скачать книгу бесплатно
– Видите ли, товарищ капитан, – вежливо ответил Антон, – я только начинаю службу. Мне бы не хотелось ограничиваться опытом, для которого нужны ноги и мышцы в первую очередь. Не обижайтесь, пожалуйста. Ваша специфика ведь силовые операции, а я хочу научиться большему. И поэтому начать хочу с самой простой и обычной полицейской работы в районном управлении на «текучке». Думаю, там и ноги понадобятся, и руки, и голова.
– Там все понадобится, – со смехом согласился капитан, – а особенно шея, задница и сковородка для нее. Ну, будь, Копаев! Надумаешь, обращайся. Звони прямо мне. Не забудь – капитан Ильин.
Антон кивнул и пошел к машине. Все его вещи, уместившиеся в две большие спортивные сумки, терпеливо ждали на заднем сиденье «десятки». Его полицейская форма с лейтенантскими погонами, бережно укрытая чехлом, висела на плечиках. Ну, вот, усмехнулся он, служба почти началась.
– Слышь, земляк, – подошел сзади водитель «десятки». – Оно, конечно, обстоятельства непредвиденные, и ты как бы герой тут. Только ты и меня пойми. Три часа потеряли почем зря, я бы за это время, знаешь…
– Сколько? – коротко осведомился Антон, поняв, куда клонит нанятый им «частник».
– По времени, так, считай, вдвое.
– Ну, значит, вдвое. Поехали.
Глава 2
– Разрешите, товарищ майор?
– О! Чувствуется хорошо поставленный курсантский голос! – поднял голову начальник кадровой службы. На стеклах очков и гладкой высокой залысине майора одновременно задорно блеснули солнечные зайчики. – Копаев? – спросил он, с кряхтением выбираясь из своего кресла за столом и выходя навстречу лейтенанту. – Ну, с прибытием. Ты, говорят, по дороге успел отличиться, в задержании участвовал. Молодец! Ретивый парень.
– Это чистая случайность, – пожал плечами Антон, которого беспрестанные похвалы стали уже раздражать. – Не будь я полицейским, я поступил бы так же.
– Вдвойне похвально, – кивнул майор и похлопал Антона по плечу. – Четкая гражданская позиция. Давай, располагайся, выкладывай документы. Так-с, что у нас тут? Диплом, да с отличием! Ну, по всем статьям ты кадр достойный, Копаев. Так, характеристика… и спортсмен… Тебе бы в ОМОН с такими статьями, да в столицу, а тебя в ссылку в Каменск. С начальством повздорил или как? Или дочку начальника оприходовал? Было дело, а?
– Не было, – холодно ответил Антон. – А причина самая заурядная – я сам попросился в район.
Майор, продолжая кивать, поднял трубку и попросил зайти какую-то Ксению. Антон, видя, что расспросы временно прекратились, тоже замолчал. Майор что-то бормотал под нос и разглядывал его документы.
– Разрешите, Иван Иваныч? – раздался за спиной грудной женский голос.
– Да… – не глядя на дверь, сказал майор, – иди, Ксения… сядь. Принимай крестника, пополнение.
Рядом четко процокали каблучки, и в поле зрения Антона вошла стройная девушка в серой форме, с форменным бантом под воротником и погонами прапорщика. Он внимательно посмотрел на нее. Короткая стрижка типа каре, блестящие карие глаза, точеный профиль и… грудь, которую плотно обтягивала рубашка. Глаза сами были готовы опуститься ниже, где из-под края юбки должны быть видны коленки, но Антон сдержался. После шуточек майора и с первой же минуты демонстрировать интерес к коленкам сослуживцев? Не очень-то хорошая характеристика для молодого сотрудника. Но вообще-то Антона немного заело, что Ксения даже не бросила на него взгляда.
– Так чего к нам-то распределили? – опять спросил майор, пододвигая документы Ксении. Глаза за стеклами очков просто лучились любопытством. – С такими заслугами обычно в городе оставляют, а то и при кафедре.
– Я сам попросил направить меня в район, – тоном автомата повторил Антон. – Полагаю, что здесь могу получить больше полезного опыта, чем там.
– Ну, не хочешь говорить, не говори, – по-своему расценил ответ майор. – И по какой линии ты намерен поработать? Какие у тебя предпочтения?
– Желательно, на оперативной работе, – торопливо произнес Антон и кивнул на свои документы. – Там склонности и показания изложены.
– Там-то изложены, только… извини, в области полагают, а на местах располагают. Вакансий у меня пока на оперативников нет. Пока они были, пока заявки писали, областное начальство рассудило по-своему и немного нам личный состав подсократило. Ну, ничего, придумаем чего-нибудь. Иди с Голубевой, она заведет на тебя личное дело. Только потом не уходи, ко мне зайдешь.
Антон поднялся следом за прапорщиком и тут впервые встретился с ней взглядом. Глаза у девушки были серьезные, но какие-то чуть грустные. Карие глаза всегда выдают эмоции лучше, чем серые или голубые.
– Пойдемте, – коротко сказала Ксения и направилась к двери.
Антон последовал за ней. В пустом коридоре, идя на шаг позади девушки, он смог, наконец, оценить ее фигуру. Стройная, что и говорить, и форменная юбка очень приятно облегает, и ножку в туфлях ставит очень элегантно. Икры немного толстоваты, но от этого вся фигура даже как-то аппетитнее выглядит. Интересно, подумал Антон, она всегда такая неулыбчивая и неприступная или у нее в самом деле какие-то неприятности? Обидно, если окажется, что она замужем. Хотя, кольца на пальце точно не было.
В кабинете стояло три рабочих стола, но других работников на месте не было. Это Антона вдохновило.
– Значит, вы к нам добровольно, – сказала Ксения, предложив лейтенанту присаживаться, – решили в народ пойти.
Опять, вздохнул про себя Антон, далось им всем это распределение! Зависть, что ли, гложет или в самом деле не понимают, что такое может быть? В институте тоже не все и не сразу поняли.
Парадная лейтенантская форма еще висела дома в шкафу. Они втроем снимали квартиру на старших курсах и в последние дни каждый вечер примеряли кителя, крутясь, как девчонки, у зеркала. Зеркало, кстати, они тоже купили в складчину месяц назад. Официально они наденут новую форму на вручении во время выпускного парада.
Закончились госэкзамены, прошли защиты дипломных работ. Когда они сидели в большой аудитории и заместитель начальника учебной части зачитывал оценки, двоим курсантам, в том числе и Копаеву, по результатам защиты была выдана экзаменационной комиссией рекомендация к поступлению в адъюнктуру. Потом курсанты высыпали в коридор. Кто-то спустился курить на первый этаж в туалет, кто-то топтался у окон и обсуждал последние события или планы на будущее.
Со стороны курсанты выглядели уже немного странно. Они больше походили на щенков-переростков с нелепо длинными ногами, но с еще повисшими ушами. Вроде и форма та же, курсантская, а осанка, движения, мимика, все изменилось, все стало солиднее, важнее. И это неуловимое изменение произошло буквально за последние дни или недели. Антон, как это было чаще всего, бродил по коридору, заложив руки за спину и глядя себе под ноги. В его голове бродили одному ему известные мысли. И даже Коля Сухоруков и Веня Платов, которые считались его приятелями и два года снимали вместе с ним квартиру, затруднялись порой ответить, что у Копаева в голове в тот или иной момент. Был он непредсказуем, замкнут и имел странное мышление. Какое-то не юношеское. Про него иногда даже шутили, что он и не человек вовсе, а инопланетянин, засланный в их институт для установления контакта с начальником кафедры оперативно-розыскной работы полковником Воронцовым. Уж Воронцов, по мнению большинства курсантов, точно обладал нечеловеческим мышлением и мог являться для гипотетических пришельцев братом по разуму…
Наконец всех позвали на комиссию по распределению. Снова аудитория, и монотонный голос секретаря учебной части Валентины Ивановны. Зачитывались фамилии курсантов и Управления внутренних дел по всей Свердловской области, в чье распоряжение тот или иной выпускник распределялся. Дошла очередь и до Копаева. Ребята из его учебной роты с ухмылками обернулись в сторону Антона. Уж Копаева-то в «тьмутаракань» не отправят.
– Курсант Копаев, Антон Викторович. – Голос Валентины Ивановны звучал торопливо, но, как всегда, внятно и четко. – Главное управление внутренних дел по Екатеринбургу. Курсант…
– Антоха, – раздались шепотки, – кучеряво жить будешь!
Все! Завтра в девять ноль-ноль последнее построение. Завтра они покинут стены института навсегда, по крайней мере в качестве курсантов. Завтра они впервые с полным правом смогут надеть кителя с лейтенантскими погонами.
Антон с трудом продрался сквозь толпу пятикурсников и быстрым шагом двинулся по коридору в сторону учебной части.
Валентина Ивановна внимательно посмотрела на него поверх очков, но на все сказанное отреагировала довольно спокойно:
– Копаев, вы что, не могли раньше это обсудить? Времени не хватило, или только сейчас шлея под хвост попала? Вы понимаете, что приказ уже подписан?
– В чем дело? – Перед Антоном возник начальник учебной части полковник Воротников. – Вы недовольны распределением? Я бы на вашем месте прыгал от радости в коридоре!
– Дело не во мне, товарищ полковник, – твердо заявил Антон, – точнее, не только во мне. Курсант Сухоруков распределен в город Каменск, но у него, насколько я знаю, больна мать. Оставить ее здесь он не может, а перевозить больную женщину из… ну, вы меня понимаете.
– А почему Сухоруков сам не обратился заблаговременно с рапортом к начальнику института?
– Видите ли… – замялся Антон. – Постарайтесь понять, насколько ему это сложно. Надо просить, а ведь ему скажут, что надо было раньше думать о матери, лучше учиться. К тому же я считаю, что для меня лично будет гораздо полезнее начать службу в глубинке, а не в тепличных условиях. Там я быстрее наберусь полезного опыта. Короче, товарищ полковник, я твердо намерен добиваться замены направления для себя в Каменск вместо курсанта Сухорукова.
– Ну, что же… – непонятное выражение мелькнуло в глазах полковника. – В принципе ничего сложного тут нет. А я и не знал, что вы друзья с Сухоруковым. Ладно, Копаев, садись, пиши рапорт, толстовец.
Антон уселся и склонился над листом бумаги. Хорошо, что не видно, как его лицо стало буквально пунцовым. Стыдно, но так надо!
– Копаев!
Он обернулся. Полковник Воронцов, как обычно, держал свою большую голову, покрытую редкими, торчащими ежиком волосиками, чуть набок и смотрел на собеседника с прищуром.
– Поздравляю тебя, Копаев, – пожал он руку Антону своей твердой лапищей. – Ну, что, лейтенант полиции, планы на жизнь не изменились?
– Нет, Андрей Павлович, – решительно покачал головой Антон. – Не изменились.
– Ну, ты давай не зарекайся. – Воронцов взял Антона под руку и повел вдоль коридора: – Этот юношеский максимализм пройдет, придет профессиональная зрелость, а с ней и желание приносить пользу не только руками и ногами. Если сейчас решил твердо, то в добрый час, из тебя получится хороший опер, настоящий сыщик. Мышление у тебя подходящее. А вот на будущий год я прошу тебя, Антон, подумать хорошенько. Направление твое лежит в учебной части в личном деле и ждет тебя. Решишь, буду рад. Год поработаешь практически, три года адъюнктуры, а через четыре года мы чего-нибудь придумаем на кафедре для тебя. Наукой с такой головой заниматься надо, наукой.
– Я подумаю, Андрей Павлович, – пообещал Антон, – правда, подумаю.
– Ну иди, – легонько подтолкнул Антона в спину полковник. – Примеряй первые офицерские погоны.
Уже дома, когда Антон вернулся поздно ночью после долгого брожения по городу, Колька Сухоруков уперся в него хмурым взглядом:
– Ну?
– Что ну? – отмахнулся Антон, у которого не было никакого желания обсуждать этот вопрос.
– На хрена ты это сделал?
– Отстань, Колян! – Антон старательно не глядел приятелю в глаза.
– Антоха… ну, в общем, спасибо. Большой нужды в этом нет, но все равно. Я, честно говоря, думал, что у тебя на уме только ты сам, а ты… не ожидал.
Антон молча вытащил из-под кровати приготовленную большую спортивную сумку и стал вынимать из шкафа свое чистое белье. Если бы Колян знал, насколько он прав…
Начальник кадровой службы посмотрел на часы и решительно стал нажимать кнопки телефона на своем столе.
– Катя, это Мухин, – сказал он в трубку. – Шеф на месте?
– На месте, Иван Иванович. Вас соединить? Сейчас узнаю.
Майор сидел, покусывая губу и слушая, как в трубке секретарь начальника РУВД докладывает о нем, пока, наконец, не прорезался баритон с мягкой хрипотцей:
– Да? Я слушаю.
– Леонид Михайлович, я нашел подходящую кандидатуру. Этот тот новичок, что отличился в задержании у соседей. Он прибыл, сейчас оформляется.
– Новичок? Не зеленоват ли для такого дела? Может, кого поопытнее надо?
– Наши, которые поопытнее, и животиками обросли, и сигарет изо рта не выпускают, да и расслабились – у них специфика иная. А этот Копаев, я посмотрел его документы, это то, что нужно. И спортивен, и с головой вроде все в порядке – диплом с отличием. Отличный стрелок, владеет единоборствами. А главное, он в городе не примелькался.
– Н-ну, не знаю. То, что молодой, это, конечно, хорошо… а может, ты и прав. Ладно, ты, Иван Иваныч, его ко мне приведи через полчасика. Поглядим, что это за отличник боевой и политической подготовки.
А Антон вовсю, хотя и не очень умело, флиртовал с Ксенией. Он с удовольствием наблюдал, как теплеют ее глаза и в них начинают появляться задорные искорки.
– В общежитие вам направление выписывать или у вас здесь родственники есть?
– Нет, – махнул рукой Антон, – обойдусь. Я сейчас в гостинице остановился, а завтра постараюсь подыскать квартиру.
– Вы особенно-то на большую зарплату не рассчитывайте, – усмехнулась Ксения. – Не по рангу шиковать собираетесь, товарищ лейтенант.
– Ксения, – укоризненно произнес Антон, – за кого вы меня принимаете? Ни богатых родственников, ни могучих покровителей у меня нет. Выкручусь как-нибудь. А причина простая: вы не представляете, как я за два года армии и пять лет учебы устал от всего казенного, от казармы, от общежития.
– Что, прямо все пять лет и в казарме? – Ксения изобразила на лице ужас и широко улыбнулась.
– Нет, только три года. Да и казармой это в полной мере не назовешь, все-таки не армия. Два последних года с двумя приятелями вот также снимали квартиру. Но… с приятелями – это все равно как общежитие. А хочется, чтобы хоть как-то на свое было похоже, чтобы свой был уют, а не чужой.
– Ну, в чужой квартире все равно все чужое, – пожала плечами Ксения, – хотя мне, наверное, этого не понять. А вы же, я смотрю, родились в Екатеринбурге, почему же квартиру снимали? У вас родители не там живут?
– Родители… вообще-то я с пятнадцати лет в интернате.
Глаза девушки стали серьезными и смотрели на Антона с сочувствием.
– Что-то случилось, да? – спросила она, и получилось у нее это так тепло и мило, что Антон не удержался от грустной улыбки.
– В пятнадцать я остался без мамы. А отца вообще не помню, они разошлись, когда я маленький был. А куда меня девать в пятнадцать лет, только в интернат. По нашим законам подросткам одним жить нельзя.
– Стойте, а квартира? За вами же квартира должна остаться.
– Должна. Только что-то там в администрации намудрили – поспешили отобрать. Я так понял, что по привычке причислили мое дело к делам трудных подростков, кто в интернат пошел по лишению родительских прав и из-за осуждения родителей на отбывание наказания. А потом разобрались, но было поздно.
– А добиваться не пробовали? Кулаком по столу!
– Да что вы! – рассмеялся Антон. – Там и добиваться-то не пришлось. Извинялись, отписывались оправдательными бумагами. Просто потом в армию ушел, и мне клятвенно обещали к возвращению предоставить отдельное жилье. А я поступил в институт, и опять вопрос отложили, а тут, после распределения, мне снова пообещали, что я в резерве. Как только надумаю вернуться в Екатеринбург, мне жилплощадь и предоставят. Так что я с жильем, но потенциально.
– Да, история, – покачала головой Ксения. – С нашими чиновниками не соскучишься. Тогда я вас понимаю.
– А вы мне не подскажете, где у вас квартиры сдаются? – брякнул Антон заведомую глупость.
– Не знаю! Как-то не сдавала, не снимала! Может, есть какие-нибудь риелторские конторы или объявления почитать?
– Вот! – обрадовался Антон. – Значит, все-таки можете посоветовать, например, в каких газетах смотреть объявления.
– Вам, будущему оперативнику, нужен мой совет? – сделала хитрое лицо Ксения. – А как насчет выработки оперативной хватки? Самому слабо?
– Честно? – спросил Антон зловещим голосом.
– Честно! – сдерживая смех, согласилась Ксения.
– Если честно, я хотел вас попросить, чтобы вы меня познакомили с вашим славным городом. Ну, что-то в виде экскурсии по местным достопримечательностям. Все это время я так или иначе искал повод для этого.
– Ну и ну! – шевельнула бровями-стрелками девушка. – Молодой и шустрый лейтенант с ходу приглашает меня на свидание? У вас в областном центре все такие хваткие?
Антон посмотрел на Ксению и убедился, что она не сердится. Молоть глупости по поводу того, что этой хватке его учили в институте на кафедре оперативной работы, ему не хотелось. А уж тем более нести всякую пошлятину, мол, увидел Ксению и потерял голову.
– Нет, – спокойно ответил он и улыбнулся простой открытой улыбкой. – Если честно, вы мне понравились. Мне страшно неудобно, что все вот так сразу. Но… какой смысл тянуть неделю или месяц? Попадаться вам на глаза, заигрывать? Как-то глупо… Вот я и решил, что скажу сразу все, как есть. По лбу же вы меня не стукнете, правда?
– Не стукну, – пообещала Ксения и посмотрела на Антона уже с большим интересом.
Майор Мухин ввел Антона в просторный светлый кабинет начальника РУВД. Чувствовалось, что отделку помещения закончили совсем недавно. И в отличие от кабинетов кадровиков с их потемневшими полированными деревянными панелями на стенах отделка тут была вполне современная. Структурные обои, окрашенные водоэмульсионной краской, подвесной потолок с квадратными растровыми светильниками, на полу ламинат, правда, с неизменной ковровой дорожкой от двери до стола. И, конечно же, сплит-система, поддерживающая приятные двадцать два градуса.
А вот сам начальник Управления в этот интерьер не вписывался. Тут смотрелся бы, на взгляд Антона, моложавый подтянутый полковник с резким голосом, деловой лаконичной речью. И очень было бы уместно в этом кабинете щелканье каблуков начищенных до блеска сапог и форменных ботинок. Наверное, сказывалось то, что он, Антон, пять лет провел именно в такой обстановке, в обстановке идеального порядка, четкой военной дисциплины.
Но ничего этого здесь не было. Был майор Мухин, с вытянутыми пузырями коленями форменных брюк и пыльными ботинками неуставного образца, был располневший полковник, с темными пятнами на рубашке в районе подмышек и одутловатым лицом. А еще в кабинете ясно ощущался запах коньяка. Антон в своей тщательно отутюженной новенькой парадной форме, ладно сидевшей на его стройной фигуре, чувствовал себя даже как-то неуютно.
– Ну, проходи, проходи, – прервал полковник доклад Антона о прибытии. – Пополнению мы рады. – Приподнялся в большом кожаном кресле и с улыбкой протянул Антону через стол руку. Маленькие глаза, под которыми висели нездоровые мешки, смотрели по-доброму и весело. – Сразу чувствуется, что наш человек, – кивнул он Мухину. – Еще к работе не приступил, а сразу раскрытие по горячим следам.
– Однако, – неуверенно заметил Антон, – как у вас информация быстро распространяется. Все же другой район.
