скачать книгу бесплатно
– Я же сказал, что заплачу. Значит, жди.
– Я бы, может, и подождал. Но Урал ждать не хочет. Он слово свое держит. Вот товар, – Ахмед продемонстрировал сверток. – Но если не заплатишь долг, я с ним отсюда и уеду.
– Кто ты такой, чтобы мне указывать?
– Меня Урал прислал.
– Наклонись, я тебе что-то скажу, – прошептал Лаврецкий. – Отдам я долг, не волнуйся, – он выдвинул ящик письменного стола.
Ахмед оперся о столешницу, подался вперед.
И тут Валерий прытко прижал его голову, ствол выхваченного из ящика пистолета вдавил в затылок.
– Ты, Снегурочка, – безумный шепот лился прямо в ухо кавказцу. – Ты не будешь мне приказывать. Понял?
– Ствол убери, – попросил Ахмед. – Всегда договориться можно.
Валерий схватил сверток, потянул на себя, но кавказец не разжимал пальцы…
…Такси остановилось перед домом Гандыбиных. Тамара машинально глянула на окна. Света нет. Значит, отец еще не вернулся со службы.
– Сколько с меня? – спросила она и полезла в сумку за кошельком.
Таксист даже не успел назвать сумму.
– Черт, я планшетник забыла, – спохватилась Тома. – Назад едем, возвращаемся. Быстрей.
– Возвращаемся так возвращаемся, – флегматично отозвался таксист, разворачивая машину.
* * *
Тома кляла себя в мыслях. На планшете хранились файлы, предназначенные для ее первой персональной выставки. А там были фотографии ню не только профессиональных натурщиц, но и ее самой, подруг. Конечно, ничего «страшного» они собой не представляли. Но это в каком контексте их представлять. Одно дело – на художественной выставке. Другое – если какой-нибудь идиот вывесит их в Интернете на любительском порносайте с подписью «моя бывшая». А ведь планшетник не был защищен никакими паролями, просто включай и смотри все, что на нем есть. Даже пусть и не вывесят, а просто залезут посмотреть, приятного в этом мало.
– Подождите меня, – бросила таксисту Тамара и подбежала к запертой двери фитнес-клуба, постучала кулаком в зарешеченное окошечко и только потом отыскала звонок.
С минуту никто не открывал. Потом все же охранник решился, узнал девушку на экране домофона. Все-таки он помнил, что хозяин неровно дышит к Тамаре.
– В чем дело? – спросил он в приоткрытую дверь.
– Извините, я планшетник у вас забыла. В раздевалке, на шкафчике…
– Проходите, постараюсь помочь.
Охранник попросил Тому подождать у стойки, а сам пошел в раздевалку. Он уже вернулся с планшетником, отдал его Тамаре и продолжал отказываться от чаевых «за беспокойство», как в глубине фитнес-центра громыхнул выстрел. Охранник смолк на полуслове. Купюра выпала из рук девушки. Послышались торопливые шаги, а затем последовал женский визг. В конце коридора мелькнула голая азиатка в коротком передничке.
– Да он же его завалил! – донесся крик. – Идиот!
Наконец-то охранник пришел в себя.
– У нас корпоратив сегодня. Перепились. Развлекаются. Все в порядке, – и он буквально вытолкал Тому на улицу.
Та постояла, прислушиваясь к суматохе за дверью, и быстро зашагала к такси, прижимая планшетник к груди.
* * *
Николай Копоть, услышав выстрел, тут же выглянул за дверь.
– Пепс, что за херня творится? – обратился он к приятелю, у которого на коленях сидела азиатка.
– А я почем знаю? – отозвался тот. – Хочешь, схожу разведаю.
Именно в этот момент раздался женский визг и крик о том, что «он же его завалил».
– Нечего и ходить. Сваливаем отсюда. Тут скоро менты появятся, – резюмировал Николай.
Пепс, хоть и был обдолбанный, спорить не стал. Собрался быстро. В коридорах фитнес-центра царила суета. Персонал, как мог, успокаивал посетителей.
– Стреляли из травматики, – с серьезным лицом объяснял охранник. – Такое иногда случается. Ну, перебрал человек. С кем не бывает. Никто не пострадал. Отдыхайте…
Взбудораженный посетитель в эту версию поверил охотно, вернулся за карточный стол, ведь брошенный впопыхах веер обещал ему немалый выигрыш. А вот Николая уговорить остаться не удалось.
Он широко шагал по улице, немного очухавшийся Пепс еле поспевал за ним.
– Чего ты? – бурчал он. – Место надежное. Может, и в самом деле из травматики кто-то по дурости пальнул. У Лаврецкого все схвачено.
– Ты хочешь спалиться? Так возвращайся. Там полный набор: притон с блядями и дурью. Казино подпольное. Только меня в это не втягивай.
– Да ладно тебе. Без обид, я ж как лучше хотел.
В кармане у Пепса запиликал мобильник.
– Если будут уговаривать вернуться, посылай… – предупредил Копоть.
– Нет. Это Индус звонит. Поздновато как-то для него, – Пепс предварительно откашлялся и только тогда поднес трубку к уху.
Говорил он недолго и растерянно пообещал:
– Сейчас приеду.
Тревога передалась уже и Копотю.
– Чего там?
– Индус в реанимацию угодил. Его на улице нашли. Это медсестра с его телефона звонила, чтобы его личность выяснить. Мой номер последним в списке звонков стоял.
– Погнали, – Копоть выбежал на середину улицы, махнул рукой проезжавшей машине.
Водитель хотел его объехать, но Николай чуть ли не прыгнул ему под колеса. Взвизгнули тормоза.
– Что, идиот, делаешь? Напился? – возмущенный водитель выглянул в окошко, – однако, встретившись взглядом с Николаем, тут же осекся, поняв, что дело серьезное.
– Слышь, братан. В больницу очень надо. Хорошему человеку там плохо.
– Садитесь. Подброшу.
Водитель даже не взял денег, благо больница была недалеко.
* * *
Молодой реаниматолог в зеленых бахилах стоял на лестничной площадке и нервно курил, по привычке не прикасаясь к сигарете пальцами, сжимал ее в губах. Пепс, уже выслушав то немногое, что мог сообщить ему врач, напористо наезжал на медика.
– …Он человек авторитетный. Ты, лепила, вижу, толковый, уж постарайся. Все возможное сделай для него. А то братва может и не понять тебя. Хорошо забашляю.
– Я и так все возможное сделал, – отвечал «лепила», пуская дым кольцами в темное оконное стекло. – А деньги свои заберите.
– Ты что так на наколки мои смотришь, брезгуешь?
– Не в этом дело. Не возьму сейчас, примета плохая. Вот если потом…
– Бери, лепила.
– Хочешь помочь? Моя машина возле больницы стоит, привези, залей канистру девяносто второго. А большего я для него сделать не могу.
– Жить будет? Честно скажи.
– Если честно, не знаю. А вот ходить у него уже не получится никогда. Факт. И заговорит вряд ли. Шутка ли, час в коме пролежал. Потом я его с того света вернул. Череп вскрывал. Осколки кости из мозга доставал.
– Дела, – помрачнел Копоть.
Реаниматолог поплевал на сигарету и затушил окурок в жестянке из-под растворимого кофе. На площадку вышла медсестра в облегающем коротком халате.
– Александр Петрович, – обратилась она к реаниматологу. – Пациент в себя пришел.
– Наш? – тут же напрягся Пепс. – А ну пошли.
– Он не разговаривает. Только смотрит, – заступилась медсестра. – Не надо его беспокоить.
– Идем, идем, сестричка, – Пепс стал подталкивать медиков к двери с табличкой «РЕАНИМАЦИЯ».
– Я охрану вызову!
– Не надо охрану вызывать, – махнул рукой реаниматолог. – Только халаты пусть наденут.
Индус лежал на высокой кровати. К его носу тянулись прозрачные трубочки. Голову покрывали бинты, оставляя открытым одно лишь лицо. Восковые, словно обтянутые сморщенной пергаментной кожей, руки лежали поверх одеяла. Разрисованная зоновскими татуировками грудь – в датчиках. Над кроватью пульсировал неровной линией осциллограф.
Живыми у Индуса оставались только глаза. Они, блекло-синие, как выцветшее летнее небо, двигались, перебегали с реаниматолога на Пепса, с Пепса на Копотя.
Хранитель общака смотрел зло. Николай первым догадался, чего тот хочет.
– Он нас слышит? – спросил он у реаниматолога.
– Думаю, что да. Вот понимает ли? Вы понимаете меня? – молодой медик заглянул пациенту в глаза.
Взгляд стал еще более злым.
– Пепс. Скажи законному, кто я, – попросил Копоть.
– Это Колян, – кивнул Пепс на Копотя. – Мы завтра к тебе собирались с утреца. Да вот, раньше встретились. Кто тебя так?
Ясное дело, вопрос остался без ответа.
– Мне подойти? – спросил Николай. – Если «да», один раз моргните. Если «нет», то два.
Индус мигнул один раз. Копоть склонился над ним, заглянул в глаза.
– Теперь главное, чтобы общак ментам не достался. Он в доме? – прошептал он на самое ухо.
Индус словно сомневался, стоит ли доверять Копотю, затем тяжело задышал и успел один раз моргнуть, затем веки его судорожно закрылись.
– Я же говорила, что нельзя его беспокоить. Уходите отсюда, – возмутилась сестра.
– Все, что мог, – резюмировал реаниматолог.
Все трое вышли на площадку. Постояли, помолчали.
– Что ж сделаешь, жизнь, – проговорил Николай.
Внизу на ночной лестнице послышались шаги и голоса.
– Реанимация у нас на четвертом, товарищ майор. А доктор, который ему операцию делал, должен на месте быть. Вот у него и спросите.
– Менты, – заглянул через перила Копоть. – У вас тут другой выход есть? – спросил он у медика.
Тот отрицательно качнул головой.
– Только по этой лестнице.
– Не хочу с ними встречаться.
– Наверх поднимемся, – предложил Пепс, сунул реаниматологу деньги в карман халата. – Машину свою сам заправишь.
Сбросив халаты на подоконник, Пепс с Коляном поднялись на два марша выше, к двери, ведущей на чердак, присели, выглядывая через перила вниз. Вскоре внизу показались сорокалетний мужчина в костюме и медик-интерн.
– Старший оперуполномоченный Анкудов, – представился дознаватель реаниматологу, показывая удостоверение. – У вас в отделении находится пожилой мужчина с проломленной головой, которого доставили сегодня вечером?
– У меня.
– Можно задать несколько вопросов? Я тут в первую очередь для того, чтобы установить его личность.
