скачать книгу бесплатно
Песчинки прошлого
Лион Кастель
Молодой мужчина попадает в сложную жизненную ситуацию. Он абсолютно ничего не помнит из прошлого. Что это воздействие спецслужб или инопланетяне? Любовь лечащего врача постепенно возвращает ему память через сны. Главный герой уже не хочет ничего вспоминать, но песочные часы уже перевернулись и "песчинки прошлого" стали заполнять свободное пространство…
Лион Кастель
Песчинки прошлого
Глава 1. Ольховка
Ранним летним солнечным утром на небольшой пустынной станции «Ольховка» с электрички сошёл небритый мужчина. На нём находились вещи, которые давно нуждались в стирке. Он не был пьян, но его передвижение было неуверенным, а в глазах читалась детская растерянность. Он шел, волоча ноги мимо бетонного забора в сторону единственного человека на этой станции.
В оранжевой жилетке и в повязанном на голове платке, баба Люба орудовала метлой, издавая свистящий звук, гулко разносящийся по пустынной станции. Баба Люба старательно выметала весь мусор из щелей бетонных плит, озираясь на мужчину и думая, к кому же приехал этот странный гость в их посёлок, и пьян он или болен?
Поравнявшись с бабкой, мужчина прошептал.
– Кто я? Скажите мне, пожалуйста, кто я?
– Что милый не похмелился что – ли? – сказала бабка, подперев метлу. – Друганы – то твой в городе, небось, уже работают, а ты-то чё к нам припёрся?
– Кто я, кто я? – закричал мужчина и, в рыданиях свалился на колени.
Он обхватил голову руками, сотрясаясь всем телом. Из кармана его куртки выпала тугая пачка долларов.
– Кто я? Кто я, пожалуйста, – стонал мужчина.
– Чумной! – бабка выронила метлу. – А денех – то! Ой, побегу Вовку будить, – баба Люба, перекрещиваясь, направилась в сторону посёлка.
Когда на платформу заехал старенький мотоцикл «Урал» сине-жёлтого цвета, мужчина сидел на бетоне, подперев спиной забор, как тряпичная кукла. Его отсутствующий взгляд был устремлён в небо, по щекам скатывались слёзы, а руки автоматически вертели в руках пачку денег.
Повернув ключ зажигания, из-за руля вылез полицейский Вова. Его форма выглядела неряшливо, а красный цвет глаз и лица, и угрюмая гримаса – напоминали о вчерашней пятнице. Вслед за ним, кряхтя и шатая весь мотоцикл, из коляски вылезла баба Люба.
– Он? – спросил Вова.
Бабка кивнула, поправляя сбившийся платок.
– Эй, пассажир, – Вова направился в его сторону. – Ты откуда прибыл?
Тот в ответ пожал плечами и, опустив глаза, продолжил вертеть в руках пачку денег.
– Документы покажи.
Мужчина поднял глаза и произнёс.
– Скажите мне, пожалуйста, кто я?
Полицейский присел на корточки и стал рассматривать голову мужчины.
– Вроде не битый. Бухал что ли? – взгляд Вовы застыл на долларах.
– Кто я, кто я? – закричал мужчина и опять зарыдал, только уже сухо – без слёз.
Баба Люба еще раз перекрестилась.
– Не ори, придурок! Поехали, – полицейский забрал из рук мужчины пачку денег и бросил взгляд на бабку. – Фальшивка! – Вова сунул деньги в карман и, брезгливо, стал поднимать мужчину за шкирку. – Он точно один сошёл?
– Точно, Вова, точно, – бабка стала креститься. – Вот тебе крест!
– И ни сумки, ни пакета, какого?
– Может, в электричке чё и было, но сошёл так, – бабка повела рукой в сторону мужчины и снова перекрестилась.
– Залезай, пассажир, – произнёс Вова, откидывая тент люльки.
Глава 2. Обряд
Мужчина в наручниках сидел за столом напротив Вовы в небольшой комнате частного дома. Эта комната служила отделением полиции в посёлке, и по внешнему виду было понятно, что здесь редко кто-либо прибирался. Зарешёченные грязные окна прикрывали дряхлеющие шторы. Рядом стоял самодельный несгораемый шкаф с облупившимся от заляпанной зелёной краски фронтом. У противоположной стены находился «обезьянник», но его размеры больше походили на клетку для перевозки животных. В центре комнаты стоял старый письменный стол, за которым сидел краснолицый командир, а перед ним лежала бумага «Протокол».
– Хватит дурака валять. Говори кто, откуда? Имя, фамилия.
– Не знаю ничего, – ответил мужчина. – Пустота сплошная.
– Так и запишем, неизвестный, – шариковая ручка забегала по бумаге, оставляя каракули на листе с жирными пятнами. – Не помнит кто-о такой и откуда прибыл, – растянул Вова дописывая.
– Пустота говоришь. Хе! Вот посидишь у меня здесь с недельку, – он указал рукой на клетку, в которой едва ли смогли поместиться два человека. – С крысами, тараканами пообщаешься. Вот тогда точно пустота будет. Сразу всё вспомнишь. Говори, сука, где деньги спёр?
– Что?
– Деньги?
Полицейский потряс кипой купюр перед лицом мужчины и стал стягивать резинку, которая со всех сторон фиксировала пачку.
– Я не знаю, что это, – произнёс мужчина.
– Ага, я не я и жопа не моя, – произнёс полицейский. – А визитка чья, откуда? – Вова стал вертеть в руках визитную карточку чёрного цвета, на которой виднелась позолоченная надпись.
– «Ритуальное агентство Обряд», – прочитал полицейский вслух. – Ты там работал что ли?! Или так на будущее припас, ха-ха.
Мужчина замотал опущенной головой и произнёс.
– Я не знаю ничего.
После взмахов ручкой, Вова стал с усмешкой пересчитывать купюры.
– Мне сухо, – мужчина поднёс сцепленные наручниками кисти к горлу. – Можно попить.
Вова кивнул и продолжил, шевеля губами, перебирать купюры. Через несколько секунд он закончил и поднял довольные глаза на мужчину.
– Водки хочешь?! – улыбнулся он.
– Я пить хочу.
Полицейский, под скрип дверцы пошатывающегося сейфа, достал из недр бутылку водки.
– На, держи! Можешь прямо из горла, – он вставил бутылку между скованных рук и свинтил крышку. – Пей на здоровье.
Мужчина опрокинул бутылку но, сделав пару жадных глотков, выплюнул жидкость на пол и стал кашлять.
– Тьфу! Как так, – Вова покраснел и забрал бутылку обратно. – Что ж ты ирод делаешь, паскуда!
Вова обтёр рукой горлышко и сам запрокинул бутылку, после чего благодушно вздохнул и вылез из-за стола.
– Залезай.
Мужчина прокашлялся и, согнувшись, стал влезать в узкую дверь «обезьянника». Вова закрыл его, затем поставил в клетку бутылку водки и бросил яблоко.
– Вон тазик видишь? Смотри, только нагадь мне мимо, – пригрозил он пухлым пальцем. – Родная мать тогда не узнает.
– Можно попить чего-нибудь другого? – попросил мужчина.
– Водку учись пить, интеллигент вшивый, – усмехнулся Вова и вышел за дверь.
Мужчина услышал шум отъезжающего мотоцикла. Он опёрся спиной на жёсткие прутья и вытянул ноги, но это получилось только наполовину. В его голове поплыл туман вместе с разливающимся теплом по телу. Мужчина протянул руку и сделал небольшой глоток из бутылки, откусил яблоко, затем ещё и ещё.
Просидев так некоторое время, он приговорил бутылку, а с горькой жидкостью ушла и безнадёжная тревога.
Проснулся мужчина от шума подъехавшей машины и громких голосов, приближающихся к дому. Дверь открылась, и на пороге появились трое полицейских.
– Нихрена, это чё он у тебя под стражей водку халкает? Совсем расслабился, да? – сказал старшина.
Другой полицейский, просунул между прутьев резиновую дубинку и, улыбаясь, ударил мужчину по полусогнутым ногам.
– Ты кто таков, Иван Петров? – спросил он, чем вызвал смех и одобрение двух других.
Мужчина замотал головой и сказал.
– Я пить хочу, дайте мне воды, пожалуйста.
– Водку меньше жрать надо, и людей – по выходным тревожить, – старшина пригнулся, присматриваясь к мужчине. – Ты откуда, на нашу голову свалился?
Мужчина опять замотал головой.
– Не знаю.
– Понятно, короче, – произнёс старшина и развернулся к остальным. – А у него при себе вообще ничего не было?
Вова замотал головой, сотрясая жировые складки на шее.
– Гол как сокол. Ни документов, ни денег. Нихрена, короче у него с собой не было, как бабка сказала. Да ты посмотри на него, он месяц, наверно, в канаве какой-нибудь валялся, – Вова заметно покраснел. – А-а! У него визитка какого-то похоронного агентства с собой была, – он подбежал к столу и достал из ящика чёрную визитку с позолоченной надписью.
Старшина повертел её в руках и спросил.
– Ты звонил?
– Нет, – ответил Вова.
– А чё так?! – усмехнувшись, спросил старшина. – Вова, почему ты на нас всю работу сваливаешь? – он кинул визитку.
Она упала вначале на стол рядом с телефоном, а затем слетела на пол.
– Звони, – скомандовал старшина.
Вова поднял её и стал набирать номер.
– Да, – ответил старческий голос с хрипотой.
– Алё, это ритуальное агентство? – по лицу Вовы побежал пот. – У нас тут мужчина, который не может ни имя своё вспомнить… вообще ничего не помнит, только вот ваша визитка у него…
– Да, это ритуальное агентство. Но вам ещё к нам рано, Владимир Сергеевич, хе-хе.
Красное лицо Вовы стало бледнеть.
– А-а-а…
– Молчи жук, если хочешь продолжать жить и копошиться в своём навозе. Деньги можешь оставить себе, а визитку верни ему, понял?
– Да-а.
После последней фразы сразу пошли гудки. Вова положил трубку и застыл.
– Ну и? – спросил старшина. – Вова?
– Это. Там нет уже агентства. Его вообще уже нет.
– Ладно, мы его забираем. А на будущее, Вова, постарайся, чтобы в выходные мы с похмелья не подрывались в твою дыру. Можешь хоть водкой их поить, хоть заставлять огороды копать, но держи до понедельника, лады.
Двое суток мужчина провёл в районном отделении милиции, где его периодически вызывали к разным людям в кабинеты, задавали вопросы, на которые он и сам бы хотел получить ответы, мазали руки чёрной краской, фотографировали и заставляли сидеть в грязной зловонной камере с уголовниками.
На третьи сутки его посадили в машину и привезли в районную психиатрическую больницу. Здесь ещё в течение месяца ему приходилось общаться с докторами и странными соседями, пока не решился вопрос о его переводе в Государственный научный центр имени Сербского.
Глава 3. Сон
В палате с зарешёченными окнами и тусклым освещением, помимо мужчины, находилось ещё трое пациентов. Они без движений лежали на кроватях с провисающими сетками. Больные походили друг на друга не только пижамами, но и своей молчаливостью, чем сильно отличались от соседей по этажу сверху. Тишину в палате изредка нарушал шум переворачивающихся страниц книги, которую читал мужчина, и звук вставляемого в дверь ключа. Но на этот звук вся палата оживала.
На этот раз палату разбудили два санитара. Оба они обладали басом сибирской крови и такими же телами.
– Эй «потеряшка» вставай, да не ты, а тот у окна. Пойдем со мной, Иванова ждёт.
– А со мной ты, седовласый, на сеанс гипноза пора, – сказал другой санитар.
