скачать книгу бесплатно
В начале было Слово, а в конце будет цифра.
Валентин Юрьевич Катасонов
Книга представляет собой сборник статей и очерков, опубликованных автором в 2018 году. Эти на первый взгляд разные материалы объединены одной мыслью: мир вступает в совершенно новую фазу развития. Ее можно назвать «посткапитализмом», «новым рабовладельческим строем», «цифровой цивилизацией». Чтобы глубже осмыслить суть происходящих перемен и понять возможное будущее, автор предлагает взглянуть на Историю последних двух тысяч лет с «высоты птичьего полета» и через призму православного мировоззрения. При таком взгляде История предстает как последовательная смена нескольких фаз. Первая фаза – эпоха Словократии, когда Европа жила Словом (с большой буквы), то есть в согласии со Словом, Иисусом Христом, и Священным Писанием. Во второй фазе Истории, эпохе идеократии, Слово подменяется словом «здравого смысла», которое быстро превращается в ложное слово. Далее на арену Истории выходит капитализм – эпоха борьбы за количественное наращивание богатства, или числократия. В наступающей эпохе, эпохе цифрократии, инструментом подчинения человека князю мира сего становится цифра как управляющий электронный сигнал. Автор рассматривает путь духовного противостояния цифрократии как возвращение к жизни по Слову. Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельца авторских прав.
Валентин Катасонов
В начале было Слово, а в конце будет цифра
© Валентин Катасонов, 2019
© Издательский дом «Кислород», 2019
© Дизайн обложки – Петр Папихин, 2019
Введение
Мы живем в век нарастающего беспорядка, когда, выражаясь словами поэта, «смешались в кучу кони, люди». Наблюдается нарастание хаоса во всех сферах жизни – политике, экономике, международных отношениях, культуре, образовании и даже науке. Кто-то пытается объяснить это происками тайных политических сил, которые рвутся к мировой власти через создание «управляемого хаоса». Кто-то главной причиной называет дисбалансы, порождаемые в мировой экономике той моделью социально-экономического устройства общества, которая называется капитализмом. Есть даже версии, согласно которым нестабильность в мире продуцируется акционерами Федеральной резервной системы США: мол, такая нестабильность за пределами Соединенных Штатов является средством сохранения позиций доллара США в качестве мировой валюты. Я уже не говорю о таких экзотических трактовках причин хаоса, как происки инопланетян. Свои «пять копеек» в дискуссию добавляют даже физики. Они говорят, что, нарастающий хаос – яркое свидетельство действия второго закона термодинамики. Этот закон говорит о неизбежности нарастающей энтропии[1 - Энтропия (от др. – греч. ?? «в» + ????? «поворот; превращение») – широко используемый в естественных науках термин. Впервые введен в физике как функция состояния термодинамической системы. Энтропия определяет меру необратимого рассеивания энергии. Первоначально термин использовался для описания космического хаоса и процессов расширения Вселенной, сегодня часто применяется в качестве метафоры для описания процессов, происходящих в обществе.] во Вселенной. А теперь эта энтропия добралась и до Земли с населяющими ее людьми.
Но все подобные трактовки либо являются плодом сознания, искаженного сознательным выбором человека в пользу князя мира сего, либо касаются причин второго порядка, а первопричина так и остается нераскрытой. Увы, человечество в значительной своей части ослепло, оно не видит очевидных причин нарастающей энтропии во всех сферах жизни, поскольку утрачивает свою связь с Богом. Бог освещает жизнь человека и окружающий его мир. Без Бога наступает темень, люди блуждают во мраке, а поскольку ничего не видят, то ничего и сделать не могут. А если пытаются в темноте что-то делать, то получается с точностью до наоборот: разрушается даже то, что было создано ранее, когда Бог освещал жизнь человека. Обо всем этом можно прочитать в Священном Писании как Ветхого, так и Нового Завета. Но люди утрачивают интерес к Священному Писанию, предпочитая художественную литературу или даже переставая вообще что-либо читать. Заменяют книгу интернетом или телевизором.
Слово – вот главное, что связывает человека и Бога. Бог сотворил человека Словом. Бог дал людям язык, состоящий из слов. Человек постигает окружающий его мир, самого себя и Бога с помощью слова, данного ему Богом. Человек общается с другими людьми с помощью все того же слова, данного Богом. Человек созидает с помощью слова как нематериальную, так и материальную культуру, управляет государством, трудовым коллективом, семьей. Человек общается с Богом с помощью слова (прежде всего, молитвой). В свою очередь, Бог обращается к человеку с помощью слова: советует, учит, помогает, предупреждает и т. д. Такое обращение происходит через Священное Писание, через пророков и святых, через Ангелов. Слово, исходящее от Бога, следует назвать «Словом с большой буквы», ибо Сам Христос есть Слово Бога Отца. Слово, данное человеку Богом и используемое человеком без каких-либо «редактур» и повреждений, следует назвать «словом с маленькой буквы», «традиционным словом», или «исходным словом».
Бог наделил человека даром того самого «исходного слова». И это сделало человека самым могущественным существом на планете. Вот как об этом выразительно писал примерно два века назад наш выдающийся языковед Александр Семенович Шишков[2 - Александр Семенович Шишков (1754–1841) – русский писатель, литературовед, филолог, мемуарист, военный и государственный деятель, адмирал (1824). Государственный секретарь и министр народного просвещения. Один из ведущих российских идеологов времен Отечественной войны 1812 года, известный консерватор, инициатор издания охранительного цензурного устава 1826 года. С 1813 года до самой смерти – президент Академии Российской (параллельно в то время действовала еще Императорская Санкт-Петербургская академия наук, среди членов которой преобладали иностранцы).]: «Бог сотворил человека бедным, слабым; но дал ему дар слова: тогда нагота его покрылась великолепными одеждами; бедность его превратилась в обладание всеми сокровищами земными; слабость его облеклась в броню силы и твердости. Всё ему покорилось; он повелевает всеми животными, борется с ветром, спорит с огнем, разверзает каменные недра гор, наводняет сушу, осушает глубину. Таков есть дар слова или то, что разумеем мы под именем языка и словесности.
Если бы Творец во гневе своем отнял от нас его, тогда бы всё исчезло, общежитие, науки, художества, и человек, лишась величия своего и славы, сделалось бы самое несчастное и беднейшее животное»[3 - Цит. по: Язык наш – поводырь наш в рай или в ад. Издание Международного фонда Славянской письменности и культуры. СПб: Издательство Л. С. Яковлевой, 2001 (https://www.e-reading.club/bookreader.php/1023624/Yazyk_nash_-_povodyr_nash_v_ray_ili_v_ad.html).].
Если такое традиционное слово начинает «редактироваться» и извращаться человеком, то это уже «ложное слово», или «лжеслово». Соблазн подобного «творчества» возникает тогда, когда человек ослабляет свою связь с Богом, постепенно отходит от Бога. Человек начинает думать о себе высоко: мол, я сам себе бог, я сам могу создавать новые слова или исправлять исходные слова. Вместе с тем переход к использованию ложных слов еще более удаляет человека от Бога.
Постепенно словесная среда обитания человечества (она называется «логосферой») наполняется ложными словами. Мы уже привыкли к понятию «загрязнение биосферы». Мы знаем, что в результате такого загрязнения природной среды обитания жизнь людей становится некомфортной, со временем возникает угроза самой жизни. Используя аналогию, скажем: замещение слов изначального языка ложными словами является загрязнением логосферы. Такое загрязнение (как и в случае загрязнения биосферы) осложняет жизнь человечества и даже создает для него смертельные угрозы.
Человек, пользующийся ложными словами, уже не может созидать, он лишь разрушает. Такой человек не может видеть Божий мир, поскольку с помощью ложных слов он выстраивает собственные словесно-логические конструкции. Они являются миром виртуальным. Человек начинает жить не в Божьем мире, а в мире иллюзий. «Ассистентом» такого иллюзорного творчества падшего человека является тот, кого блаженный Августин назвал «обезьяной Бога», т. е. дьявол. Он подбрасывает человеку все новые и новые лукавые слова. Многие из таких слов могут иметь то же звучание и то же написание, что и слова Священного Писания, но их содержание и смысл меняется. Рогатый «ассистент» не только подсовывает падшему человеку новояз (выражение английского писателя Джорджа Оруэлла из романа «1984»), но и помогает ему из этих слов создавать конструкции, которые получили название «идеологии». Поначалу такие идеологии вроде бы не противоречили Священному Писанию, а их авторы приговаривали, что они лишь «углубляют» и «конкретизируют» христианское учение. Через некоторое время ситуация стала уже принципиально иной: идеологии стали возвышаться над
Священным Писанием, а последнее было как бы их «бесплатным приложением». Наконец, пришло время, когда Священное Писание вообще оказалось ненужным, а жизнь предлагалось строить исключительно на основе идеологии, т. е. конструкций, построенных из ложных слов. Человек поместил себя в центре мироздания (идеология гуманизма), и ему стало казаться, что автором этих конструкций является он сам. И что с помощью этих конструкций он сумеет перестроить весь мир под свои желания.
Но вот, наконец, появились идеологии (в виде теорий, учений, новых религий), авторы которых прямо заявили о своей враждебности по отношению к Слову Бога. Например, идеология марксизма-ленинизма. Или новая религия, которая не стесняясь назвала себя сатанизмом. Тут уж становится очевидным, что авторы подобных теорий, учений и религий даже не люди, а рогатые существа, называемые «обезьянами Бога». А люди в этом «творчестве» занимают лишь подчиненное место, они медиумы, ретранслирующие лукавые слова дьявола. Лукавые слова потому и называются так, что они нашептываются на ухо рогатым, которого в народе величают «лукавым».
Итак, мир и человеческую историю можно представить как непрерывную борьбу Слова Бога и слова лукавого. Слово Бога вечно и незыблемо. Слова лукавого подобны бабочке-однодневке, их надо постоянно обновлять и «освежать». Исход этой борьбы христианам известен из Священного Писания, поэтому они не унывают, держась за Слово Бога как вечное и незыблемое.
А лукавый, устав от необходимости постоянно менять слова и идеологии, решил прибегнуть к другому средству отвлечения внимания человека от Бога и Слова. Он захотел загипнотизировать человека числом. Не просто числом, а непрерывно растущим числом, создающим иллюзию бесконечности. И тут дьявол действует, как «обезьяна Бога». Лукавый не может предложить человеку бесконечность в пространстве и времени, поэтому он подсовывает ему подделку под бесконечность и вечность в виде постоянно растущих чисел. Но как бы ни были велики числа и как бы быстро они ни увеличивались, они все равно остаются конечными числами. А бесконечность отличается от любого самого большого числа так же, как жизнь отличается от смерти. Но у человека, который хотя бы на шаг отошел от Бога, уже слабеет зрение, он начинает блеск золота принимать за само золото, а большие и растущие числа за бесконечность и вечность.
Конкретно речь идет о гонке за числом, выражающим богатство. Человек стал втягиваться в эту гонку в эпоху позднего Средневековья, а после победы буржуазных революций гонка стала всеобщей и приобрела признаки религиозного фанатизма. Мир вошел в фазу капитализма, где поклоняться стали не Богу-Слову, а богатству-числу. Дьявольская подделка видна даже в самом слове «богатство», в котором корнем является «бог». Чем дальше человек отходил от Бога, тем легче лукавому становилось обманывать такого человека. В эпоху финансового капитализма даже числа (выражающие величину капитала) стали утрачивать материальное наполнение, превращались в полную виртуальность. И одновременно все меньше человек напоминал творение Бога, созданное по Его образу и подобию. Постепенно человек стал походить на биоробота, которым можно управлять с помощью нескольких сигналов-рефлексов. Это рефлексы получения примитивных плотских удовольствий, обогащения, страха.
Наступил момент, когда лукавый добился полной утраты человеком своей свободы (выбора между добром и злом). Число как средство отвлечения человека от Бога уже стало излишним. Человек полностью «эмансипировался» от Бога, и его можно было уже перевести на еще более примитивное средство подчинения лукавому. А именно – посадить на короткий «поводок» цифры. Той самой цифры, которая еще в последние десятилетия прошлого века стала использоваться для управления «железом». Например, в Советском Союзе в 80-е годы прошлого столетия стали выпускаться станки с числовым программным управлением (ЧПУ). Выяснилось, что человеком можно управлять так же, как станком. Появление «цифры» как средства управления обществом и человеком фактически знаменует собой завершение более чем четырехвековой истории «числового» общества. Это история не только западного капитализма, но также социализма, существовавшего около семи десятилетий в СССР и несколько послевоенных десятилетий в некоторых других странах (социализм в том виде, как он практически существовал, был разновидностью «числового» общества, только числа измеряли не индивидуальное богатство, а богатство всего государства).
Тут я сделаю остановку. Ваш покорный слуга уже не раз писал на темы «цифрового общества», «цифровой революции», «цифровой экономики», «цифрового человека» и т. п.[4 - См.: Катасонов В. Цифровые финансы. Криптовалюты и электронная экономика. Свобода или концлагерь? – М.: Книжный мир, 2017 (серия «Финансовые хроники профессора Катасонова»); Катасонов В. Ю. Мир под гипнозом цифры, или Дорога в электронный концлагерь. – М.: Библиотека РЭО им. С. Ф. Шарапова, 2018 (серия «Анатомия современного капитализма»).] Тема «цифры» сегодня стала актуальной и модной. Вот и я не смог обойти ее стороной. Но мои статьи и книги на «цифровую» тему в основном давали оценки текущим событиям в мире «цифры» (четвертая технологическая революция, криптовалюты, роботы, «электронный банкинг», «умные вещи», технологии blockchain, big data и т. д.) и содержали некоторые сценарии возможного развития событий в будущем. Тем не менее до конца понять феномен «цифровой революции» без углубления в историю и духовную сферу невозможно. Такую попытку «погружения» я делаю в данной книге. И мне пришлось ретроспективно двигаться в обратном (по отношению к вектору истории) направлении. От цифры я перешел к числу как главному средству управления обществом и человеком в эпоху капитализма. На тему капитализма у меня было написано немало книг[5 - Основная из них: Катасонов В. Капитализм. История и идеология «денежной цивилизации». Изд. 4-е, дополненное. – М.: Институт русской цивилизации, 2015. – 1120 с.].
Но сейчас я попытался посмотреть на капитализм с точки зрения того, как число вытесняло из сознания человека традиционное слово, как оно меняло смысл остающихся в обращении слов, как беднел словарный запас общества, как на смену традиционному языку приходил так называемый «язык денег», представляющий собой причудливую смесь примитивных слов новояза, чисел, формул, знаков и символов – своего рода каббалистический язык, предназначенный для всеобщего употребления[6 - Нечто похожее наблюдалось и при социализме. Чего стоит, например, мода на повальное замещение слов аббревиатурами, похожими на абракадабры, которая началась после 1917 года в Советском Союзе! По замыслу «пламенных большевиков», такой язык должен был помогать строить «светлое коммунистическое будущее».]. Традиционный язык с его богатым словарным запасом был «избыточен» и даже мешал главному занятию людей – «деланию денег». Человек, для которого «язык денег» становился основным, уже не мог понять толком ни Шекспира, ни Пушкина, а Библия для него превращалась в terra incognita.
А как человек дошел до «числовой» жизни? Мы уже сказали выше, что его с того пути, который вел к Богу, увело лжеслово, ставшее строительным материалом для идеологий. В том числе тех идеологий, в основу которых легли учения и философские теории гуманизма, рационализма, позитивизма, прагматизма, агностицизма, либерализма и прочих «измов». Эти учения и теории вдохновили Европу на буржуазные революции, которые поставили число выше слова. Впрочем, лжеслово появилось в Европе отнюдь не на излете Средневековья. Оно периодически возникало даже в первые века христианства и было основанием разных ересей. Однако христианская Церковь имела сильный духовный иммунитет, ее здоровый организм отторгал ереси с ложными словами, которые имели некоторое внешнее сходство со Словом Бога.
В христианской историософии вся мировая история делится на две части – до земного служения Христа и после. Вторая половина истории человечества (т. е. с момента зарождения христианства) насчитывает без малого две тысячи лет. Выше я кратко сказал, что на этом отрезке времени управляющими жизнью человека началами были поочередно: Слово Бога, ложное слово (идеологии), число (деньги) и цифра (электронный управляющий сигнал). Соответственно, вторую половину человеческой истории можно разделить на следующие части: словократия, идеократия, числократия, цифрократия (в основе всех терминов лежит греческое слово ??????, означающее: сила, господство, власть).
Средства и типы власти меняются, но действующие лица драмы, называемой мировой историей, всё те же: Бог, дьявол и человек. Бог вечен и незыблем. В том числе Он постоянен в Своей любви к человеку – главному Своему творению. Дьявол одинаков и однообразен. Как в своей ненависти к Богу и человеку, так и в своих приемах и техниках. Самым непостоянным и непредсказуемым действующим лицом драмы оказывается человек, обладающий полной свободой выбора между добром и злом. Слова псалма «Я сказал в опрометчивости своей: всякий человек ложь» (Пс. 115:2) можно понимать и как непредсказуемость человека. А также как его склонность к выбору зла[7 - См.: Катасонов В. Ю., Тростников В. Н., Шиманов Г. М. История как Промысл Божий. – М.: Институт русской цивилизации, 2014.]. Если было бы иначе, разве произошла бы эта эволюция (точнее – деградация) человечества от словократии к цифрократии? Святитель Николай Сербский не раз повторял очень простую истину: все причины в этом мире – на стороне человека, все следствия – на стороне Бога[8 - См.: Катасонов В. О судьбах народов и человечества. Очерки, навеянные трудами святителя Николая Сербского. – М.: Русская цивилизация, 2018.].
Такой взгляд на историю полезен с точки зрения понимания того, зачем и как нам (христианам) следует бороться с нынешними попытками навязать обществу жизнь «по цифре».
Предлагаемая книга представляет собой сборник статей и очерков, написанных автором в течение прошлого 2018 года. Некоторые из них были опубликованы ранее, некоторые увидели свет лишь в этой книге. Когда все материалы были мною собраны воедино, получился весьма внушительный массив информации (всего четыре десятка статей и очерков). Для удобства читателей я попытался разделить материалы по тематическим разделам. Получилось двенадцать разделов (частей):
1. Что такое слово?
2. О Слове с большой буквы
3. Подделки под Слово, или словесные плевелы
4. Языковая революция Нового времени
5. Язык русского мира: замещение Слова лжесловом
6. Капитализм: число важнее слова
7. «Экономическая наука»: война против Слова
8. Цифровая революция и математика
9. Мистические корни современного цифрового мира
10. Человек цифровой
11. Этот дивный «цифровой мир»: несколько штрихов картины
12. О векторе мировой истории: от власти Слова к диктатуре цифры
Прошу прощения читателей за возможные дублирования и повторы в разных статьях и очерках, даже если они находятся в разных разделах книги. Я посчитал, что такие дублирования и повторы следует оставить. Мой опыт работы с разными аудиториями показывает, что повторы не только не вредны, но даже полезны. Сегодня для того, чтобы закрепить какую-то мысль в памяти человека, ее приходится повторять многократно. Как говорится, mater studiorum repetitio (повторение – мать учения).
Несмотря на солидный объем книги, целый ряд вопросов, относящихся к теме движения человечества от Слова к цифре, в работе лишь обозначен, но не получил глубокого раскрытия. Как говаривал Козьма Прутков, «нельзя объять необъятное». Среди «необъятого» остались следующие вопросы: слово в молитве; проблемы переводов Священного Писания (на другие языки вообще и на русский язык в особенности); ереси как опасный вид лжеслова; влияние оккультно-каббалистического языка на общество; представления о слове и языке в нехристианских религиях; роль художественной литературы в распространении в обществе ложного слова; наука Нового времени как инструмент борьбы со Словом и т. д.[9 - Правда, некоторые из таких оставшихся «за кадром» вопросов рассматриваются в других моих работах. В частности, тема науки как средства борьбы со Словом мною затрагивается в книге: Катасонов В. Лжепророки последних времен. Дарвинизм и наука как религия. – М.: Кислород, 2017.]
Тех, кому этой книги окажется недостаточно, могу адресовать к другим моим работам, выше я уже дал соответствующие ссылки. По теме «цифрового общества», «цифровой экономики» и «цифровых денег» могу дополнительно рекомендовать книги из моей серии «Финансовые хроники профессора Катасонова», выходящие в издательстве «Книжный мир». Уже вышло восемь выпусков, и почти в каждом имеются материалы по «цифровой» тематике[10 - Последний по времени выпуск: Катасонов В. Трансформация мировой закулисы. От «хозяев денег» к «хозяевам мира». – М.: Книжный мир, 2019. (серия «Финансовые хроники профессора Катасонова». Выпуск IX).]. Кроме того, в сносках по тексту читатель может найти источники, которые позволят ему получить дополнительные представления о вопросах, поднимаемых в данной книге.
Часть I
Что такое слово?
Благодарю Бога моего: я более всех вас говорю языками, но в церкви хочу лучше пять слов сказать умом моим, чтобы и других наставить, нежели тьму слов на незнакомом языке.
Апостол Павел (1 Кор.14: 18–19)
Петр же и Апостолы в ответ сказали: должно повиноваться больше Богу, нежели человекам
(Деян. 5:29).
О происхождении языка и его метаморфозах
Два взгляда на происхождение языка
В наше турбулентное время язык быстро меняется. Это касается всех языков, русский не является исключением. Большинство тех, кто задумывается над этим, полагают, что такие изменения опасны для человечества.
Впрочем, по мнению некоторых специалистов, процесс изменений языка вполне закономерный и естественный. Мол, во все времена и у всех народов язык менялся, поскольку менялся сам человек, менялись условия его жизни, материальная среда его обитания. Некоторые из сторонников такой точки зрения полагают, что языковые изменения происходят достаточно стихийно, бессознательно. Мол, язык приспосабливается к новым условиям. Другие полагают, что люди сознательно меняют язык, а уже через изменения языка происходят подвижки в их жизни и в общественном устройстве.
Вопрос о происхождении языка и о его изменениях волновал пытливых людей всех времен и народов. Этот вопрос не менее значим, чем вопрос происхождения человека и возможностей его изменений. По поводу второго вопроса, как мы знаем, есть две основные точки зрения.
Первая из них заключается в том, что человек создан Богом, причем создан по Своему образу и подобию. «И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их». (Быт. 1:27). В христианстве такое понимание происхождения человека базируется на Священном Писании, прежде всего первой книге – Бытие. Похожие представления о происхождении человека имеются и в ряде других религий. Такая точка зрения называется креационизмом (от лат. creationis – творение). Она была доминирующей на протяжении значительной части человеческой истории.
Вторая точка зрения, ставшая популярной в последние полтора столетия, сводится к тому, что человек вышел из мира животных в результате «естественного» процесса эволюции, «естественного» отбора видов. Эта точка зрения называется эволюционизмом. Свое «научное» обоснование она получила в теории Чарльза Дарвина, объяснившей происхождение человека из обезьяны. Дарвинизм был подхвачен, развит и «углублен» другими представителями «науки», которые «объяснили» человечеству, что закон эволюции универсален. С его помощью можно и нужно объяснять происхождение обезьяны из более примитивных видов животного мира, а происхождение живого мира – из неживой (мертвой) материи. Такой эволюционизм базируется на догматах материализма, вечности материи и ее законов. Бог в этих умственных построениях не нужен, он только отвлекает от «логических» рассуждений.
Похожая картина наблюдается в объяснениях происхождения языка. Можно выделить две основные точки зрения по данному вопросу. Одну можно назвать «языковым креационизмом». Вторую – «языковым эволюционизмом».
Первая авторство языка приписывает Богу и исходит из сакральной природы языка. Соответственно, ее сторонники стоят на позициях всяческого сохранения языка, недопустимости его стихийной порчи и тем более сознательной переделки и «усовершенствования».
Вторая творцом языка полагает самого человека. Поскольку, по мнению приверженцев второй точки зрения, человек – существо эволюционирующее, то одновременно происходит и эволюция языка.
Таким образом, позиция, которую человек занимает по вопросу о происхождении языка, напрямую зависит от его представлений о происхождении нашего мира и человека. Еще раз повторим, что придерживающиеся первой точки зрения считают изменения языка вещью опасной и противоестественной. А вот придерживающиеся второй точки зрения относятся к изменениям языка как «естественным» и даже «прогрессивным», помогающим человечеству двигаться вперед. Более того, они выступают за постоянное и активное реформирование языка в соответствии с запросами времени.
Дам краткий обзор указанных двух точек зрения.
Лукавая и путаная логика «языкового эволюционизма»
Начну со второй («языковый эволюционизм»). Ее еще называют научной. Некогда она была маргинальной, но сегодня во многих странах стала преобладающей ввиду секуляризации образования. Она берет свое начало в трудах древнегреческих философов. Имена происходят от установления, согласно обычаю, заявляли приверженцы установления названий по соглашению, договоренности между людьми (????? – греч. «по установлению»). Отсюда название школы – «тесей». К ним относились Демокрит из Абдер (460–370 до Р. Х.) и Аристотель из Стагиры (384–322 до Р. Х.). Они указывали на многие несоответствия между вещью и ее названием: слова имеют по нескольку значений, одни и те же понятия обозначаются несколькими словами. Если бы имена давались по природе, невозможно было бы переименование людей, но, например, древнегреческий философ Аристокл вошел в историю с прозвищем Платон («широкоплечий»). Сторонники «тесей» утверждали, что имена произвольны, а один из них, философ Дион Крон, даже называл своих рабов союзами и частицами (напр., «Но ведь»), чтобы подтвердить свою правоту.
Приверженцам «тесей» противостояли сторонники школы, получившей название «фюсей». Они сторонники природного происхождения названий предметов (????? – греч. «по природе»). В частности, Гераклит Эфесский (ок. 540 – ок. 480 до Р. Х.) считали что имена даны от природы, так как первые звуки отражали вещи, которым соответствуют имена. По их мнению, имена являют собой тени или отражения вещей. Сторонники «фюсей» занимали более консервативные позиции по отношению к слову, чем приверженцы «тесей», но их поиски правильных слов ограничивались материальным миром. А поскольку люди слепы и несовершенны, то они могут не раскрыть тайн видимого мира, ошибаться, давать неправильные имена. Причем таких неправильных имен может быть множество. Тот, кто именует вещи, должен открыть созданное природой правильное имя, если же это не удается, то он только производит шум и даже создает словесный «мусор»[11 - http://www.langust.ru/review/lang_h01.shtml#top].
Не буду далее погружать читателя в историю научного языкознания, констатирующего непрерывные изменения языка. Одни представители этого языкознания относились к изменениям как позитивному явлению, другие с сожалением признавали их как негативное, но вместе с тем «объективное» явление.
Гипотезы и теории происхождения и изменения языка в духе античной теории «фюсей» в Новое время выдвигали: немецкий философ Готфрид Лейбниц (1646–1716), французские философы и писатели-энциклопедисты Шарль де Бросс (1709–1777), Этьенн Бонно де Кондильяк (1715–1780), Жан-Жак Руссо (1712–1778), английский натуралист Чарльз Дарвин (1809–1882), немецкий лингвист Август Шлейхер (1821–1868).
А в духе античной теории «тесей» выступали английский философ Томас Гоббс (1588–1679), немецкий философ Людвиг Нуаре (1829–1889), немецкий философ и общественный деятель Фридрих Энгельс (1820–1895). Первый из названных авторов выдвигал гипотезу общественного (социального) договора. Второй и третий разработали свои варианты трудовой гипотезы[12 - Подробнее см.: «Происхождение языка» (http://www.langust.ru/review/lang_h01.shtml#top).]. Старшее и среднее поколение может быть знакомо с рассуждениями Ф. Энгельса о происхождении языка по работе «Диалектика природы», которая изучалась во всех советских вузах. Исходя из материалистического понимания истории общества и человека, Ф. Энгельс во «Введении» к указанной работе так разъясняет условия появления языка: «Когда после тысячелетней борьбы рука, наконец, дифференцировалась от ноги и установилась прямая походка, то человек отделился от обезьяны и была заложена основа для развития членораздельной речи…»[13 - Рассуждения о происхождении языка у Ф. Энгельса мы находим также в его незаконченной работе «Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека» (работа была найдена в архивах лишь в ХХ веке и в вузах не изучалась).]
Из последних работ, защищающих эволюционную теорию происхождения языка, можно назвать книгу Светланы Бурлак «Происхождение языка. Факты, исследования, гипотезы». Книга содержит набор гипотез, при этом одна фантастичнее другой. По мнению автора книги, наиболее убедительной выглядит гипотеза Майкла Карбаллиса из Оклендского университета (Новая Зеландия). Вот суть этой гипотезы в изложении Светланы Бурлак: ученый возрождает теорию происхождения звучащей речи от жестов. «Когда предки человека стали ходить на двух ногах, их передние конечности – руки – освободились, и это дало возможность жестикулировать. Кроме того, выпрямившиеся люди стали смотреть в лицо друг другу, и мимика стала играть большую роль в общении. Но потом люди стали делать орудия, и их руки оказались заняты, – тогда, по мнению Корбаллиса, основная нагрузка легла на мимические жесты (и сопровождающие их возгласы). В результате жесты постепенно сместились внутрь рта – превратились в артикуляцию языковых звуков. Корбаллис называет даже приблизительное время, когда это произошло, – около 40 тысяч лет назад, в период верхнепалеолитической революции»[14 - Бурлак С. Происхождение языка. Факты, исследования, гипотезы. – М.: CORPUS, 2011. (https://batrachos.com/sites/default/files/pictures/Books/Burlak_2011_Proishozhdenie%20 yazy%60ka_Fakty%60,%20issledovaniya,%20gipotezy%60.pdf).]. Фантастичность этой версии столь очевидна, что оставляю приведенный отрывок без комментариев. Другие версии, даже по признанию С. Бурлак, более сомнительные.
Тупики гипотез языкового эволюционизма
Впрочем, сторонники философских и филологических гипотез и теорий, которые мы условно объединили в группу «языкового эволюционизма», постоянно наталкивались и продолжают наталкиваться на непреодолимые противоречия своих логических построений. Некоторые наиболее добросовестные и глубокие исследователи, зайдя в тупик, вынуждены были отказываться от «языкового эволюционизма». Так, без признания того, что в истории языка был «скачок» (или несколько «скачков»), объяснить историю языка невозможно. Вот, например, немецкий лингвист Вильгельм Гумбольдт (1767–1835) выдвинул гипотезу, что язык возник одномоментно, сразу же с богатым словарем и языковой системой: «Язык не может возникнуть иначе как сразу и вдруг, или, точнее говоря, языку в каждый момент его бытия должно быть свойственно все, благодаря чему он становится единым целым… Язык невозможно было бы придумать, если бы его тип не был уже заложен в человеческом рассудке. Чтобы человек мог постичь хотя бы одно слово не просто как чувственное побуждение, а как членораздельный звук, обозначающий понятие, весь язык полностью и во всех своих взаимосвязях уже должен быть заложен в нем. В языке нет ничего единичного, каждый отдельный элемент проявляет себя лишь как часть целого. Каким бы естественным ни казалось предположение о постепенном образовании языков, они могли возникнуть лишь сразу. Человек является человеком только благодаря языку, а для того, чтобы создать язык, он уже должен быть человеком. Первое слово уже предполагает существование всего языка»[15 - Гумбольдт В. О сравнительном изучении языков применительно к различным эпохам их развития // Гумбольдт В. фон. Избранные труды по языкознанию. 2-е изд. М., 2000.].
А вот еще один крупный англо-немецкий лингвист и философ Макс Мюллер (1823–1900). Он отверг наивно-материалистическую гипотезу о происхождении языка в процессе развития человека из неразумного и бессловесного в разумное и словесное существо. Дар слова, по мнению выдающихся лингвистов, был от природы присущ человеку одновременно с даром мышления. Максу Мюллеру принадлежит известный афоризм: «Нет мысли без слова и нет слова без мысли».
Из современных лингвистов, пытающихся решить задачку о происхождении языка, следует особо выделить Ноама Хомски[16 - Ноам (Наум) Хомски (часто транскрибируется как Хомский или Чомски; р. в 1928 г.) – американский лингвист, политический публицист, философ и теоретик. Профессор лингвистики Массачусетского технологического института, автор классификации формальных языков, называемой «иерархией Хомского». Его работы о порождающих (универсальных) грамматиках содействовали развитию ставшей сегодня популярной «когнитивной науки» (лат. cognitio – «познание»). Под последней понимается междисциплинарное научное направление, объединяющее теорию познания, когнитивную психологию, нейрофизиологию, когнитивную лингвистику, невербальную коммуникацию и теорию искусственного интеллекта.]. Этот авторитетный ученый с мировой известностью на протяжении своей длительной научной деятельности перебрал кучу гипотез эволюционного происхождения языка, но ни одна из них не оказалась даже примерно правдоподобной. Язык в них рассматривается лишь как средство межличностного общения, или коммуникации (мол, в ходе эволюции происходило одновременное совершенствование языка как средства коммуникации). В результате Хомски разработал теорию универсальной грамматики. Конечно, теория излагается с помощью научных терминов, но в принципе она говорит о том, что язык на нашей планете возник одномоментно. При этом он исходит из того, что первой и главной функцией языка была мыслительная, а коммуникационная занимает подчиненное место. Вот как комментирует теорию Хомски наш философ В. Н. Тростников: «Под „Универсальной Грамматикой“ Хомски понимает ровно то самое, что мы назвали „беззвучным языком Ангелов и людских душ“»[17 - Тростников В. Н. Всмотрись – и увидишь. – М.: Дмитрий и Евдокия, 2012, с. 173.]. Тростников приводит следующую цитату из работы американского лингвиста: «Язык не является коммуникацией в собственном смысле слова. Это система для выражения мыслей, т. е. нечто совсем другое. Ее, конечно, можно использовать для коммуникации… Но коммуникация ни в каком подходящем смысле этого термина не является главной функцией языка»[18 - Там же, с. 173.].
«Языковый креационизм»: дар слова был получен человеком в момент сотворения
Теперь перейдем к рассмотрению первой точки зрения («языковый креационизм»). Она – по сути, религиозная и хорошо известна христианам, которые привыкли вдумчиво читать Священное Писание. В первых главах Книги Бытие мы читаем о сотворении Богом человека. Через некоторое время после появления Адама из его ребра была создана Ева. Первые люди общались между собой и с Богом. Средством общения был язык. Очевидно, что первые люди были сотворены вместе со способностью языкового общения. Тем более, в Книге Бытии сказано, что человек был создан по образу и подобию Божию. А Бога евангелист Иоанн Богослов назвал Словом. И мир в течение шести дней Бог творил с помощью слова (Он говорил: «Да будет…»). Следовательно, человек изначально был наделен способностью творить, а средством творчества была имманентно присущая человеку способность думать, действовать и общаться с помощью слова. Соответственно, весь арсенал слов, необходимых для жизни, человек получил сразу после того, как он был рожден в шестой день творения.
Обратим внимание на такой момент творения человека в шестой день: «И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни» (Быт. 2:7). В Библии ничего не говорится о том, что при творении рыб, птиц и животных Творец «вдувал» в них Свое дыхание. Человек отличается от других живых существ чем-то принципиальным. Может быть, секрет этого принципиального отличия и скрывается в словах «вдунул в лице его дыхание жизни»? Наш философ В. Н. Тростников полагает: то таинственное, что Бог вдунул в человека, было даром слова. Воспроизведу фрагмент рассуждения Виктора Николаевича: «Уникальной характеристикой человека является его богоподобие, несвойственное животным, т. е. подобие Троице. В животных есть что-то от Отца, ибо в них возникают целостные идеи или побуждения (например, у рыбы возникает идея съесть червяка) и что-то от Духа, ибо они способны перевести эти идеи на язык поступков (рыба, пожелавшая съесть червяка, бросается на него и заглатывает). Но в них начисто отсутствует подобие Сыну, и именно поэтому они называются бессловесными тварями. Вот где пропасть: мы причастны Богу Слову, а они – нет. Дар слова – это и было то таинственное, что вдунул Господь в человека во второй половине шестого дня творения»[19 - Там же, с. 146–147.].
Бог вскоре после того, как создал человека, дал ему «домашнее задание» для развития способностей. Он предоставил Адаму возможность самому назвать часть творений Бога: «Господь Бог образовал из земли всех животных полевых и всех птиц небесных, и привел их к человеку, чтобы видеть, как он назовет их, и чтобы, как наречет человек всякую душу живую, так и было имя ей. И нарек человек имена всем скотам и птицам небесным и всем зверям полевым…» (Быт. 2:19–20).
Кстати, в Книге Бытие и других книгах Священного Писания присутствует одна важная мысль: тот, кто дает вещи (предмету, явлению) название, имя, тот над этой вещью (предметом, явлением) и властвует. Бог дал имя первому человеку, Адаму. Поэтому Бог властвует над человеком. Бог, творя вселенную и Землю, называл объекты Своего творения. Например: «И сказал Бог: да будет свет. И стал свет» (Быт. 1:3). И что удивительно: после этого Бог дополнительно совершает акт, который можно назвать «именованием объекта творения»: «И увидел Бог свет, что он хорош, и отделил Бог свет от тьмы. И назвал Бог свет днем, а тьму ночью» (Быт. 1:4–5). Бог дал человеку полномочия именовать животных, и одновременно Он дал человеку власть над ними: «И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему [и] по подобию Нашему, и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, [и над зверями,] и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле» (Быт. 1:26). Эти слова Бог произнес еще до того момента, когда произошел акт творения человека. А после совершения этого акта творения Бог еще раз подтвердил, что наделяет человека властью над земной природой: «И благословил их Бог, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею, и владычествуйте над рыбами морскими [и над зверями,] и над птицами небесными, [и над всяким скотом, и над всею землею,] и над всяким животным, пресмыкающимся по земле» (Быт. 1:28).
Похожее объяснение происхождения языка и слов мы находим и в других религиях. Согласно индийским Ведам, главный бог дал имена другим богам, а имена вещам дали святые мудрецы при помощи главного бога. Согласно Корану, Адам был сотворен Аллахом из праха и «звучащей глины». Вдохнув в Адама жизнь, Аллах «научил его именам всех вещей и этим возвысил его над ангелами» (2:29).
Мир заговорил на многих языках. Появились народы
Вернемся к христианскому пониманию единства языка. Еще в допотопные времена в человечестве начались разделения. Основное разделение произошло после убийства Авеля его братом Каином – на потомков Каина (до Ламеха и его детей) и потомков Сифа (до праведного Ноя и его детей). После Великого потопа три сына праведного Ноя также стали жить автономно друг от друга, образовав три ветви (расы) человечества – Сима, Иафета и Хама.
Несмотря на эти разделения, по свидетельству Библии, «на всей земле был один язык и одно наречие» (Быт. 11:1). Сегодня даже некоторые православные авторы, идя навстречу ученой публике, пытаются утверждать: мол, мы не знаем, был ли тогда один язык или их было несколько (или даже много). Мол, в любом случае у всех людей был общий язык для взаимного общения, что-то наподобие английского языка сегодня. Вот, например, известный библеист Андрей Десницкий в статье «Вавилонская башня и вопросы языкознания» пишет: «…нигде в 11-й главе не сказано, что этот общий язык был единственным. Очень может быть, что разные племена уже говорили на своих диалектах, просто у них был некий язык межнационального общения, мы тут ничего не знаем наверняка»[20 - https://foma.ru/vavilonskaya-bashnya-voprosyi-yazyikoznaniya.html]. Но приведенная выше цитата из Библии не дает оснований для такой «гипотезы». Более того, мысль о существовании одного языка в Книге Бытие повторяется чуть ниже: «И сказал Господь: вот, один народ, и один у всех язык» (Быт. 11:6).
Мы хорошо помним, что в послепотопные времена царь Нимрод начал строить в долине Сеннаар город Вавилон, а в нем – «башню до небес». Это описано в главе 11 Бытия. Это была «стройка века», на которую Нимрод созвал людей со всех уголков тогдашней ойкумены. Этот проект был вызовом Богу: «И сказали они: построим себе город и башню, высотою до небес, и сделаем себе имя…» (Быт. 11:4).
Бог разметал стройку, разрушил башню. Но нас в этой истории интересует вопрос языка. Задумав прервать стройку, Бог сказал: «сойдем же и смешаем там язык их» (Быт. 11:7). Так Он и сделал: «И рассеял их Господь оттуда по всей земле; и они перестали строить город [и башню]. Посему дано ему имя: Вавилон, ибо там смешал Господь язык всей земли, и оттуда рассеял их Господь по всей земле» (Быт. 11:8–9). Если принять в расчет, что в потомстве сыновей Ноя в главе 10 Книги Бытия упоминаются семьдесят семей, то это «рассеяние», предположительно, началось с семидесяти исходных групп, положивших начало разным народам и языкам.
В «Толковой Библии» профессора А. П. Лопухина читаем объяснение причин исчезновения единого (одного) языка в Вавилоне: «…Единый язык – этот величайший дар… – был обращен людьми в зло, на содействие к развитию бурных и низших инстинктов их природы… Видя, что человечество твердо стало на этот гибельный путь нечестия и не обнаруживает намерения сойти с него и раскаяться, милосердый Господь и решил Сам, чрезвычайным действием Своего всемогущества, свести с него людей и тем самым спасти их от полной нравственной гибели. Бог… заставил говорить на разных языках и тем самым уничтожил средство взаимного обмена мыслей»[21 - Толковая Библия, или Комментарий на все книги Св. Писания Ветхаго и Новаго Завета. Петербург, 1904–1907, том I, с. 81.].
Обратим внимание на то, что «язык» как совокупность слов, соединенных грамматикой и другими правилами, и народ, как совокупность людей, имеющих общую культуру, общие представления о мире, общие ценности, также называется по-церковнославянски «языком». Ф. М. Достоевский отмечал: «Язык – народ, в нашем языке это синонимы, и какая в этом богатая глубокая мысль!» Некоторые языковеды, стоящие на позициях языкового эволюционизма, считают, что сначала, мол, складывается словесный язык, а уже на его базе появляется народ. Но с точки зрения христианства, полагающего, что словесный язык – одномоментный дар Бога, – все наоборот. Вторую точку зрения (которой придерживается и автор) формулирует философ и языковед Георгий Емельяненко: «Язык несравнимо сильнее и умнее самого человека, потому как вначале Творец создает язык как идеальный образ будущего народа. Вначале есть лишь не созревший и бушующий этнос, который может только с помощью богоданного языка (чрез благочестивых праотцев) объединиться и стать национальным образованием, народом как соборной личностью и уникальной культурой на земле. Вначале язык, потом – народ»[22 - Цит. по: Язык наш – поводырь наш в рай или в ад. Издание Международного фонда Славянской письменности и культуры. СПб: Издательство Л. С. Яковлевой, 2001 (https://www.e-reading.club/bookreader.php/1023624/Yazyk_nash_-_povodyr_nash_v_ray_ili_v_ad.html).] (курсив мой – В. К.).
О праязыке
На протяжении многих веков и даже тысячелетий люди, живущие в среде многообразных языков, задавались вопросом: каким был первый язык, на котором говорили люди? Где тот корень, от которого пошли современные им языки? В этой связи есть смысл вспомнить описанный древнегреческим историком Геродотом случай с египетским фараоном Псамметихом, жившим еще в VII веке до Р. Х. Историк записал эту легенду, услышав ее от жрецов Гефеста в Мемфисе. Фараон решил провести эксперимент. Он выбрал двух младенцев, родившихся от простых жителей Египта, и отдал их пастуху на воспитание вместе со стадом его коз. Опыт предусматривал, что в присутствии этих детей нельзя было произносить никаких слов, младенцы находились в абсолютном словесном вакууме. Пастух ухаживал за ними и регулярно кормил козьим молоком. Все это выполнялось ради того, чтобы услышать первое членораздельное слово, которое произнесут дети. Согласно легенде, желание Псамметиха исполнилось: дети в двухлетнем возрасте якобы произнесли слово «хлеб» на языке фригийцев. Согласно этому опыту, как отмечает Геродот, Псамметих установил, что фригийцы намного древнее египтян и именно их язык является самым первым языком человека. Совсем не уверен, что Псамметиху была известна история языка по Библии, скорее всего, у него были свои представления об истории вообще и истории языка в частности.
А вот те, кому известна библейская история, порой делали (и продолжают делать) попытки узнать: на каком же языке говорили люди до того момента, когда Бог разрушил Вавилон и башню? Некоторые авторы называют его праязыком, или прамировым языком (предок всех существующих в мире языков, древний язык, от которого произошли все современные живые языки и языковые семьи, а также известные мертвые языки). На тему этого праязыка написаны в разных странах десятки книг и сотни статей. Но ясности в этом вопросе не прибавляется. К сожалению, большая часть подобного рода изысканий в области праязыка далека от науки и имеет откровенно заданный националистический уклон. В разное время на роль праязыка из националистических или политических соображений предлагались древнееврейский, нидерландский, немецкий, польский, русский и другие языки.
К теме праязыка нездоровый интерес проявляют некоторые оккультисты. Они называют тот первый язык человечества языком Адама, или Еноха, или ангелов. Особенно часто в связи с темой языка Адама вспоминают англичанина Джона Ди (1527–1608/1609). Он был математиком, астрономом и географом, но прославился как алхимик, герметист и астролог. Как описывают биографы Ди, начиная с 1581 года он проводил регулярные магические ритуалы вызывания ангелов в хрустальном камне. Для этого Ди пользовался услугами медиумов – сначала Барнабы Саула, а затем в течение долгого времени Эдварда Келли. Особенно подробно вся эта история описана в романе австрийского писателя Густава Майринка (1868–1932)[23 - Это тот самый писатель, который в 1915 году опубликовал свой роман «Голем». Основа сюжета романа – легенда об иудейском раввине, который создал живое существо под названием Голем из глины и оживил его каббалистическим заклятьем. Роман считается одним из главных бестселлеров начала ХХ века.] «Ангел западного окна». Так вот, ангелы постепенно начали открывать Ди свой язык, передавая его буквы. Они особо подчеркнули, что ни один человек еще не понимал этот язык, кроме Адама до его грехопадения. Всего ангелы передали для Ди 19 заклинаний на этом языке (около 250 слов). Изучавшие его современные лингвисты отметили, что начертание букв «ангельского» языка походило на буквы древнеэфиопского языка (ныне священного языка Эфиопской Церкви). Что касается лексики, то выделялись небольшие параллели с санскритом (древнеиндийским) и древнеегипетским языками, т. е. одними из древнейших известных человеческих языков. Отдельные слова имели много общего с ивритом, латынью, имелись и славянские корни. Джону Ди было также дано понять, что знание и использование этого языка дает человеку мистическую власть над миром. Утверждается, что в ходе сеансов Ди под диктовку медиума Келли написал несколько рукописных книг. Как бы там ни было, но уже несколько поколений исследователей штудируют эти книги, которые считаются главным пособием по изучению так называемого языка Адама или Еноха[24 - См.: Обросков Анатолий. Зеленая земля Джона Ди (https://www.proza.ru/2016/10/05/111).].
Вполне вероятно, что тайна праязыка останется нераскрытой. Впрочем, по замыслу Бога, человеку эти знания, вероятно, не нужны. Бог дал людям новые языки и новые слова, необходимые для земной жизни и духовного спасения. Было бы больше пользы, если бы люди умели понимать глубинный смысл таких слов и пользоваться ими в своей повседневной жизни.
Однако, в качестве особого дарования некоторые христиане могут действительно получить способность пользоваться особым языком (или особыми языками) для общения с Богом и Его Ангелами. В Библии достаточно много мест, в которых человек общается с Ангелом (Ангелами), но Ангелы говорят на обычном, привычном языке людей. В Библии один раз упоминается понятие «ангельский язык», в Послании апостола Павла: «Если я говорю языками человеческими и ангельскими…» (1 Кор. 13:1). В Новом Завете упоминаются случаи, когда апостолы и язычники под действием Святого Духа приобретали способность говорить на других, никому не понятных языках. Может быть, это были ангельские языки? Об этом ниже.
Зарождение христианской Церкви и таинственная глоссолалия
Следующее важнейшее библейское событие, связанное с языком, произошло уже в новозаветную эпоху. Спаситель предсказывал, что обратившиеся ко Христу будут говорить на иных языках: «Уверовавших же будут сопровождать сии знамения: …будут говорить новыми языками…» (Мк. 16:17). В день Пятидесятницы после сошествия на них Святого Духа апостолы получают дар «языков»:
«При наступлении дня Пятидесятницы все они были единодушно вместе. И внезапно сделался шум с неба, как бы от несущегося сильного ветра, и наполнил весь дом, где они находились;
И явились им разделяющиеся языки, как бы огненные, и почили по одному на каждом из них.
И исполнились все Духа Святого, и начали говорить на иных языках, как Дух давал им провещевать.
В Иерусалиме же находились Иудеи, люди набожные, из всякого народа под небесами.
Когда сделался этот шум, собрался народ, и пришел в смятение, ибо каждый слышал их говорящих его наречием.
И все изумлялись и дивились, говоря между собою: сии говорящие не все ли Галилеяне?
