скачать книгу бесплатно
Глава 5
С Пашей договорились встретиться в небольшом кафе, недалеко от дома Люды. Мне не хотелось потом в слезах, которые неминуемы в связи с причиной встречи, ехать через полгорода.
Он уже сидел там. А рядом с его рукой на столе лежал букет.
Да что с ним такое?
Муж даже улыбнулся, пока не заметил мое лицо, подходящее этой ситуации.
– Прости, – сразу ушел в оборону, – я соскучился и не удержался.
Он подвинул букет в мою сторону, но даже взгляд на эти прекрасные розы обжигал болью.
– Давай закажем что-нибудь.
Я бы заказала порцию «Облегчения», «Ластик для памяти». Что угодно, только бы изгнать этот зуд из сердца.
Это был все тот же человек. Мужчина, которого я знала много лет. Которому отдала всю себя. Мужчина, что взял мои дары и отблагодарил любовью, теплом, семьей. Мы были семьей. Той частичкой, которую не имели, пока росли в детдоме. Разделили вместе слишком много… А потом он взял и наступил грязным ботинком на наш дом. На все, что мы строили внутри него. Прошелся по комнатам. Теперь я видела оболочку этого мужчины. Но не воспринимала тем же. Больше нет.
Мы отдали друг другу первые поцелуи, ласки, первую любовь. И я не думала никогда, что он вот так все это вернет обратно: изломанным и грязным, опороченным.
– Диан? – он посмотрел с улыбкой. – Ты слышишь?
Но мне не было дела ни до чего, что он там говорил. Я пришла услышать ответы на свои вопросы.
– Почему, Паш? Почему?
Его глаза растеряли блеск, я видела и темные круги под глазами. И видела, что он даже похудел. Уверена, и во мне есть изменения. Все-таки, когда жизнь бьет, мы падаем не на мягкие подстилки. Мы разбиваем в кровь колени и свои лбы. Вот и сейчас, ошибки были «налицо».
– Диана, – тот же голос… Умоляющий такой, почти родной…
– Что я упустила? Что недодала тебе? Где совершила ошибку?
Я не понимала этого. Я реально не понимала. Да, что-то вошло в привычку. Что-то стало менее ярким. Но если я жила и не думала об этом глобально, не думала о другом мужчине. Паша, вообще решил найти то самое в другой. Но что конкретно?
Пока он молчал, я даже запаниковала внутренне. Но предполагать устала, поэтому решила просто дождаться ответа.
– Это я виноват, Диан. В смысле не было с твоей стороны ошибки, сам все натворил. Я узнал, что Любы нет на работе с утра. Мне сказали, что она сообщила о причине главному и все. Поехал узнать, как она. А там… Не знаю, что сказать. Все так быстро произошло. Я обнял ее в поддержку, пока она плакала. Все ведь делают так. А Люба меня поцеловала…
– Боже… Я не хочу этих подробностей, – закрыла уши ладонями и прикрыла глаза.
Рыдания грозили быть глобальными, а пока что по щекам стекала лишь пара капель. Я знала, что это только начало, но надеялась, что продержусь до конца этого разговора.
– Секс – это не секунда, Паш. Это… чертово действие, – озвучиваю свои мысли ему.
– Знаю. Но хочу, чтобы ты понимала, я не шел туда за этим. Все, что произошло, это была глупая спонтанность.
– Спонтанность? Ты серьезно? Господи… В голове не укладывается. Понимаешь? Не укладывается никак. Что ты, что она… Думаю о вас двоих и тошнит.
– Прости.
– То есть вот так просто, да? Ты поддержал коллегу и нашу подругу. Переспал с ней. Прислал кучу цветов и… Прости? Мы семья, Паша, – голос срывается, но прокашлявшись я продолжаю. – Я и ты. Муж и жена, черт возьми. Мы были кем-то большим. Друзьями. Парой. Ты… ты был моим самым большим другом. Моей опорой.
– Не говори в прошедшем времени, Диан. Прошу…
– Нет, мы и есть прошлое время. Ты разве не понял еще?
Я недоумевала. Он что правда не понимал, о чем наш разговор?
– Диана, милая, – протянул к моим ладоням свои руки и коснулся холодных пальцев, но я не смогла просто принять этот контакт, отодвинулась дальше. – Извини… – сел ровно, сжав кулаки, и опустил голову, прежде чем начать говорить снова. – Не действуй импульсивно. Умоляю. Подумай. Точнее… черт… Просто не нужно сейчас…
Ему не удавалось сложить в предложения слова. Он запинался. Начинал сначала, а я сидела и понимая, что он пытается донести, осознавала одно – это конец. Действительно, конец.
– Нет, Паш, – собравшись сказать то, что должна, эмоции начали подавлять. – Нет… Я не могу… Даже через время, я буду думать о том, что ты сделал. И вряд ли прощу. Во вторник мы подадим на развод. Я здесь не для примирения.
– Родная… – я встала из-за стола и покачнувшись взяла свою сумочку.
– Нет. Хватит…
Быстро развернулась и поспешила на выход. Свернула за угол, но Паша догнал меня и развернув обнял. Крепко и сильно сжимая в своих руках.
– Прости любимая… Прости, прошу… Ты мне одна нужна. Я дурак и подлец знаю… Дианка моя…
Я не вырывалась. Даже если бы пыталась, не смогла, он же мужчина и сильный. Но еще потому, что питала себя болью этих ощущений. Они душили. И могли отнять весь кислород. А значит, я больше и правда не могу с ним рядом быть. Никак.
Быть может, потом, я решу, что совершила ошибку. Возможно, утихнет боль и смогу передумать, хотя не знаю, как это возможно, но сейчас…
– Дианка, я люблю тебя, – отрывается и целует. В губы. Жестко и сильно, но я точно статуя. Даже не дышу. – Ну же, – снова целует. Ждет отклик.
Протискиваю между нами руки и толкаю его. Стараюсь подальше, чтобы не касался, чтобы знал, что не имеет права. А после, когда отвоевываю полшага, бью по щеке. Смотрю в глаза мужа и ухожу. На этот раз Паша не идет за мной. Остается позади, словно так и надо. Словно так теперь будет отныне.
Ноги несут все дальше. Даже дыхание сбивается. Но я не могу остановиться, пока не ухожу на несколько кварталов.
Грудь горит, ноги гудят, а душа вся в осколках и кровоточит.
Я петляю по соседнему району и нахожу небольшую набережную у искусственного пруда. Слышала о ней, но ни разу не приезжала. Здесь спортивная площадка для взрослых, качели для деток. Рядом школа искусств. К тому же стоит сцена, у которой собрался народ, и звучат детские песенки. Афиша на соседнем столбе гласит о концерте выпускников младших классов. Сегодня.
Голос ведущего громко оповещает о десятиминутной подготовке и просит занимать места.
По инерции двигаюсь вперед. Покупаю билет, деньги с продаж которого пойдут на костюмы для выступлений и будут принадлежать школе для будущих поколений талантов. Сажусь на высокую трибуну и жду вместе с другими взрослыми.
Когда на сцене появляется светловолосая девочка с микрофоном в руках, которую хочется назвать «кнопкой» и начинает петь, я вспоминаю наш недавний разговор с Пашей. Мы обсуждали детей. Говорили о том, что создадим для них самую лучшую жизнь. Ту, которой сами были лишены. И что в итоге? Многое останется лишь разговорами между бывшими влюбленными, не сумевшими воплотить и половины задуманного в жизнь.
Весь концерт длился два часа. Песни сменялись танцами и наоборот. Даже стихи читали. Под большим впечатлением я уходила обратно. Не скажу, что все внутри подчистилось от боли и воспоминаний, но определенно на время, буквально чуть-чуть, мне стало легче дышать.
Люда не стала бросаться на меня с вопросами. Рассказала об учебе сына, о том, как он устроился. Накормила обедом и когда встала к раковине, убрав со стола тарелки, я заговорила.
– Он сказал, что это была случайность. Что не планировал ничего такого.
– То есть, – она повернулась ко мне с недоумением на лице, полагаю, такое же было на моем, когда я слушала его пояснения, – штаны поползли вниз сами? И залез он на нее под влиянием некой силы? Перепутал с тобой случайно? Перепутал блондинку с брюнеткой? Ослеп? Что конкретно было случайностью в измене?
– Я не знаю, – пожала плечами. – Возможно, мне стоило задавать больше уточняющих вопросов, но стало противно, когда он начал говорить о том, что он ее обнял в поддержку, а она поцеловала.
– Тварь она.
– Брось. Они оба постарались.
– Он тоже тварь, Диана, но она… Пашка твой не образец, и ты это знаешь, но какого черта она полезла к нему? А все потому, что давно засматривалась на мужика твоего.
– Да не. Любка… Ей другие нравятся.
– Другие не другие, но нравятся ей мужики. И твой, видимо, больше всех, раз на него полезла.
– Не хочу даже думать об этом.
– И не надо. Мы знаем, что там за процессы, когда оба голые. Другой момент в том, что с ней ты тоже должна поговорить.
– Думаешь, это чем-то поможет?
– Простить или принять ситуацию вряд ли. Но узнать, что там было с обоих сторон – да. К тому же она являлась твоей подругой долгие годы и предала таким весьма изощренным образом.
– Это так невыносимо, Люд, – сползаю по спинке стула. – Ну зачем они это сделали? Ну зачем?
Я почти вою, правда, слез нет. Просто сухая тоска.
– Вот это ты и попробуешь узнать у нее.
Глава 6
Я думала, что мне придется решаться на разговор долго. Хотела подождать, пока уляжется внутри эта буря, которую сотворил Паша. Но каждый раз, когда я думала, что все, уже можно, резко меняла свое мнение.
Но кто станет судить, если с момента разговора с мужем прошло всего два дня. Я была не готова. Видимо, поэтому Люба пришла сама.
– Давно меня с работы не встречали, – хмыкаю, подходя ближе. – Буквально пара недель, как муж изменил. Хотя что это я, ты ведь в курсе всего.
Слова сыпались сами по себе, а мне было достаточно лень, контролировать их после тяжелого рабочего дня. Новый месяц всегда начинается с тяжелой головой.
– Диан… Прошу… – голос такой тихий, словно я ее ударила.
Я? Ее? Когда мы поменялись местами?
– Знаешь, это хорошо, что ты пришла сама и сейчас. Возможно, именно этого мне не хватало, чтобы пойти и подать заявление на развод.
Это правда. Я ведь уже все решила. А как подумаю о том, что будет во вторник, поджилки трясутся. Хочется найти отговорку. Но пока что держусь, стоит вспомнить, почему я завтра это сделаю.
– Давай поговорим? – словно умоляет.
– Давай.
Почти наплевательски отвечаю. Да только снаружи все так чисто и гладко. Изнутри помято и в хлам разломано.
Сворачиваем к пешеходному. Оказываемся на той стороне улицы и направляемся в небольшой парк.
– Не надо разводиться, Диан… – ну, началось.
Прорвало на жуткую злость. Такую, что не передать словами просто.
– Стоп, давай мы сразу определим цели этой встречи. Мы будем говорить о том, что было, а не о том, как я поступаю со своим браком. Ты, конечно, влезла в него по самые уши, потопталась и наследила изрядно, но это не дает тебе право решать или советовать мне что делать. Окей?
– Я не об этом. Он не виноват. Я сама спровоцировала все это и… Боже, мне так стыдно перед тобой, – сбивчиво, сумбурно говорит. – Я… Диана, мне жаль. Это правда.
– Прямо представляю, как ты карабкалась на него голая и думала о том, как тебе жаль.
Но она не отреагировала на мой выпад, просто продолжила.
– Уж не хотелось мне этого говорить, поверь, но… Я люблю Пашку.
Будто удар пропустила и теперь не могу сделать вдох. Голова кружится, а кислорода все нет.
Любит?
Моя подруга любит моего мужа.
Что за идиотская жизнь?
Молчу. У меня нет слов. Ну откуда их взять, когда такие откровения без предупреждения сыплют на голову? Да и что сказать ей?
– Я не хотела этого. Прятала все чувства глубоко. Не хотела терять нашу дружбу. А в тот день… Я не знаю, что на меня нашло. Но это все я, понимаешь? Я сама… Сама все это начала… Он просто был рядом и обнял. Мне так жаль… – Люба начинает плакать, а я опустошенная иду рядом и смотрю под ноги.
Теперь и злости нет. Остается только думать… Не из жалости. Просто внутри все подчистую вытащили, и эхом ее плач звенит.
Хочется быть далеко. Там, где никто не заставит плакать меня саму. Да и смеяться тоже. Пусть в покое оставят и все. Только одиночества немного. Но кто ж позволит? Им всем надо выговориться, пеплом свои ожоги, оставленные на моем сердце, посыпать и удовлетворенно свалить.
Ей жаль.
Вот так просто. А может, и сложно, теперь не могу сказать. Оказывается, все, что я знала о подруге ничто. Ложь, выдумка и притворство.
И я не стану себя на ее месте представлять. У меня был муж, была подруга, которая его любила и спустя годы тесного общения и дружбы полезла в постель. Нет, я не стану понимать ее. У меня едва хватает сил анализировать себя и брак.
– Ничего не скажешь?
– Да вот как раз думаю об этом, а слова никак не находятся.
– Покричи хотя бы или скажи, что ненавидишь, – повышает голос. Неужели удивлена. Думала, я вцеплюсь ей в волосы, как в фильме про двух невест, а затем мы встанем и обнимемся?
– Ты хочешь, чтобы я как следует покопалась в грязном белье, которые ты носила? Скажу, что ты дрянь и плохая подруга? Но, зачем? Уверена, ты уже в курсе того, кто ты такая. И поверь, думать сейчас о тебе в таком ключе пока еще странно. В смысле, я привыкла, что ты родной человек, а теперь в смятении, совершенно идиотском. Оказывается, терять близких это дерьмово и больно, Люба. Но ты не поймешь, потому что в твоей жизни единственным человеком была мама, меня ты вряд ли таковой считала, снимая штаны с моего мужа.
– Дианка…
