скачать книгу бесплатно
– Вперед, Вудсхилл! – воскликнула я и помахала невидимым флажком, что вызвало у него улыбку.
– Кстати, я Скотт. – Он сложил ладони перед собой и слегка поклонился.
– Рада познакомиться, Скотт. Я Джуд. – Я повторила его поклон.
– Классно быть не единственным человеком младше шестидесяти лет на этих тренировках, Джуд.
Я улыбнулась, хотя для этого пришлось приложить усилия.
– В Лос-Анджелесе правда звезды на каждом углу? – задал он следующий вопрос.
– Скорее, за каждым углом прячутся люди, которые на это надеются.
– Ты разрушаешь мои прекрасные фантазии.
– Я не хотела, прости. Бывает, что встречаешь кого-нибудь на вечеринке. Но, само собой, не осмеливаешься с ним заговорить, потому что боишься показаться идиотом. А если решаешься, то просто лопочешь что-то и выглядишь совсем не круто.
Скотт покосился на меня:
– Звучит чересчур правдоподобно, чтобы быть чисто гипотетической ситуацией.
Тихо вздохнув, я вспомнила первую тусовку, на которую меня взял агент.
– Однажды я попала на мероприятие в Западном Голливуде. В одном из таких закрытых жилых районов, куда можно попасть только по списку и после проверки охранником. На вечеринке было нереально много людей, в том числе актер, которым я очень давно восхищалась.
У него расширились глаза:
– И?
Я пожала плечами:
– Я дико волновалась и заикалась, а он вел себя так дружелюбно, что я просто растаяла.
У Скотта был такой вид, будто он тоже сейчас растает.
– А чуть позже я услышала, как он в коридоре обсуждал меня со своими друзьями. Говорил, что сыт по горло знакомствами со всякими недоактерами, которые в любом случае просто гоняются за деньгами и влиянием. А еще, что все равно не отказался бы подцепить меня, чтобы выяснить, насколько далеко я готова зайти.
Улыбка у Скотта на губах застыла.
– Что-что?
– Это не последний раз, когда я сталкивалась с такими вещами.
На моем счету имелось несколько подобных встреч. Когда я была новичком в Лос-Анджелесе, все постоянно твердили мне, что связи не менее важны, чем получение заметных ролей. Я пыталась следовать этому совету, однако быстро поняла, что большинство людей готовы подарить тебе толику своего драгоценного времени, лишь если чувствовали в этом личную выгоду. После закрытия «Дикой розы» на таких приемах со мной почти никто не желал общаться.
– Сочувствую, – сказал Скотт, и в этот момент в зал зашла инструктор по йоге. Она опустилась на розовый коврик впереди и поставила перед собой две маленькие металлические чаши, прежде чем снова сесть прямо и широко улыбнуться всем нам.
– Не важно, – ответила я, хотя в груди пульсировала тупая боль. – Теперь я здесь.
– Верно. И одно из первых твоих действий – разрушить мои голливудские фантазии. – По подрагивающим уголкам рта я сообразила, что он просто пошутил.
– Извини.
Инструктор поздоровалась с нами и попросила встать.
– Да ладно, – подчеркнуто добродушно отозвался Скотт.
Мы выпрямились для упражнения «Приветствие солнцу» и прогнулись вперед.
Краем глаза я увидела, что Скотт повернулся ко мне.
– Можешь загладить свою вину, – предложил он.
– И как же?
– При возможности расскажи мне больше.
Я не чувствовала особого желания сообщать еще больше о времени, проведенном в Лос-Анджелесе, но с другой стороны, это все-таки лучше, чем альтернатива: так я по крайней мере не буду думать о Блейке и о том, что он всей душой меня ненавидит.
– Конечно, – сказала я.
Несмотря на то что я пыталась оправдать это решение, у меня ничего не выходило. Я старалась дышать в едином ритме с группой. Вдох и выдох, снова и снова. За каждым вздохом следовало новое движение, от чего некоторое время спустя я вспотела, а пульс участился. Я изо всех сил фокусировалась на преподавательнице, которая говорила нам расслабиться.
На мгновение я закрыла глаза. И хотя я дышала глубоко и размеренно; хотя рядом сидел приятный парень, который хорошо ко мне отнесся и с которым мы хорошо поболтали; хотя йога шла на пользу моему организму, ничто из этого не помогало. Мысли продолжали вращаться вокруг Блейка и нашего общего прошлого. Мысленно я оставалась в Лос-Анджелесе, где терпела одно поражение за другим. А моя душа была все такой же беспокойной и разбитой, какой была уже на протяжении нескольких месяцев. И к моему сожалению, ни одно дыхательное упражнение в мире не способно это изменить.
С перекинутой через плечо спортивной сумкой я стояла перед домом, который казался мне невероятно чужим и заставлял чувствовать себя преступницей, ворвавшейся в чье-то жилище. Снег перед небольшими деревянными воротами к тому моменту так притоптался, что стал зеркально-гладким, и мне пришлось внимательно следить за тем, чтобы не поскользнуться, проходя там. Я аккуратно дошла до веранды и свернула в сторону двери, которая вела прямиком в мою комнату.
После йоги у меня даже ненадолго возникла мысль снять номер в отеле… однако в текущем финансовом положении это вообще не вариант. А я не хотела сразу спускать на ветер деньги, вырученные благодаря продажам на eBay. Как ни противно мне то обстоятельство, что я завишу от этого дома, другого выбора, кроме как жить здесь, у меня не оставалось.
С тихим вздохом я открыла дверь и шагнула в тепло. Потом поставила сумку и стянула с ног ботинки, когда вдруг заметила сидящего на стуле Эзру и вздрогнула.
– Ты меня до смерти напугал, – выпалила я, прижав ладонь к бешено заколотившемуся сердцу. – Давно тут сидишь?
Брат ничего не отвечал, только внимательно смотрел на меня. Мне не удалось интерпретировать его взгляд, но особенно довольным он не выглядел.
– Ты когда-нибудь расскажешь мне, какого черта с тобой случилось? – неожиданно спросил он.
Я мгновенно оцепенела. Механически расстегнула молнию на куртке и сняла ее.
– Просто осознала, что жизнь актрисы не для меня, – произнесла я. Слова казались пресными на вкус, пусть я и пыталась вдохнуть в них жизнь. Очевидно, играть у меня получалось, только стоя перед камерой.
И судя по всему, Эзра тоже так считал. Он низко сдвинул брови и заявил:
– Брехня.
Я прикусила нижнюю губу, не зная, что на это ответить.
– То, что недавно сказал Блейк, – это правда? Ты правда потеряла все сбережения?
– А как по-твоему, почему я переехала сюда? – Я отреагировала острее, чем собиралась. При мысли о Блейке лицо у меня до сих пор краснело от гнева. В голове не укладывалось, как он со мной обошелся. Кроме того, я злилась на то, что даже после занятия йогой, которое должно было помочь расслабиться, не сумела забыть о его словах. Они будто отпечатались у меня в памяти и во всем теле.
Эзра шумно выдохнул. Затем поднял руки и провел ими по лицу.
– Твою мать, Джуд, – пробормотал он. Брат снова опустил руки и серьезно взглянул на меня. – На те деньги ты вообще-то могла прожить еще как минимум год.
– Думаешь, я не знаю? – Я зашвырнула шарф в угол комнаты.
– У тебя неприятности?
Я быстро замотала головой:
– Нет.
– Мне позвонить маме с папой?
Прищурившись, я уставилась на Эзру:
– Серьезно, Эз? Я держу в секрете все, чем ты со мной делишься. А сейчас у меня впервые возникли сложности, а ты уже собрался наябедничать?
Он задумчиво посмотрел на меня, потом покачал головой:
– Просто мне кажется, что они захотят узнать, куда делись все деньги. О, и возможно, их заинтересует тот факт, что ты теперь живешь в другом штате.
Я наклонила голову набок:
– Тебе Блейк мозги промыл или что?
Он фыркнул и качнул головой:
– Не надо втягивать меня в ваши ссоры.
Я беззвучно засмеялась:
– Пока он не напал на меня на кухне, тебя не волновало, что стало с деньгами. Почему сейчас?
– Потому что я, черт побери, переживаю за тебя.
От его слов я вздрогнула, а затем почувствовала, что вернулось то ужасное жжение в глазах. Выругавшись, я отвернулась от него, потому что абсолютно не хотела, чтобы он видел меня плачущей. Точнее, после прошлой ночи я вообще больше не хотела давать волю слезам.
– Черт, Джуд, – еще раз негромко пробормотал Эзра. – Я же просто хочу знать, что происходит в твоей жизни. И могу ли я чем-то тебе помочь.
Я присела на край кровати и с трудом проглотила ком в горле.
– Во всем этом виновата я сама, – чуть погодя начала я. Голос звучал сипло и тихо, но ни на что иное я сейчас была не способна. – Что Блейк меня ненавидит – это моя вина. Что я больше не получаю роли – тоже моя вина. И только моя вина в том, что у меня больше нет родительских денег. – Я подняла глаза на Эзру, который продолжал буравить меня пронзительным взглядом.
Он сделал глубокий вдох:
– Ты же знаешь, что они тебя выручат, если ты им все расскажешь.
– Но я этого не хочу, – прошептала я.
– Почему нет? – наморщив лоб, спросил он.
Я втянула в себя воздух и собралась с духом:
– Помнишь момент, когда я получила первую крупную роль?
Брат медленно кивнул.
– Я до сих пор вижу, как блестели глаза у мамы и как широко улыбался папа. В последнее время я постоянно цепляюсь за тот день, чтобы не сдаваться. Воспоминание об их гордости придавало сил, когда я думала, что у меня их больше не осталось. – Голос задрожал, и я вытерла рукой глаза. – Если бы я полетела к ним, то… то уничтожила бы это. Они не должны видеть во мне неудачницу. Я хочу сама снова встать на ноги и дать им повод мной гордиться. Прямо как тогда. Но этого не будет, если я приползу к ним и признаюсь, что провалилась.
Эзра долго смотрел на меня. Потом внезапно встал и прошел по комнате, чтобы опуститься рядом на кровать. Матрас прогнулся под его весом. Он не стал обнимать меня или делать что-то еще в том же духе, просто сидел так близко, что мы слегка соприкасались руками. Но, вероятно, в его исполнении это было ближе всего к объятиям.
– Я понимаю. И все же считаю, что будет лучше, если ты с ними свяжешься. Папа уже несколько дней пытается до тебя дозвониться, у меня уже кончаются отговорки.
В животе появилась отвратительная тяжесть, и к глазам опять подступили слезы. Да, я хотела поговорить с родителями. Больше всего на свете. Но прекрасно понимала, что сломаюсь, стоит мне увидеть маму и папу. Я позволю им вернуть меня обратно в их безопасный мир, хотя совершенно того не заслуживаю.
– Одно то, что у тебя, возможно, не сложилось с профессией актрисы, еще не означает, что ты неудачница, Джуд.
Я скосила глаза на брата, ощущая, как у меня становится теплее на сердце.
– Кажется, таких приятных вещей ты мне еще никогда не говорил.
Он лишь нахмурился:
– Чушь.
– Нет-нет. Я очень даже уверена.
Эзра толкнул меня плечом, причем так сильно, что я чуть не упала с кровати. Но я успела заметить намек на улыбку в уголках его рта и почувствовала, как с плеч словно сняли тяжелый груз. Мне вдруг стало гораздо легче.
– Еще я хотела перед тобой извиниться.
– За что?
– Я вела себя как идиотка, когда набросилась на тебя из-за Блейка. И прошу за это прощения. Мне стоило намного раньше тебе сказать, как я благодарна тебе за помощь.
Он немного помолчал, затем медленно кивнул:
– О’кей.
Я покосилась на него:
– Вот это я называю развернутым ответом.
Вновь показалась зарождающаяся улыбка, однако она очень быстро снова исчезла.
– Не знаю, что делать с Блейком. Я думал, когда вы столкнетесь друг с другом, может, это будет немного странно, но чтобы он так взбесился… – Брат покачал головой. – Никогда его таким не видел. Он не имеет права настолько плохо с тобой обращаться. И мне наплевать, если ему еще хреново после падения.
