скачать книгу бесплатно
Снова и снова возникал поэтический образ Родины, когда исполнялась ода на тексты поэтов союзных республик. Стихи о Ленине, партии, народе читали на своих родных языках народные артисты СССР грузин С. Закариадзе, украинка О. Кусенко, узбек Р. Хамраев, латвийская актриса В. Артмане…
Искусство Советской России представляла плеяда известных мастеров. Горячо аплодировал зал лауреатам Ленинской премии Л. Зыкиной, исполнившей песню «Растет в Волгограде березка», солистам балета Большого театра Союза ССР М. Плисецкой, В. Васильеву, М. Лавровскому, М. Лиепе, которые выступили в хореографической композиции в постановке лауреата Ленинской премии Ю. Григоровича.
На сцене юные скрипачи – учащиеся младших классов музыкальных школ Москвы. Как бы продолжая эстафету искусства, выступили тридцать лауреатов международных конкурсов – представители России, Украины, Армении, Грузии, Латвии. Они исполнили оду А. Эшпая «Кремлевские куранты».
– Газета «Правда», – растеряно прочитал Петрович. – 22 апреля 1970 года, пролетарии всех стран… Телепрограмма здесь:
НА ЭКРАНАХ ТЕЛЕВИЗОРОВ
22 апреля
ПЕРВАЯ ПРОГРАММА. 9.55 – Торжественное заседание Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза, Верховного Совета Союза Советских Социалистических Республик и Верховного Совета Российской Советской Федеративной Социалистической Республики, посвященное 100-летию со дня рождения Владимира Ильича Ленина. Трансляция из Кремлевского Дворца съездов. В перерыве – Телевизионное агентство «Пионерия». Праздничный выпуск. 14.00 – «Песни села Шушенского». Премьера оратории композитора Ю. Шишакова.
Или вот еще:
СЕГОДНЯ В ТЕАТРАХ
КРЕМЛЕВСКИЙ ДВОРЕЦ СЪЕЗДОВ – спектакль Спящая красавица отменяется. Билеты подлежат возврату в кассы театра в 10-дневный срок.
БОЛЬШОЙ ТЕАТР – Семен Котко.
МХАТ им. М. ГОРЬКОГО – Кремлевские куранты.
ФИЛИАЛ МХАТ им. М. ГОРЬКОГО – Чти отца своего…
ФИЛИАЛ МАЛОГО ТЕАТРА – Украли консула!
ТЕАТР им Евг. ВАХТАНГОВА – Человек с ружьем (премьера).
– Палыч, ты где таких старых газет набрал?
– Да не моё это! Не было у меня таких газет. Может Толик, зять принес?
– Или внуки макулатуру собрали, – задумчиво сказал Петрович и проглотил шпротину. – Что-то здесь не так, хлопцы-молодцы. Магазин – неправильный, газеты – несвежей давности.
– Еще есть какая-нибудь макулатура?
– Да вот лежит… связка… Роман-Газета, №1 (647). Кожевников В. Особое подразделение. Повести… это чего опять 1970-й год?
– Смотрите! – Петрович отогнул крышку «шпрот» – на банке дата изготовления выдавлена 17.03.70, а вот плавленый сыр «Виола», а вот еще… вот телевизор древний, как моя жизнь. Системы «Березка». Палыч, откуда у тебя такой раритет? Он же на деревянных ножках, у меня такой в младенчестве был, когда мы еще новую квартиру получили, а до этого в бараке жили!
– Не моё это. Он, наверное, и не работает… – Палыч щелкнул затертой желтоватой клавишей, пощелкал переключателем. Экран замерцал, показывали футбол:
– Бышовец проходит к воротам… Опасная ситуация… Нодия…
– Это чемпионат мира, – сказал потрясенный Сергей Петрович, – Гиви Нодия, это… это семидисятый год, чемпионат мира, я точно знаю. Он из тбилисского «Динамо», за нашу сборную тогда играл… я ж про футбол, как из энциклопедии… Может это запись? Или шутка твоего Толика, кандидата наук? Смонтировал видеомагнитофон и старый телик, прикололся. Ты ж сам говорил, что он у тебя изобретатель…
– Я не знаю! Да какой-там видеомагнитофон! Где ты видик видишь? Это ж старая хреновина…
– Не оскорбляй благородный аппарат, – строго сказал Петрович. – Столько не работают, а он еще вполне прилично показывает.
– Гоооооллл! – завопил телевизор голосом Николая Озерова.
– Тише, Палыч, сделай, – попросил Петрович, – давайте попробуем понять, что всё это значит. Виктор, а ты чего молчишь?
– А я не могу думать, когда выпью, вот… лучше спою, – веселый токарь выудил из-за дивана пыльную гитару, обмахнул её тряпкой, тренькнул струнами и запел:
Комментатор из своей кабины
Кроет нас для красного словца,
Но недаром клуб «Фиорентина»
Предлагал мильон за Бышовца.
Что ж Пеле, как Пеле, объясняю Зине я,
Ест Пеле крем-брюлле вместе с Жаирзинья[1 - © Слова песни «Разговор с женой после Чемпионата мира по футболу» – автор: Владимир Высоцкий]
– Простите, что вы здесь делаете?
В дверях стоял человек в рыжей кожаной куртке, видавшей виды и в спортивных «трениках»
– Мы отдыхаем. А вы кто, простите?
– Я хозяин этого дома…
– Нет, позвольте! Вот хозяин этого дома, – и Петрович указал на Алексея Палыча, – мы вполне законно, значит, отдыхаем на его территории…
– Нет, вы что-то путаете, это мой дом, – человек указал на строение позади себя, – а это мой гараж и веранда, так что не заставляйте звонить в милицию…
– Подождите, подождите, мы не бандиты!
– А я почем знаю? Залезли в чужой дом, устроили пьянку, песни поете…
– Хорошо поем! – сказал Виктор Иваныч и продолжил играть:
Я сижу на нуле,
Дрянь купил жене – и рад.
А у Пеле – «шевроле»
В Рио-де-Жанейро…[2 - © Слова песни «Разговор с женой после Чемпионата мира по футболу» – автор: Владимир Высоцкий]
– Погоди, Виктор! – вмешался Палыч. – Товарищ, это какая-то досадная ошибка, давайте присядем и спокойно во всем разберемся.
– Милиция разберется!
– Ну, зачем же милиция… вас как зовут?
– Какое это имеет значение?
– Большое, можно сказать – огромное. Не могу же я и мои …хм… коллеги называть вас неопределенным образом.
– Павел Алексеевич.
– Ой! А меня – Алексей Павлович, вот моё удостоверение с завода, посмотрите. Документы настоящие.
Новоприбывший сомнительно хмурясь изучал удостоверение:
– Вы еще и мой однофамилец – Котляров, – сказал он, возвращая документ. – Бывает же! Может быть, мы еще и родственники? Вы Татьяну Котлярову не знаете, случайно?
Палыч стал серьезным. Он побледнел. Затем сказал:
– Давайте выпьем! А потом мы вызовем такси и разъедемся по домам, чтобы не мешать.
– Не против…
Они выпили, закусили «Виолой», хлебом и солеными огурцами.
– У вас телефон есть в доме?
– Есть.
– Будьте так любезны, разрешите позвонить…
– Да без проблем!
Виктор Иваныч и Петрович остались в «фазенде», Палыч пошел звонить таксисту в дом. Через некоторое время он вернулся:
– Собираемся, мужики! Павел Алексеевич, разрешите газет взять, завернуть, а то мне пакет надо таксисту отдать, не люблю чужого брать. Вроде обещался.
– Да берите, конечно! У меня сын тут макулатуру в школу готовил, у него тут «штаб», прямо «Тимур и его команда» – добродушно засмеялся Павел Алексеевич. – О, сигналят! Таксист подъехал.
– До свидания! Простите, что вломились, но мы честное пионерское – не хотели…
– Да ладно, чего не бывает! Обсушились, отдохнули люди. Это я вас изначально за жуликов принял…
– Кстати, Павел Алексеевич, мы тут случайно вашу поллитровку выпили и закуска еще, вот возьмите за беспокойство…
– Да вы что! Да какие деньги! Деньги – прах! Вот построим коммунизм и деньги отменим…
– Не построим, – сказал Виктор и положил гитару на диван.
Загудело сигналом такси.
– Чего это не построим? Еще как построим!
– На посошок?
– C удовольствием!
– А денежку всё же возьмите…
Через десять минут они уже ехали в том же такси. Дождь закончился. Умытое шоссе освещалось одинокими фонарями.
– Фонари целые!
– Что?
– Фонари, говорю, целые. У нас побили всё…
– Куда едем? – спросил таксист.
– Домой. Или нет, товарищ, вы отвезите нас лучше на остановку, откуда взяли, недалеко общежитие завода, мне надо…
– Что тебе надо, Палыч, тебе домой надо! И нам тоже…
– Вы пока определяйтесь – куда ехать, – сказал водитель. – Могу и на остановку. Только поздно уже очень, автобусы не ходят. В общежитие вас тоже вряд ли пустят, милицию позвать могут… По домам?
– По домам… – каждый назвал свой адрес. Только Алексей Павлович решил ехать к токарю Виктору. Потому, что от его улицы они только что отъехали.
– А это не Титова улица, – сказал водитель. – Это почему-то Луначарского.
– Так зачем вы нас сюда привезли?
– А тогда она была Титова. И магазин на углу соответствует.
– Соответствует. И дом мой. И ключи. Но я ничего не понимаю…
– Я – тем более. Мне сказали отвезти – я отвез. Клиент всегда прав.
Некоторое время они молчали. Палыч отдал водителю пакет. Поблагодарил. Заплакал. Водитель удивленно посмотрел, но ничего не сказал.
– Палыч, ты чего, что с тобой, Палыч?
– Вот… – тот протянул назад клетчатую бумажку с какой-то схемой.
– Что это? – Петрович взял бумажку.
– Это мой детский рисунок. Я взял это у телефонного аппарата, выпало из справочника… Хозяин дома – мой отец, а Татьяна, про которую он говорил – так звали мою маму… – слезы у Котлярова потекли еще сильнее, он не мог себя сдерживать и, закрыв лицо руками разрыдался.
– Как это может быть?!
– А просто… – сказал водитель. – Эксперимент у нас, извините, конечно. От НИИ Хронопластики. Вы действительно были в своем детстве. Пытаемся перестройку отменить и будущие её последствия, попутно изучаем эмоции, человеческий материал…
– Это мы материал?! – возмутился Виктор с заднего сиденья. – Да я тебя за такие слова!
– Спокойно, товарищ! – таксист тронул рычажок, и вокруг него появилось фиолетовое свечение, – это защитное поле. Читали фантастику, наверное? Не советую… Материал – он всегда материал. Такой материал, поскольку он инертен и плохо организован, не способен на изменения в социуме. Вот вы, Сергей Петрович, должны были в одной из версий вашего будущего стать генеральным конструктором, а поленились добраться до рядового инженера. Виктор Иваныч —токарь золотые руки, спец, Кулибин нашего времени, но работает на обычном заводе, который будет разворован через два года, а оборудование продадут на металлолом.
– А что будет с заводом? – спросил успокоившийся Палыч, вытирая слезы платком.
– Раскатают и через несколько лет снесут корпуса, построят очередную высотку. Ваше изобретение, Алексей Павлович, останется в виде бумажки в семейном архиве.
– Вы и про это знаете?
