скачать книгу бесплатно
– А фонды помощи? Там ведь такие суммы собирают…
– Для детей. А я уже давно не ребёнок.
– Не нужно отчаиваться, это не конец. Я помогу вам!
– Спасибо, – улыбнулся Роман, – скажите, сколько?..
– Люди с такими опухолями по-разному живут. От полугода до нескольких лет…
– Лучше бы скорее…
– Что ты такое говоришь? Как смеешь? Не надо заранее себя хоронить. Время есть. Пусть и немного. Пропишем тебе химиотерапию. Это замедлит действие…
– А зачем? На сколько? Ещё больше времени на мучения? Зачем мне это? А вдруг я влюблюсь? Или ещё что?
– Да что ты такое говоришь!
– Спасибо вам. Извините, я пойду. Извините…
Роб выбежал из кабинета. Слёзы защипали глаза и покатились по щекам. Вот и всё. Конец. Скоро, не скоро. Не важно. Это финал. И не страшно совсем. А безразлично. Но слёзы, почему слёзы льются? Ведь совсем не хотелось плакать. И сейчас. Куда идти? Никуда и не хочется. Вот ведь новость!
– Роб, постой! – окликнул его Николай Николаевич
Роб медленно повернулся. Слёз почти не было видно, но, казалось, будто всё лицо мокрое от них. Стало немного стыдно за себя.
– Да?.. – выдавил он.
– Зайди, мы не договорили.
– Не хочется…
– Ну что за детский сад? Заходи!
Роб тяжело вздохнул и направился в открытую дверь. И что ещё нужно было знать? Самое главное уже сказано, всё уже известно. Что ещё нужно? Роб чувствовал себя таким опустошённым. Но тем не менее зашёл в кабинет.
– Можно дам тебе совет, – уже спокойней сказал Николай Николаевич, усаживаясь в кресло.
– А они нужны? Жизнь ведь моя. Зачем мне ваши советы?
– Послушай меня, парень. Жизнь твоя ещё не закончилась! Впереди ещё много времени, понимаешь? Всё ещё можно вылечить. Или по крайней мере выиграть для тебя больше времени. Понимаешь? Бороться нужно.
– Зачем мне это? Я узнал самое важное. Вот скажите мне, будете ли вы смотреть фильм или читать книгу, если вам расскажут, чем всё закончится, раньше, чем вы дочитаете её?
– Твоя жизнь не фильм, и не книга…
– Вот и нет. Это триллер с элементами иронической трагикомедии.
– Я ценю твоё чувство юмора, тем более сейчас. Оставайся таким ж. не нужно замыкаться. Давай, всё-таки химиотерапию?
– Я не изменюсь уже. И спасибо, не надо никаких терапий. Мне всё равно будет страшно. Засыпать или куда-то идти. С такой-то мыслью.
– Да не хорони ты себя раньше времени! Я же сказал, от шести месяцев до нескольких лет…
– Теперь можно делать то, что больше всего боялся.
– Ты о чём?
– Шутка, вы же просили меня юморить…
– Нужно сообщить родственникам, чтобы знали.
– Не нужно. Зачем им это знать? Я уже достаточно взрослый и сам вправе решать, что и кому нужно сообщать. Отец не вынесет этого.
– Но нужен кто-то, кто будет за тобой присматривать, ведь всякой может произойти. Потеря сознания, обильные кровотечения… Может, кому-то из друзей?
– Будет человек, я расскажу. Очень хорошей знакомой. Не волнуйтесь.
– Тогда будешь приходить ко мне каждую неделю, просто так, безо всякой оплаты. Будем что-то думать.
– Спасибо вам за всё. Если хотите, я буду приходить. Но никаких процедур. Просто поговорить.
– Да, конечно…
– До свидания.
– До скорого, Роб.
Роб открыл дверь и вышел. Спиной он чувствовал, как плавит его жалостный взгляд Николая Николаевича. Какой же он хороший человек. И врач. Роб ещё немного постоял у кабинета, посмотрел на дверь и вышел к лестницам. Теперь всё известно. Не надо никуда торопиться. Можно просто идти и всё. Как же он хотел дождя. Чтобы промокнуть до ниточки, идти медленно по лужам, ощущать удары капель. Но какой дождь в конце ноября? Немного снега или жутко холодно. Вроде ещё и не зима, но уже и не осень. Какое-то непонятное время, ни солнца, ни туч. Просто серость вокруг. И морозная сухость. Лужи уже давно замёрзли, а листья почернели и спрятались под первым снегом. Вот и всё, что могло дать небо Робу в этот момент. Когда он так хотел дождя.
Глава 5. Всё ещё можно решить
Что может чувствовать человек, которому сказали, что он скоро закончит жизнь. Интересно, а есть ещё что-то более неприятное и разочаровывающее так, что ноги становятся ватными, в горле всё пересыхает? Мы все боимся маленьких страхов. Боимся опоздать или не успеть, боимся проспать или недоспать, боимся зубной боли и мышей, которые боятся нас не меньше, но чего стоят эти страхи, когда перед тобой такой известность, и твоё будущее, вся твоя жизнь, а вернее её конец известен и так близок. Теперь всё то, чего так боишься, всё что мешало жить полной жизнью безо всяких страхов – это такие мелочи, но как же они важны. В нужное время, они строили нашу жизнь. И вот ты стоишь у финала, а что осталось? Что есть, и как тебя будут помнить?
Роб медленно брёл по улице, даже не зная куда. Просто шёл. Надо было решать, как быть дальше, что делать в этот оставшийся срок. И зачем он всё узнал? Сидел бы сейчас где-нибудь в офисе и ругался на надоевшие договоры сотрудничество. Но нет, правда, она так внезапно врезается в жизнь и роняет с любой высоты. Правда, всегда не вовремя и болезненно. И почему люди так не любят правду? Постоянно врут, пытаясь оправдать себя за то, что возможно и составляет их жизнь. Скрывают свою сущность за масками, подражают толпе. Ложь – вот, что делает людей похожими. Роб осознавал это, как ему казалось, лучше всех.
Мимо промчался автомобиль, кто-то закричал, обругивая водителя. Ветер прошумел голыми ветками. Жизнь продолжалась. И никому не было интересно, что происходит в жизни у идущего куда-то парня. Роб присел на лавочку у входа в какой-то магазин. Как же всё было неопределенно. Теперь ещё больше. И это в такой момент, когда знаешь, когда конец, ещё больше сомнений и терзаний.
Хлопнула дверь магазина, изнутри зазвенел колокольчик, и продавщица приятным голосом поздоровалась с покупателями. Роб уткнулся носом в воротник и уставился в одну точку. Луч солнца пробежал по окнам, переходя в сотни солнечных зайчиков. Скользнул по карнизу и на миг задержался во взгляде Роб. Казалось, солнце понимает его, найдя щель в серости неба оно прорвалось к нему. Но тут же оставило его, уходя к другой стороне наше планеты. Так всегда. У каждого – всегда свои дела, нужно торопиться, бежать куда-то, всё вперёд-вперёд.
Холодало. Ноябрь становился всё больше зимним, чем осенним. Холод был каким-то сухим и кусачим. Хватал за кончики ушей и носа, а пальцы даже в карманах стали замерзать. Улица прогоняла Роба куда-то в другое место, туда, где несколько теплее, чтобы мысли и воспоминания могли продолжить свой поток. Пришлось встать и пойти. Опять куда-то медленно, прислушиваясь к хрусту снега под ногами.
День подходил к концу. Прохожих становилось всё меньше, дороги пустели, и только светофоры уныло сигналили наступающей пустоте. Такими бывают города в конце рабочего дня, когда нагулявшаяся молодёжь или запоздалые рабочие уже разбрелись по домам, а магазины и киоски закрывались, чтобы на следующий день вновь встретить покупателей. Ничего не изменится, кроме даты в телефонах и компьютерах. А Роб медленно брёл, не разбирая дороги. Он больше был в мыслях, чем в городе. Снежинки бесшумно опускались на плечи и ресницы. Если в этот момент взглянуть на небо, то падающие снежинки создали бы эффект падающих звёзд. Но мало кто понимал и различал в падающем снеге приближение космоса.
Внезапно Роб оказался у входа в какой-то паб. Выпить сейчас было бы очень кстати. Потерев замерзшие руки, он посмотрел по сторонам, будто боясь встретить кого-то из знакомых, и вошел в теплое помещение.
Посетителей в пабе практически не было. Это успокаивало. Роб решил взять самого дорогого пива и сесть где-нибудь с краю барной стойки, чтобы никто его не трогал.
– Можно мне какого-нибудь качественного пива? – спросил Роб бармена, усевшись у барной стойки.
Бармен посмотрел на него оценивающим взглядом и молча пошел наливать напиток. Роб обернулся осмотреться. Желтоватый цвет от тусклых ламп придавал какой-то пугающий вид всему помещению. Затертые столы местами поблескивали присохшим пролитым пивом, отчего и запах тут стоял соответствующий. Место, мягко говоря, было таким себе, но Роб уже не хотел никуда идти.
– Ваше пиво, – буркнул бармен, выставляя бокал пенного перед Робом.
– О, спасибо, – вздрогнул Роб и подтянул бокал к себе.
Он отглотнул. Вкус пива был похож на какой-то прокисший суп, который ты случайно пробуешь, забыв убрать его на ночь в холодильник. Как ещё это заведение существовало, если тут все такое ужасное?
– Приветствую, – кто-то поздоровался с Робом со спины, – не против, если я присяду?
Роб перевел взгляд со стекающего с бокала конденсата на того на поприветствовавшего его мужчину и молча кивнул. В голове выросла лишь одна мысль: «Неужели тут мало места?».
– Что-то случилось у тебя, друг, – начал вдруг мужчина. Роб ещё раз незаметно окинул его взглядом.
Обычный с виду мужчина лет сорока, в потертой куртке и необычайно большими рабочими руками. Было видно, что это обычный работяга. Скорее всего частый гость таких заведений.
– С чего вы взяли? – недовольно спросил Роб. Ему не хотелось сейчас разговаривать.
– Вид у тебя такой, будто тебя собаки покусали, – улыбнулся мужчина.
Роб вспомнил про Тоби. Он сейчас один в квартире, голодный скорее всего. Не мог его старый лабрадор кушать, когда Роба не было дома. Старый верный пес. Захотелось скорее пойти домой и приласкать его.
– Все нормально… – глухо ответил Роб, – просто устал…
– Все мы, просто устали, – повторил мужик, – я, кстати, Илья. Тебя как зовут?
– Роб, -выдохнул Роб, – Роберт.
– Ого, ну и имя. Ты оттуда что ли?
– Откуда?
– С Запада. Иностранец что ли?
– Нет, я русский. Мама была, как вы сказали, оттуда.
– Почему была? – с неподдельным интересом спросил Илья.
– Потому что ушла, когда я был маленький.
– Так странно… – Илья глотнул что-то из своего бокала, – обычно из семей уходят папы.
– Получается, я – необычный… – подвел итог Роб.
– Получается да.
Роб вспомнил, сколько всего он натерпелся из-за своего имени. Ещё в школе все его дразнили за это, хотя он не был в этом виноват. Как и его старшая сестра, которую звали Глорией. Вообще в их семье с именами детей было все очень странно. Виталий и Павел – старшие братья от первой жены отца, которого, кстати, звали Макар, Глория и Роберт – были от другой жены. Всегда они почему-то уходили от отца, Роб никогда не понимал, как такое возможно. Уходили, а детей оставляли ему. Маму Роба звали Ирма, она была родом из Германии – в России, в Береговой она приехала ещё в студенчестве по обмену, встретила тут Макара и вышла за него замуж несмотря на то, что у того уже было двое детей от первого брака. Все у них было хорошо, пока не родился Роб. Ему не было и года, как она собрала вещи и уехала, так и не попрощавшись с детьми. Отец говорил, что Ирма уехала на родину, а им туда нельзя было. С такой правдой Роб прожил всю жизнь – он даже не интересовался, где мама, не искал её и не пытался выйти с ней связь. Уехала и уехала.
– Но ты ведь сидишь тут и пьёшь не из-за своего имени, Роберт?
– Роб, лучше Роб, – подправил тот, – просто решил зайти погреться.
– Ну нет, я тебе не верю, – Илья продолжал настаивать, – у тебя такое лицо, будто ты сейчас тут умрешь.
– Нет тут, и не сейчас, – выдохнул Роб, рассказать ему что ли всё? Может легче станет.
– Ты что, чем-то болен что ли? – по голосу Ильи становилось ясно, что он перебрал с пивом.
– Нуу… Можно сказать и так, – угрюмо проговорил Роб.
– Не заразно, надеюсь?
Роб отрицательно покачал головой.
– А что у тебя? – не унимался Илья.
– Рак, – сухо отрезал Роб, допивая пиво. Как-то незаметно он выпил весь бокал. Захотелось ещё.
– Брат, – обратился Илья к бармену, – налей нам ещё фирменного.
Бармен пренебрежительно посмотрел на них, тяжело вздохнул и пошел наливать напитки.
– Так нельзя же, пить, когда рак – предположил Илья.
– Ну вот хочется мне, понимаете?
– Понимаю, – задумчиво проговорил Илья.
– Вот и зашел сюда, молча посидеть, – сказал Роб, делая акцент на последних двух словах.
– И что, ты даже с жизнью своей попрощался?
– Не знаю, что делать пока. Только сегодня узнал…
– И что, сколько тебе осталось?
Роб резко повернул голову в сторону Ильи. Зачем эти вопросы?
– Полгода, может больше…
– Печально… – прошептал Илья, – что близкие говорят? Как ведут себя?
– А они не знают…
– Они вообще у тебя есть?
– Есть, – выдохнул Роб, – у меня замечательные друзья… Жизнь бы за них отдал. Но мне остается немного, так много ещё не успел сделать…
– А что ты хотел сделать?
