скачать книгу бесплатно
– Нет. Конечно, нет. Ты – мать моего сына. И так нельзя, – ответил он, взглянув на неё. – Надеюсь, что ты точно знаешь, чего хочешь.
– Нет, совсем нет, – покачала она головой. – Я не ожидала, что ты так отреагируешь.
– А как мне реагировать? Я просто люблю тебя. И считаю, что это несерьезно. Два брака длиною в жизнь. Я не верю, что он всерьез бросит жену и детей. Если он, конечно, не глупец, – промолвил он, обнимая её. – Знаешь, я никогда не изменял тебе. И даже не думал о подобном.
– Знаю… Точнее… Я догадывалась. Я тоже тебе не изменяла. И я знаю, как это сейчас выглядит. Прости, – прикрыла она лицо руками.
– Всё будет хорошо. Просто… Блин… Я столько всего запланировал. Как глупо, черт… – промолвил он со слезами на глазах. – Извини, я… Я пойду спать. Прости.
– Крис… – сказала она вдогонку дрожащим, сбитым голосом, видя как ему плохо. – Я не хотела. Не планировала… Я просто монстр…
– Я хочу побыть один немного, – ушел он в дом, промолвив это совершенно мягким, но уставшим голосом. Даже сейчас он повёл себя лучше и достойнее неё.
Разговор был позади, но сердце никак не унималось. Ей было больно за свой поступок. Она сломала семью. Смотрела на звезды и говорила вслух:
– Надеюсь, ты знаешь, что я делаю это ради тебя. Надеюсь, ты понимаешь…
Она пришла в дом через полчаса. Крис спал на диване, освободив ей спальню, и это еще сильнее выбивало из колеи. Она легла в постель и пыталась уснуть, но не могла. Голова была словно не своя. Столько всего произошло, что внутри был разлом. Какие-то неосознанные перемены. И сознание позволило отключиться только к трём часам ночи. Рано утром они с Крисом много молчали, но для Энтони делали вид, что всё по-прежнему нормально. На её телефоне не было ни звонков, ни смс, и она с содроганием сердца ждала 12:00.
***
Когда Нил приехал в больницу, время на часах перевалило за полночь. Нужно было переговорить с доктором и забрать детей домой. Но он заметно нервничал, будто что-то предчувствуя.
Седовласый мужчина в возрасте встречал его в своём кабинете с серьёзным видом. Профессиональная этика не позволяла им выглядеть расстроенными или паникующими, но было видно, что чисто по-человечески ему было тяжело сообщать такое родственникам.
– Мистер Сарвуд, у нас плохие новости, это онкология, – прошиб он его высоковольтным разрядом тока, заставив замереть в одной позе. – Глиабластома.
– Что?! – спросил Нил в ужасе. Сердце забилось быстрее, в груди болезненно зажгло. Каждая кость на теле затрещала.
– Рак мозга, – объяснил врач доступным языком.
– Я не… не понимаю, как… Когда? – спросил он, думая о том, что виноват в этом только он. Ведь раньше всё было нормально, а, значит, его поступок мог как-то повлиять на неё.
– Судя по всему около нескольких месяцев. Вовремя спохватились. Потому есть хорошая весть. Вторая стадия. Операбельная. Мы можем удалить опухоль и провести курс химии, чтобы предотвратить метастазы, многие после этого достигают ремиссии. Я говорю в лоб и как есть. Мы сделали МРТ. Она небольшая, в доступной области. Есть шанс оперировать, но есть проблема, – заявил мужчина, растерянно на него глядя.
– Какая?! – закрыл лицо ладонями Нил.
– Пациентка против. Не хочет делать операцию, – заявил доктор, чем окончательно ввёл Нила в транс. – Иногда супруги могут помочь выбрать правильный вариант. Поговорите с ней. У вас двое детей. Нельзя тянуть.
У Нила пересохло в горле. Стало больно дышать. Они были вместе двенадцать лет, и так глупо потерять её, даже не попытавшись… было абсурдом. Она ведь была ему другом. Они прошли бок о бок столько, сколько никому другому и не снилось. Поэтому он буквально сходил с ума, представляя, что его дети повторят его участь. Она ведь знала всё. Как ему было плохо. Как он не хотел видеть даже отца после тюрьмы. Нил мечтал лишь о том, чтобы умереть и встретить свою мать. Единственную женщину, которая, как ему казалось, любила его до встречи с Натали.
Он несмело приоткрыл дверь в палату, Натали выглядела плохо. На голове была пугающая шишка от удара.
– Привет… – прошептал он, заходя в палату, и тут же направился к её кушетке, торопно взяв её за руку.
– Как дети? – спросила она растерянно. – Я упала, хорошо, что Криси сообразила, что делать и вызвала скорую. Они… уже сказали тебе, не так ли?
– Сказали… Натали… – посмотрел он в её глаза. – Нужно оперировать.
– Я не хочу. Я боюсь, – сказала она, сжавшись на кровати и сжимая его ладонь своей рукой.
– Я понимаю. Мы найдем лучшего врача. Но мы… Кристи, Ной… мы не можем потерять тебя. Если не оперировать, она разрастется, – ответил он болезненным голосом. – Пожалуйста, Натали. Ты нужна нам. Я не представляю, что будет, если мамы моих ангелов не станет.
– Нил… Мне реально очень страшно, – заплакала она и задрожала.
– Я знаю, родная. Но я с тобой. И буду рядом. Хочешь, мы уедем куда-то далеко? На операцию или вообще на совсем… Я буду с тобой.
– Я не могу удерживать тебя рядом из-за болезни. Это низко, – отпрянула она назад, вытирая слезы и пытаясь забрать руку, но он крепко держал её, и не думая отпускать.
– Натали. Мы двенадцать лет вместе. Я уверен, что ты бы никогда не бросила меня в такой ситуации. И я не уйду, даже если будешь выгонять. Вс? сложно, да. Но я с этим справлюсь. Я не могу сейчас выйти к детям и сказать, что я понятия не имею, что будет дальше. Мне нужна уверенность. Чертова уверенность, что мы сделаем операцию, и ты поправишься. Встанешь на ноги, и мы будем воспитывать детей вместе. Ведь без тебя… Без мамы… Вся их жизнь пойдет наперекосяк. Поверь, я знаю, о чем говорю, – сказал он таким голосом, от которого у неё защемило сердце. Глаза его заблестели, а сердце не знало, куда бежать. Боль, пусть и тупая, ноющая, была буквально везде.
– Хорошо. Я сделаю операцию, – выдохнула она, держась за висок. Он горько выдохнул, но успокоился.
– Болит? – коснулся он её лба.
– Не буду врать. Болит. Но не так ужасно, как кажется, – ответила она огорченно. – Пожалуйста, Нил, сходи к малышам. Я за них переживаю. Кристи пережила такой стресс. Хорошо, хоть Ной не видел, как я упала.
– Я уже пошел, – поцеловал он её в лоб. – Пожалуйста, держись. И знай, мы рядом. Всегда.
Внутри у Нила был сущий кошмар. Та, которую он любил всем сердцем, ждала его завтра, но он не мог приехать к ней. Он не мог и знал наперед, что вырвет всё, что между ними оставалось. Эти корни внутри себя. Было больно даже думать об этом. Но видя мокрые глаза своих детей в комнате отдыха, всё встало на свои места. И он не мог поступить иначе. Судьба распорядилась по-своему. Она топтала их надежды. Разбивала их, как стекло.
– Папа!!! – кинулись они к нему, вцепившись в куртку. – Что с мамой? Она в порядке?
– Да, малышка, всё будет хорошо. Она приболела. Но поправится, – обещал он, обнимая их.
– Я так испугалась, когда она упала, – сказала девочка, прижимаясь к нему мокрой щекой и шмыгая носиком.
– Ещё бы, но ты такая смелая. Ты такая умница, что вызвала скорую помощь. Я тобой очень горжусь, – гладил он их обоих по волосам. – Поедем домой? Маму выпишут через несколько дней, родные.
– А ты больше не уедешь? – спросил Ной, заглядывая ему в душу своими огромными зелёными глазами.
– Нет, малыш. Больше не уеду, – сказал он, сдавливая ком в горле.
Нил думал о Вайолет всю дорогу домой. И ему не хотелось так поступать. Но только так можно было окончательно разорвать то, что между ними выросло. Ситуация оставляла на его сердце следы кожаными хлыстами. И он знал, что она больше не подпустит его. Больше не откроет для него своё маленькое, чёрное сердце. Он потеряет её окончательно и бесповоротно. Он так любил её, что ночами его душа рисовала её образы во снах. Дети быстро уснули от перенесённого стресса. А он вышел на крыльцо их дома, усевшись на лестницу и облокотившись на перила.
– Я всегда буду тебя любить. Где бы ты ни была. Сколько бы километров нас ни разделяли. Только тебя одну. Прости меня… – он закрыл свои глаза, пытаясь сдерживать слёзы, но даже это не помогало. Он знал, что только она была той единственной.
Это признание осталось в его сердце. Настало утро и забрало с собой всё, что нес вчерашний день. Не было больше ни надежд, ни грёз, ни планов. Руки Нила опустились, но он старался держаться из последних сил. Для Натали и детей. Когда стрелка на часах показала 12:00, его душа улетела туда. К ней. Но оставалась для неё незаметной… Это была общая трагедия. Но жить с этим было ему. У неё были другие испытания. Новое, горькое предательство. Потеря доверия. Одиночество и безумная боль…
***
Вайолет вышла на улицу, пока Крис оставался внутри. Но Нила не было ни через час, ни через два. И она знала, к чему всё идет, но всё равно ждала. Чёрные глаза с каждой минутой становились всё грустнее, приобретая потускневший вид. Лишь спустя три часа она зашла обратно. Разбитая. Лишённая смысла. Потерянная. Крис, тяжело выдохнув, расставил руки в стороны, чтобы обнять её. Ведь он знал, что так будет. Точнее, он думал о Ниле хуже, чем есть. Думал, что он просто задурманил ей мозги. Ей было тяжело даже дышать. Всё внутри дико болело, словно напоминая ей о том, что она – живой человек.
– Ви, не плачь… Пожалуйста. Он того не стоит, – сказал он, прижимая её к себе.
– Мне стыдно перед тобой, – ответила она с блеском в глазах. – Что я за дрянь? Я снова поверила ему. Снова поверила…
– Ты не виновата. Ты поверила, но это он – недостойный человек, а не ты. Тебе нужно было рассказать мне сразу, – держал он её в своих руках. – Ви. Я больше всего на свете боюсь, что ты растеряешь себя. Тебя нахально грабят. Он просто воспользовался тем, что ты готова делиться. Отдавать.
– Как я воспользовалась тобой, – скупо сказала она, сжав зубы, – Я сделала тебе больно. И это непростительно.
– Но я готов тебя простить. Я всю ночь об этом думал. И я люблю тебя. Пусть ты ошиблась. Пусть мне плохо и обидно сейчас, но уверен, это пройдет. Ты – мой друг. Я не могу просто вычеркнуть тебя из жизни. Когда тебе больно – больно мне, – пытался он помочь ей забыться.
– Люди всегда бьют прямо в сердце… Я знала это. И вновь повелась на это. Однажды мне уже вырвали сердце. Мне казалось, оно никогда не заживет. И, кажется, только ты вернул его назад, – склонила она лоб к его груди.
– Мы всё преодолеем. Вместе. Давай уедем. Начнем жизнь сначала. Я больше не допущу старых ошибок. Не брошу тебя одну. Буду каждую ночь рядом. Я обещаю тебе, Ви, – сказал он, прижав её к себе. Он реально ощущал её боль, как свою собственную. И от этого злость на неё не была такой яркой. Он прекрасно понимал, что красивой женщине нужно внимание. А, когда его не было рядом месяцами, она увядала, как забытый цветок. Это было его ошибкой.
– Я не знаю… Крис… Мне нужно время. Энтони не хочет переезжать. Он боится расставаться с друзьями, – рассказала она, немного отстранившись от него, и он расцепил руки.
– Вы говорили? То есть… Ты рассказала ему о переезде? – спросил он, нахмурившись.
– Нет. Нет, он услышал наш с тобой разговор случайно. И сказал мне, что боится переезда. Я объяснила ему, что мы еще не приняли решение, и его мнение учтётся, – сообщила она, присаживаясь на софу и снимая туфли.
– Понятно. Хочешь кофе? – спросил он, улыбнувшись, чтобы сгладить ситуацию, и она кивнула.
Кофе… Кофе… Даже проклятый кофе навеивал мысли о нём. Потому что будучи подростками они часто встречались в кофейне и ели блинчики вместе по выходным. Старые раны были на поверхности. Она закрылась в ванной и набрала номер Чарли.
– Ну как ты, красотка? – спросил он сразу, как взял трубку.
– Не очень, – ответила она грубым тоном.
– Что с голосом? Он что, обидел тебя? Где ты? – продолжил он спрашивать в растерянности.
– Я понимаю, ты хотел, как лучше. И я сама виновата. Он обещал уйти от жены. Мы снова переспали. Сказал, что приедет сегодня к 12, я рассказала всё Крису, бросила его. Дьявол. Я прождала его три часа на улице возле дома, но он так и не приехал, не позвонил, не написал. Ничего, – текли слёзы по её щекам, хотя она их уже не ощущала.
– Чёрт… Ви… Прости меня. Вот ведь ублюдок. Прости меня, пожалуйста. Я не… Не знал, что он так… Это я виноват. Я думал. Поверил. Надеюсь, Крис не… Не обидел тебя? – спросил он очень испуганно. Он ощущал сумасшедшее чувство вины перед ней и даже заикался.
– Нет. Он поступил как самый лучший в мире человек. Принял меня назад. Хоть я и не просила. Но он хочет сохранить семью. И я не знаю… Он предлагает переехать, – сказала она Чарли отстраненно.
– Слушай… Красавица моя. Если это спасёт ситуацию, тогда переезжайте. Чарли всегда найдет время позвонить тебе или приехать. Я справлюсь. Мы найдем замену в оркестр. Но, надеюсь, ты не бросишь общение со мной, потому что прямо сейчас я ощущаю себя гондоном, – сказал он, расстроившись за неё, и она даже улыбнулась от этих его слов.
– Как там говорится… Всё, что ни делается… К лучшему, – промямлила она себе под нос.
– Не такое, Ви. Ты должна знать, что я за тебя переживаю. Мне горько и больно от того, как он поступил с тобой. Ты заслуживаешь лучшего. Любви и уважения. Богатства и признания. Ты – великолепная женщина, и я не знаю, каким нужно быть кретином, чтобы не понимать этого, – заговорил он в нос, словно готов был расплакаться в эту самую секунду.
– Всё будет нормально. У меня есть Энтони. Есть ты. Мы будем видеться, правда? Может, я приеду, или ты найдешь время в своём плотном графике, – посмеялась она, утирая нос.
– Вайолет Даутри-Спенсер. За это даже не пережиВи. Я всегда на твоей стороне. И всегда найду время для тебя, – ответил он, пытаясь успокоить её, и на её глазах появились новые слёзы.
– Тогда пока? Если я соглашусь, мы переедем туда уже в двадцатых числах, – сообщила она, глядя на экран, так как там было молчание. – Эй, ты слышишь?
– Да, я слышу, – зашмыгал он носом. – Просто не ожидал, что так скоро. И что так больно будет прощаться. Но мы ещё увидимся и поговорим, да же? Позволишь старине Чарли проводить вас до аэропорта потом?
– Дурак, – рассмеялась она, отводя трубку от уха.
– Я люблю тебя, Ви, – промолвил он на прощание.
– И я тебя, – сбросила она звонок.
Если бы можно было описать её состояние одним словом, это было бы слово «смерть». Всё перестало существовать, и она до последнего надеялась, что он приедет и скажет: "Пришлось задержаться, я не смог приехать тогда, но приехал сейчас". Ей снилось это тысячу раз. «Я люблю тебя» стреляло в висок каждую ночь, и она просыпалась уже в слезах, думая о том, как её в очередной раз предали, раздавили, уничтожили. Его не было ни через день, ни через неделю. Время шло. И девятнадцатого июля она подошла к Крису, когда он смотрел в гостиной телевизор. Энтони уже спал. На часах было два ночи.
– Я готова поехать, – коротко сообщила она, присаживаясь рядом.
– Ты серьезно? – обрадовался Крис, приобняв её. – Чёрт, Вай… Я так рад. Просто невероятно рад этому.
– И я… Прошу тебя простить меня. Я совершила ошибку. Глупую, жестокую ошибку. Сломала отношения и потеряла твоё доверие, но впредь я постараюсь его заслужить, – сказала она с полным тоски взглядом, – Не подведу тебя.
– Ви. Не повторяй этого вновь. Я понял. Давай мы перелистнём это. Просто забудем и всё. Ни ты, ни я не будем больше вспоминать, – попросил он её, прижав к себе. – Я скучал по тебе.
– Хорошо, Крис. Если тебе так будет лучше – я всё забуду, – согласилась она, растворившись в тепле его тела.
Она всё же поговорила с Энтони. И он принял решение родителей. Сын чувствовал её, и, когда она сказала, что иначе не сможет нормально жить здесь, он проявил понимание и помощь. Вылет был запланирован на двадцать первое июля.
Чарли писал Нилу смс и звонил. Но тот не отвечал, а после и вовсе сменил номер. Для Чарли было странным, что он поверил ему и облажался, потому что, если он в чем-то разбирался, так это в истинных чувствах других людей. Однако, после этого случая перестал думать о том, что может быть прав во всем. Теперь он думал, что подвёл Вайолет и ощущал себя плохим другом. Они с ней виделись пару раз перед отъездом. И он не знал, как вести себя с ней. Как шутить, как разговаривать о чувствах, если всё, что его теперь окружало, это стыд перед их семьей. Он очень любил её как человека. И дороже неё в плане дружбы у него не было никого. В какой-то степени Нил сломал и их отношения тоже.
– У тебя последний шанс, кретин, она улетает в Нью-Йорк навсегда, – последнее сообщение, что Чарли отправил ему, но и оно осталось без ответа. Навсегда на выброшенной прочь сим-карте…
***
В этот же день двадцать первого июля у Натали была операция. Медлить было нельзя. Нил отдал все сбережения лучшим нейрохирургам, лишь бы они сделали всё, как нужно. Было страшно, невыносимо больно, но нужно было держаться ради Кристи и Ноя. Весь день он ждал звонка из больницы, и его трясло, но он не подавал виду, играя с детьми в скрэббл и другие игры. Внутри была какая-то безнадёжность. Усталость. И все самые ужасные чувства сплелись воедино.
Детки тоже ощущали напряжение отца и опасались самого худшего. Поэтому, когда раздался звонок, абсолютно все замерли в тревоге и мёртвой тишине.
– Операция прошла успешно. Она сейчас в реанимации, вы сможете навестить её, как только мы переведём её в палату при стабилизации состояния. Но всё прошло очень хорошо, доктора довольны, – промолвила женщина, и у Нила из глаз хлынули слёзы, а с сердца упал огромный, тяжкий груз, заставив его дышать полной грудью.
– Мама в порядке. Всё хорошо, – кое-как сдавливал он слёзы, говоря это детям, и зажмурил глаза, поднося телефонную трубку к губам. – Спасибо. Спасибо Вам. Большое Вам спасибо.
– Мистер Сарвуд, держитесь, можете звонить в любое время, – сообщила медсестра. – У нас в штате есть психолог, если Вам нужен, потому что семьи тяжело переживают такие ситуации.
– Спасибо, я перезвоню позже, – согласился он, обнимая детей. Он не знал, что ровно сейчас любовь всей его жизни садилась в самолёт. Не знал, что он, возможно, больше никогда не увидит её. Он тогда ещё не понимал, насколько всё сломалось за этот месяц… И как болезненно сложатся их с ней жизни…
Глава 7. В моменты отчаяния протяни мне руку
Новый дом, как и новый город каждым воспринимались по-разному. Для Вайолет это был шанс выбросить пережитое из головы. Перестать думать о том, что её предали и жить дальше. Для Криса – начать жизнь с чистого листа, перестать думать об измене, ухаживать за женой и быть рядом с семьей. А для Энтони… Для Энтони это стало возможностью показать, как он любит и уважает свою маму, раз доверился ей и переехал без лишних истерик. Конечно, для второклассника это было проблематично, но они справились. Вайолет с головой ушла в переезд. Не было ни дня, чтобы она не разгребала вещи и не разбиралась с документами. В Милуоки оставались некоторые нерешенные вопросы, например, с продажей дома, но она должны была поехать туда через два с половиной месяца, чтобы довести всё до конца.
Отношения с Крисом были непонятными. Он не знал, как выкинуть это проклятое ощущение из своей груди и ему было плохо от этого. Ночами, когда они лежали так близко друг к другу, он боялся прикоснуться к ней, потому что понимал, что её трогал чужой мужчина. Иногда он часами не мог уснуть и просто смотрел на неё, вспоминая их первые свидания. Даже тогда романтикой особо и не пахло, но это ведь была Вайолет. Когда они начали встречаться, ей было уже двадцать лет. И она экспериментировала. Знала, что достигла возраста, когда уже пора, и именно поэтому Крис казался достойным кандидатом. Из такой же богатой, известной семьи, как она, ненавязчивый, видный, стрессоустойчивый. Их первая ночь была странной, но приятной и запомнившейся им обоим. А дальше всё пошло как по накатанной. Редкие вечера вдвоем, просмотр кино, богемные разговоры. В результате своим умом и общими интересами он покорил это маленькое сердечко. Кроме того, её отец всегда его уважал. И теперь, когда Вайолет так с ним поступила, её душа была не на месте. Ей хотелось исправить свои ошибки, хоть она и понимала, что, возможно, навсегда останется для него чужим человеком. Тем, кто предал и обманул, хотя давал ему клятву. Время шло, а холод не покидал их гнёздышко. Крис таял на глазах, а точнее, исчезала его уверенность в себе. Мужской стержень.
Но через две недели после переезда, она всё же проявила инициативу, пытаясь извиниться перед ним. Он лежал отвернувшись к стене, и от скулящей тишины у неё болело сердце.
– Я знаю, как прежде уже не будет, – сказала она, обняв его за грудную клетку и прижавшись к его спине сзади. – Но хочу попробовать быть с тобой. По-настоящему хочу.
– Ви, я тоже хочу этого, но… Внутри какое-то отвратительное ощущение, – промолвил он, обернувшись к ней. – Я хочу выкинуть это из себя.
Она посмотрела ему в глаза, и ладони её легли на его уставшее лицо.
– Прости меня. Пожалуйста, – поцеловала она его, закрыв глаза. Ей так хотелось чувствовать вновь. Хотя бы что-то. Но всё, что было внутри – это ноющая боль. Проклятый Нил. Его черты. Его образ сидел в её голове и не желал оттуда выходить. Однако, ей нужно было вычеркнуть его. Дать шанс воссоединению семьи. Перестать бесконечно метаться в этих адских кругах. Крис неловко обнял её, опасаясь быть слишком настойчивым, но она хотела чего-то большего. – Я здесь. С тобой.
Её рука гладила его взъерошенные волосы.
