скачать книгу бесплатно
Здесь мопсы не рассказывают сказки
Варя Каткова
Добрая сказка, пронизанная мягким мелодичным юмором для взрослых и детей. Лишена однотонного повествования о добре и зле. Оригинальная, местами забавная трактовка городских легенд, мифов разных стран и трагичных исторических событий. Хотите узнать, что связывает город Екатеринбург, Лох-несское чудовище, мопса и Ван Гога? Значит, вам сюда! Милые графические иллюстрации от автора. А еще, забавные истории от лица очень обаятельного мопса Милки Мо, которого однажды бросили хозяева.
Варя Каткова
Здесь мопсы не рассказывают сказки
Напутствие
Завести собаку – как купить туфли мечты. Ты долго ходишь по магазинам, выбираешь, примеряешь, не спишь ночами, решаешься на покупку, с трепетом ожидаешь, когда туфли упакуют, выдадут чек и вручат заветный шуршащий пакет с мечтой внутри.
Лакированные, смертельно удобные, на идеальной шпильке, цвета исполненного желания. А если еще и Gucci из новой коллекции, то просто «уах».
Собака, конечно, не сравнима с туфлями, но чувства чуть схожи. Сейчас попробую объяснить:
Вот ты купил туфли своей мечты, надел по поводу… А туфли через два часа начинают страшно давить и натирать…
«Ну йомайо…».
Так и с собакой. Когда в доме появляется маленький пес, ты воображаешь, что он вырастет идеальным: будет приносить тапки к порогу, плясать сальсу и не мешать, когда нет настроения играть.
Набираешь гору мягких игрушек. Обучаешь всем слыханным и неслыханным командам. На немецком языке, в том числе: типа «Бринг[1 - Апорт]» и «Бляйб[2 - Стой]» …
Но что-то начинает идти не так. Не по сценарию. Глазки у супер-мягких игрушек выгрызаются с корнем в первый же день. «Бринг» как и «Бляйб» не работают даже на русском. А спокойной, медленно текущей жизни приходит конец, потому что кто-то скачет по твой голове и играет на нервах с утра до ночи.
В точности как с туфлями мечты, которые ты не можешь носить, но они тебе безумно нравятся.
Один может сдастся, возненавидит все сущее… не только на улице, но и в доме. А другой примет четвероногое чудовище в стаю и назовет своим другом.
Мне было чуть больше двадцати, когда я влюбилась в мопсов. Окончательно и бесповоротно. Прямо в примерочной ближайшего от университета секонд-хенда где я в перерыве между пар, будучи бедной студенткой, решила приобрести для себя футболку с двумя маленькими неказистыми carlino[3 - Carlino – по-французски мопс.].
Футболка стала для меня любимой в гардеробе и по сей день висит в шкафу, как трофей. Заношенная до дыр. А спустя два года, проведенных на форумах с картинками мопсиков, в доме чудом появилась Милка, брошенная предыдущими хозяевами и выкупленная мной за деньги, отложенные на приобретение зимних сапог.
Я и представить не могла, что буду писать книги про мопсов. Как все нормальные писатели, я хотела публиковать романы про покорение Эвереста, полеты в космос, изучение подводных чудовищ. Но ничего этого в моей жизни не случилось. Зато случилась Милка. Внезапно, как и все хорошее, что с нами обычно в жизни случается. Примерно в среду, когда я пришла с работы и в сто тысяч пятьсот седьмой раз вытерла за ней лужу у порога. Возможно, это была и не лужа вовсе, а взорванная мусорка, растащенная по всей кухне и со всеми почестями, полагающимися мусорке, упокоенная в моей кровати. Или обсосанный с каблука новый сапог. А может, это был разгрызенный телефон?
Да кому уже какая разница. В тот самый момент я решила, что об этих бесчинствах, грамотно продуманной китайской пытке: нацеленной свести меня с ума, должны знать все! Ну хотя бы сто пятьдесят человек подписчиков в инстаграм.
Со всей серьезностью я подошла к делу и написала первый пост о грязных делишках Милки. В лучших традициях Стивена Кинга. Это был 2014 год, и тогда в инстаграм выкладывали только фотографии еды. Огромный отклик получил разоблачающий текст. Люди со всего мира стали делиться своими историями, и я поняла, что не одна в своей проблеме, в которой мопсы пытаются меня поработить и выменять в магазине, расположенном на первом этаже нашего дома, мои стальные нервы на сосиски.
Так, постепенно, превозмогая мозоли на пальцах от описания грязных делишек, у нас с Милкой появился блог. Если вы о нем никогда не слышали, а книгу эту вам подбросили враги, чтобы испортить аппетит, то вы просто обязаны на него подписаться. Найти меня легко. В инстаграм я существую под ником varya.katkova.
Не люблю долгих вступлений. Перейдем сразу к действию.
«Что хотел сказать автор?» – спросит через сто лет робот-учитель на уроке литературы.
«Про что книга?».
С одной стороны, это сборник наиболее подходящих по смыслу синонимов к слову «шалость», которые я отыскала в Googl. С другой – записанные мной собственноручно реальные и почти реальные истории, которые случились с нами в течении десяти лет, проведенных вместе. Поэтому каждая глава напитана нежностью, словно свежий ломтик поджаренного на сковороде белого хлебушка, смазанного янтарным медом, сочится так обильно невероятной любовью к моей собачке, что слова стекают сквозь пальцы из раскрытой книги.
Если что, про мед Милка попросила написать. Каждый найдет и узнает в Варьваре себя, а в Милке своего любимого песика. Эта книга про всех нас.
Про наших чудесных, удивительных друзей, немножко хулиганистых, слегка полноватых, любящих сосиски и поспать на подушке до потери пульса. Эта книга про волнующую историю жизни, проведенную бок о бок с мохнатым членом семьи.
Пролистав первые несколько страниц, вы подумаете, что все, о чем пойдет речь – чистая выдумка. Неуемная фантазия автора.
Нуууу…
Верить или нет – дело личное. Но, положа руку на закрученный Милкин хвостик, признаюсь, что диванная королева врать в своем дневнике никогда не будет. И точка!
Даже если того требует редактор. Даже если за это дадут сосиску!
Хотя… сейчас вы убедитесь в этом сами. Приятного времяпрепровождения, друзья наши дорогие.
Варя Каткова и Милка Мо
Февраль 2020 года
P.S: все животные из книги существуют на самом деле. Все они: наши с Милкой друзья. А вот люди: выдуманные персонажи. Любое совпадение считайте, пожалуйста, случайностью.
Я посвящаю эту книгу моей Раде.
Она крепко спала ночами, пока я пыталась стать настоящим писателем.
Человек потерял контакт с природой планеты, построил свою жизнь на хитроумии и изобретательности и потому рассматривает животных сквозь лупу человеческих знаний, а она увеличивает перышко или шерстинку, но образ в целом лишь искажает. Мы относимся к животным свысока, полагая, что судьба их достойна сожаления, – ведь по сравнению с нами они весьма несовершенны. Но мы заблуждаемся, жестоко заблуждаемся. Ибо нельзя к животным подходить с человеческой меркой. Их мир старше нашего и совершеннее, и сами они – существа более законченные и совершенные, чем мы с вами. Они сохранили многие из чувств, которые человек растерял, и живут, прислушиваясь к голосам, которые недоступны нашему слуху. Животные – не меньшие братья наши и не бедные родственники; они – иные народы, вместе с нами угодившие в сеть жизни, в сеть времени; такие же, как и мы, пленники земного великолепия и земных страданий.
Генри Бестон. Дом на краю земли.
Глава ав ав 1
Январь
Я проснулась от странных звуков, раздаваемых в темном коридоре. Как будто кто-то усердно дудел в тромбон. Странно, что этот «кто-то» дудел в тромбон у меня в животе.
Трум-бум-бурум.
Трум-бурум-бум-бурум.
«Sic Parvis Magna». Или все великое начинается с малого. Ну а моя история началась с малого желания успокоить назойливого трубача в животе лакомым кусочком сосиски.
Ммм, от одной мысли об этих розовеньких нямках, концерт для валторны и тромбона в моем организме усиливал ритм и наращивал бурлящие звуки, напоминающие глубины ада из оперы Моцарта про Дон Жуана. Как любой воспитанный мопс, я знала все партии из этого, и не только, произведения великого композитора.
Ах, простите мне мое невежество. В мыслях о еде я совсем забыла представиться. Рада знакомству. Меня зовут Милка Виссарионовна Мо. Как уже догадались многие, я собака породы мопс. А в руках сейчас вы держите книгу: невыдуманную историю, произошедшую со мной и записанную под диктовку личным секретарем.
Простите великодушно. Начать же я хотела с рассказа о детстве, а вовсе не с сосисок. Только жаль, что воспоминания о нем утратились, стерлись, как вчерашний ужин, словно и не бывало. Надеюсь, детство мое было счастливым и беззаботным: с горой пищащих игрушек, незапланированными лужами у порога, погрызенными каблуками туфель и первыми практиками в манипулировании людьми своими большими голодны ми глазами. Иначе зачем тогда нам дается эта счастливая пора?
История моя началась зимой. Сложно причислить данное время к определенному сезону. В городе Екатеринбурге, откуда, как потом выяснилось, я родом, а не с Таити, к сожалению. Шесть месяцев из двенадцати принадлежит зиме, бесстыже отвоеванных у других, более приятных месяцев года. С сугробами, которые щекочут пузико, делая его еще розовее на морозе. Облепившими деревья жирными снегурями[4 - Толстенькие птички с красными животами. Люди традиционно зовут их снегирями.] и с полным отсутствием желания высовывать лапку из-под теплого одеяла.
Стоял ветреный январь. А я была молода и беспечна.
Мысли мои, словно забытый полиэтиленовый пакет за окном, так же витали где-то вне головы, то и дело натыкаясь на ветки деревьев. Я мало что запомнила из того смутного времени. Помню, что сначала жила у одних людей. Они были хорошие. По крайне мере, не имею права никого осуждать. Я всего лишь маленькая собачка.
Возможно, вела ваша покорная слуга себя плохо, прыгала по кроватям или громко лаяла на бабулек у подъезда.
Или, да простит меня святой Сасиско, пару раз взорвала мусорку. Ну что с меня взять?! Мама моя была простой женщиной-мопсом и великосветским манерам не обучила.
Только лишь вежливо нюхать под хвостиком у незнакомых собак в знак дружбы. Факт остается фактом. За плохое поведения те люди посадили меня на привязь, а потом решили перепродать, как старый скрипучий диван. Или молодой, но не нужный.
Многие хотели купить «молодого мопсика без вредных привычек и с хорошей родословной», как было сказано в объявлении. Приходили посмотреть, брали на руки, словно игрушку, тормошили и тискали за складочки.
Я боялась чужие холодные руки. Громко рычала.
Кот, который жил у моих людей, сказал однажды:
– Милка, доверять в этом мире, а особенно в этом доме, никому нельзя. Сначала они кормят тебя сочными консервами и потрошками, а потом лишают самого ценного.
И с такой тоской взглянул куда-то в мохнатую пустоту, чуть ниже живота.
Коту я верила, рычала на всех, боялась, что меня заберут и посадят на привязь за плохое поведение до конца моих дней. И лишат самого ценного, возможно даже сосисок. Еще я переживала за своего желтого зайчика по имени Зайка, игрушку с прогрызенным носом, которая досталась мне в дар от мамы. Меня заберут, у меня носик то целый, глазки умные, а он уродец, так и останется один. Ну кому он нужен, кроме меня, с глазами из двух ниток?
Несколько месяцев я просидела на цепи, не встретив своего единственного человека, который меня приютил бы, перестал обижать и навеки уяснил, что люблю на завтрак я огуречные попки, а на ужин их же, но вперемешку с сосисками.
Наивная.
Так я оказалась перед вами: голодная, оставшись без ужина за скверное поведение, запертая в камере смертников, в пропахнувшем ароматами кухни узком коридоре квартиры своих нелюбимых хозяев.
Дзззз.
Звонок над головой тревожно заскрипел, оповещая всех присутствующих о незнакомце за дверью.
«Может это почтальонша, которую я постоянно пытаюсь укусить за палец, когда она просовывает письма под дверь? В такой поздний час?» – грозно залаяла я, но, взглянув на хозяина, который, почесывая нависшее над синими трениками пузо, прошаркал встречать гостей, резко лай оборвала.
Не хватало еще по горбушке получить, как в прошлый раз.
Пока он брел по рыжему коридору, пытаясь просунуть ногу в мохнатый тапочек жены, ругался себе под нос, в дверь в последний раз позвонили, и послышались удаляющиеся шаги.
«Ну вот, кажется, не дождались».
Я легла обратно на насиженное место, уткнувшись носом в пяточку, и вновь попыталась заснуть.
«Ложная тревога».
В тот миг. Где-то далеко в небесной канцелярии[5 - Небесная канцелярия – это не собачий рай, как может показаться на первый взгляд, а вполне себе земная бюрократическая организация, занимающаяся хранением досье на всех собак.] решалась моя судьба. Мопсы-крестные усердно трудились, исполняя заветное желание об идеальном хозяине.
– Эй, кто там? – крикнул в открытую дверь человек-кит и, не обнаружив звонящего на пороге, поспешил дверь закрыть.
Удаляющиеся шаги стихли.
А потом затопали быстрее, громче. В квартиру вбежала невысокая девушка в салатовой дутой курточке и розовой шапке с бомбошкой.
Как оказалось, одна доля секунды решила мою дальнейшую жизнь. И ход книги.
– Здравствуйте, извините, пожалуйста. Это вы мопса отдаете?
– Ну, вообще-то не отдаю, а продаю, – хамовато уточнил хозяин, продолжая напяливать маленький женский тапок на свою огромную заднюю лапу.
– Да, да, извините. Конечно, продаете. Я по объявлению.
– Заходи.
Дверь захлопнулась и в коридоре стало теплее. То ли от запыхавшегося хозяина, чьи щеки от вынужденного телодвижения заполыхали, словно доменная печь, то ли от гостьи, посетившей эту жуткую квартиру в столь поздний час.
Она сразу с порога опустилась передо мной на колено и, несмотря на протесты, крепко обняла, собирая клочья шерсти на яркую куртку, которая приятно шелестела во время объятий.
– Боже, она прекрасна! Какая красавица, – произнесла гостья.
Стала трепать уши, целовать в нос, что явно было для меня в новинку. Я попыталась обозначить границы и, как обычно, зарычала, выдвинув лапки вперед. Но, не скрою, мне очень понравилось это действие, как и сама девушка. С ее тёплыми руками, похожая на солнышко в этом своем нелепом одеянии. Да и «красавицей» меня никто до этого не называл. «Гадёнышом» и «Чучундрой» да, а вот красавицей еще ни разу.
– Собака послушная, дома не пакостит, ест сухой корм или сосиски. Иногда все сразу, – сказал человек, который держал меня на цепи.
«Послушная? Шутишь, что ли? А кто меня отругал за лужу двадцать минут назад и ужина лишил? Кажется, совсем мозг от сериалов размяк у тебя. Не помнишь ничего».
– Гулять с ней много не надо, – продолжал человек, – нет, нет, она добрая.
– А рычит почему? – поинтересовалась моя новая знакомая.
– Почему рычит? Так это она хрюкает! Она же мопс! Мопсы рычать не умеют! А может, уходить от нас не хочет. Но у ребенка аллергия … Миша, да прекрати ты расстреливать людей в компьютере! Иди, покажи девушке, что у тебя прыщи из-за мопса.
Квадратная голова верзилы высунулась из комнаты, за дверью которой раздавались ужасающие вопли компьютерной зомби-игры.
На самом деле, прыщи у Миши были из-за чипсов, а не из-за меня. Но девушка, видимо, испугавшись страшной проказы, вскоре покинула дом, оставив меня наедине с зайцем.
– Да когда же тебя заберут?! – процедил сквозь зубы человек, туго пристегивая меня к ручке двери.
Вновь я оказалась никому не нужна. Одна в рыжем пустом коридоре, да еще и голодная.
Я села, опустив голову над пузиком, и горько заплакала, не в силах сдерживать подкативший к горлу комок из смеси одиночества, тоски и человеческой жестокости. Слезы барабанили по моему волосатому животу в такт тромбонисту.
«Неужели, я такая плохая, раз меня никто не хочет брать. А может, дело все-таки в безносом зайце?».
– Избавлюсь от тебя завтра, – гавкнула я, глядя на обглодыша возле двери прыщавого геймера.
Хотя нет, ну кому Зайка нужен, кроме меня. Пропадать – так вместе. Пропадать, так с музыкой! Утерев слезы лапкой, я запела что есть мочи свою любимую песню:
«У-У-У-У-У-У-У-У».
Не успела песня дойти до второго моего любимого куплета, как дверной звонок заскрипел вновь.
«Нет, ну это точно почтальонша!» – нахохлилась я.
