Пустой чернильный мир

скачать книгу бесплатно

Пустой чернильный мир
Касперский Ян

Далеко не секрет, что в мире существуют особые вещи. Они наделены необычными свойствами. Многие думают, что это миф. Однако легко все объяснить и с научной точки зрения. Картины, предметы и прочее создано руками человека, он вкладывает в него свою энергию. Однако я сам не могу объяснить то, с чем мне довелось столкнуться. В этой на первой взгляд неказистой чернильной картине, даже без особой истории, скрывался целый мир. В который я и отправился , чтобы спасти своих дочерей.

Касперский Ян

Пустой чернильный мир

Запись I

Наш мир таит в себе множество самых разнообразных загадок, вроде тайн глубин океанов или непостижимого космического пространства. Иногда бывают и такие загадки, которые при ближайшем рассмотрении оказываются не более, чем вымыслом, шуткой, а иногда и вовсе мошенничеством и мистификацией. Может из-за такого рода фокусников, вроде телевизионных экстрасенсов, выдающих за магию обычные фокусы, народных целителей, нередко доводящих своих пациентов до деревянных ящиков, и прочих шарлатанов многие люди и становятся скептиками. Признаюсь, я сам был скептиком и материалистом, не верящим в духов, призраков, телепатию и такое прочее. Впрочем, ныне я по-прежнему скептик, но несколько иного рода, о чем вы поймете, когда узнаете, в какую необычную историю я попал, настолько необычную, что я могу писать о ней лишь под обложкой фантастического романа.

Меня зовут Ларион Бешенцов. Родился я в 70-х годах ушедшего двадцатого века в типичной советской интеллигентной семье – мать была каким-то научным сотрудников, уже и не вспомню, а отец был профессором естествознания. По их стопам я не пошел, меня больше интересовали история, искусство и литература, чему мои родители не мешали, напротив, всячески этому способствовали. У меня была своя библиотека, на прикроватном столике стояли несколько фигурок разных направлений – от барокко, рококо и классицизма до современных кубизма и минимализма. Единственной моей бедой в то время были проблемы со сверстниками – я не мог найти с ними общую тему, к спорту я был равнодушен, да и не любил компании. Пока остальные дети веселились на свежем воздухе, играя в догонялки, футбол, ходили в походы, на рыбалку, зимой строили снежные крепости или снеговиков, я предпочитал сидеть дома за книгой, иногда отец задействовал свои связи, и я проводил досуг в какой-нибудь археологической экспедиции.

В 90-е годы, когда Советский союз распался, скончались мои родители в автокатастрофе. Я же в это неспокойное время не пропал – основал частный ломбард, где пригодились мои познания в искусстве. Но криминал не обошел и меня стороной – нет, мне не приходилось грабить и убивать, но пришлось найти себе крышу, чтобы вести дела спокойно. Крышей стала банда моего бывшего одноклассника, которому я в школе одно время помогал с историей. Временами он просил меня оценить то или иное произведение искусства, и я честно исполнял его просьбу, стараясь не задаваться вопросом, откуда у него все эти картины, украшения, скульптуры и прочее.

В новом тысячелетии мои дела пошли в гору. Я смог устроиться искусствоведом в крупном музее, старый ломбард был продан, а мой бывший одноклассник покончил с криминальным миром, став каким-то крупным бизнесменом. От родителей мне досталась трехкомнатная квартира в городе, где я сделал ремонт, так сказать, осовременил её. На личном фронте тоже все было хорошо – я женился на Алле Измайловой, вместе с ней удалось накопить сумму денег на покупку двухэтажного домика в поселке коттеджного типа. Чуть позже на свет появились две мои прекрасненькие девочки, Катя и Лиза, близнецы. К сожалению, семейная идиллия долго не продлилась – я и Алла развелись, дети перешли ко мне. Однако с Аллой я сохранил дружественные отношения, сама она хоть и колесит по всей планете, но алименты присылает, звонит девочкам и шлет им фотографии, а иногда, когда выдается свободная минутка, навещает их.

Теперь же мне надо сказать пару слов о самом поселке. Когда-то это было самое обыкновенное село с старыми деревянными избами. Эта деревня стояла практически внутри леса, по ночам на улицах были нередки встречи с дикими животными, в основном это были косули, зайцы, ежи, изредка лисицы. Сейчас избы в меньшинстве, их все чаще сносят, а на их месте строят новые коттеджи. Наш дом почти ничем не выделяется от таких строений. На первом этаже, помимо прихожей, кухни-столовой и туалета, есть еще мой кабинет и зал с диванами, креслами и новым телевизором, мне нравится там дремать. На втором этаже, помимо туалета, находятся три спальни, для меня и моих дочек. Две другие комнаты – это игровая и комната для бильярда. В подвальном помещении находятся лишь котельная и склад, больше там ничего нет. Что касается нашего сада, то он невелик – всего лишь две-три клумбы. Огорода у нас нет, так как моя семья не особо любит копаться в земле. В этот дом мы приезжаем на каникулах и летом, остальное время за ним следит охранник Александр. Семья у нас хоть и не нуждающаяся, но не сказать, что шикуем, я стараюсь быть экономным.

Сама история, о которой я собираюсь вам поведать, началась летом, когда мои дочки окончили четвертый класс. В том году, как помню, было адски жарко, любой ливень был чуть ли не праздником. Мои девочки на улицу выходили редко – а они хоть и дети технологий, но не отказывались от таких радостей жизни, как катание по деревне на велосипедах, хождение на рыбалку – озеро было метров в пятьдесят от нас – или простое гуляние. Я за них переживал, ясное дело, потому без телефонов не отпускал и велел звонить мне, если они задерживались. С другими деревенскими детьми Катя и Лиза особо не дружили, но и не враждовали. У них были свои игры, где они воображали себя драконшей и рыцаршей, солдатами, которые были должны тайно проникнуть на вражескую базу и прочие забавы. Иногда они устраивали и шалости, инициатором всегда была Катя. Лиза же была более тихой и осторожной, но сестру слушала. Шалости были разные – когда простое звоночное хулиганство, когда они воровали у соседей фрукты и ягоды, за что пару раз их приводили ко мне за уши. Любили они еще изучать заброшенные дома и приносить оттуда разные находки. Одним из таких сувениров была старая фарфоровая статуэтка солдата в форме гусара времен 1812 года. Этого солдатика я отмыл и оставил у себя в доме на полке, а эти негодницы с меня еще и сто рублей получили каждая – знают ведь мою слабость.

Однако все наши неприятности начались не с фарфорового солдатика, как и не с того, что мои дочки нашли в какой-нибудь заброшке проклятый предмет. Началось все с картины, которую я приобрел на аукционе. Это был пейзаж, нарисованный черными чернилами, на нем была изображена тропа в смешанном лесу, вела же она к какому-то домику. У нее не было какой-либо зловещей истории, да и пейзаж не выглядел жутким, в этом стиле неизвестного мне художника был свой чарующий шарм, потому я и не удержался. Но на третий день после того, как картина была повешена в коридоре на первом этаже, то поведение моих девочек начало меняться.

Сперва они стали все реже и реже выходить на улицу, даже в наш сад. На мои вопросы они отвечали, что придумали интересную игру, где не надо выходить из дома. Игра заключалась в создании своего королевства из подручных материалов, причем трогать эти королевства было нельзя. Хорошо, что все это они делали в игровой, а не по всему дому. Затем они начали пропадать. Я привык, что девочки могли уйти погулять часа на четыре, но у них при себе были телефоны и они время от времени звонили мне, как и я им, а в этот раз дозвониться до них не удавалось. Когда же они появлялись, то на мои вопросы “Где вы были и почему отвечали на мои звонки?” девочки говорили, что у них теперь есть свое секретное место, а моих звонков и вовсе не было. На это я хмурился, но, проверив их телефоны, я с удивлением обнаружил, что на них нет никаких уведомлений о пропущенных вызовах. Более того, на моем телефоне тоже не было никаких исходящих вызовов на телефоны дочек.

Сперва они исчезали на час-два. Спустя неделю они уже могли исчезнуть на четыре-пять часов. И дальше по нарастающей. Я злился, требовал показать мне их секретное место, но каждый раз они не желали ничего рассказывать, чтобы я не делал. Нет, я не бил их – никогда не был сторонником телесных наказаний, да и в этой ситуации порка скорее бы все усугубила. Терпение моё лопнуло тогда, когда я не мог их найти целый день. Я даже обратился к соседям с просьбой помочь мне найти Катю и Лизу, звонил в местное отделение полиции, даже объявления расклеил. Обнаружились мои девочки лишь поздним вечером, в зале на первом этаже с книжками в руках.

Нет нужды говорить, что разругался я с дочками знатно. Лиза большую часть нашего разговора провела, не поднимая головы, иногда прося прощения и говоря, что они больше так не будут. А вот Катя извиняться даже не думала, говорила, что их секретное место самое безопасное, что я ничего не понимаю, а потом и вовсе назвала меня дураком. Я человек довольно-таки спокойный, сдержанный, но тут меня вывели из себя. Я сказал, что видимо я даю им слишком много свободного времени, а раз так, то вы обе с этого дня наказаны до конца лета. Я забрал у них телефоны, запретил гулять и смотреть телевизор, а также отменил все запланированные нами поездки. Они не поднимали истерику, не кричали на меня, только Катя, надув щеки от обиды, взяла за руку начавшую пускать слезы Лизу, и они вдвоем пошли в свои комнаты. Спустя мгновение на втором этаже раздался хлопок дверьми, а я же пошел заваривать себе седативный чай, после которого тоже направился в свою спальню. Пройдя мимо фарфорового солдатика, который, как мне показалось, выглядел каким-то печальным, и мимо чернильной картины, я вздохнул и решил завтра утром поговорить с девочками. После я переоделся в халат для сна – подарок от жены на годовщину, тогда и я тоже купил для нее халат, помню, как еще маленькие Катя и Лиза любили в них прятаться – и отправился в царство Морфея.