скачать книгу бесплатно
Богач, подлив вина в бокал Марка, сказал ему:
– У тебя, поди, от красоток отбоя нет? Вижу-вижу, личностная магия налицо.
– Обыкновенное лицо, – пожал плечами Марк и вздохнул, опять вспомнив о Полине, которая, когда гуляла с ним, все время косилась на Алекса.
Марк устало выпил полбокала вина, оно было теплое, но неплохое.
– Да брось, девушки вокруг тебя поди рыбными косяками вьются, – сказал Ян с усмешкой.
– Ненавижу рыб, – сказал Клеверс. Он закрыл глаза и вытянул ноги. Видимо, вино хорошо подействовало на его и так не очень-то трезвое состояние. – А ты, наверное, специально подыскивал работу у самого моря?
– Сам не знаю, чего я сюда устроился, – пожал плечами Марк. – Я с родителями жил в соседнем городе… даже не город, а так, сельцо в горах… а сюда к морю мы приезжали редко, только по праздникам, вот и захотелось сюда перебраться.
– Так ты не местный? – кивнул Ян. – Поди лет пять как здесь?
– Почему пять? – удивился Марк его странному вопросу.
– Ну, тогда многие сюда приехали и остались.
– Нет, я здесь два года. А почему сюда многие приехали?
– Не слышал разве? Тут на побережье землетрясение было, в районе Гаково, а потом строиться там начали вовсю. Я вот тоже сюда пять лет назад приехал, тогда-то со своей дурою и познакомился. Душу она мне всю вымотала! Вот какого черта она ко мне привязалась?!
– А у меня наоборот, – вздохнул Марк,– не хочет привязываться.
– У нас тут что, клуб разбитых сердец? – перебил их Клеверс, вдруг очнувшись. – Какая пошлость! Тоже мне трагедия жизни!
– Конечно, какая может быть трагедия с такой красоткой женой, – тихо сказал Ян Марку, кивнув на своего богатого друга.
Клеверс долил вина, выпил, махнул кому-то– видимо, зовя официанта. Марк пошел за бутылкой. В баре хозяин тихо сказал ему:
– Когда читаешь светские хроники и в голову не придет, что такой известный человек из высшего общества способен так надираться, причем дешевым вином, да еще в нашем, мягко говоря, не пятизвездочном кафе. Но кем бы он ни был, я не собираюсь караулить его тут всю ночь. Так что выпроводи его, только поделикатней. Все-таки уважаемый человек, хоть и горазд выпить.
Марк не успел дойти до Клеверса, как дорогу ему перегородил помощник повара, рыжий верзила Лаврик, благодаря инициативе которого Марка сегодня искупали в море. Даже не стараясь говорить тише, он с усмешкой сказал Марку:
– А я тут с поваром поспорил, каким голосом ты сегодня вопил, когда тебя в море кинули, морской свинкой или морским попугаем? Я настаивал нас свинке. Хри-и, хри-и, – противно завизжал он.
Даже помутневший взгляд Клеверса прояснился, и он посмотрел с интересом на них.
Рыжий Лаврик, похохатывая, направился прочь из кафе. Марк, хмурясь, возвратился к двум сотоварищам, даже не подумав, что подколку Лаврика могли слышать и, вручив бутылку, предложил этим двоим прогуляться, так как кафе уже закрылось.
– Прогуляться! По бережку! – вдруг провозгласил Клеверс, кинув странный взгляд на Яна.
Клеверс встал, пошатнулся и, ища равновесия, оперся о плечо Марка. Используя Марка как опору, он направился к лестнице, что вела с веранды прямо на песок, и стал доверительно говорить Марку что-то невразумительное про несчастья, которые оборачиваются счастьем, и что надо смотреть в оба. Ян, попивая на ходу из бутылки, поплелся за ними.
Бросить богача Марк не мог, а тот продолжал плестись по песку и рассказывать ему какую-то свою теорию о счастье. «Вот например, – бормотал он, – проигрался я в пух и прах в казино, задолжал там чуть ли не самому влиятельному мафиози в городе, тут бы и повесился кто, но только не я. Я посмотрел на это с другой стороны и нашел выход!» И вдруг богач оторвался от Марка и с криком: «Всех их в топку!», вдруг кинулся к морю, по пути срывая с себя рубашку.
– Шеф, здравоохранение запрещает купаться, если пьян, – сказал Ян, прислоняясь к высящейся пирамиде шезлонгов. Он закрыл глаза, и бутылка, выскользнув из его рук, глухо упала в песок, красное вино выплеснулось, тут же исчезнув в песке.
Марк беспокойно посмотрел на пожилого богача, который без рубашки, брюк, но в ботинках и длинных белых кальсонах поборол огромные прибрежные волны и кидался все дальше вперед, махая руками. Голоса его слышно почти не было, но иногда доносились какие-то невнятные вскрики – кажется, сплошь ругательные.
Марк пошел к воде, желая вернуть пьяного богача на сушу. Но сколько он ему ни кричал, чтобы тот вернулся, богач не слышал, слишком был громкий шум волн. Марк видел, как Клеверс взмахнул руками и пропал за очередной волной. Марк метнулся туда-сюда, не зная что делать – людей на берегу не было, стояла уже ночь. А страх, к стыду Марка, не давал кинуться вслед богачу. Марк понимал, что действовать надо быстро, собутыльник богача пьян, а пока Марк вернется обратно в кафе, пока приведет кого-нибудь, может, будет совсем поздно. Если бы не этот страх! А ведь раньше Марк вполне сносно плавал, да и было это не так давно, два года назад, а потом произошел тот несчастный случай, который повлек за собой его кратковременную смерть.
Марк подходил все ближе и ближе к морю. Волны были не то что днем, совсем не ласковые, издалека видно, какая глубина скрывается за ними – шумными, черными, злыми. В тот несчастный день, когда он на миг умер, стояла вот такая же летняя ночь и накатывали огромные, жаждущие жертв, волны.
Воспоминания о прошлом ужасе усилили страх, но Клеверс над водой так и не появлялся, хотя прошло уже минуты две или три, и тогда Марк, запретив себе думать, скинул туфли и рванул вперед, с разбегу рухнув на волны. Они ударили, отшвырнули его чуть ли не обратно на песок. «Трусу здесь не место», – зашипели они и захихикали шуршащим, булькающим смехом.
Но Марк упрямо бил по волнам, будто это был враг, которого надо было победить, лез вперед, одолевая волны, которые продолжали шумно хохотать. Он греб словно лопастями и плыл вперед. «Я плыву!» – вдруг понял он. И от осознания этой дикой странности приходил то в восторг, то в ужас. Теперь ему казалось, что море злится и шипит: «Заглоти его, съешь его, утяни его». А ему и самому надо было погрузиться в эту черную бездонную пучину, чтобы отыскать богача. Страх смерти сковал его сознание, но он все же нырнул в глубину вод. В голове его мелькнула мысль, что, может, вместо него утонет его прежняя жизнь, а он возродится обновленный?
Нырнув, Марк вдруг увидел светлое пятно, подумал, что это должно быть тело Клеверса и, проталкиваясь в глубь и толщу воды, схватил светящееся тело. Вздохнуть, ему уже не терпелось вздохнуть, а для этого еще надо было тащить вверх богача. Но вдруг притянув к себе светящееся тело, он увидел, что это вовсе не пьяное тело богача, это была огромная, с серебряной, величиной с монету, чешуей полутораметровая рыбина, эта рыбина смущенно ему улыбалась. Он не знал, что больше напугало его – эта неожиданная подмена или её смущенная улыбка. Марк хотел оттолкнуть рыбу прочь, но хвост ее уже ловко обвился вокруг его ног, а один из плавников взял под локоток.
– Марк, – вздохнула рыбина. – О, Марк, – и она захихикала.
Он опять попытался отбрыкаться от неё – не понимая, сходит ли с ума от отсутствия кислорода или это…
– Русалка? – сказал Марк, а может, и подумал, так как если бы сказал, то тут же бы хлебнул воды, но этого не произошло.
– Ставрида, – обиженно произнесла рыбина. – Никаких получеловеков. Просто рыба.
– Мне пора, – опять то ли подумал, то ли сказал Марк. – Мистера Клеверса надо спасать.
– Да он не утонул, наверху он. Ты его проглядел.
Она прижималась к нему своей холодной, жесткой, как металл, чешуей, которая чувствовалась даже сквозь одежду, и глядела на него огромными черными круглыми глазами.
– Так скучала по тебе. И столько хотела тебе сказать, а сейчас растерялась, – захихикала она. – Я бы сама к тебе еще раньше заявилась. Но я не знала, где ты. Да к тому же, наверное, я самая скромная из ставрид.
– Не бывает таких огромных ставрид, – то ли Марк себя хотел поймать на сумасшествии, то ли её уличить во лжи и узнать, кто она на самом деле. Может, это какой оборотень морской. А может, он наглотался воды и это его предсмертный глюк?
– Может, такую как я, не каждый день встретишь, но и ты хорош. Разве бывают официанты, которые не дышат под водой по пять минут?
Марк дернулся, вспомнив, что давно бы пора ему глотнуть воздуха, и вдруг с ужасом понял, что в этом не нуждается и даже не хочет дышать. Но он хотел вырваться из объятий этого серебристого чудовища, хотел бы сказать: «Сгинь, нечистая!», а потом опять встретил ее взгляд, такой нежный и даже наивный, и невозможно уже было говорить ей таких обидных слов. Странно, что эти круглые фосфорицирующие глаза могли так нежно смотреть.
– Отпустишь? – попросил Марк.
Она размотала хвост, но продолжала держать его руку своим колючим плавником.
– А тебя не мучает одиночество? – спросила она тихо. – Мне показалось, ты так печален и всегда один. Вот я тоже, вроде бы всегда в стае ставрид, но такая тоска, – она даже второй плавник прижала к сердцу, показывая силу своей рыбьей тоски, – и такое чувство, что меня никто не понимает и никому до меня нет дела.
– Хм, – сказал он и наконец-то сбросил её плавник со своей руки.
Тут же, радостный, рванул скорее вверх. До него донесся еле слышный голос ставриды:
– Извини, что напугала. Но я так обрадовалась, когда почувствовала, что ты прыгнул в море. Я так давно…
Марк вынырнул на поверхность, и на него обрушилась и ночь, и шум воды, он глотнул воздуха, хотя ему это и не было нужно. Вдруг он услышал голос Клеверса, обернулся и увидел, что тот уселся на буек, размахивает руками и поет, а точнее кричит, пытаясь переорать шум волн, какую-то песню. Марк поплыл к нему, а встреча со ставридой почти стерлась из чувств и памяти, словно сон. «Это был минутный сон», – решил он и поставил на этом точку. Он слышал, что некоторые люди могут засыпать прямо на ходу на несколько секунд, может и у него как-то так вышло.
Марк заставил Клеверса слезть с буйка и приплыть обратно к берегу.
На берегу их встретил обеспокоенный Ян. Он кинулся к богачу, подобрал по пути вещи того и вручил их, хотел было уже что-то говорить, но богач перебил его, опять затянув песню, потом перебил себя и заявил, что не помешало бы выпить еще.
Марк потоптался на месте, не зная, что ему делать: ему хотелось бы поговорить с этим странным Клеверсом, хотя он еще и не понимал, зачем и для чего. Но эти двое уже забыли про него и потопали по пляжу куда-то дальше в темноту. Марк развернулся и направился обратно в кафе. Он посматривал на море и не мог поверить, что вот только сегодня утром он увидел всех морских тварей, а теперь ему привиделась еще и говорящая рыбина. Но, не смотря на панику открывшегося сумасшествия, он с радостью подумал, что смог кинуться в пучину.
– Может, теперь я избавился от своего странного страха? – пробормотал он себе под нос.
Принимая душ, он глянул на руку, слегка поцарапанную ниже локтя, и подумал, что это не от плавника той говорящей рыбины, не было никакой рыбины – мало ли, на работе где поцарапался, а все остальное просто бред от усталости в конце рабочего дня и теплого вина. «Да, – твердо кивнул он головой, – такой же бред, как и утреннее видение в море».
Глава 2
Но все же эти странные случаи он не мог до конца приписать просто бреду. Это было слишком уж нечестно по отношению к своему разуму. И он это понимал. Он всю ночь мучился мыслями о своих вдруг появившихся видениях. Он понял, что не хочет больше считать себя сумасшедшим или ненормальным. И он хочет поговорить об видениях хоть с кем-нибудь.
Этот богач Клеверс и его друг Ян – какие интересные разговоры они вчера вели! И самое главное: этот Клеверс говорил что-то о ставриде, и явно не в гастрономическом плане, а будто о человеке. А вдруг они говорили именно о ставриде, что встретил Марк вчера в море?
И эти странные вопроса Клеверса к Марку, кто он, да откуда и случаем не библиофил или ихтиолог. Будто как-то догадался, что его, Марка, что-то необыкновенное связывает с морем. «Что, собственно, верно, – вдруг с удивлением подумал Марк. – Вот взять хотя бы мои сны». Куда было тягаться недавно появившемуся черно-белому кино с его цветными, странными, жутко реалистичными снами. Правда все эти странные сны были всегда о море. О его бездонных глубинах, где Марк плавал легко и свободно. Он всегда был в этих снах один, только иногда рядом раздавался легкий серебряный смех – который настораживал, так как Марк не видел, кто смеется, но и радовал одновременно. И Марку вдруг то ли показалось, то ли вспомнилось, что смех этот был похож на смех той огромной ставриды, которую он встретил вчера.
– Этот Клеверс явно знает нечто о ставриде и о прочих странных вещах. Вот бы встретиться с ним и поговорить. Думаю, он бы разъяснил, что творится со мною и вокруг меня, – пробормотал Марк. – И почему я не прицепился к нему с вопросами вчера? Или хотя бы расспросил, кто он, да где его можно найти.
И тут он вспомнил, что вчера хозяин назвал Клеверса известным человеком. Значит, хозяин знает, кто он!
Марк, не дожидаясь, пока откроется кафе, спустился вниз. Пришлось подождать, пока приедет хозяин. Марк, забыв по обычаю пожелать ему доброго утра, сразу спросил, не знает ли он, кто был тот вчерашний богач, что ссорился перед дверьми кафе со своей дамой, а потом сидел у них до закрытия.
– Ну и темный ты человек. Это же знаменитость, известнейший человек! И не только в нашем городке, но и в стране, – пожал плечами хозяин. – А он, что, не доплатил вчера? – с подозрением спросил он.
– Нет, не в этом дело. Просто стало интересно, кто это был. Он представился как мистер Клеверс. Но вот кто он такой?
– Это самый известный иллюзионист в мире. Да в каждой газете про него пишут, в светской хронике. Он миллионер, вертится в высших кругах, он и с мэром на короткой ноге, и прочими сливками нашего общества. Кстати, Марк, насчет сливок. Теперь, когда будут заказывать кофе, сахар с молоком пойдет за добавочную цену. А еще. салфеток поменьше их клади в подстаканники.
Он, хмурясь, отошел. Марк понял, что если приходится хозяину настолько экономить, навряд ли кафе еще долго протянет. А жаль, ему нравилось тут служить. Тихая спокойная работа. Когда ты молод, официантом быть нетрудно, да и по статусу подходит, но лет через пять нужно искать что-нибудь посолидней. Но Марк отогнал печальные мысли о будущем, ему не хотелось портить себе настроение, тем более день сегодня был такой приветливый, солнечный. И, самое главное – он знал теперь, кто этот Клеверс такой. И если он иллюзионист и дает представления, значит, нужно просто заявиться в местный театр, наверняка он там часто появляется, на репетициях и представлениях.
Марк решил сегодня же в обеденный перерыв сходить туда.
Театр был пуст, только в вестибюле за конторкой сидел вахтер. Он хмуро глянул на Марка, неуверенно озиравшегося вокруг и раздумывавшего, что ему теперь делать.
– Что вам тут надо? – нелюбезно спросил вахтер.
– Я хотел бы повидать мистера Клеверса, – сказал Марк.
Вахтер окинул Марка презрительным взглядом:
– Ишь чего захотел. Тут такие люди, такие дамочки осаждают театр, чтобы не то что словечком перекинуться с мистером Альбертом Клеверсом, просто автограф попросить. Не чета такой шантрапе.
И вахтер неодобрительно покачал головой.
Марк сделал несколько шагов в глубь вестибюля и остановился, заметив приподнявшегося охранника, который до этого сидел в углу и читал газету. Вахтер тоже с подозрением глядел на него, и Марку пришлось уйти.
Возвращаясь в кафе, он подумал, что может и к лучшему, что он не нашел этого Клеверса. Ну чтобы он сказал этому богачу? Я подслушал, как вы говорите о ставриде и еще о каких-то странных вещах? Меня вот тоже осаждают всякие галлюцинации…
Но в то же время он не мог отделаться от мысли, что Клеверс, может быть, является тем ключом, который приоткроет тайну безумных, связанных с морем происшествий, которые творятся вокруг него.
Марк и на следующий день размышлял, продолжать ли ему искать встречи с Клеверсом, как вдруг в их кафе заявилась подружка Клеверса, с которой он ссорился.
Марк, не веря своему счастью, поспешил к ее столику, обогнав Алекса, который тоже было рванул к красотке. Для Марка это был шанс разузнать, где найти Клеверса, и как можно подобраться к нему, чтобы не быть оттиснутым охраной или слугами.
Марк подошел к девушке и хотел уже начать говорить, но, когда она подняла на него свои холодные голубые глаза, оробел. Девушка выглядела так изысканно и богато, источала такую уверенность и превосходство над всеми, что в обычных обстоятельствах он бы никогда к такой даме не подошел. Когда сюда заглядывали подобные красотки из высшего общества, их всегда обслуживал Алекс. Поэтому стоявший недалеко Алекс исподлобья и с завистью глядел на них.
– Кофе, – сказала девушка и отвернулась к морю.
Марк принес ей напиток, сахарницу и сливочник. Выставив все на столик, он замялся, крякнул и наконец заставил себя сказать:
– Прошу прощения. Два дня назад вы и ваш… хм, кавалер, мистер Клеверс, вы останавливались возле нашего кафе…
Девушка недовольно посмотрела на него, явно не понимая, что ему надо.
Марк продолжил:
– Мне нужно… я хотел бы, если вы, конечно, сами знаете, кто это, то есть, я нисколько не подозреваю вас в неблаговоспитанности и в том, что вы гуляете с неизвестным вам… то есть… – Марк, поняв, что сморозил бестактность, запнулся, пригвожденный едким взглядом льдистых глаз девушки.
– Если вы таким наглым образом спрашиваете, с кем я тогда была, то это был мой муж, – недовольно процедила она.
– Нет, простите, я не то имел в виду…
– Вот и славно. Так что вы хотели?
– Я хотел узнать, где можно найти мистера Клеверса, – извиняющимся тоном пробормотал Марк.
– Зачем он вам?
– Ну, я… мне как бы надо, – выдохнул Марк. Не рассказывать же о своих галлюцинациях и рыбах.
– Зачем бы он ни был вам нужен, держитесь от него подальше, – со злостью сказала она. – Он растопчет вас, как наивную букашку, или ромашку, смотря за что примет.
– Мистер Клеверс? – Марк был удивлен. Этот мощный дядька был вовсе не похож на беспринципного злодея. И ведь он был порядочно пьян, а как успел, работая в кафе, заметить Марк, только в пьяном виде у человека проявляется его истинная сущность. Этот же Клеверс успел допиться до полного отключения контроля воли, и все, что от него услышал Марк, так это позитивные призывы к счастливой жизни. И еще тот кинулся в море, что говорило о его ребячливости – и вот эта сторона натуры уж никак не совмещалась со злодейством.
– Думаете, вы первый, кто удивляется темной сути, которая вдруг проявляется в этой якобы щедрой простой натуре? Но когда эти жернова начнут перемалывать ваше нежное существо, вот тогда, может, вы и поверите мне. – Она вдруг совсем расстроилась и тихо добавила: – Это страшный, страшный человек.
Марк заметил, что её глаза, до этого голубые и ясные, как лазурь моря, пронизанная лучами солнца, сейчас стали туманными от слез.
Она поспешно встала, намереваясь уйти, так и не выпив кофе. Кинула на стол несчитанные монеты.
– Простите, если расстроил вас, – сказал он ей.
Она дернула плечом, будто от смятения чувств не в силах ответить.
– Не разводи печаль, пой и танцуй как кефаль, – с улыбкой сказал ей Марк.
– Что? – Она уставилась на него как на сумасшедшего.
А он и сам не понимал, с чего вдруг смолол эту околесицу.
