скачать книгу бесплатно
Вся надежда – на Сталина! Уроки вождя
Владимир Кашин
Неизвестное и непознанное – об эпохе Сталина. Все, что надо знать об этом времени, чтобы не делать фатальных ошибок и не потерять нашу Россию.
Вся надежда – на Сталина!
Уроки вождя
Владимир Кашин
© Владимир Кашин, 2021
ISBN 978-5-0053-9710-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Предисловие
Сразу следует признаться, что автор, конечно, не того чина и возраста, чтобы лично присутствовать при встречах товарища Сталина и товарища Берия.
Сталина автор видел всего два раза, один раз – на первомайском параде, и второй раз – уже в Мавзолее. Берию, похоже, не видел ни разу. Но запомнил стишок, который начинался так: «Берия, Берия, вышел из доверия…»
Сейчас доверие к этому государственному деятелю возвращается. Особенно, после публикации книги воспоминаний его сына, Серго – видного ученого-ракетчика. Серго ставит в своей книге вопросы, на которые у критиков Сталина и периода «сталинизма» нет ответов.
Однако, оставим всё это – историкам. Тем более, что сейчас входит в оборот все большее число документов, которые ранее считались секретными. Автор не считает себя вполне компетентным, чтобы высказывать свое мнение по этим вопросам и, тем более, предлагать его читателям.
Поэтому настоящая книга – всего лишь реконструкция того, как «воскрешённые» автором товарищи Сталин и Берия могли бы реагировать на то, что происходит с нами сегодня.
Главное – это то, что ни тот, ни другой, безусловно, не согласился бы с распадом СССР, в становление которого они оба вложили много сил, и с отделением Грузии от России.
Сталин, во всяком случае, не считал себя «нерусским грузином». Берия, возможно, тоже.
Сталин также всегда был противником ленинской идеи «мирового союза социалистических государств» – в котором России бы принадлежало только одно, и не самое важное, звено. При Ленине он отстаивал «культурную автономию» наций и народов в рамках единого Российского государства, после Ленина последовательно устранял все признаки «союзности» из практики управления государством, рассматривая СССР как унитарное государство, в котором любые люди любой нации могут занимать любые управляющие должности и посты, исходя из их личных качеств, а не судя по их принадлежности к какой-то нации или народности.
Поэтому при Сталине в высших органах государства Орджоникидзе вовсе не представлял грузин, Микоян – армян, а Каганович – евреев.
Сталина еще обвиняют в репрессировании членов так называемой «русской партии» (Вознесенского, Кузнецова, и др.), которые выступали за предоставление РСФСР равных прав с другими союзными республиками.
Но их ошибка (и трагедия) состояла в том, что они не поняли главного принципа в управлении советским государством, который Сталин, хотя и не провозглашал публично, но считал для себя основным: что нет России, отдельной от СССР, что весь СССР – это и есть Советская Россия, и что любые в ней национальные республики или области – всего лишь составные части единого общего для нас всех государства.
А возвращение ленинско-троцкистской «союзности» у нас произошло после Сталина, усилиями Горбачева и Ельцина, и мы видим, к чему это привело.
Сталин бы этого никогда не допустил, он вообще был сторонником построения нашего государства по американскому образцу – со штатами (провинциями), в которых бы не было «титульных наций», и в которых любой бы гражданин страны мог с гордостью заявить «Это – моя страна!»
Сталин вообще очень интересовался Америкой – этому есть немало свидетельств, и есть все основания полагать, что если бы Рузвельт прожил дольше, то развитие отношений между нашими странами пошло бы по другому пути.
И Сталина, конечно, совсем не порадовало бы то, что происходит сейчас в этой великой стране.
И не следует забывать еще одной очень важной вещи. Конечно, отношения между СССР и США сильно охладились после Рузвельта, вплоть до вооруженного противостояния в Корейской войне, но их никак нельзя сравнить с тем, что происходило позже, после Сталина и после президентства Эйзенхауэра.
В том раннем сталинском периоде вооруженными силами обеих стран руководили военно-начальники, бывшие союзниками в прошедшей войне, и они вполне понимали опасность нашим странам и всему миру от ухудшения отношений между СССР и США.
Не случайно в США сразу после войны был удален от власти и лишен всяких возможностей участия в президентской кампании генерал Маккартур – блистательный полководец, который заслужил все свои лавры в «автономной» войне на Тихом океане, а не – в Европе. Его единственным недостатком было то, он не принимал участия в совместных действиях союзников против Германии и, значит, не понимал необходимости ладить и с союзниками, и с соперниками на «старом» континенте. Аргументы, которые он считал возможными для действий в Азии, были слишком «горячими» для Европы.
Здесь можно провести некоторую аналогию: Эйзенхауэр постарался так же убрать из политики «ястреба» генерала Маккартура – как Сталин предал опале чрезмерно боевого маршала Жукова.
А Хрущев, конечно, слишком жестко обошелся с президентом Эйзенхауэром, который видел в СССР прежнего союзника, но повел себя в инциденте с Пауэрсом, как генерал и как солдат, но не как президент и политик.
Сталин бы понял такое поведение и не стал бы унижать американского президента перед всем миром.
Но случилось то, что случилось. И нам, пока мы еще не пребываем «в лучшем из миров», полезно послушать Сталина – пусть придуманного автором, но все еще способного передать нам свой опыт управления великой страной в тяжелейших обстоятельствах.
Сталин сделал много ошибок, но он – нас спасал. Он спасал и страну, и народ. Сейчас у нас нет сравнимых с тем временем острых опасностей и угроз, но мы теряем страну, народ и свое положение в мире. И история нам этого не простит.
А читатель пусть простит автору некоторые его вольности в трактовке разных исторических событий!
Ведь и на самом деле многое могло бы быть по иному, если бы те или иные люди вели себя по-другому, в тех или иных обстоятельствах. Распада СССР – России «Советской» можно было бы не допустить – и если мы этого не поймем, то нам не избежать распада и России «Демократической»!
И сейчас у нас – вся надежда на Сталина. На многие наши вопросы он оставил нам прямые ответы, на другие – мы можем найти ответы в его делах.
И вот что главное: если мы хотим сохранить себя как народ, сохранить свое государство, то нам остро необходимы и сталинский стиль управления – по результатам, и сталинский подход к подбору кадров (достаточно указать, что по сталинским правилам фильтрации во властные структуры не могли бы попасть ни Горбачев, ни Ельцин), и сталинская борьба с коррупцией и с растратчиками (Туполев был известный и успешный авиаконструктор, но вот он съездил в США, во второй раз прихватил с собой жену, да еще и приобрел негодные для дела образцы авиатехники – и, пожалуйста, приговор суда и реальный срок заключения).
Остро нужна также и сталинская справедливость. Туполеву в заключении дали возможность руководить своим конструкторским бюро, создавать новые модели самолетов – и в итоге он получал и сталинские премии, и звезды Героя.
Вот об этом и пойдет речь в этой книге.
Итак, слушаем Сталина!
Друзья и враги товарища Сталина
Как Сталин стал диктатором
Москва. Кремль. Кабинет Сталина. Совещание по вопросам перевооружения Красной Армии. Открывает совещание Сталин.
– Товарищи, мы сейчас заслушаем доклад наркома товарища Ворошилова, проведем предварительный обмен мнениями, а потом мне нужно будет уйти – на открытие Пленума ЦК партии. Но вы продолжите обсуждение доклада, а я вернусь к поведению итогов. Начинайте, товарищ Ворошилов!
Ворошилов начинает чтение доклада. Вдруг в кабинет заглядывает его порученец.
– Товарищ нарком, вас срочно к телефону!
Ворошилов недоуменно смотрит на Сталина. Тот кивает:
– Идите, раз это – срочно.
Ворошилов обращается к Тухачевскому:
– Продолжайте докладывать.
Ворошилов выходит. Тухачевский берет в руки листки с докладом и обращается к Сталину:
– Товарищ Сталин, по вопросам перевооружения армии и воздушных сил у нас подготовлены наглядные материалы. Разрешите командирам представить эти материалы?
Сталин:
– Представляйте!
Тухачевский дает команду:
– Пригласите командиров с материалами.
В кабинет входят два генерала с толстыми папками и направляются к столу Сталина. Обходят Сталина и встают за его спиной, начинают развязывать свои папки.
Сталин недоуменно оглядывается, чувствует неладное и делает движение правой рукой к ящику своего стола.
Внезапно генералы бросают свои папки на стол и хватают Сталина за обе руки.
Тухачевский поворачивается в сторону Сталина и объявляет:
– Джугашвили Иосиф Виссарионович! Вы арестованы по обвинению в государственной измене! Товарищи генералы! Отведите арестованного в его личную комнату и передайте его ожидающему там военному караулу. Арестованный Джугашвили! Объявляю вам, что Ворошилов К. Е. арестован по тому же обвинению.
Через двадцать минут обеих арестованных вывезли из Кремля в закрытом автомобиле и поместили на гауптвахту начальника гарнизона г. Москвы.
Невероятно! Фантастика! Хозяина арестовали прямо в Кремле?
Но именно по такому сценарию впоследствии арестовали в Кремле всесильного Берию! Без предъявления каких-либо конкретных обвинений. Без адвокатов и без объявления его права на защиту и на отказ от дачи показаний.
Но кто мог на такое решиться? Ведь нам внушают, что Сталин творил, что хотел, и все просто дрожали в его присутствии!
Дрожали, но – не все. А те, кто дрожали, как раз и могли пойти на такой шаг – просто в порядке самосохранения.
А откуда мы это знаем? Да вот, мы уже доподлинно знаем, что Тухачевский и другие высшие командиры Красной Армии были очень недовольны, что над ними поставили малограмотного Ворошилова. Они этого и не скрывали, они не раз резко критиковали наркома и требовали от Сталина заменить его более «компетентным», по их мнению, военно-начальником.
А поскольку Сталин на это никак не соглашался, то естественно, у них появилась и мысль убрать самого Сталина.
Тем более, что они чувствовали для себя прямую угрозу и уже открыто саботировали приказы Ворошилова (например, приказы на перевод их из своих региональных «вотчин» в Москву).
В такой ситуации уже не надо доказывать наличия заговора среди военных; наоборот, совсем странным было бы, если такого заговора не существовало.
Дальше. Сталин с некоторого времени перестал проводить не только съезды партии, но и пленумы ЦК. Почему? Потому, что среди региональных партийных руководителей было немало недовольных. Кстати, точно так же и по той же причине после него поступал Горбачев.
Но этого мало! Многие из них, заваливавшие до того Сталина своими петициями об увеличении им «квоты на расстрелы» (Эйхе, Постышев, Хрущев и другие), почувствовали для себя теперь и прямую угрозу – что репрессии, набравшие уже (при их прямом участии) небывалый размах, вскоре могут коснуться и их. Поэтому они тоже понимали, что надо что-то делать. Самый простой вариант – убрать Сталина и его группу и всё свалить на них.
Оставалось только дождаться удобного случая. Или – постараться самим создать такой случай. Поэтому они требовали – как сейчас говорят, «гласности» и «укрепления демократии» и, соответственно, возврата к практике проведения регулярных пленумов ЦК партии.
Значит, оставалось только найти предлог для сбора в Москве всех основных противников Сталина в партии и в армии. Пленум ЦК был бы как раз таким подходящим вариантом.
Понимал ли это Сталин? Понимал. Потому он и проводил чистки в ЦК – вместо обсуждения спорных вопросов на партийных пленумах. Был ли он настороже? Был, особенно – после гибели Кирова.
Искал ли он себе новых сторонников? Искал, но без особого успеха. Откуда такой вывод? Из очень достоверных слухов – что Сталин, например, намеревался ввести в высшие руководители страны Валерия Чкалова.
А внезапная и странная гибель прославленного летчика только укрепила в нем все эти опасения!
И что должен был делать в этой ситуации Сталин? Не надо особенно вчитываться в труды Макиавелли, чтобы понять, что у него был только один выход: нанести упреждающий удар по всем этим заговорщикам, действительным и потенциальным.
А про репрессии и про роль в них Сталина написано уже достаточно. Много в этом написанном правды, но много – и вранья.
Например, заставляет задуматься вот такой факт. Писатель Шолохов написал талантливую, но откровенно антикоммунистическую книгу – «Тихий Дон». А Сталин прочитал ее и разрешил печатать. Более того, спасаться от репрессий местных чекистов Шолохов ездил в Москву, к Сталину! Не говоря уже о тех наградах, которые Шолохов получал потом за свои произведения – либо с дозволения, либо по прямому указанию Сталина.
А вообще-то у Сталина в тех условиях выбора просто не было: либо погибнуть, либо стать диктатором. Именно – погибнуть, потому в те времена просто уйти в отставку и остаться в живых было невозможно.
Эта возможность появилась позже – и Хрущев, и Горбачев уже могли просто оставить свои посты и уйти на пенсию, но в обоих этих случаях особенно критической ситуации для страны не было. А Ельцин уже предчувствовал кризис и потому не ушел в отставку, пока не подобрал верного, по его мнению, преемника.
А то время, в непосредственном преддверии войны с Германией отставка Сталина в пользу «более демократичных» руководителей грозила катастрофой и для страны, и для народа. Достаточно посмотреть на примеры «сопротивления» Гитлеру в демократических государствах – в Чехии, Австрии, Дании, Франции, и т. д.
При этом не следует забывать, что Гитлер не ставил перед собой цели уничтожения чехов, австрийцев, французов, датчан, и т. д. – а русских, евреев, цыган он считал необходимым вывести «под корень».
Это – для тех, кто до сих пор полагает, что нацисты приходили к нам только для того, чтобы поделиться секретами производства качественного немецкого пива.
Так Сталин стал диктатором. Живой диктатор или мертвый «предатель дела Ленина» – что бы вы выбрали для России того времени?
А при ином повороте истории мы могли бы увидеть, к примеру, Тухачевского – в роли российского Петэна (которого французы потом все равно повесили; точнее – приговорили к смертной казни, но потом решили оставить старика доживать в своем поместье). Или мы могли бы сейчас изучать расширенный список репрессированных в мрачные тридцатые годы, который был бы пополнен именами Сталина, Ворошилова, Молотова.
Ну и Берия, наверное, тоже не избежал бы этой участи. А вот были бы у нас тогда атомное оружие и ракеты – об этом судить вам.
А ведь Сталин с Америкой дружил! Пока не пришел бесноватый Трумэн…
– Ну что, Лаврентий, пора переходить к Плану «Б»?
– План «А», товарищ Сталин, предполагал разное развитие событий и у нас были на этот счет приготовлены разные варианты – но пандемия всё спутала.
– И, все же, эта пандемия – случайность или намеренная диверсия?
– Я бы поставил – на диверсию, но у нас пока нет данных, прямо подтверждающих вариант диверсии. Меня сильно настораживает тот факт, что она случилась именно в тот момент, когда должна была начаться первая фаза основного варианта Плана «А».
– Напомни мне суть этой первой фазы.
– Сама суть уже была распубликована и получила даже некоторую «пропагандистскую» раскрутку. Это – создание Конфедерации США, Мексики и Канады. Развилки – немедленное объединение в единое государство, примерно с 90 штатами, или образование Велико-американской империи, с королем, правящим, но не управляющим. А на роль короля рассматривался либо Чарльз, либо Уильям.
– Но ведь Чарльз…
– Да, он в любой момент мог стать королем Великобритании и мы не могли вести с ним переговоры за спиной королевы. Она, по сути, наш главный сторонник и нам никак нельзя было портить с ней отношения. И, потом, вы знаете, у Чарльза в США не очень хорошая репутация.
Дальше – Уильям. И опять нам не хотелось портить отношения с королевой. А она очень на него рассчитывала и у них уже разрабатывалась комбинация, когда королева отрекается в пользу Чарльза, а Чарльз отрекается в пользу Уильяма.
А пока обсуждался вопрос о том, сколько времени будет править Чарльз. Он требовал срок не менее года, а королева хотела гарантий, что он не передумает, если ее вдруг не станет. Поэтому она соглашалась, чтобы царствование Чарльза начиналось в одном календарном году и переходило на другой год, но чтобы общий срок его правления не превышал 4—5 месяцев.
И всё шло к принятию решения: главное было договориться с женой Чарльза, а она бралась склонить мужа к принятию этого предложения, если ей предложат приемлемую и надежную позицию в королевской семье. Он ведь понимала, что когда королем станет Уильям, то он постарается все это изменить. Хотя бы – в память о своей маме, принцессе Диане.
И тут оставался только один выбор – Гарри. Он не нужен британской Короне, и он достаточно популярен в Америке. Тем более, что ходят слухи, что отцу он – ирландец. И все ирландцы его, конечно, поддержат.
