Блокнот

скачать книгу бесплатно

Блокнот. Мистическая история
Филипп Валерьевич Кащенков

Приглашаю вас заглянуть за кулисы мира творческих людей. Как они думают и работают, через, что им приходиться проходить каждый раз, готовя новые рассказы для своего читателя. Большинство не видит и не понимает какие трудности, может возложить на твои плечи творчество, считая, что это очень легко. Но на самом деле это очень тяжёлая мука, которая раздирает твою душу на мелкие клочки. Именно в погоне за творчеством молодой писатель сбегает от мира в поисках вдохновения, но он и подумать не мог, что отыщет в одиноком домике у реки окутанной тьмой.

Филипп Кащенков

Блокнот. Мистическая история

Посвящаю своей бабушке, которая поверила в меня и всячески поддерживала.

1

Знаете, я никогда не умел сочинять начало своих историй. В голову приходила куча идей: как должен развиваться сюжет, что может случиться с героями и т. д. Часто мне хотелось удивить концовкой и какими-нибудь сюжетными поворотами, но, садясь за работу, я каждый раз будто натыкался на каменную стену, которую не мог преодолеть. Вроде бы все было готово: сюжет, персонажи, варианты концовок, казавшиеся мне интересными. Однако на начало воображения не хватало: как бы я ни старался, ни взывал к музе – ничего.

Сейчас же совершенно другой случай. Я пишу этот текст, не зная ни одного слова, которое последует за предыдущим. Пишу наугад, пусть меня ведет история, показывая свой мир. Пусть поражает меня с каждым новым предложением и действием героя (или нескольких). Честно говоря, мне и не хочется ничего знать, я собираюсь читать вместе с вами и удивляться, восхищаться или расстраиваться от написанного, а не придуманного и продиктованного. В этот раз я не знаю не только начала, но и всего остального, что будет дальше, – прекрасное чувство.

Расскажу, пожалуй, немного о том, как я собрался писать эту историю. Мой хороший друг работает в агентстве, организующем разнообразные поездки для отдыха. Большинство людей, по его рассказам, заказывают туры на море и не изменяют этим традициям из года в год, но есть и те, кто жаждет уединения. Для них арендуют маленькие домики в лесах у озера, устраивают экскурсии по святым местам и т. д. Тихий домик был самое то для моих целей, и я договорился, чтобы меня отвезли туда с завязанными глазами. Так я не буду знать, где нахожусь и в какую сторону двигаться в поисках цивилизации, если вдруг заскучаю. Ведь я еду работать, а не кататься по барам и прочим местам, способным меня отвлечь. Машины мне не оставят, как и телефона в доме.

Полная изоляция от всего и от всех – вот моя цель, никаких коммуникаций, концентрация только на работе. Ехал я на две недели. Сначала хотел на месяц, но друг уговорил ограничиться парой недель. Он сказал: «Мало ли что, а так к окончанию второй недели я приеду за тобой, и если захочешь – останешься подольше». Я увидел в этом предложении здравый смысл и согласился.

Взял я с собой вещи первой необходимости: пишущую машинку, сигареты, пару пачек бумаги и немного одежды. Мне, конечно, сказали, что в доме все необходимое уже будет к моему приезду, но мало ли…

2

Наутро за мной приехал Дмитрий на джипе. Точного названия не знаю – не разбираюсь в машинах, мне не очень-то они интересны. На багажнике было написано «Шевроле», больше ничего. Мы погрузили все, что я набрал с собой в машину. Я даже успел покурить, пока Дима искал, чем завязать мне глаза. И мы отправились в путь.

Я не спал этой ночью – никак не мог дождаться, когда же начнется мое путешествие. Расположившись на заднем сиденье «Шевроле», лежа лицом в потолок, я ничего не мог видеть и только слышал, как резина соприкасается с мокрым асфальтом, как работает двигатель и капли дождя бьют по крыше. Я попросил Диму включить радио, чтобы разрядить атмосферу, но радио в машине почему-то не оказалось. Тогда я попытался заговорить с моим напарником, он не был разговорчив и все время только и отвечал своим низким хриплым голосом: нет, да, не знаю, может быть… Дима, конечно, не производил впечатления хорошего собеседника.

Это был высокий мужчина лет 40, с короткой стрижкой и широкими плечами, он был выше меня на две головы, а я не назвал бы себя низкорослым. Скорее всего, он был военным – наверное, поэтому у меня не получалось с ним диалога. И еще Дима очень здоровый – не толстый, а именно здоровый. Все в нем было пугающим, кроме его лица: на него смотришь, и тепло на душе. Такое доброе человечное лицо, и не скажешь, что этого человека обучали убивать, тем более не подумаешь, что он на это способен. Мне не верилось, и я спросил, убивал ли он человека. Ответ последовал не сразу, после недолгой паузы он сухо сказал: «Да, в армии мне приходилось это делать». Все мои догадки подтвердились.

Ехали мы уже с час, было скучно. Оставив попытки разговорить водителя, я погрузился в сон. Разбудил меня громкий хлопок двери автомобиля: Дмитрий вышел из машины. Видимо, мы приехали. Сдернув с себя повязку, я начал приглядываться к местности. На улице уже было темно, вокруг деревья, почти ничего не видно, хоть мои глаза привыкли к темноте.

Дима сообщил, что мы на месте, и указал на дом. Он помог мне донести машинку и разъяснил, что к чему, где дрова, продукты, как топить и т. д. Я ответил, что знаю, как это все делается, ведь когда-то жил в подобном доме со своей бабушкой. От него я услышал: «Такой порядок. Я должен все рассказать, а то потом у начальства будут ко мне вопросы, если Вы сломаете что-нибудь». Я кивнул ему и продолжил слушать. Экскурсия длилась недолго, мой попутчик поскорее хотел уйти. Я предложил ему выпить чаю перед дорогой, но он отказался, мне даже послышался в его голосе страх. Пожелав Дмитрию удачной дороги, я продолжил свое знакомство с домом.

Первым делом, конечно, следовало растопить камин. Осенний дождь все еще шел, и было довольно прохладно. С этим не возникло проблем, ведь, как я уже упоминал, мне приходилось жить в подобном доме.

3

Мои родители погибли, когда я был мальчишкой и бабушка взяла меня к себе. У нее не было сил следить и за ребенком, и за домом, но она спасла меня от приюта, за что я ей очень благодарен. Я помогал всем, чем только мог. Так что у меня не было варианта не научиться управляться с домашними делами.

Конечно, поначалу все за меня делала бабушка, но со временем она научила меня вещам, которые ей давались тяжело. Я рубил дрова, складывая их в поленницу, ходил за продуктами, перекапывал огород, носил воду и много еще чем был занят.

В свободное время я постоянно читал, ведь в деревне больше особо нечем заняться. Да, мои сверстники целыми днями гуляли и пили, но это было не по мне. Погружаться с головой в мир, созданный автором, – вот это меня увлекало, даже завораживало.

Со временем я подумал: а почему бы не попробовать самому написать рассказ или что-то в этом роде. В школе за все сочинения мне ставили «отлично»; я знал, как обращаться со словами, и начал писать. Каждую неделю я посылал новый рассказ в местный журнал, спустя 23 неудачных рассказа меня все-таки впервые напечатали. Счастью не было предела. Бабушка радовалась со мной, ведь каждый раз, как мне отказывали, она поносила редакторов журнала, все написанное мной сначала проходило ее проверку.

Не все разделяли нашу с ней радость, многие смеялись надо мной, не общались и строили всякие козни. Но я не остановился, продолжал писать и отправлять. Я нащупал, «как нужно делать», и печатался гораздо чаще.

Со временем смех и шутки моих соседей утихли, но со мной по-прежнему не разговаривали – видимо, потому, что теперь каждые две недели мои рассказы были на странице журнала. Может, они презирали меня за то, что у меня получилось, или я кому-то просто не нравился, я так и не понял этого.

Когда мне было 19, бабушка тяжело заболела, врачи ничем не смогли помочь. Я ухаживал за ней и следил за хозяйством, а она все твердила: «Уезжай ты отсюда подальше, в какой-нибудь город, и пиши там». Говорила, здесь нет будущего – ни у меня, ни у моего таланта. Конечно, я не хотел ее бросать и поэтому все время отнекивался.

Однажды утром, проснувшись, я увидел, что бабушка так и не открыла глаз. Я похоронил ее рядом с дедом, как она и хотела. Денег с рассказов хватило на «хорошие похороны». Потом я продал бабушкин дом со всем хозяйством соседу и отправился в город.

4

Ничего особенного в этом домике не было. Одноэтажный дом с тремя комнатами, гостиной, спальней и небольшой ванной. Гостиная была довольно большая, в ней же располагались кухня и зона отдыха: диван, небольшой столик перед ним и пара стеллажей с книгами. Туалет был на улице, это меня, честно сказать, не смутило, я привык к такому.

Закончив разглядывать место, где я собирался провести несколько недель, нужно было разобрать свой багаж. Это не заняло много времени, вещей было немного, пишущую машинку я поставил на стол перед диваном, бумагу поместил на небольшую полочку под столом – рабочее место было готово. Вещи закинул в шкаф спальни и, перекурив, принялся за готовку ужина.

За разбором вещей мне все вспоминались лицо и интонация Димы. Почему он испытывал страх? Может, бывший военный боится темноты или безлюдного леса? Странно. А вдруг он опаздывает куда-то, а по неосвещенной дороге не погонишь, вот и нервничает? Причин было множество, а может, мне действительно просто показалось.

Как только сигарета закончилась, я отбросил эти мысли и принялся за готовку. Продуктов и правда было много, причем хороших. Это приятно удивило, не потребовали бы с меня доплаты за их качество. Ужин я состряпал быстро, ничего сложного и долгого не хотелось делать в первый день. Мне не терпелось приступить к тому, из-за чего я все это затеял.

Отдыхать мне не хотелось, как и спать, поэтому я решил начать работать прямо после ужина. Выкурив очередную сигарету, я уселся на диван и стал печатать то, что вы сейчас читаете.

Забавно, да? Вы уже читаете, а для меня это только первые слова, это поражает меня так же сильно, как и вдохновляет.

Я написал пару страниц, и меня одолела зевота – видимо, я уже отвык от свежего воздуха в городе, и на природе меня сморило. Решил пойти поспать, а наутро осмотреться у дома и продолжить работу.

5

Признаюсь честно, давно так не высыпался. В городе ведь постоянно что-то шумит и мешает. Когда я только перебрался туда, долго не мог нормально засыпать: машины проезжали у меня под окном, слышались крики пьянчуг и шум от соседей – все это не способствовало сну. Но здесь все было по-другому. Конечно, это не мертвая тишина, но шум реки, ветра, уносящего опавшие с деревьев листья, не раздражали слух, а наоборот, успокаивали и умиротворяли. От этого настроение было шикарным, хотелось, улыбаясь, наблюдать за красотами, окружающими меня.

Когда я проснулся, погода поменялась кардинально. От вчерашнего дождя с ветром не осталось и следа, о нем напоминали только влажная почва и листья, хаотично разбросанные ярко-оранжевым с красно-желтыми пятнами ковром. Все блестело в лучах яркого солнца. Правда, мне снился кошмар, но я не помню его. Не придаю особого значения снам – это просто сны. Да и, скорее всего, кошмар этот был вызван переменой места. Неизвестный дом в глуши, в который меня привезли с завязанными глазами, видно, немного обеспокоил мое подсознание, только и всего. Меня это не волновало.

Первым делом одевшись, я вышел на улицу к лавке, стоявшей около входной двери дома, и закурил. Я всегда курил сразу после того, как проснусь. Курение не было для меня вредной привычкой, от которой хотелось бы избавиться. Сигареты стали мне другом. Ты куришь, когда тебе плохо, чтобы успокоится, а когда счастлив – чтобы насладиться моментом. Сигареты давали мне заряд сил и эмоций, для того чтобы не останавливаться, и я благодарен им за это.

На завтрак была каша – ничего особенного, как и многие годы до этого.

Мне хотелось осмотреться у дома, походить по лесу и просто погулять, что я и сделал. Я не боялся потеряться, ведь частенько бывал в лесах. Собирал ягоды и грибы бесчисленное количество раз, так что лес не был для меня пугающим местом, где можно заплутать.

6

Однажды даже ходил на охоту. Тогда нашим с бабушкой соседом был Антон Волков, заядлый охотник. Он вечно приносил нам лично добытое мясо. Если быть точнее, то не нам, а моей бабушке. Волков не любил меня, почему – не знаю, но вот в бабушке он души не чаял, был влюблен в нее. Все время приносил ей всяческие подарки: то мясо, то вино, один раз даже привез мне книгу из очередного путешествия по большим городам. Скорее всего, это бабушка его попросила, как и в тот раз, когда он взял меня с собой на охоту.

Это был мой первый раз. Закончился он выбитым плечом, из-за того, что я не плотно прижал ружье. Антон орал на меня так, что я думал, потеряю сознание от давления и громкости его криков. Нам пришлось вернуться домой гораздо раньше, чем планировалось. После этого Антон никогда больше не смотрел в мою сторону, были слышны только оскорбления. Бабушка не смогла этого терпеть и попросила его больше не приходить к нам, тот послушал и с бешенством в глазах взглянул на меня в последний раз, я побледнел от страха. Он ничего мне не сделал, просто ушел.

Через пару дней он уже уехал, продал дом, и больше я его не видел.

7

Я гулял по лесу несколько часов и зашел довольно далеко. Никаких признаков чего-то живого, ни намека, даже отпечатков шин «Шевроле» не нашлось. Видимо, ночной дождь размыл следы, а ветер засыпал их листьями. Меня действительно хорошо запрятали, не было ничего, что хотя бы намекало на цивилизацию или чье-то присутствие вблизи.

По возвращении в дом нужно было вновь растопить камин, отобедать и приниматься за дело. Пока я занимался хозяйством, начало темнеть. Плотно поев, а затем выкурив сигарету, наслаждаясь осенним прохладным воздухом, я уселся за машинку.

Прошло уже полтора часа, а я написал лишь три предложения, совсем ничего не приходило в голову. А вчера все было так замечательно. Слова будто сами проявлялись на бумаге и складывались в предложения. Я же был лишь наблюдателем, посредником, записывающим то, что говорит мне история. Но сегодня нет. Ничего.

Я решил выпить чаю, очень сладкого, может, он пробудит рассказ ото сна. Но неся кружку к машинке, я споткнулся о ковер и разлил весь чай на него. Край ковра отогнулся, и я увидел щель в полу. Отодвинув ковер, я обнаружил небольшой люк в полу. Под люком оказалась металлическая коробка, обернутая в какую-то старую тряпку.

В коробке лежал кожаный дневник с деревянной маской, видимо, что-то вроде сувенира из оккультных магазинчиков. В дневнике были стихи.

«Позже их прочту, сначала нужно разобраться с ковром», – решил я и поставил вещи из коробки на полку. Приведение ковра в порядок заняло больше времени, чем я рассчитывал. Стемнело, и пора было ложиться спать. Так и не поработал…

8

Мне опять приснился кошмар. Я даже проснулся от него, но никак не мог вспомнить, что именно мне снилось. Среди ночи мне захотелось попить воды (почему-то около кровати на столике стакана не было, хотя я помню, как поставил его перед сном) и пришлось идти на кухню. По пути мое внимание привлекла маска, которую я нашел в коробке под полом. Она стояла на полке и смотрела прямо на меня. Не знаю почему, но она пугала в ночном свете. Отвернувшись от нее, я пошел дальше, налил воды в стакан и вернулся в спальню. Пока я шел на кухню, наливал воду, возвращался в комнату, меня не оставляло ощущение пристального взгляда, направленного на меня, мне казалось, что маска следит за каждым моим действием.

Я еще долго лежал, все обдумывал это. Не выдержав, вбежал в гостиную, к маске, схватил ее и закинул в шкаф, плотно закрыв его. После я отправился в кровать и моментально уснул, маска меня больше не беспокоила.

9

На часах 21:20. Сел писать только сейчас. Не знаю даже, что сказать про сегодняшний день. Он какой-то… Странный, да и еще эта маска. Она весь день не выходила у меня из головы. Точнее, не она, а чувство, которое она вызвала у меня сегодня ночью. Если, конечно, мне это не приснилось.

Начну с того, что я проснулся сегодня от удара лицом об пол – я упал с кровати. После пробуждения не было чувства бодрости, будто и не спал вовсе. Настроение отвратительное. Еще и опрокинул стакан с водой, потянувшись за ним. Мне сегодня не везет. (Нужно смыть это с себя.) Решено – я отправился в ванную. Говорят, что водой действительно можно смыть с себя плохой настрой или напряжение после тяжелого дня. Вроде помогло на какое-то время.

Больше утром ничего не произошло, кроме эпизода с кружкой. Когда я вышел из ванной, то обнаружил на кухне разбитую кружку. Видимо, когда я в порыве забегал в ванну и хлопнул дверью, кружка, оставленная мной на краю стола, упала и разбилась. Во время приготовления завтрака меня ничто не беспокоило, кроме моего ночного похода за водой. Маска – почему она вызывала такое беспокойство? А может, мне все просто приснилось? Это бы многое объяснило: отсутствие на столике у кровати стакана с водой, зловещее нереальное ощущение страха и паники. Точно сон.

Но даже тот факт, что это был сон, не заставил меня поставить зловещую маску на место. Было еще кое-что, не укладывающееся у меня в голове: если это был сон, то почему маска не на полке, а в шкафу?

После завтрака, так и не придумав ответа на этот вопрос, я решил убрать маску обратно в ящик, где ее и нашел. Открыв шкаф, маски там я не обнаружил. Не знаю почему, но меня моментально прошиб пот, и возник новый вопрос. А где она? Ни в шкафу, куда я ее закинул «во сне», ни на полке, где она стояла вчера вечером, ее не оказалось. Где она может быть? Я судорожно начал искать ее по всему дому – безрезультатно. Но я, как во сне, чувствовал на себе ее взгляд. Мысль о том, как я мог потерять такую примечательную вещь в небольшом доме, сводила меня с ума. Я ведь здесь один, никто ее не мог забрать или спрятать, я сам ее убрал, но куда?