Сакральное

скачать книгу бесплатно

Сакральное
Влад Каренин

Сборник стихов «Сакральное» – пятый по счету сборник Влада Каренина, молодого поэта из Тулы, который позволяет всем окунуться в удивительный мир поэзии и любви.

Сакральное

Влад Каренин

© Влад Каренин, 2021

ISBN 978-5-0051-1420-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Приветствую, дорогой читатель. В твоих руках сейчас находится пятый по счету сборник «Сакральное», работа над которым была запланирована еще на 2019 год, однако, в силу различных глупых и не очень обстоятельств, увидела свет только сейчас. В этом сборнике можно ознакомиться с моими небезынтересными (наверное) интервью, а также со стихотворениями разных лет. Они будут разделены по периодам. Приятного прочтения!

«Несмотря на сложную ситуацию в обществе культура Тульской области продолжает развиваться. Творческие личности не прекращают творить – только теперь дома, иногда встречаясь с публикой на онлайн-трансляциях. Среди них и участник поэтического объединения «Голоса тульских улиц» 17-летний Влад Петроченко, работающий под фамилией-псевдонимом Каренин.

В обычное время он часто выступает на тульских поэтических вечерах, в том числе в КЦ «Типография». Читал свои стихотворения на фестивале в честь Всемирного дня поэзии в 2019 году, «Ночи музеев» в 2018 году, выступал на разогреве у некоторых более известных современных поэтов, таких как Серафима Ананасова и Лев Рубинштейн, а также в московском метро. В прошлом году произведения Влада Каренина попали в альманах поэзии интересных авторов со всей России «Стихи внутри тебя», при этом он уже издал три сборника своих стихотворений и собирает материал для еще одного. В планах на осень – поехать в поэтический тур по городам России. С Владом мы обсудили предназначение поэзии, чувства читателя и писателя – и многое другое.

– Как на тебя повлияла нынешняя ситуация и повлияла ли вообще?

– В негативном ключе никак не повлияла. Днём я обычно сплю, потом провожу время со своей девушкой, а ночами обычно пишу стихи. Кроме того, сейчас я активно занимаюсь развитием группы, поэтому мне вообще некогда думать о карантине и всех вытекающих. Я в мыслях, не в тоске!

– Кого считаешь своими кумирами в поэзии?

– Из наиболее близких по духу современных поэтов могу выделить Евгения Сою, Веру Полозкову и Дениса Туманова. Уж очень мы с ними похожи по стилю, духу, да и просто читать все их работы очень приятно. Из классики предпочитаю Маяковского, Цветаеву и Ахматову. Не могу сказать почему, просто очень нравятся как люди и как поэты.

– Как давно сам пишешь стихотворения?

– Пишу с 2012 года. Мне тогда 9 лет было. Мое первое стихотворение было навеяно мыслями о якобы надвигающемся на тот момент конце света. Я писал о том, как боюсь потерять всё, и размышлял о том, что будет с нами после смерти. Могу сказать, что сейчас я смотрю на него с удивлением. С удивлением тому, что направление мыслей почти никак не изменилось за 8 лет.

– То есть сейчас твое творчество сохраняет такую же депрессивную безысходность?

– Не совсем. Не нужно воспринимать это как безысходность. Эти рассуждения скорее должны наталкивать на то, что жизнь даётся один раз, и прожить её надо так, чтобы ни о чем не жалеть. Не жалеть о том, что не успел что-то сделать, куда-то съездить, кому-то признаться в чувствах. Все это нам очень сложно делать во времена вечной суматохи, а стихотворения, указывающие на существование смерти, не позволяют забыть о том, что у нас не так уж и много времени, чтобы откладывать на потом. К тому же я пишу не только про это, – в основном про любовь и человеческие чувства.

– А как ты считаешь, в чем состоит задача поэзии? Должны ли стихотворения всегда чему-то учить человека, быть назидательными? И какова твоя цель?

– Задача поэзии, на мой взгляд, состоит в своего рода образовании. Она призвана освещать разные аспекты жизни общества, рассказывать что-то. Иногда ее задача состоит в том, чтобы заставлять человека думать о вещах, о которых он никогда не задумывался, что в принципе способствует расширению границ сознания и восприятия. Таким образом, даже если стихотворение не несёт в себе особого посыла, оно может учить чему-то. Вообще, «назидательность» – вещь субъективная, и если один человек не увидит в стихотворении ничего, кроме ряда слов и последовательности звуков, то другому может показаться, что он увидел себя, свою жизнь, какую-то ситуацию из своей жизни и так далее.

Для меня поэзия это в первую очень искусство, возможность поделиться с миром своими мыслями, эмоциями, переживаниями и взглядами на жизнь. Кроме того, я вижу поэзию как нечто успокаивающее, позволяющее преодолеть тоску и устранить ощущение недосказанности.

– То есть в первую очередь стихотворение должно именно быть искренним? Важно ли при этом строгое соблюдение формы? Стараешься ли ты придерживаться «правил стихосложения» или больше внимания уделяешь чувствам?

– Да, в первую очередь стихотворение должно идти от души. Вообще писателем должен считаться человек, который пишет от души, отдавая часть себя, и делает это не ради славы, а ради искусства. В противном случае он просто графоман.

Стихотворение не обязательно должно быть «строгим» по форме. Мир развивается и несмотря на то, что поэзия – уже устаревающая форма искусства, она развивается вместе с ним. На сегодняшний день существует куда большее количество способов стихосложения, чем в недалёком прошлом, и если поэтическая продукция авторов XX века была практически одинаковой, то в XXI веке ситуация кардинально изменилась, и как раз-таки благодаря самобытности многих авторов, которые не следуют строгим «правилам» при создании своих работ, а наоборот – пробуют нечто новое. Нужно понимать, что все рифмы и сочетания слов использованы десятки раз, поэтому единственное, что может поднять современную поэзию с колен – это новые способы стихосложения. Сам я стараюсь уделять равное количество внимания и чувствам, и попыткам написать стихотворение красиво.

– Кстати, как относишься к любимому заданию учителей литературы – выяснить, что хотел сказать автор? Как думаешь, может ли простой читатель доподлинно понять, что именно вкладывал в произведение поэт? Или гораздо важнее, что сам читатель видит в этом стихотворении и как сам его чувствует?

– Разные слова можно трактовать по-разному, поэтому мне кажется, что то, что видит и чувствует читатель само по себе истина. Не стоит забывать, что школа призвана давать образование, а уроки литературы помимо этого расширяют кругозор ученика. Именно с этой целью, мне кажется, и даётся задание «понять, что хотел сказать автор». Человек должен размышлять и даже если ему не суждено понять, о чем именно думал сам автор, в его голову лезут разные мысли, что развивает его восприятие мира и понимание самого себя. Очень и очень многие вещи несут в себе определенный смысл, вне зависимости от того, хочет автор этого или нет, планировал ли он об этом сообщить или нет, поэтому любой анализ текста делается в первую очередь для себя и своего развития.

– Насколько для тебя важно, чтобы читатель именно понял всю глубину вложенного смысла? Можешь ли ты сказать, что твою поэзию понимают и воспринимают не так, как «нужно», как ты бы хотел?

– Для меня важно, чтобы читатель понимал, о чем я пишу, но я понимаю, что смысл не всегда лежит на поверхности и не каждый способен его уловить в силу возраста, развития и других факторов. А насчёт восприятия моей поэзии ничего не могу сказать: я же не могу залезть в голову читателя и выяснить, о чем он подумал. Но для меня безусловно важно, что в процессе прочтения люди что-то чувствуют и вспоминают.

– Как относишься к негативной критике своего творчества и часто ли критикуешь сам себя? Что помогает тебе двигаться вперёд, не зацикливаясь на таких проблемных моментах?

– К критике я отношусь и всегда относился крайне положительно. Без неё, наверно, нереально расти над самим собой. Если все мои работы будут безоговорочно нравиться каждому, то я буду стоять на одном месте. О том, что я «плохой поэт», не приходилось слышать ни разу, а если и пришлось бы, думаю, моя реакция была бы адекватной, ведь угодить всем попросту невозможно. К тому же, я не так часто встречаюсь именно с негативной реакцией читателей. Сейчас с этим все проще: если количество лайков большое, значит, стихотворение нравится, если маленькое, то не очень. В таких случаях я просто стараюсь не писать подобное слишком часто. А вперёд мне помогают двигаться люди, которые в меня верят, подписываются на группу, аплодируют на выступлениях и вообще дают обратную связь. После некоторых моих выступлений ко мне реально подходили люди и спрашивали, как мне вообще удаётся писать «так красиво», много ли из того, что я написал, пережил лично… Подобные вещи безусловно очень приятно слышать. И я продолжаю писать для тех, кому это нравится, и для тех, кому это потенциально может понравиться. Эти люди вдохновляют меня одним только своим существованием.

– А насколько вообще поэту необходимо выступать на публике, зачитывать свои стихотворения непосредственно перед зрителями? Или достаточно писать только «в печать»?

– Мне кажется, что это тоже субъективная вещь. Кому-то нравится выступать на публику, кому-то важно оставаться «сетевым» поэтом и писать «в печать», кому-то важно вообще писать исключительно в стол. Я могу сказать, что выступления на публике для меня значит очень многое. Всегда интересно пообщаться с людьми, посмотреть на свою аудиторию, наблюдать за их реакцией после прочтения стихотворения и так далее. Для меня любое публичное выступление это в первую очередь общение, а без общения и опять же обратной связи очень трудно двигаться вперёд и чувствовать себя нужным, поэтому это, конечно же, необходимо.

– Сильно волнуешься перед выступлениями? Есть ли какие-нибудь «ритуалы», которые помогают побороть волнение?

– Волнуюсь, безусловно волнуюсь! А когда выступал впервые, стоял с дрожащими коленями, почти закрывшийся листом бумаги, на котором были напечатаны стихи. Потом было уже попроще, начали появляться эти самые ритуалы, которые облегчали симптомы моих нервов. Например, перед выступлениями, вместо того чтобы готовиться, я общаюсь со своей девушкой, которая всегда приходит на них. Иногда я просто звоню кому-то. Я замечаю, что чем меньше я думаю о предстоящем выходе на сцену, тем легче мне становится. Получается, что я просто отвлекаюсь и выступление не занимает всю мою голову, я думаю не только о нем и это не даёт телу и напрячься. Иногда, когда совсем ничего не помогает, медитирую, – но это у меня не очень получается.

– А вообще твои друзья, родные, близкие поддерживают тебя в поэзии? Или говорят, что глупостями занимаешься?

– Поддерживают, конечно! Никто из моих близких не считает это глупостями, так как они понимают, что для меня это важно и что не у каждого есть шанс выйти в свет, а раз уж он у меня есть, я использую его по максимуму, так как мне есть что сказать нашему обществу и самому себе.

– Не мучает ли тебя мысль, что всё, что можно было сказать, уже давно сказано, и ничего нового сказать обществу уже не получится? Или это не так важно?

– Не очень сильно мучает, потому что каждый старается сказать что-то своё и по-своему. У каждого свои переживания, мысли и способы их донести. В конце концов, я высказываю своё мнение, делюсь своим личным опытом и через призму этого всего пытаюсь рассказать о чём-то обществу. Я не могу сделать это так же, как кто-то другой, и никто не может это сделать так же, как я. Мы все «звучим» по-разному.

– Как считаешь, в Туле достаточно плодотворная среда для развития поэзии и творчества в целом?

– Считаю, что среда для развития поэзии не очень плодотворная. У нас все-таки очень мало мест, где можно читать стихи и выступать, к сожалению. Для полноценного развития этой среды не хватает площадок и заинтересованных людей, готовых помогать в их развитии.»

2014—2017

***

подо мной дышит море устало,
Надо мною горит луна.
Я сижу на краю причала
Почти третие сутки без сна.

ты бежала по Южному пляжу
в мятом платье белого цвета;
на ногах какая то сажа,
на лице очертанье рассвета.

но тебя отыскать невозможно.
ты мнгновение беглого взгляда.
я ищу тебя; мне очень сложно