скачать книгу бесплатно
Жаль, корень у любви нежданно высох.
Любовь зачахла. Ангел у плеча
оплакивал несбывшиеся выси,
молясь истоку жизненных начал.
Но та, что человек, все так же пишет,
пытаясь пламя скудное разжечь.
Уволенный Хранитель спит на крыше
расстройства в бесконечность этажей.
Волчья песня
Развеять бы пеплом по свету душевную боль.
Возможно, когда-то залечатся старые раны.
Давай-ка, волчара, затянем дуэтом с тобой,
укрывшись от города в чреве лесного тумана.
Споем о красивой любви и волшебных мечтах,
потом о несбывшимся
(ближе с которым не стали).
Прости, я всплакну, мне без слез
этой ночью никак.
И ноет душа, и в смятении звездные дали.
Прижмешься к ногам.
Будет грозно темнеть небосклон.
Устало опустишь глаза и вздохнешь терпеливо.
Потом запоешь, разгоняя полуночный сон,
а я подпою, как умею, вздыхая тоскливо.
Сочувствуя грусти, промчатся по кронам ветра.
Обрушится небо дождем в полыхании молний.
И вырвется боль из души, и уйдет во вчера.
Послушный покой
серой грустью пустоты заполнит.
И краски сойдут, и отступит в досаде огонь
того, что пьянило, сбивая летящим потоком.
Уснет непокой.
Ты доверчиво ткнешься в ладонь.
А утро погасит рассветом янтарное око.
Белая мечта
Я знаю, что однажды будет это:
в пахучие просторы разнотравья,
в края, где отдыхает в неге лето,
а небо в нежно-радужной оправе,
ворвусь на быстроногой кобылице,
сходя с ума от солнечных объятий…
Мне скачка эта каждой ночью снится.
А я сама – в красивом белом платье.
Любимая, спи
«Любимая, спи» ты мне пел под гитару.
Мелькали видения в пляске костра.
Пророчили нам быть счастливейшей парой.
«Любимая, спи» ты мне пел под гитару.
Но чувства сгорели в нелепом пожаре,
в костре, что держался почти до утра…
«Любимая, спи» – ты мне пел под гитару.
Мелькали видения в пляске костра.
Мелькали видения в пляске костра.
Я к чувствам прильнула твоим осторожно.
А рядом чернел назревающий крах.
Мелькали видения в пляске костра.
Как будто недавно, как будто вчера —
та боль, разорвавшая сердце безбожно…
Мелькали видения в пляске костра.
Я к чувствам прильнула твоим осторожно.
Я к чувствам прильнула твоим осторожно.
А в душу запали простые слова:
«Любимая, спи…». В них светилась надежность…
Я к чувствам прильнула твоим осторожно
когда-то в наивном и радостном прошлом.
У нас закружилась от звезд голова…
Я к чувствам прильнула твоим осторожно.
А в душу запали простые слова.
Мне в душу запали простые слова
и слепком хрустальным остались навечно.
Под пальцами чуть холодила трава…
Мне в душу запали простые слова…
И пусть серенада любви не нова,
светла и чиста, хоть порой быстротечна,
мне в душу запали простые слова
и слепком хрустальным остались навечно.
«Любимая, спи…
Зарисовка в пастельных тонах
Спит, как бог.
Рисую мягко на спине его картину:
остров, небо с облаками и штрихи густой травы.
Дождь в полосочку косую. А вторую половину
всю засеяла цветами и… дошла до головы.
Там подушечками пальцев
обнаружила «дорожку».
Утонула всей ладонью в чаще спутанных волос
и ногтями, будто в танце —
задушевном танце кошки
нацарапала на шее пляску крохотных стрекоз.
Он вздохнул, обняв подушку.
Я губами попыталась
написать каскад историй
на расслабленном плече…
Подсказала час кукушка. Ножка света золотая
осторожно из-за шторы оказала вазе честь
и скользнула по постели, заблудившись в одеяле.
Мой засоня безмятежно продолжает видеть сны.
Вновь рисую горы, ели.
Луч лениво лег в бокале.
Это утро льет любовно день из чаши тишины.
Танец на выживание
А мы танцуем, связанные случаем,
под музыку досады (раз-два-три),
друг друга попрекая днями лучшими,
то тихо, то, срываясь в злобный крик.
Безжалостно скрестились души взглядами,
срослись ладони в жесткий монолит,
Алеет под ногтями кожа пятнами,
но кровь лишь возбуждает «аппетит».
Теперь ни часа без реванша ярости.
Укус последний станет лучшим па.
Танцуем, загибаясь от усталости.
Любовь/обида/ненависть – слепа.
Убаюкана буря
Не делить нам ни троп, ни дорог,
где хлопочет назойливый ветер,
ни беседки (там глупый вьюнок
тянет к небу зеленые плети),
ни ночей, ни проблем – ничего.
Не для нас распевает валторна,
призывая в поход кочевой
за рассветом.
С улыбкой притворной
утешает не друг и не враг
(то ли дух, то ли внутренний голос).
Не ходи, говорит, со двора
не спеши вслед медовому соло.
А неймется бежать – посчитай
что-нибудь под глубокие вздохи.
Успокоится птица-мечта.
Ей и в клетке живется неплохо.
Пироги пропитала ваниль.
В чашке чая луна в полном свете.
Убаюкана буря, а штиль
раскидал непролазные сети.
Незабываемый вкус
Южная ночь расставляет ловушки.
Выверен ракурс луны и теней.
К небу прилипшие звездные мушки,
пляшут кокетливо в каждой волне.
Бриз шепотком пробегает по кронам
(ткут заговорщики тайную сеть).
Нежится радость в подушках на троне
и вдохновенно пытается петь.
Что-то щемящее трогает душу.
Взрывом по телу – полет «мотыльков».
Синяя птица, как нежная клуша,
квохчет, мечтой призывая любовь.
Шелком ложатся воздушные петли
знойных соблазнов. Что делать? – сдаюсь…
Южная ночь бродит призраком светлым
в памяти…
Незабываемый вкус.
Любимый
Любимый…
Слово то какое!
Со вкусом летнего тепла.
Парящим облаком покоя
ласкает губы. И мала
ему Вселенная для крика —
«любимый!»…
Шепотом – «люби…» —
смакую… Спелая клубника
и счастья лёгкие клубы…
Бесценно искреннее слово.
Взобью ему подушку снов
из бормотаний родниковых
и недописанных стихов…
