скачать книгу бесплатно
Память услужливо подкинула картину прошлого из учебников истории. Высокое здание, круглое по периметру, как и любое другое в Империи. Из белого мрамора с вытравленным в нем золотым узором и с тонкими фигурными колоннами, поддерживающими стеклянный купол.
Сейчас от былого величия остались лишь жалкие груды обломков. Стекло с купола и позолота на мраморе давно украшают особняки Поднебесных кронов, сам мрамор закоптился, стены были испещрены следами когтей. Императорский дворец во время Войны за Истребление штурмовали химеры и вурдалаки.
Тау тряхнула висящий на груди пузырек со светлячками, чтобы разгорелись, вошла и осмотрелась. Внутри было темно, влажно и грязно. Весеннее солнце еще не успело высушить последствия зимних дождей, которые в этом году шли аж пять месяцев подряд. Слабые сигнализаторы на маске не замечали никаких признаков магической активности, и Тау углубилась в переплетение коридоров.
Высокие, полукруглые окна. Потемневшие от времени фрески на потолке, изображающие Великих Древних. Их же статуи с разбитыми лицами. Остатки мебели, рассыпающиеся при прикосновении в труху. И ни малейшего магического отпечатка!
Зря она радовалась, что попала во дворец Императора. Его-то уж наверняка обчистили в первую очередь. Кстати, этим вполне объясняется то, что она здесь одна. Других вурдалачьих мозгов (истлевших и потому пустых) для исследования знаменитого дворца не нашлось.
Тау раздраженно цокнула языком, коря себя за глупость, и вернулась из очередного тупика с грудой обломков. Кажется, это был последний зал. Проклятье! Развернувшись обратно, пнула с досады камень, проследила, как тот отскочил от стены и улетел куда-то за завал, и размашисто зашагала прочь. Да так и застыла.
По дворцу множился угрожающий скрежет.
Сердце скакнуло к горлу и забилось там птицей в клетке прежде, чем она осознала, что звук этот всего лишь эхо от камня, который катится куда-то вниз. Какая издевка судьбы, Тау пришла в кладоискатели, влекомая сокровищами и утерянными знаниями прошлых эпох, а получила нищету и раздраконенные нервы.
Все, надоело, больше никаких приключений! Вот найдет она сегодня что-нибудь мало-мальски ценное, и домой. К предкам, уюту и размеренной жизни. Лучше уж прослыть короедом дупла[4 - Короед дупла – человек, занимающийся монотонной, рутинной работой], просиживая штаны в какой-нибудь мелкой торговой конторке, чем так рисковать своим здоровьем ради несбыточной мечты когда-нибудь выбраться из трущоб.
Хм, а ведь пять лет назад она думала с точностью наоборот. Стареет что ли? В свои почти двадцать! Вздохнув, Тау прикусила губу и вернулась в тупик.
Груда обломков выглядела как прежде, просто обвалившийся потолок. Рискуя переломать ноги, Тау полезла к той стене, от которой отскочил камень. В душе то вспыхивал азартный огонек, что уж на сей-то раз она откопает что-то действительно стоящее, то его затапливало паническими мыслями, что она просто бежит с распахнутыми объятиями в свою могилу.
Подождав, пока глаза привыкнут к сумраку, она огляделась снова. Рядом темнело пятно – то ли тень, то ли дыра. Схватив первый попавшийся под руку камушек, кинула в ту сторону. Тот с веселым звяканьем канул в пустоту.
Тау подползла ближе и пораженно вздохнула. Дыры не было. Остатки рухнувшего потолка конусом возвышались над абсолютно целым полом. В памяти вдруг всплыли строчки из Легендариума Аладара. Тау протянула к полу руку, проверить догадку… и рука провалилась куда-то вглубь, игнорируя видимое препятствие. Обрубок кисти смотрелся страшно, она поспешно выдернула руку из дыры, и присвистнула – иллюзия! Самая настоящая!
Очень мощное заклятие, ни темное, ни светлое, а потому не различимое ни специальными сигнализаторами в доспехах, ни третьим глазом магов и пустотников. Забытое, потому как техники использования бесцветной магии были утеряны, как и многие другие, лет триста назад.
Заглянув в скрытый иллюзией провал, Тау увидела уходящие вниз узкие каменные ступени и с нарастающим предвкушением, которое из-за рутинной работы перестала ощущать уже года два назад, начала спускаться. Ползти по грязной лестнице в кромешную темноту головой вперед, то еще удовольствие. Рюкзак за плечами постоянно норовил съехать на лоб и придавливал к полу не хуже осознания, сколько над ней сейчас камня. Спертый воздух был холодным и душным, и дышать приходилось ртом, отчего стекла маски перед глазами неумолимо запотевали. В общем, спустившись, она почувствовала себя тряпкой, по которой щедро потоптались. Но азартная ухмылка дорвавшегося до сокровищ кладоискателя не уходила.
Теплое желтое сияние от пузырька со светлячками разгоняло мрак подземелья не больше, чем на пару шагов, но круглое помещение, в котором она оказалась, разглядеть удалось. Из него вело четыре арочных коридора, в одном из которых брезжил свет. Уютный, рыжеватый, как будто от редкого в эту эпоху живого огня[5 - Живой огонь – огонь, горящий на природном, а не на алхимическом топливе. Пожароопасен, запрещен в Эйя], он так и манил к себе. Но, не дойдя до выхода из коридора десяток шагов, Тау замерла. На маске едва заметно блеснул сигнализатор черной магии.
Впереди вырисовывались очертания… статуй? Тау подалась вперед. Уха коснулся неясный гул, почувствовались отдаленные всплески магии, но тут статуи попали в круг света, заставив позабыть обо всем.
– Великие Древние… – благоговейно выдохнула Тау.
Два каменных мага зеркально отражали позы друг друга. В одной руке раскрытая книга, другая поднята вверх и вперед с художественно согнутой кистью. Оба изучали пол с выражением вселенской задумчивости на лице.
На мужчине с неровно остриженными до плеч волосами была лишь набедренная повязка, обнажающая чрезмерно развитые жилы и мышцы тела. На остром лице застыла безумная улыбка, что вкупе с задумчивым взглядом смотрелась жутко. Синьягил всегда пугал Тау больше прочих Великих Древних тем, что сам был подопытным для своих экспериментов по выведению новых форм жизни.
Невысокая, фигуристая девушка с водопадом гладких волос до пояса в свободном платье выглядела уютно, почти по-домашнему. Эллемья, напротив, для Тау была путеводной звездой[6 - Путеводная звезда – недостижимый идеал, бог]. Умела управлять целыми толпами одним взглядом.
Кладоискательница поспешно выудила из рюкзака потрепанный свиток и принялась быстрыми набросками увековечивать в карандаше образы знаменитых магов Плодоносной эпохи. Если уж не удастся толкнуть портреты очередному любителю сказок в связи с невозможностью проверить их подлинность, будут ей наработки для собственного Легендариума, который пока что только мечта.
Но подумать только, две статуи Великих Древних не менее, чем четырехсотлетней давности, судя по идеально сохранившимся лицам! После Октаронской катастрофы памятникам знаменитых магов прошлых эпох стало принято сбивать лица. А тут целые, какие только в легендах встречаются. В легендах…
Тау пошатнуло. Только сейчас до нее, как до дракона, дошло. Она в легенде и находится! Потому что нашла Катакомбы Аноринора.
Вход в подземелья столицы Аладара, хранящие утерянные в эпоху Жатвы знания, не могли найти уже более трехсот лет. А она нашла. Она, девчонка из трущоб, простая кладоискательница из простого клана Химер, разочаровавшаяся в своей работе давным-давно, пнула со злости камушек и… нашла Катакомбы Аноринора!
За такой вклад в восстановление культуры Древних обещана награда в пару тысяч стеклярусов. Перед глазами замелькали образы детской мечты, из-за которой она и оказалась в рядах охотников за сокровищами. Дом в Цветочном граде, окольцовывающий ствол сирени, похожий на пелеринку вокруг грибной ножки, с покатой крышей, застекленными окнами во все стены и широкой террасой, на которой растут редкие травы и минералы. Дом, стоящий пару тысяч стеклярусов.
Тау прикусила губу, пытаясь сдержать счастливую улыбку, но вдруг заметила, что непонятный гул, который она услышала до того, как отвлеклась на статуи, никуда не исчез. Как и слабое колебание темной энергии, прохладным ветерком касающееся третьего глаза.
Тау опасливо оглянулась через плечо на свет в конце тоннеля. Любопытство толкало проверить его источник, но его живо заткнула взращенная работой кладоискателя трусость. Мало ли какой тут древний черный артефакт хранится, вдруг у нее не хватит сил совладать с его магией? Между прочим, статуи Древних тоже наверняка оснащены заклятиями, если уж не атакующими, то сигнальными, поэтому под ними лучше не проходить. К тому же после переселения человечества на древа земля перешла во владения магических аномалий и Ордена Отверженных, которые, после пропажи предыдущего восьмого Паладина год назад, вконец потеряли страх.
Тау поежилась и бочком двинулась в обратную сторону, к выходу. Ведь если с аномалиями еще есть шанс договориться, то адепты Ордена люто ненавидят антимагов, уничтожают их при первой же возможности. Пустотники им, видите ли, мешают накачивать под завязку магическое поле энергией, потому что поглощают магию. Но катастрофа в Октароне произошла именно потому, что в этот город таким, как она, запретили въезд! Этим Отверженным стоило бы помнить, что жажда власти может быть реализована только, когда есть над кем властвовать.
Впереди вдруг мелькнула тень.
Тау рефлекторно вжалась в стену, прикрыв светлячок ладонью. На маске стал чуть ярче жемчуг, откликающийся на белую магию. Но не успела Тау перевести дыхание, как зал с лестницей, откуда она пришла, быстро пересек человек. Сгорбленный худой старик с матово поблескивающей в темноте лысиной, облаченный в лохмотья, тяжело опирающийся на посох. Древко стучало по камню в такт шагам.
Только когда пересохли глаза оттого, что Тау забыла моргать, она поняла, что он ушел, и можно отмирать. Зажмурившись, клацнула зубами от накатившей дрожи. Две легенды для одного дня – это слишком. Только вот если Катакомбы сами по себе не несут никакой опасности, то Вечный Странник ведет за собой Тьму. Нельзя идти по дороге, которую он пересек. Вечно будут преследовать неудачи вплоть до фатальной. Тау пустотница, но с проклятием Безымянного не справится ни один, даже девятиуровневый резерв пустоты. Значит, в этот круглый зал, то есть на лестницу тоже, ей проход закрыт. Придется искать другой выход.
Даже не пытаясь унять дрожь, Тау проверила палочки, пропитанные парализатором, которые скрепляли пучок кос, и пошла обратно к статуям. Поравнявшись с Великими Древними, одновременно схватила их за руки. Она оказалась права, те были закляты. Заклятия ей поглощать еще не доводилось, но третий глаз ощущал структурированную энергию почти так же, как и сырую. Резерв слегка раздулся, на коже осела невидимая паутина, как от порчи, перед глазами слегка поплыло от количества поглощенной энергии. Переждав пару мгновений дурноты, Тау приблизилась к арке входа в зал, где двигались какие-то тени под ритмичный рокот.
Живот свело. Она оказалась не первооткрывательницей Катакомб.
Серый гранитный зал впереди тоже был круглым, тоже имел четыре выхода, а на темном камне стен плясали отблески действительно от живого огня в факелах. В центре стоял алтарь, по ощущениям третьего глаза накаченный магией под завязку так, что казалось еще хоть капля энергии, и он просто треснет. На алтаре валялось нечто труднораспознаваемое. Вокруг камня медленно шагали семь фигур, с головы до ног закутанные в серые мантии, блестящие, словно паучий шелк, и тихо пели что-то бессловесное.
В общем, она попала на ритуал Ордена Отверженных.
Тау нервно вздохнула. Везет ей сегодня, как покойнику: с одной стороны проклятие Безымянного, с другой свихнувшиеся фанатики магии. Примостившись в тени статуй, она убрала светлячок и спрятала лицо в коленях, обняв себя за плечи.
И зачем она вообще решила стать охотницей за сокровищами? За деньгами? Вырваться из трущоб, конечно, очень хотелось. Простой травницей или каменщиком, как предки, выращивающими ингредиенты для оберегов и зелий, на дом в Цветочном граде не заработаешь.
А еще охотники (не только за сокровищами, но и за головами, и на чудовищ) имели определенные привилегии, в трактирах и торговых рядах они всегда могли получить неплохую скидку. И им можно было держать вестников и ездовых пардов, а некоторым еще и птеров. Ага, если есть, на что их содержать!
Но кому в пятнадцать лет не хочется приключений? А тут такая возможность: руины, останки древней цивилизации, утерянные знания, могущественные артефакты, будоражащая кровь опасность и, конечно, благороднейшее дело – риск.
Реальность оказалась не совсем соответствующей ожиданиям. Во-первых, эти самые знания и артефакты, за которые платили, еще надо было найти. И часто поиски отнимали месяцы, во время которых приходилось выживать на остатки от прошлого заработка. Во-вторых, находки редко оказывались настолько ценными, чтобы платы за них хватало на что-то кроме дани Поднебесным кланам и обновления снаряжения. И, наконец, больше всего в этой работе оказалось не сокровищ, а именно опасности, причем отнюдь не будоражащей кровь, а вымораживающей ее.
Словно в насмешку, эту мысль с готовностью подтвердил вопль. Тау против воли шарахнулась в сторону. Хриплый крик, больше похожий на предсмертный вой раненого, обезумевшего от боли зверя, оборвался так же внезапно, как и возник. Тау выглянула из своего укрытия, наконец, разглядела алтарь и заткнула рот ладонями, сдерживая дурноту. Труднораспознаваемой грудой тряпья оказался окровавленный человек.
Тау, опираясь на стену, вернулась по коридору к залу с лестницей. В голове билась одна-единственная мысль: она сейчас размышляла о том, как разбогатеет, когда в паре шагов от нее пытали человека. Ее вывернуло желчью, она не ела третий день.
В голове упорно не укладывалось, что в эпоху Возрождения проводятся такие бесчеловечные эксперименты. До вступления в клан Химер она была куда менее разборчива в выборе места работы и считала себя повидавшей достаточно, но такое… Проклятый Орден! Сплюнув, Тау стремительно зашагала к ритуальному залу, напомнив себе дракона в клетке, мечущегося по этому клятому каменному мешку из стороны в сторону.
Она уже собиралась было снять ближайших двух магов, метнув палочки с парализатором, когда ауры коснулся обжигающе холодный откат темного ритуала. Ощущения были, будто на нее опрокинули ушат ледяной воды. Тау, выпучив глаза, заглатывала ртом воздух, даже не пытаясь поглотить и капли омывающей ее магии невиданной мощи. Спаси Создатель, да если это только откат такой силы, то что же сейчас творится в центре ритуала?!
Пустотница ошарашено затормозила – но ведь тогда получается, что она ничем не сможет помочь? Ее сопротивляемость магии слишком слаба, чтобы впитывать такой объем энергии. Она просто погибнет зря… Впервые Тау пожалела о том, что, не желая делить награду за добычу ни с кем, работает одна, без напарника.
Пение стало громче. С замиранием сердца Тау смотрела, как человека на алтаре выгибает дугой. Снова вопль. Она заткнула уши и с каменным лицом отступила в тень. А ведь на алтаре однажды может оказаться и она сама, пустотница же.
Но она выберется отсюда. Вот возьмет, найдет выход и выберется из этих проклятых катакомб, а потом просто приведет «Когти Дракона», и Орден просто перестанет существовать.
Ритуал закончился скоро. Тау, сжав кулаки, наблюдала, как уводят пленного. С каждым его криком приходилось мысленно давать себе отрезвляющие пощечины, напоминая, что нападать сейчас бессмысленно и бесполезно. И, дождавшись, когда последний маг потушит факелы и скроется из виду в коридоре, со всех ног побежала в противоположную от них сторону. Она так и не поняла, бежала ли она от Отверженных, или от собственной совести.
Этого она бы не заметила, если бы не ее жадность. Уже на пороге арочного выхода Тау притормозила, неуверенно обернувшись на алтарь. Руки зачесались отколупнуть себе частичку серого гранита. Алтарные камни – артефакты, поглощающие откаты заклятий, и перерабатывающие их в сырую чистую магию, которую можно использовать в следующем ритуале.
Знающие коллекционеры могли за такую безделушку дать пяток десятков стеклярусов. При должной экономии на полгода жизни в трущобах хватит. Или на птичку-вестника. Заиметь какую-нибудь животину, как у богатеев, хотелось с детства. Хотя, кому ей письма-то слать? Друзей у трущобных отродясь не водилось, а ее бывшая наставница Эйо… ну, Тау же не самоубийца вести переписку с опаснейшим человеком в городе, кроной Подземья.
И все же кладоискательница просто не могла пройти мимо такого сокровища. На ходу доставая из-за пазухи светлячок, и воровато поглядывая на темный провал, за которым скрылись Отверженные, Тау подошла к алтарю и удивленно моргнула. Серый камень был абсолютно пуст, магии в нем не было ни крупицы. Взгляд наткнулся на широкую кривую трещину. Пару мгновений она тупо разглядывала черную щель, а потом развернулась, и, уже не оглядываясь, покинула зал.
Алтарь расколот. Значит, он не работает. Поэтому откат от ритуала и ощущался так сильно, ему просто некуда было деваться, вот он и выплескивался в окружающее пространство. Но что тогда, если не алтарь, было тем пульсирующим сгустком магии, который она почувствовала, когда только увидела зал? Пленник? С резервом уровня эдак пятнадцатого при максимальном известным науке девятом? Ерунда какая-то.
– Что, Лао, – внезапно прохрипела темнота слева, заставив Тау подпрыгнуть и заметить темницу. – Пришла полюбоваться на плоды своих трудов? – темнота всколыхнулась, и в круге света возникло осунувшееся, бледное лицо.
Пометки на полях
Снаряжение охотников – маскировочный доспех. Состоит из сапог выше колена, брюк, корсета, перчаток, маски, капюшона и короткой кольчуги. Кольчуга пристегивается к верхнему краю корсета, защищая область шеи, груди и предплечий. Весь материал снаряжения эластичен и прочен.
Амуниция способна выдержать режущие, но не колющие удары, дает защиту от перегрева и переохлаждения, успешно сопротивляется алхимическому огню и воде.
Маски оснащены тканевыми фильтрами у областей носа и рта, а также кристаллическими сигнализаторами магической энергии в стеклах у глаз.
Альманах «Ремесло и Искусство»
Глава 2
Пятью годами ранее
Центральный Эйя, Драконий град
Тиль
– Ей осталось чуть больше месяца, – безучастно заметила Тиль, кинув мимолетный взгляд на неутешительные результаты анализов девчонки.
Девчонки, что была сестрой-близнецом парня, которым внезапно заинтересовалась ее дочь Асти. Но такие мелочи, как привязанности, уже давно перестали заботить крону Драконьей Крови. Она живет уже слишком долго, чтобы что-то, кроме научных открытий, продолжало представлять ценность.
Мор перевел взгляд потухших ореховых глаз на сухопарую светловолосую крону алхимиков в нежно-зеленой мантии лекаря и ломким голосом выдавил:
– И совсем ничего нельзя сделать?
Расчетливый взгляд Тиль прошелся по щегольской одежде Поднебесного и вернулся на лицо двадцатилетнего юноши. Осунувшееся и давно потерявшее загар, свойственный жителям верхних ветвей.
– Вообще-то можно.
– Что?! – Мор дернулся, подавляя зародыш запретной надежды, что терзает душу сильнее отчаяния.
– Но лекарство экспериментальное, – предупредила лекарь, сцепив пальцы.
Мор ждал.
– Нам придется сперва проверить его действие на тебе, как на единственном и при этом ближайшем родственнике. То, что вы близнецы, как нельзя лучше сыграет нам на руку, результаты можно будет предсказать с очень высокой точностью.
– Но как вы проверите действие лекарства на блуждающего пожирателя[7 - Блуждающий пожиратель – неизгоняемый паразит, питающийся костной тканью, чьи отходы жизнедеятельности приводят к раннему старению головного мозга], если у меня его нет? – простонал Мор, роняя златокудрую голову в ладони.
Тиль вгляделась в свои ногти и пропела:
– Дело в том, что этот препарат действует не на болезни, а на организм в целом. Поэтому, в случае его отторжения эксперимент оканчивается летальным исходом. Но, если организм примет его, то пациент приобретает пожизненный иммунитет ко всем известным науке болезням.
Она выглядела очень увлеченной своим внешним видом, но на самом деле пристально следила за парнем. От его реакции на эти ее слова зависит его жизнь. Потому что Тиль не оставляла в живых неподконтрольных ей свидетелей ее измены Лао, магистру Ордена Отверженных. А создание армии мутантов без ведома магистра, несомненно, измена.
За свою жизнь, гораздо более долгую, чем можно сказать по ее внешнему виду, Тиль научилась неплохо читать по лицам. И сейчас у артефактора клана Драконьей Кости она не видела даже тени сомнений. Ведь по рассказам Асти, без Мары жизнь Мора теряет смысл. Очень удачно, что не придется марать руки его убийством.
– Что я буду должен?
Умный мальчик. А еще отчаянный и преданный. Теперь понятно, чем он так заинтересовал ее дочь. Возможно, к выбору Асти стоит присмотреться.
– Учитывая, сколько тебе уже пришлось отдать, чтобы только до меня добраться, – Тиль усмехнулась. – А также то, что ты соглашаешься пожертвовать собой и сестрой на благо науки, то ничего серьезного. Просто с этого момента ты и твоя сестра будете работать на меня. На меня и Оста.
Видит Создатель, прислуживать этой рыжей истеричке ее уже достало.
Настоящее время
Катакомбы Аноринора
Тау
Она задохнулась – это он! Пленник Отверженных! Голос, как у вурдалака, словно камнем по стеклу возит. Чудо еще, что он вообще может говорить, после тех воплей на алтаре. Темные волосы свалялись, не скрытые лохмотьями участки кожи изодраны в кровь.
– Что, Лао, на этот раз собралась искать жертву в рядах «Химер»? – серые глаза прошлись по медальону-черепу, отличительному знаку ее клана, и остановились на безликой маске.
Тау плохо понимала, о чем он говорит, лихорадочно прикидывая, хватит ли ей сил уничтожить заклятье на решетке. В голове даже не возникло вопроса зачем вообще она это делает. Вид истерзанного пленника лишил ее способности думать, оставив лишь истовое желание отомстить проклятому Ордену.
Решившись, она вцепилась в железные прутья, едва сдержав рвущийся стон. Голова взорвалась болью от хлынувшей неудержимым потоком едкой, горячей, жалящей энергии. Видимо, решетка плевалась молниями при прикосновении к ней. Как только последний отзвук заклятия растворился, клетка распахнулась сама.
– Ты свободен, – сообщила Тау, теперь хрипя в тон пленнику.
– Если ты думаешь, что я поведусь на очередную твою уловку, Лао, то ты ошибаешься, – он демонстративно отступил вглубь темницы, теряясь в тенях. Проклятье!
Интересно, если она сейчас его бросит и пойдет дальше искать выход, ее потом будут мучить совесть и чувство вины? По идее, не должны, ведь все что могла, она сделала. С другой стороны, он ведь действительно может так и не решиться выйти. Кто знает, какие у Отверженных уловки? Может помочь пленнику сбежать, а потом жестоко пытать за неудавшуюся попытку вполне в их духе? Тау в который раз мысленно прокляла свихнувшихся ученых, сняла маску и подняла повыше светлячок, чтобы осветить свое лицо.
– Я не знаю никакой Лао. Меня зовут Тау, я охотница за сокровищами из клана Химер и оказалась здесь случайно.
Пленник склонился к ней, пристально изучая каждую черточку. В серых глазах все больше разгорался огонек надежды.
– Так ты не из Ордена?
«Нет, именно оттуда! Отверженным как раз не хватало пустотника в своих рядах!», – про себя подумалось Тау. Но вряд ли в своем нынешнем душевном состоянии подопытный сможет адекватно оценить шутку. Глядя на молодое лицо, состаренное перенесенной болью, Тау не рискнула язвить.
– Нет, – она отцепила от рюкзака флягу с водой и протянула пленнику. – Я пустотник.
– И тебя до сих пор не обнаружили? Не сработала ни одна сигнализация? – с отчаянной надеждой невнятно затараторил пленник, жадно хлебая воду.
Тау страдальчески покосилась на пустеющую флягу и протянула:
– Она была на статуях Великих Древних, а на выходе нет.
