Осколки Луны

Каролина Лунар

Осколки Луны

Глава 1

– Лунтик, лужи на улице. Смотри под ноги. – сказал Дэн, пока я пыталась его обогнать.

Не знаю, нужно ли вам объяснять, что происходит. Но я буду краткой: меня зовут Луна, с ударением на первый слог. И как вы уже поняли друзья называют меня – Лунтик. Раньше меня это обижало, особенно от незнакомых людей, но Дэну можно. Он мой одноклассник и лучший друг в одном лице.

Правда, просто друг. Может быть, в начальной школе у нас промелькнула детская симпатия, но не более. Мы навсегда друзья, без намеков на френдзону. Особенно, учитывая то, что у него есть девушка Яна, с которой я его познакомила. У нас все взаимно, я помогаю и поддерживаю его, а он меня.

В воздухе стол запах асфальта после дождя, а школа пахла осенними листьями. В коридорах стоял гул от большого количества людей и их разговоров. А мы, как обычно, опаздывали на первый урок.

– Подожди, Мотя попросил без него не заходить, – сказал и замедлился Даниэль, когда мы поднялись на нужный этаж

– А что он без нас не сможет дверную ручку открыть? – с усмешкой спросила я, пытаясь отдышаться. Конечно, я могу посоревноваться с многими девушками в росте. Но, когда твой друг – 180 см, а ты на каблуках пытаешься успеть за ним, это больше похоже не на шаг, а на пробежку.

– Без твоей помощи, дорогая, я ничего не смогу

Знакомьтесь, Матвей – дамский угодник нашей школы. Но обращение «дорогая» по праву принадлежит только мне. Конечно, Дэн с Яной часто говорят нам о том, что из нас получилась бы классная пара. Стоит признаться, что мы с Матвеем действительно хорошо смотримся. Он высокий, умный, зеленоглазый татарин. У нас идеальная генетика и получились бы красивые дети. Но когда мне про это говорят – я очень злюсь. Мы не друзья и мы никогда не будем вместе. Мы просто одноклассники и хорошие знакомые.

Зато с Дэном они не разлей вода. Да, мы делим одного лучшего друга на двоих. И всех все устраивает.

Я повернулась на голос, который доносился с конца коридора.

– Заставлять девушку ждать – некультурно, – сказала я, улыбнувшись, чуть прикусила губу, будто пытаясь вернуть себе контроль над собой, и постучала в дверь, уговаривая себя не оборачиваться.

– Извините за опоздание, можно войти в класс?, – на выдохе произнесла я

– У троих из Простоквашино все стабильно. Проходите. – сказала учительница по физике

– Ирина Евгеньевна, стабильность залог успеха. – попытался сгладить наше опоздание Матвей. Мы опаздывали не потому что не хотели идти на уроки. Так получалось и нас самих это не устраивало.

– Волков, в твоем случае залог успеха – написать ЕГЭ, как минимум на 80 баллов, остальное уже не поможет. – сказала Ирина Евгеньева в адрес Матвея.

Стараясь не засмеяться, я села рядом со своей одноклассницей и убрала свои черные длинные волосы в хвост. Даниэль и Матвей сели впереди нас.

В основном, мы с Дэном сидели вместе на уроках. Но на последнем году обучения тех, кто сдают ЕГЭ пересаживают на первые парты, а остальные занимаются своими делами и не отвлекают. Обычно мы смотрели видео или решали варианты, которые задали на дом.

На перемене, когда я торопливо собирала тетради в сумку, один из листков выскользнул из рук и упал на пол. Прежде чем я успела наклониться, Матвей поднял листок и протянул его мне.

– Ты уронила, – тихо сказал он.

Пальцы коснулись его руки, когда я забирала листок. Мимолётное прикосновение, которое будто оставило на коже ожог.

– Спасибо, – выдохнула она.

Он только кивнул и вышел из класса. Разные компании, разные разговоры, разный взгляд на мир – между нами нет ничего общего. Именно это я и говорила вам.

Школьные дни текли один за другим – привычно и размеренно.

Я ловила взгляды Матвея в коридорах, иногда он подходил сам – спросить про задание или просто перекинуться парой фраз. Иногда мне казалось, что наше общение началось только благодаря Даниелю и Яне, которые сводили нас при любом удачном случае.

Но мне не нравилось, что я чувствую и я знала, что это не приведет ни к чему хорошему.

Во время обеда в нашей школьной столовой кто-то предложил собраться и сходить всем вместе в кино. И я сразу заметила, как Матвей мельком взглянул в мою сторону, когда они обсуждали выбор фильма.

Хоть бы это не было самовнушением.

Я не собиралась идти. Не подумайте, у нас дружный класс и все относятся хорошо друг к другу. Наши совместные вылазки куда-то всегда были очень душеными и веселыми. Но фильм, который они выбрали не воодушевлял.

– Если эта информация поможет тебе поменять решение, – сказал Дэн, когда поймал меня после английского, – то Яна идет с нами.

– Я подумаю, правда, но ничего не обещаю.

Я спустилась по ступеням, держа в руках учебники. Когда в толпе, краем глаза увидела Матвея.

Он стоял с друзьями, облокотившись на перила, смеялся над тем, что только что кто-то сказал. Как только наши взгляды пересеклись, он хлопнул одного из друзей по плечу и направился ко мне, будто именно так и должно быть.

– Пошли, дорогая – бросил он, догоняя мой шаг, – Мне всё равно в ту сторону.

Слова находились сами: обсуждение уроков, музыки, каких-то случайных событий. И меня не переставало преследовать ощущение как будто мы с ним очень близкие и давние знакомые.

– Почему ты не идёшь в воскресенье?

Я бросила на него скользящий взгляд, пряча улыбку.

– Тебя подослал Дэн, чтобы ты уговорил меня? – с лёгким смешком спросила я.

– Нет, – Матвей пожал плечами, словно всё происходящее его почти не волновало. – Почти все идут. Ты не любишь такие сборища?

Я фыркнула, отводя взгляд в сторону.

– У меня другие планы на этот день, да и фильм мне не особо понравился.

Матвей на мгновение задумался, потом негромко добавил:

– А что будет, если я скажу, что не пойду, если не пойдёшь ты?

Я остановилась, медленно поворачиваясь к нему.

– Думаю, – сказала я с нарочитой серьёзностью, – Дэн меня никогда за это не простит. И я буду жить с чувством вины до конца своих дней.

Матвей чуть усмехнулся.

– Тогда можешь начинать просить у него прощения.

– Что? – я удивлённо вскинула брови. – Ты же не хочешь сказать…

– Именно это я и говорю, дорогая.

На секунду между нами повисло молчание.

– Какие такие грандиозные планы могут быть важнее просмотра фильма в душевной компании? – притворно возмутился он.

Я невинно пожала плечами:

– Я собираюсь спасти свою нервную систему.

Он фыркнул, качая головой.

– Бросаешь друзей на произвол судьбы ради собственного спокойствия.

– Я ужасный человек, – драматично вздохнула я, закатив глаза. – А ты иди с ними. Получишь удовольствие от глупых шуток и попкорна.

Матвей притворно задумался.

– Перспектива заманчиво пахнет разочарованием.

Я рассмеялась. Он смотрел на меня с такой лёгкой полуулыбкой, в которой было больше тепла, чем он хотел показать.

– Ладно, – сказал он, чуть потеснив меня плечом. – Пойдём на компромисс: если я куплю тебе гигантский попкорн, то ты идёшь.

Я прикусила губу, сдерживая улыбку.

– Договорились, – наконец сказала я, качнув головой. – Но только потому, что меня легко подкупить.

Матвей коротко засмеялся. И мы пошли рядом, переговариваясь о ерунде. Он не любил говорить о себе – это я поняла давно. Но были моменты, когда он позволял себе маленькие откровения. И я слушала каждое его слово.

Вечером этого же дня от него пришло сообщение. До этого мы могли списываться по мелочам, но сегодня я знала, что он должен написать.

«Дорогая, если всё равно собираешься жертвовать собой ради культурного развития, может, встретимся заранее?»

«Ладно. Но если я сбегу до начала фильма, ты делаешь вид, что не видел меня»

«А если сбежишь во время фильма – буду громко кричать твоё имя посреди зала»

Спасибо мистер подкат, очень мило с вашей стороны. Но я не куплюсь на такие уловки. А улыбка так и не сходила с моего лица.

Воскресное утро было пасмурным, но тёплым. Я стояла перед зеркалом, пытаясь поймать взгляд, который не поддавался мне. Прежде чем выйти, нужно было убедиться, что я выгляжу хотя бы немного уверенно.

На лице – лёгкий макияж: стрелки, которые я рисовала на своих веках каждый раз на протяжении уже 4 лет, и темно-красная помада. Волосы я собрала в низкий пучок, оставив пару прядок, которые волнами касались плеч. Я надела бежевый свитер и черные джинсы клеш. На ногах – чёрные ботинки на каблуке. Я не хотела выглядеть слишком нарядно. Потому что старалась убедить себя, что это всего лишь кино.

Я глубоко вздохнула и пошла к двери. Но сердце всё ещё барабанило в груди, и мысли путались в голове.

Когда я открыла дверь, передо мной стоял Матвей. Он был в черном пальто, в белой футболке под ним. Это был тот самый Матвей, с его ленивой полуулыбкой и лёгкой небрежностью, с которой он двигался. Он стоял в проёме двери, прислонившись к косяку, как всегда уверенно, но что-то в его позе говорило мне, что внутри всё же есть напряжение, которое он пытался скрыть.

– Ты пунктуальна, – заметил он, не двигаясь с места.

Я невольно взглянула на часы, проверив, что не опоздала.

– Ты удивлен, что кто-то в этом мире умеет собираться вовремя?

Он кивнул, притворно серьёзно:

– Каждый раз в людях открываются неожиданные таланты.

Я закатила глаза, а он, несмотря на всю свою натянутую серьёзность, не смог сдержать улыбку.

Он, наконец, чуть шагнул вперёд, и мы вышли. Его рука слегка коснулась моей, когда мы прошли мимо друг друга. Не касание, а скорее просто случайный жест.

Мы шли пешком до кинотеатра, и весь путь был пропитан лёгким, но ощутимым напряжением, которое я не могла объяснить. Он молчал, и мне почему-то хотелось, чтобы он первым нарушил тишину.

Когда мы подошли к кассе, Матвей вдруг заговорил:

– Надеюсь, ты осознаёшь, – сказал он, когда мы стояли в очереди за билетами, – что после сегодняшнего похода в кино моя репутация окончательно пострадает.

Я удивлённо посмотрела на него

– Ты о чём? – спросила я.

Он ухмыльнулся, и его взгляд снова стал немного насмешливым:

– Представь: я добровольно иду смотреть романтическую комедию. Моё окружение не переживёт такого удара.

Я фыркнула:

– Так кто же тебя заставил?

Он наклонился чуть ближе, понизив голос:

– Одна девочка. Но я не в обиде на неё.

Он сказал это с лёгкой полуулыбкой. Его дыхание коснулось моей щеки, и я машинально отступила на полшага назад, чувствуя, как щеки заливает тепло.

Мы выбрали места и вошли в зал. В кинотеатре оказалось тесно и шумно. Кто-то бегал за попкорном, кто-то спорил, кто с кем будет сидеть. В этом хаосе я вдруг почувствовала, как Матвей мягко взял меня за локоть и подтянул ближе к себе.

– Пошли, наши места там – сказал он, кивая на свободные места в конце зала.

– Лунтик, скажи честно, – спросил Дэн, – на сколько процентов ты уже жалеешь, что согласилась?

Я притворилась, что задумалась:

– На семьдесят семь.

Он расхохотался:

– Отлично. К середине фильма будет все сто.

Я тихо усмехнулась, и в ту секунду почувствовала, как плечо Матвея чуть коснулось моего.

Случайность.

– Шанс сбежать ещё есть, – склонился ко мне Матвей, когда свет начал тускнеть, и сцена на экране залилась приглушённым светом.

– Уже поздно. Теперь ты тоже обречён.

Матвей усмехнулся в ответ, и я услышала в его голосе ту самую нотку лёгкого сарказма, от которой всегда хотелось улыбнуться.

Когда фильм начался, он тихо комментировал происходящее – едва слышно, только для меня. Шептал на ухо короткие язвительные реплики, из-за которых я едва сдерживала смех.

Когда зал погрузился в полную темноту во время одной из особенно напряжённых сцен, я почувствовала, как его рука еле заметно коснулась моей – сначала кончиками пальцев, потом чуть увереннее. Будто проверял не отстранюсь ли я.

Я не отстранилась.

Просто сидела молча, ощущая это маленькое прикосновение так ясно, как будто весь мир за пределами зала замедлился и перестал существовать.

Когда свет в зале снова включили, глаза на мгновение болезненно защипало. Рядом зашевелились одноклассники: кто-то встал, кто-то начал громко обсуждать фильм. Матвей встал рядом, потянулся, как будто только что проснулся после долгого сна, и лениво спросил:

– Ну что, выжила?

– Едва. Думаю, ты должен меня отблагодарить за мужество.

Матвей вскинул брови с притворным удивлением:

– Конечно, дорогая. Тебе что? Орден за отвагу, поцелуй или просто кофе?

Я покачала головой, сдерживая улыбку:

– Оставь себе. Вдруг понадобится кому-то, кто действительно будет страдать рядом с тобой на следующем фильме.

Он засмеялся своим негромким, тёплым смехом, и я снова почувствовала, как тепло разливается по телу.

Когда мы выходили из зала его рука снова почти случайно коснулась моей, когда мы пробирались сквозь толпу. И я опять сделала вид, что не заметила.

– Куда дальше?

– Домой, – ответила я.

Матвей фальшиво вздохнул:

–Оставишь меня одного наедине с душевной компанией и моими мыслями?

Я улыбнулась:

– Думаю, ты справишься. А Даниэль с Яной тебе смогут в этом помочь.

Яна пожала плечами:

– Ну вы идете или как?

– Я её провожу, – сказал он, будто не давая мне выбора.

Когда я прощалась с ребятами, вопросительно посмотрела на Яну, с надеждой на то, что она спасет меня. Она только молча кивнула.

– Признай, если бы не моё обаяние, ты бы сбежала ещё в первой половине фильма.

Я усмехнулась, не оборачиваясь:

– Уверенность у тебя, конечно, запредельная.

– Я предпочитаю называть это объективной реальностью, – невозмутимо сказал он.

Я лишь с безысходностью покачала головой

– Ладно, – сказал он, чуть сбавив тон, – И всё же, кино было бы куда скучнее без моих комментариев.

Я покосилась на него:

– Без твоего сарказма? Возможно, у меня было бы больше шансов понять сюжет.

Он притворно вздохнул:

– Неблагодарная публика. Зрительский зал требует анекдотов и остроумных реплик, а потом жалуется на качество обслуживания.

Я рассмеялась.

Мы шли ещё немного молча, пока Матвей снова не нарушил тишину:

– Впрочем, – сказал он чуть тише, – будь моя воля, я бы всё равно выбрал пойти в кино с тобой.

Я почувствовала, как щеки предательски загораются.

– Оставь это для кого-то другого

Матвей усмехнулся:

– Не Дэну же мне в любви признаваться, дорогая.

Он говорил легко, вроде бы в шутку, но в каждой фразе звучала искренняя теплота, от которой хотелось улыбаться.

Когда мы подошли к моему дому, Матвей остановился чуть в стороне, не торопясь прощаться.

– Значит, на этом наша культурная миссия завершена? – спросил он.

Я кивнула. Он наклонился чуть ближе, будто что-то обдумывая, а потом тихо сказал:

– Тогда скоро найдём новую миссию. Только предупреждаю: следующая будет ещё хуже.

– О, я уже в предвкушении, – усмехнулась я.

Матвей улыбнулся и мы попрощались. Я поднялась по ступеням к подъезду, не оборачиваясь. И чувствовала – он смотрит мне вслед.

Гл