скачать книгу бесплатно
Зигель, зигель, ай, лю-лю!!!
Татьяна Казакова
Женские доли #1
Что делать женщине бальзаковского возраста, если уходит муж, увольняют с работы, а дочка влюбляется?.. «Зигель, зигель, ай, лю-лю!» – книга из серии женских романов «Женские доли», написанной Татьяной Казаковой.
Tатьяна Казакова
ЗИГЕЛЬ, ЗИГЕЛЬ, АЙ, ЛЮ-ЛЮ!!
Интересно, почему я не рыдаю, ничего не крушу вокруг, не рву на себе волосы, не хочу утопиться, повеситься или прыгнуть с балкона? У других, когда уходят мужья, такие вещи происходят сплошь и рядом. Например, одна наша родственница поджигала занавески, наверное, надеялась, что этот экстравагантный поступок его остановит. Кстати, муж действительно остался, правда, не уверена, что занавески пожалел. А еще одна наглоталась таблеток слабительных. Перепутала со снотворными. Сутки не слезала с унитаза, муж ушел, а она похудела на три килограмма и потеряла аппетит. Этот факт на некоторое время сгладил ее печаль и позволил купить давно желанную юбочку на размер меньше. Но в отличие от мужа, который ушел навсегда, аппетит вернулся, а с ним и потерянные килограммы.
А моя однокурсница, когда ее бросил парень, задумала сброситься с моста и почему-то ходила на Крымский, но там не давал сосредоточиться поток транспорта, тогда она решила осуществить это на Яузской набережной и несколько дней подолгу стояла, сосредоточенно глядя вниз, но, как потом призналась, ее отпугнула очень грязная вода. В итоге на нее обратил внимание один водитель и сообщил полиции. Девушку чуть не забрали в психушку.
Мама немного побаивалась, что я тоже могу выкинуть какой-нибудь фортель.
Папа сказал, что «пусть катится, все равно от него толку мало. Не компанейский мужик, при нем даже рюмку противно выпить».
Бабушка неодобрительно покосилась на папу и ехидно заметила, что «от всех мужиков толку мало, надо только ребенка подготовить».
Ребенок поинтересовался, можно ли теперь смотреть допоздна телевизор и играть в компьютер. Закричала «Ура» и тут же закрылась в комнате. Вот так, а бабушка беспокоилась.
Позвонила Ленка и спросила:
– Ну как?
– Опять сегодня приедет за вещами.
– А ты?
– Боюсь спугнуть.
– Тьфу на тебя! У тебя же ребенок!
– Я не забыла.
Она помолчала, потом предложила приехать, для поддержки. Я попросила ее прийти лучше завтра, помочь убраться. Ленка быстро закруглилась.
В комнате дочери послышались вопли. Я заглянула – оказалось она смотрит новый диск.
– Сделай потише.
– Что, папа пришел? – упадшим голосом спросила она.
Это надо же, так достать ребенка.
* * *
А начиналось все замечательно. В один из теплых летних вечеров мы, как всегда сидели на речке, жгли костер, пили вино и пели под гитару. Никто и не заметил, как он появился: наверное, кто-то его привел.
Кирилл сразу привлек внимание своим внешним видом. Аккуратные брюки, светлая рубашка – это среди наших застиранных шортов, джинсов и растянутых маек. И по возрасту он был намного старше остальных.
Большинство из нас были студентами первых курсов, я училась на третьем курсе, а Кирилл уже заканчивал аспирантуру. Много путешествовал и по нашей стране, и по миру и, самое главное, так интересно об этом рассказывал, что петь нам расхотелось, как и слушать по большей части выдуманные истории наших мальчишек. Все девчонки моментально в него влюбились, а он выбрал меня…
Все было очень романтично: наши свидания, катание на речных трамвайчиках, театры, рестораны, поцелуи…
Однажды Кирилл пригласил меня к себе, мы выпили, целовались, я расслабилась, и все произошло.
После этого Кириллу как-то сразу разонравилась наша компания, мы все чаще уединялись – наши свидания проходили у него дома и, естественно, это закончилось беременностью. Не могу сказать, что меня это обрадовало, а его даже расстроило. Он предложил сделать аборт и туманно распространялся насчет гражданских браков.
Дома узнали про мою беременность – мама догадалась и, все выпытав у меня, тут же поделилась с бабушкой и папой.
Она заявила, что гражданские браки – это отговорки для тех, кто не хочет жениться.
Бабушка сказала, что это просто неприлично.
Папа заметил, что парень, видно, себе на уме, а я чтобы не вздумала плясать под его дудку. Есть на свете и другие парни… Я сразу поняла, куда он клонит. Конечно, это мой одноклассник Ванька Простаков.
Влюбленный в меня с первого класса, он таскал мой ранец, дрался с другими мальчишками, посмевшими обратить на меня внимание, и втерся в доверие к моим родителям. Но я даже слышать о нем не хотела. Одно имя чего стоит! Ваня! Да еще Простаков! Ваня Простота! Кошмар.
Мои родители – оба повара, папа работает в ресторане, мама одно время работала вместе с ним, но потом заявила, что с ним работать невозможно, просто деспот какой-то, и она нашла себе работу в одной солидной фирме. А бабушка всю жизнь работала кондитером в старом московском ресторане и пекла такие торты и пирожные, что от одного только вида слюнки текли. Сейчас она не работает. Но в исключительных случаях ее еще приглашают.
Женские имена в нашей семье почему-то давались очень редкие. Например, бабушкины родители отчебучили и назвали свою дочь Аурелия, маме соответственно тоже дали редкое имя Астрея и отчество было подходящее Альфредовна – бабушка постаралась, нашла себе мужа с таким редким именем. Мама не старалась, и поэтому вышла замуж за Михаила Платоныча, с чем бабушка до сих пор не смирилась – не звучное имя. Когда родилась я, в семье развернулись баталии – бабушка не желала отступать от семейной традиции и имя придумала – Ираида, но папа, слава богу, настоял на Ольге, мама бурно поддерживала – натерпелась в детстве от своего имечка. Бабушке пришлось смириться.
Когда пришла пора выбирать профессию, казалось, выбор очевиден – предполагалось, что я пойду по родительским стопам – готовить я любила. Особенно любила помогать бабушке, но в десятом классе у меня вдруг открылись математические способности.
Я неожиданно влюбилась в цифры, а раньше даже не замечала, что могу быстро считать в уме и в легкую решать самые сложные задачки.
В общем, математика меня захватила, и после окончания школы я поступила на экономический факультет и неожиданно для себя научилась составлять программы. Это было очень увлекательное занятие.
Ванька после школы год проболтался и загремел в армию. Я была на проводах и сразу предупредила, чтобы он ни на что не надеялся. Могу писать только дружеские письма – на большее пусть не рассчитывает.
Но он, видимо надеялся – это ощущалось в каждом письме, а когда он вернулся из армии, я уже была замужем – Кирилл неожиданно передумал и сделал мне предложение.
К тому времени мои чувства несколько охладели. Он уже не казался умным и значительным, но все вокруг твердили, как это хорошо, что наконец-то мы взялись за ум, что ребенок должен расти в полной семье. В общем, все вокруг так радовались, что невозможно было огорчить их отказом. В душе я испытывала разочарование, но упорно уговаривала себя, что мне это только кажется, что все отлично и замечательно.
Мы расписались, я переехала к нему и через некоторое время поняла, что ничего мне не кажется. Все стало не так, как представлялось.
Неожиданно выяснилось, что Кирилл довольно прижимист. Когда я просила денег, он неизменно мне отказывал, говоря, что мне нельзя давать деньги в руки, «тут же растранжиришь на всякую ерунду». Лучше он будет сам покупать все, что нужно. В итоге я всегда сидела без денег и часто заходила к родителям.
Мама втихаря от папы и бабушки совала мне деньги.
Папа тайком от мамы и бабушки тоже давал деньги на «разные безделицы», а бабушка громко давала советы, как их экономить и копить на «малыша».
Первое время к нам часто приходили мои подруги, но Кирилл делал строгое лицо и значительно помалкивал. Девчонки начинали ерзать и шептать, что он просто «замораживает их» и начинали спешить домой.
Про них он говорил, что они «вертихвостки», а нашу компанию он называл «шайка лоботрясов». Зато, когда муж уезжал в командировки, вот тогда мы отрывались по полной…
Со временем девчонки перестали у нас бывать. Одна только Ленка Ручкина, верная подружка с первого класса, не обращала на него внимания, продолжала со мной встречаться и через день заходила к нам домой, неизменно приводя этими визитами моего мужа в раздражительное состояние.
Когда родилась дочка, в семье, конечно, разразились дебаты по поводу имени. Но мы с Кириллом отстояли Марию… Правда, потом, когда Мария превратилась в Марусю, а потом еще и в Муську, бабушка не разговаривала с нами две недели, потом смирилась, но неизменно называла ее полным именем – Мария.
Мама и бабушка приходили ко мне каждый день «помогать», но Кирилла эти посещения жутко раздражали, говорил, что обстановка похожа на общежитие.
Тогда было решено дочку сдать родителям, с ней оставляли бабушку, а я каждый день заходила к ним домой. Ленка, если не была ее смена, неизменно меня сопровождала. Она после школы выучилась на мужского мастера и работала в дорогом салоне на Остоженке.
Кирилл защитил диссертацию, одно время работал в НИИ, возглавлял лабораторию и даже начал писать докторскую, но зарплата была такая маленькая, что пришлось искать другое место работы. Он устроился на одну фирму научным консультантом, вечерами писал докторскую, стал получать приличную зарплату, правда, на нашем бюджете это не отразилось. Меня по-прежнему учитывал в расходах, проверял чеки из магазинов, навевая тоску и печаль.
Дочка его раздражала – это меня возмущало, и я подумывала перебраться к родителям насовсем. Но едва заикнулась об этом, Кирилл тут же предложил отдать ребенка в детский сад и таким образом решить проблему.
К тому времени у него обнаружили гастрит, и он так с ним носился…
Я хотела работать программистом, но Кирилл высмеял меня.
– Ну, какой из тебя программист? В лучшем случае сможешь работать бухгалтером. Вполне достойная работа. Так и быть помогу тебе с работой, только надо будет освоить программу 1С. Придется тебе подучиться.
Таким образом, летом я училась на курсах, программа была ерундовая, учить ее не составило никакого труда. Дочка была на даче с бабушкой, а осенью у Муси начался детский сад, у меня работа, у Кирилла докторская и гастрит.
С утра, как Савраска, скакала с ребенком в детский сад, потом на работу. В перерыве бегала в магазин, чтобы не тратить время после работы и с полными сумками на троллейбусе тащилась в детский садик за Мусенькой.
Кирилл ездил на машине, но ребенка не забирал и, конечно, никогда не ходил в магазин. Упрекать мужа я не могла – он действительно много работал, но со временем диетическое питание, Мусин детский сад, потом школа, бесконечные сумки и постоянное клянчание денег – достало до чертиков, про чувства даже не говорю.
* * *
Все закончилось после его поездки в Литву на Новогодние каникулы, куда он отправился «подлечиться». Я поинтересовалась, могу ли за это время сделать косметический ремонт. Он поморщился, но согласился, предупредив.
– Только потом все как следует, проветри, чтобы краской не пахло – ты же знаешь, я этого не выношу.
И даже оставил денег, правда, с самого начала было ясно, что на ремонт их не хватит, добавили, естественно родители – «сколько можно жить в таком хлеву». Они взяли на это время Мусю, а я позвонила мастеру, телефон которого мне оставила Ленка, сказав, что он недорого берет.
Вечером объявился мастер – худенькая маленькая женщина, которая заявила, что работать может только вечером, поскольку днем занята на основной работе. Меня это почему-то не насторожило.
Она пришла после работы с мужиком, который приволок ведра с краской, какие-то мешки и спросил.
– Хозяйка, а где песок?
– Какой песок? – Удивилась я.
– Нужен песок, – задумчиво заметила женщина и пояснила, – для затирки.
– А где же его взять?
– Ты пойди к дворнику, он даст.
– Интересно! Где я сейчас найду дворника?
– Ладно, – вздохнул мужик, – вы пока накрывайте, я песок принесу.
– А что накрывать? – Поинтересовалась я, – мебель?
Женщина посмотрела на меня с укором.
– Хозяйка, мы все-таки с работы пришли, пожевать чего-нибудь дай.
– Ага, – кивнула я и подумала, что если я буду еще им готовить, денег мне может не хватить.
Женщина сказала, что ее зовут Валя, а это ее сожитель Федька и неплохо бы его угостить беленькой, поскольку он все-таки за песком пошел и вообще тяжести будет таскать.
Я согласилась и пошла искать бутылку. У мужа были подаренные виски, коньяк, дорогое вино и прочие благородные напитки. Валя увидела бутылки и махнула рукой.
– Давай любую, ему все равно, что пить.
Я заметила, что это хорошо, что у него такой непритязательный вкус, но лучше я сбегаю за водкой, заодно и куплю что-нибудь на закуску.
– Это дело. Беги, – согласилась она.
Когда я вернулась, Федька был дома вместе с песком.
Я быстро сварила картошку, открыла какие-то консервы и погрела курицу, которую рассчитывала есть три дня.
Мы выпили, душевно поговорили, Федька сказал, что ему пора, а Валя стала переодеваться. Ремонт начался в одиннадцатом часу, в три легли. Утром я кормила ее завтраком – оказывается, с утра надо «особенно сильно подкрепиться».
Она ушла на основную работу, а я возила грязь, бегала в магазин и готовила. Вечером она пришла одна, но выпить не отказалась.
Мы опять душевно поговорили, мне пришлось «поддержать компанию», но начали работать немного раньше, мне пришлось ей помогать, «несподручно одной».
К приезду мужа работа была закончена, квартира выглядела свеженькой, а я приобрела навык маляра и радикулит. Денег, естественно, не хватило, пришлось занимать у Ленки, которая, кстати, нам помогала и часто оставалась ночевать.
– Не забудь вынести бутылки, – напомнила она перед возвращением Кирилла, – а то начнет зудеть.
Но как-то так случилось, что пока убирала, проветривала, раскладывала все по местам, про бутылки я забыла и только в последний день прямо с утра, собрав их в два пакета, встала около лифта – он был занят.
Лифт остановился, дверцы открылись – Кирилл вышел и сразу же уставился на пакеты.
– Что тут было? – Вид пустых бутылок его явно обескуражил.
Я пожала плечами, вошла в лифт и нажала кнопку. Вот черт! Как назло! Теперь начнется! Но неожиданно он не стал зудеть, а просто сказал, что ему это все надоело, что со мной невозможно жить и все такое. Я поддакивала, Кирилл смотрел с подозрением.
Он не ушел благородно, оставив все жене и дочке, что называется, «по-мужски», впрочем, я и не ожидала от него ничего такого, а стал скрупулезно собирать вещи.
Я поинтересовалась, куда он пойдет, он ответил, что это меня не касается. Я заметила, что сервиз, который он упаковывал, видимо, машинально, подарили мои родители. Он удивился, но упаковывать не перестал.
Стало тошно, и я ушла на кухню. Услышала «До свидания». Захлопнулась книга. Все, придавить грузом и спрятать… А были и светлые страницы и веселые… Нет, лучше не вспоминать. Груз потяжелее… Все. На самое дно… Зигель, зигель! Ай-лю-лю!
Но, как оказалось, на этом неприятности у меня не кончились – на работе прошли сокращения.
Собственно я всегда знала, что без меня здесь прекрасно могут обойтись. Подумаешь, третий бухгалтер! Там и одного хватит за глаза.
С одной стороны огорчилась, а с другой – обрадовалась. Так надоело сидеть в этой душной комнате, заставленной цветами. Кстати, почему-то в бухгалтериях обязательно много цветов, и они отлично там растут. Говорят, цветы любят цифры.
