скачать книгу бесплатно
– Мы попросим это сделать более опытного товарища, с которой я в дружеских отношениях, – следователь осторожно посмотрел на прокурора, чтобы узнать его реакцию.
– Я промолчу, поскольку всё это неофициально и не совсем по закону, – Александр Дмитриевич развёл руками, – Привычкин очень осторожный человек, хоть и ходит в кабинете в белых тапочках. Он может оставлять на документах какие-нибудь метки.
– Ценное замечание, – Самурин кивнул головой, – я Любовь Семёновну проинструктирую в этом плане.
– Что я могу для вас сделать, так это проверить, есть ли в других районах призраки в голубых сапогах, – прокурор махнул рукой, – свободны.
13
Кронов вернулся после работы домой и к своему удивлению не обнаружил там Варю и ароматов приготовленного ею ужина. Девушка пришла домой, когда Виктор с аппетитом за обе щеки уплетал собственноручно приготовленный омлет. Парень, поприветствовав радостной улыбкой свою квартирантку, произнёс:
– Как видишь, и я кое-что могу приготовить самостоятельно, а это означает, что окажись я один, то с голоду не умру. Присоединяйся и отведай моей вкуснятины.
– Аромат внушает доверие, – Варя виновато улыбнулась, – извини, задержали на работе. Сам понимаешь, у врачей, как и у прокуроров, ненормированный рабочий день.
– Какие проблемы! – Виктор поднялся с места и обнял девушку, – на данном этапе нашей жизни у нас почти на первом плане должна быть работа, чтобы себя зарекомендовать. Это нормально.
– Спасибо за понимание, – Варя помыла руки и уселась за стол, – с удовольствием попробую твой шедевр, а ты тем временем расскажи, чем вы там, в прокуратуре, занимаетесь?
– Сейчас ничем особенным. Изучаем, планируем. Самурин в своё дежурство на труп съездил. Но там мужчина умер своей смертью. Работа начнётся после всех новогодних праздников. Не то, что у вас, где у больных пациентов каникул нет.
– Ты прав. К сожалению, люди болеют, и нагрузка у медицинских работников не уменьшается, а постоянно увеличивается.
– У меня со следующего понедельника начинается недельное дежурство, что тоже добавит напряжения, – Виктор поставил на стол фарфоровый чайник с заваренным чаем, – но я уже втянулся в работу, и мне повезло, что коллектив попался хороший. Мы – одна команда. А ваша больница чем дышит?
– Пока однозначно на этот вопрос ответить не могу, – Варя смутилась, – врачи – специфические люди. Кто-то недоволен работой главврача, кто-то завотделениями. На этой основе формируются группировки, плетутся интриги.
– Будь бдительна, – Виктор улыбнулся, – ты ведь скоро станешь женой будущего прокурора. Ты не передумала изменить свою жизнь кардинально?
– Жду конкретных предложений, – Варя усмехнулась, – может, пора посетить одно известное учреждение?
– Январь перекантуемся, а в начале февраля посетим указанное официальное учреждение с целью подачи заявления, чтобы уже весной сыграть свадьбу.
– Очень рада, что всё прояснилось, – Варя чмокнула парня в губы, – теперь с энтузиазмом начну подготовку к главному событию в жизни.
– Вот и прекрасно, – Виктор чуть заметно качнул головой, – у тебя усталый вид.
– Работа оставляет следы и на лице, – девушка поднялась с места, – давай сегодня пораньше ляжем спать.
– Давай.
Первые две недели нового года для Кронова пролетели в мелкой суете и в ожидании обычной активной работы по исполнению своих непосредственных обязанностей. Отпраздновав Старый новый год у гостеприимных Самуриных, Кроновы вернулись домой под утро. Виктор за праздничным столом ограничился фужером шампанского, поскольку всю неделю находился в статусе дежурного. Варя, напротив, кроме шампанского, выпила ещё и две стопки водки, что сделало её чрезмерно разговорчивой. Девушка сначала говорила о свадьбе, о сценарии её проведения, потом переключилась на работу и перспективу роста, которую ей пообещал сам заведующий отделением. Вспомнила она и Любовь Семёновну, ставшую для неё и подругой, и наставником. А потом как-то резко умолкла, разделась, забралась под одеяло и с улыбкой на губах мгновенно уснула.
Виктор проснулся первым от звонка домашнего телефона. Звонил дежурный, который в любезной форме сообщил, что в одной из отдалённых деревень обнаружен труп мужчины, который среди улицы ждёт осмотра и изучения. Кронов вздохнул, посмотрел на часы, показывающие два часа дня, постучал пальцем по носику Вари и произнёс:
– Я на труп. Он далеко отсюда, буду к вечеру.
– Я буду скучать и спать, – девушка, не открывая глаз, улыбнулась и с головой укрылась одеялом.
На место обнаружения трупа оперативная группа в составе сотрудника уголовного розыска и помощника прокурора выехала на милицейском «УАЗе». За рулём был сам оперативник, который связь с отделом поддерживал с помощью рации. Через полчаса пути рация зашумела и заговорила голосом дежурного милиции:
– Возвращайтесь. Позвонила жена трупа и сказала, что труп пришёл домой, сейчас он спит в своей кровати, – дежурный хмыкнул, – женщина извинилась и пообещала из мнимого трупа мужа сделать труп настоящий.
– Посоветуй ей оставить труп живым, а то не май месяц, сами окоченеем от холода, – заметил оперативник.
– Да, сейчас самое время вернуться домой в тёплую кровать к любимой девушке под горячий бок, – на лице помощника прокурора заиграла довольная улыбка.
Кронов с целью сделать холодный сюрприз Варе тихо вошёл в квартиру и замер, услышав разговор, доносившийся из кухни. Виктор осторожно заглянул туда и, увидев там смазливое лицо начальника Вари, пьющего водку и с восхищением рассыпающегося в комплиментах квартирантке, на которой поверх ночной рубашки был небрежно накинут халат, произнёс:
– Дорогая, я сожалею, что наш путь в ЗАГС остался лишь мечтою. Не буду мешать. Одна просьба: заберите с собой свою грязь со стола и из других мест, где её оставили. А на это омерзительное существо, которое в моей квартире увивается перед тобой павлином, я даже брезгую смотреть. В вашем распоряжении десять минут. Остальные свои вещи можешь забрать позже, – Виктор стукнул кулаком по стене и вышел в зал.
Варя, появившись там через некоторое время, сдерживая слёзы, проговорила:
– Разреши на прощание сказать пару слов. Конечно, я дура. Он пришёл неожиданно, попросился допить бутылку водки, а потом стал мне обещать продвижение по службе и место в областном центре. А впустила я его в квартиру, потому что он мой начальник, и я всё-таки от него завишу.
– Скажу одно, – Виктор вздохнул, – мне тебя жаль. И когда эта мразь говорила тебе о твоём карьерном росте, разве ты не думала о нашем совместном пути, который зависит от моего продвижения по службе. Прокуроры ведь, как военнослужащие, сегодня здесь, завтра там. Но бог меня миловал. Если бы я стал твоим мужем, то перешёл бы в разряд рогоносцев, которым тыкали пальцем в спину и с жалостью усмехались. Прощения не проси. Свободна. А я ведь поверил твоим глазам, наполненным тогда искренней любовью. А теперь они блестят ложью и пороком. И совет: научись распознавать подонков. Твой начальник долго не протянет в этой должности. Таким не место на руководящих должностях. Но учти, что я лично ему мстить не буду, поскольку вы оба виновны. Его накажет сам коллектив.
– Я уйду, но знай, что я тебя люблю по-прежнему. И между нами ничего не было. Вещи заберу завтра, когда ты будешь на работе, – Варя, больше не сдерживая слёз, оделась и ушла в холодную зиму.
14
В понедельник на утреннем совещании у прокурора Кронов выглядел подавленным. Привалко с тревогой в глазах посмотрел на своего подчинённого и произнёс:
– Это совещание посвятим личной жизни сотрудников нашей прокуратуры и начнём с товарища Кронова. У нас не должно быть тайн друг от друга. Мы один организм, и если какой-то механизм даёт сбой, страдают остальные.
– Да, друг, расскажи нам, что случилось? – глаза Самурина наполнились состраданием, – мы поможем победить зло, злодея, обидчика, болезнь.
– Спасибо, товарищи, – лицо Кронова посветлело от мимолётной улыбки, – я рад, что вы с такой заинтересованностью, с таким стремлением заглянуть в мою душу принимаете участие в моей жизни. Я рад, что вы замечаете на моём лице малейшие изменения оттенков печали и страдания. Я рад, что Господь не допустил, чтобы я оказался в рядах рогоносцев, явив мне сцену, в которой Варвара Суданова в моей квартире, воспользовавшись моим выездом на труп, принимала своего начальника-мерзавца – заведующего терапевтическим отделением, – Виктор, глядя на своих товарищей, усмехнулся, – прошу, товарищи, закрыть рты. Я спокоен, как никогда.
Самурин закрыл рот и зашевелил губами:
– Что меня огорчает в этой драме, так это то, что «кина» не будет, то есть запланированная торжественная пьянка накрылась медным тазом. А ведь в жизни так мало радостей.
– Извини, товарищ Самурин, что не оправдал надежды, – Кронов снова погрустнел, – но постараюсь найти замену запланированной свадьбе.
– Постарайся, и повторю, что в жизни так мало радостей, – следователь с трагическим лицом заломил руки.
– Если быть откровенным, – прокурор кивнул головой, – то сочувствовать тут нечему. Надо сказать спасибо тому, кто показал тебе одну из сторон многогранной жизни. И этот кто-то сделал это вовремя.
– Кстати, Любовь Семёновна, которая находится в статусе разведённой женщины, на днях проинформировала меня о домогательствах заведующего отделением к Варе, – следователь бросил косой взгляд на Виктора.
– Это её не оправдывает, – глаза парня прояснились, – говорить мне о любви и тут же принимать в моей квартире мерзость, увы, это не мой роман.
– Если не секрет, в каких позах были застуканы любовники? – спросил Самурин.
– Этот проходимец уже пил водку на кухне и раздавал обещания Варе повысить её по службе.
– А Варя признала факт прелюбодеяния? – продолжил допрос следователь.
– А кто сознается, если не пойман с поличным, – Кронов отмахнулся рукой, – но уже сам факт нахождения постороннего мужчины в квартире говорит о многом.
– Хочу заметить, поставив точку в этих откровениях, что вопрос о смещении с должности этого медицинского работника давно уже созрел у руководства района и в облздравотделе. Этот человек, чтобы добиться цели или близости с женщиной, отличается наглостью и провокационностью. Поэтому не надо спешить выносить приговор в столь непростом деле. Я выскажу своё мнение об этом человеке наверху. И учтите, мы на государственной ответственной службе и наше жильё не должно превращаться в проходной двор, тем более для разных проходимцев. Если такие появляются, надо резко на это реагировать, – прокурор посмотрел на следователя, – но о другом. Просто ради любопытства, что тебе ещё сказала Любовь Семёновна?
– От тебя ничего не утаишь, – хмыкнул Михаил Николаевич, – после её тайной операции в кабинете Привычкина я стал обладателем страшной тайны, которую боюсь держать в себе, а поэтому делюсь ею с вами.
– Это, пожалуй, затмит моё горе в кавычках, – усмехнулся Кронов, – и что же, кроме белых тапочек, укрывается в картотеке специалиста по душам?
– Мутович Ян Шимонович, – Самурин расширил до предела свои калмыцкие глаза, чтобы лучше рассмотреть сузившиеся до предела глаза коллег, – правда, карточка на него не заведена, но есть отдельный лист бумаги, на котором зафиксировано обращение Мутовича к Привычкину по поводу своих странных желаний, ощущений и опасений. А именно: предшественник Кронова утверждает, что его преследуют навязчивые мысли по поводу своего неряшливого вида и неполноценности, которые якобы вызывают брезгливость, отвращение и презрение со стороны его жены Виты. Мутовичу кажется, что те мужчины, которые входят в круг общения Виты, намного достойнее его. Привычкин под откровениями Мутовича написал слово «обсессия» с тремя вопросительными знаками.
– Прошу высказаться, – Привалко покачал головой, – а моё мнение такое, что обсессия может мутировать в шизофрению с определёнными формами действий, устремлений и навязчивого поведения по устранению их причин. Я, конечно, в этом не разбираюсь, но думаю, смысл моих слов понятен.
– Я так понял, – Кронов одобрительно кивнул головой, – что этого Мутовича, нашего уважаемого коллегу, следует записать в кандидаты на звание приведения в голубых сапогах.
– Я мыслю в том же направлении, – Михаил Николаевич удовлетворённо улыбнулся, – я сейчас вспомнил случай с Бородько и подумал, а вдруг у этого бедолаги были любовные отношения с Витой. Мутович заманивает их в глухой лес под предлогом сбора грибов. Уединяется, переодевается в призрак, имитирует рычание медведя и каким-то образом нанизывает любовника жены животом на сук. После чего снова переодевается в своей машине и быстро возвращается к жене, которая до этого заметила среди деревьев странного человека в плаще и сапогах. Подстроить смерть Тригубова от удара током тем более не составляет труда, как и убить с помощью того же тока браконьера Хомусько и подстроить несчастный случай с Корчиным по силам нашему бывшему коллеге.
– Ужас! Просто сцена из фильма ужасов, – Кронов содрогнулся, – но имеет право на существование.
– Так, товарищи работники прокуратуры, вы собираетесь работать по существу своих прямых обязанностей? Прошло полмесяца нового года, а показатели, которые никто не отменял, пока почти нулевые, – прокурор посмотрел на помощника, – имей в виду, завтра начинаются суды с участием прокурора, и с тебя иски. А ты, Михаил Николаевич, хоть одно дело по взяткам, по халатности, по другим должностным нарушениям имеешь?
– Имею в виду и работаю в этом направлении с соответствующим отделом милиции. И в этом месяце я одно такое дело направлю в суд через тебя.
– Немного успокоил. И имейте в виду, привидению по старым делам предъявить нечего. Поэтому в свободное от работы время накапливайте материал и ловите его с поличным, – Привалко сначала посмотрел на настольные часы, а потом на Кронова, – поскольку ты сегодня свободен от дел в суде, бери служебную машину с водителем и съезди в хозяйство, которое по юридическим вопросам обслуживает Мутович. Он мне перед выходными звонил и просил привлечь должностных лиц, виновных в падеже свиней, к ответственности. Он мог бы сам это сделать, но ему там работать. Можешь с собой прихватить главного ветврача для дачи квалифицированного заключения.
– С удовольствием съезжу. Заодно очень тонко затрону интересующую нас тему.
– Тема уж очень интересует тебя, и это становится твоей навязчивой идеей. Если так будет продолжаться и дальше, я вынужден вас обоих отправить, пока нелегально, на приём к Привычкину. Всё, свободны.
15
Кронов, получив задание от прокурора, созвонился с главным ветврачом района и пригласил его в свою компанию. Тот с удовольствием согласился прокатиться к местам, граничащим с зоной отчуждения.
Виктор подобрал невысокого, плотного молодого мужчину Сергея Павловича Пнурова возле одноэтажного здания, в котором размещалась ветстанция. После разговоров о погоде и на другие отвлечённые темы Пнуров сказал:
– Причины падежа скота по всей стране одинаковы. Это некачественные корма, плохие условия содержания, а именно: скученность, грязь, сквозняки, сырость. Это ненадлежащая профилактика заболеваний из-за отсутствия достаточного количества ветеринарных препаратов. И круг лиц, виновных в падеже, уже давно установлен. А поэтому, Виктор Васильевич, мне по приезде на место останется только вставить в моё уже готовое заключение фамилии конкретных соответствующих специалистов и должностных лиц, которыми являются заведующий фермой, зоотехник, агроном. Если падёж большой, то можно включить в список и самого руководителя хозяйства, что делается крайне редко. Наша задача возместить государству ущерб, причинённый лицами, на которых возложены обязанности по недопущению падежа. В связи с чем вам остаётся только взять у этих лиц объяснения, затребовать в бухгалтерии справки об их материальном положении, напечатать текст иска с моим заключением и отправить его в суд. Суд всегда в данных случаях на нашей стороне.
– Спасибо, Сергей Павлович. Всё разложено по полочкам. Так и сделаем, – Виктор задумался и продолжил, – с моим предшественником вы тоже по такой же схеме работали?
– Да, методика проверок не меняется уже многие годы. Суд, специалисты и прокуратура к ней уже привыкли и не хотят углубляться в другие причины падежа, которые начинаются где-то выше.
– Ясно, что и здесь имеются дежурные стрелочники, – хмыкнул Кронов.
– Они присутствуют везде, потому что именно стрелочник переводит рельсы в нужный режим, – а поэтому, чем дальше чиновник сидит от стрелок, тем труднее его достать.
– Красивый вывод по нашей действительности, – Кронов посмотрел на красивую, волнующую природу, мелькающую за окном автомобиля, – в этой красоте, что нас окружает, суетится людская жизнь, которая часто оставляет после себя не совсем красивые следы.
Председатель хозяйства Ступенин Вадим Николаевич, крупный мужчина среднего возраста, встретив незваных гостей с дежурной улыбкой и такой же любезностью, посадил их на стулья в своём кабинете, развёл руками и проговорил:
– Признаю, выбился в антилидеры в районе по падежу свиней. Был всплеск, но сейчас всё вошло в нормальное русло. Мои специалисты готовы по мере возможности возместить ущерб, в котором есть доля и их вины. Я надеюсь, вы понимаете, о чём идёт речь?
– Понимаем, Вадим Николаевич, – улыбнулся Кронов, – а поэтому и вы нас поймите, мы должны соблюсти определённые формальности при оформлении соответствующих документов.
– Понимаю и не буду воспрепятствовать этому.
К обеду Кронов, взяв объяснения у лиц, ответственных за надлежащее содержание скота, зашёл в бухгалтерию за справками по зарплате указанных лиц и увидел там женщину с повязанным на голове лёгким цветным платком, которая сдержанно улыбалась, чтобы не рассмеяться. Виктор пожал плечами и с удивлением произнёс:
– Вита, это вы или не вы?
Женщина рассмеялась и проворковала:
– Нехорошо забывать друзей. Я ждала вашего звонка, но увы, не дождалась.
– Не мог преодолеть робость перед совершенством природы, – Виктор застенчиво улыбнулся и склонил голову.
– За такие слова придётся вас простить и пригласить к нам на обед, – Вита смутилась, – Ян сейчас в другом хозяйстве, но обещал подъехать.
– С радостью принимаю приглашение, но сначала оформите мне справки о зарплате, я думаю, известных вам лиц.
Когда справки были готовы, в бухгалтерию заглянул Пнуров, который поздоровался и сказал:
– Виктор Васильевич, мы приглашены председателем на обед.
– Передай Вадиму Николаевичу моё спасибо и скажи, что я обедаю у Мутовичей. Потом я к вам присоединюсь. Машина и водитель в твоём распоряжении.
Вита с благодарностью посмотрела на Кронова и торопливо стала складывать документы в сейф. На обед они пошли пешком.
Высокий дом Мутовичей с десятком окон стоял на возвышенности в стороне от центральной улицы деревни. Внутри дома, состоящего из нескольких комнат, царил порядок. В прихожей Виктору бросились в глаза начищенные до блеска туфли и ботинки Яна Шимоновича. Вита провела гостя на кухню и сказала:
– Предлагаю натюрморт из борща, разных закусочных салатов, грибочков, сала с мясными прослойками собственного копчения и, конечно, с водочкой.
– Вита, прошу, не издевайтесь над человеком, а явите это побыстрее на стол.
– Тогда помогай, – женщина почти вплотную подошла к парню и, касаясь его своей высокой грудью, вручила ему кухонный нож, – порежь сало, хлеб и открой бутылку.
– С удовольствием, – Виктор, поворачиваясь, предплечьем прошёлся по упругой соблазнительной части тела, – извините.
– Перейдём на «ты», – Вита усмехнулась, – а за приятные жесты не стоит извиняться.
Гость и хозяйка обедали почти молча. Когда они выпили по третьей стопке водки, Виктор проговорил:
– Я не могу понять, почему такая красавица, как ты, выбрала заточение в такой глуши, а не устремилась к суете большого города, где бы тобой любовались люди, и ты могла бы там сделать достойную карьеру, учитывая твой ум и красоту.
– Трудно объяснить, – глаза женщины наполнились печалью, – так сложились обстоятельства. Возможно, я родилась, чтобы украсить эти места.
– Но это несправедливо, – Виктор потёр виски руками.
– Тебе плохо? – Вита поднялась с места, подошла к парню и погладила его зачёсанные назад волосы.
– Перебрал на Старый новый год, теперь вот сказывается, – Кронов улыбнулся, – может, найдётся пару таблеток активированного угля для нейтрализации алкоголя.
