быть, люди поспособствовали бы? Кто знает?
Понимающе кивнув, кассирша сокрушенно развела руками – таких она не припоминала.
Продолжая колесить по окрестностям губернского центра в совершенно несбыточной надежде увидеть Веру стоящей где-нибудь на обочине, они заезжали на все попадавшиеся на глаза автозаправки. Уже почти под утро, совершенно измученные, они заглянули на большую АЗС, которая находилась, по сути, уже в городской черте. Насколько мог припомнить Федор, этот микрорайон, изобилующий новостройками, назывался Зубовским, по названию деревеньки, уже давно поглощенной растущим городом.
Выслушав его байку насчет потерянной мобилы, девушка на кассе кивнула:
– Да, они у нас тут иногда бывают… – и, поморщившись, добавила. – Только, мне кажется, никакой благодарности вы от них не дождетесь. Такие свиньи!.. Ведут себя как последнее хамье – нагло, вызывающе, руки распускают… Так что, лучше их не ищите – вам же спокойнее будет.
Поблагодарив девушку, Федор вышел на улицу и на вопросительный взгляд Вадима коротко уведомил:
– Едем домой. А то как бы за рулем не уснуть – еще беды кому-то наделаем. А рассветет – поедем снова.
Вздохнув, Вадим включил передачу, и они поехали обратно в сторону Наковальского.
Глава 2
Веру нашел ранним утром на обочине одной из пригородных дорог проезжавший по ней на своей «Ниве» фермер из района, который с женой направлялся на железнодорожный вокзал встречать родственника, приехавшего погостить из Москвы. Девушка, придя в себя, с трудом выбралась на обочину.
Случившееся было, как кошмарный сон – нападение на них с Виктором, поездка в неизвестность с пьяными, гнусными отморозками, зверское избиение за то, что посмела сопротивляться. Но Вера иначе и не могла. Поддаться по доброй воле этим ублюдкам? Ни за что и никогда! И в машине, и в лесу, куда ее привезла эта шакалья стая, она отбивалась до последнего. За это ее били ногами – долго и озверело. Потом, изнасиловав, избили еще куда более жестоко. В себя она пришла только на рассвете, когда на соседних соснах раздались крики проснувшихся птиц.
Испытывая боль от каждого движения, девушка буквально поползла на шум машин, доносящийся от дороги, невидимой за деревьями. Когда она взобралась на обочину шоссе, невдалеке послышался приближающийся шум мотора, который замер на месте после пронзительного визга тормозов. Послышались чьи-то голоса.
– Господи! Да что же это делается-то?! – подбегая к ней, причитала какая-то женщина.
Какие-то незнакомые люди подняли ее с колючей, срезанной тракторной косилкой стерни и положили на задний диван «Нивы», после чего машина вновь помчалась по дороге. Потом ее снова подняли, положили на носилки и куда-то понесли. Ее обследовали врачи, сделали какие-то уколы, забинтовали голову, к вене подключили капельницу. Часа два спустя в больничную палату буквально вбежали отец и мать, оба осунувшиеся, с побледневшими лицами, с кругами у глаз от бессонницы и тревоги.
Мать, рыдая, обняла дочь, безучастно взирающую на родителей, а отец, хмуро глядя в окно, хрипловато уговаривал:
– Ладно, мать, не надо причитаний! Уж хоть живая, и то – слава богу. А с этой швалью я сам разберусь. Ты, дочка, держись. Всякое в жизни бывает… Пока человек живой – все можно и исправить, и поправить. Главное – не падать духом.
– Что с Витей? – с трудом двигая разбитыми, распухшими губами, чуть слышно произнесла Вера.
– Жив он, жив! – поспешила заверить мать, торопливо утирая слезы. – Он в больнице, врачи говорят, состояние стабильное. Так что… Все будет хорошо…
Федору вскоре пришлось уехать – его ждала работа. Школьный трудовик, он и во время каникул был постоянно востребован. Людмила осталась с дочерью, по телефону договорившись с начальницей о трехдневном отгуле, пообещав потом отработать в счет выходных.
Ближе к обеду в палате Веры появился темноволосый гражданин с кожаной папкой, набитой бумагами. Он представился как дознаватель, который должен провести расследование случившегося. Безучастно глядя перед собой, Вера с трудом находила в себе силы, чтобы отвечать на вопросы, иные из которых вызывали ее крайнее внутреннее неприятие. Визитера интересовало, сколько человек участвовало в изнасиловании, было ли это с ее стороны добровольным, как долго все происходило, запомнила ли Вера своих мучителей, как их имена, не встречалась ли с ними ранее…
Девушка сообщила, что насильники своих лиц не скрывали и поэтому опознать их она сможет. Запомнила, что одного из них звали Романом, а еще одного Казбеком. Когда ее в лесу вытащили из машины, один из подонков – тот самый качок в черной майке – заорал, что сегодня первым будет он.
– Ты чё, Ромаха? Оборзел совсем? – кричал другой. – Сегодня я первый. Ты был прошлый раз.
– Прошлый раз первым был Казбек! – размахивая руками, продолжал орать качок.
Воспользовавшись тем, что подонки отвлеклись, Вера неожиданно укусила за руку одного из тех, кто ее удерживал. Тот, взвыв от боли, выпустил ее запястье. С силой вырвав руку у другого, девушка попыталась бежать, но негодяи, опомнившись, ринулись ей вслед и без труда догнали.
– Ах ты, сука! – держась за укушенную кисть, прошипел отморозок и с размаху ударил девушку кулаком в сплетение.
У Веры потемнело в глазах, и дальнейшее она воспринимала уже, как сквозь сон, тяжкий и запутанный. Ее бросили на землю и стали избивать ногами…
Мать, сидя неподалеку, с трудом сдерживала себя, чтобы вновь не расплакаться. Для нее было невыносимой мукой слушать о пережитом дочерью.
Когда дознаватель, наконец, ушел, в палате появилась медсестра – худая тетка с желтоватым недобрым лицом и язвительной ухмылочкой, которая поменяла на капельнице флакон с лекарством.
– Что, мамаша, – скрипучим голосом спросила она, – не уберегла свою дочку? Приглядывать надо было лучше. А то они, эти вертихвостки, задирают перед кем ни попадя подол, а потом из-за этого парни в тюрьму садятся…
