скачать книгу бесплатно
– Ты сегодня поздно, – все-таки первым нарушил молчание Глеб.
– На автобусе же.
– В мой огород камень – знаю. Не смог приехать – машина сломалась.
– На моей почему не приехал?
– Потому что она твоя. Сама на ней езди.
Мария боялась садиться за руль после инцидента полугодовой давности. Тогда невнимательность чуть не стоила ей жизни ребенка. После этого ей еще несколько дней снилось испуганное лицо девочки, которая могла бы оказаться под колесами – не сверни бы она вовремя. Мария врезалась в столб. Просидела, вцепившись в руль, около получаса. Не могла прийти в себя. Глеб разжимал ей пальцы, один за другим. Ее шок сменился истерикой. Но он поддержал ее, сказав, что нельзя себя винить. Просто стать внимательней. На самом деле, он, конечно, считал ее виноватой – страшно подумать, что было бы, если Мария не среагировала бы вовремя.
Зря он обо всем этом ей напомнил. Даже аппетит пропал.
Мария ковырялась в тарелке, когда муж прервал ее мысли.
– Я не поеду в командировку, скорее всего. Сначала сделать машину надо. Поэтому с деньгами в этом месяце будет не очень.
– На моей езжай. Я больше не сяду за руль. Никогда.
– Не сядешь за руль? Машуль, посмотри на меня. – Он сел напротив. – Ты выпросила у меня эту машину, ходила на курсы, водила год – для чего?
– Года не прошло. Я всего восемь месяцев водила. Потом – ДТП. Полгода уже не садилась. Я не смогу. И хватит об этом.
– Это не машина для мужика. Типичная бабская машина.
– Значит, надо продать, – произнесла она.
Глеб не поверил жене. Он знал, с какой любовью Мария выбирала эту модель, как «обживала» ее, настраивала под себя. Ездила на ней даже в супермаркет через дорогу. И он ей гордился. За рулем она была сексуальна как никогда. Не раз хотел овладеть ей прямо в ее машине. Но Мария, казалось, забывала о нем – она была поглощена «своей девочкой», расписывая все преимущества. Он даже ревновать начал. Потом, правда, понял, что это еще глупее, чем ревновать к увлечению жены соцсетями.
Она не забыла об этом разговоре. На следующее утро, зайдя в спальню, – она опять пожелала спать на диване, одна – сказала:
– Надо дать объявление о продаже машины. Сфоткай сегодня, пожалуйста. Какую цену назначим?
Глеб не понял спросонья.
– Ты серьезно? Давай еще подумаем. Может, будешь водить?
– Мы же вчера обсуждали! Глеб, ты меня не слышишь? Я сказала – я не буду водить! Больше никогда!!!!
– Не кричи. Лучше иди сюда. Я видел странные сны. Теперь спать один отказываюсь.
Он поцеловал ее. Силой повалил на кровать.
– Сколько у нас времени есть?
– Решай сам. Или позавтракаем – или будем трахаться.
– Я выбираю приз, – пошутил он. – Позавтракаем по дороге на работу.
– Подожди – ты забыл. Открой тумбочку.
– Нет, моя девочка, – прошептал он. – Ничего я не забыл.
Такого секса у них еще не было. Мария расслабилась и отдалась ему со всей силой счастливой женщины, которую любят безусловно. Длинные ногти оставили следы на его плечах – следы ее удовольствия и безумства. Он, тоже, в свою очередь, оставил свою частицу внутри нее – давно забытые для нее ощущения наполненности чем-то, кроме своих чувств, после акта.
Уже позже, она жевала бутерброд в машине, когда он произнес:
– Я заеду в аптеку и куплю тебе таблетки. Ты не потолстеешь. Даже если немного – в любом случае не так, как если бы ты забеременела.
Она чуть не подавилась.
Александра
День Рождения прошел. Василиса пришла со школы, и Александра, конечно, поинтересовалась, был ли там Антон.
– Был.
– И это все? Ну хоть расскажи.
– Что тебя конкретно интересует?
Она бы спросила впрямую – но как? Пришлось ходить вокруг да около – сколько было человек, что кушали, что дарили – и прочая ненужная информация. Александра не стала лезть дочери в душу. Позже, правда, попыталась выяснить, ведет ли Василиса дневник – она сказала, что нет. Это осложняло ситуацию. Что может быть легче – открыть тетрадь и прочитать все, что на душе у твоего ребенка?! О том, что это аморально, Александра не думала. А потом произошло то, что отвлекло ее от беспокойства за дочь.
Его звали Максим. Он потрясающе владел английским. Пришел к ней в группу, чтобы подготовиться к серьезному экзамену и поехать учиться за рубеж. Рассказывал пол-урока, где был и что видел – в свои двадцать один с небольшим он объездил десять стран. Продемонстрировал ошеломленной группе татуировку на спине, сняв футболку прямо на занятии. Пошутил, что в кабинете так жарко, что он не хочет одеваться. В открытую флиртовал со студенткой Юлей, которая, казалось, пришла в такой восторг, что готова была отдаться ему прямо здесь и сейчас. Еще бы – увлекается футболом, играет на барабанах, учится в престижном вузе на гранте, молод, симпатичен. Александра не понимала, в чем заключается ее роль. Как учитель, она точно ничего не могла ему дать. Английский, как он сам говорил, в прошлой жизни точно был ему родным языком. Сначала она им восхищалась – спустя какое-то время он стал ее раздражать. И вряд ли тем, что постоянно опаздывал и не делал домашнее задание – он ни на шаг не отходил от Юли. Однажды ей даже показалось, что они вместе приехали. Забежали, запыхавшиеся. Шептались весь урок о чем-то. После занятия он задержался.
– Можно у Вас спросить?
– По английски – можно.
– Почему Вы так несправедливы к Юлии? Она ведь неплохо занимается. Вы постоянно ее исправляете – а других как будто не замечаете. Мы сегодня опоздали вместе – а Вы ее ругали.
– А Юлия сама не может мне это сказать?
– А ее это не колышет. Ей все равно. Мне просто со стороны виднее.
– Давай ты не будешь говорить, как мне выполнять свою работу, Максим. Я ведь не говорю тебе, что так вести себя на занятии, как ты – непозволительно.
Он потребовал уточнения.
– Пожалуйста – опаздывать на десять минут, снимать футболку на занятии, вообще не замечать преподавателя. Если честно, я вообще думаю, что тебе здесь легко и, поэтому, скучно.
– Хотите намекнуть, что мне не стоит заниматься? Что группа не моя? Так и есть. Наконец-то доперло.
Александра ничего не поняла. Он объяснил.
– Я специально наврал вашим менеджерам. Осознанно тупил на вступительном экзамене. На самом деле, мой уровень, конечно, гораздо выше. И экзамены я легко сдам сам. Вы мне в этом не нужны.
– Для чего ты это делаешь?
– Мне Юля нравится. Увидел ее на каком-то сходняке в компании, затупил, имя не узнал. А потом вспомнил, что она говорила, что английский у Вас в школе изучает. Правда, сказала, что не очень знает, типа средний уровень. Вот такой вот план.
– Понятно. Вот что, дорогой. Любить Юлю – пожалуйста. А на уроке я буду делать то, что хочу. Это моя работа. Кого хочу – того ругаю. Справедливо, заметь, ругаю. Ты плохо влияешь на Юлию – она стала хуже заниматься.
– Зато мы с ней практикуемся вне школы.
Понятно, в чем они там практикуются. Александра разозлилась. Сказала, что ей нужно идти. Еще сказала, что если он будет позволять себе такой тон, она сдаст его с потрохами. Он не испугался. Он платил деньги – и имел право учиться в любой группе, пусть даже в начальной. Типичный мажор.
Через неделю она увидела его во сне. Она стояла перед ним на коленях. Он повелевал ей – и она не сопротивлялась. Она не помнила конкретных действий, слава Богу. Но все равно было неприятно.
Что и говорить о том, что в отношениях с мужем, как назло, наступил разлад. В последнее время они практически не занимались сексом – Владимир ходил к врачу, и ему прописали воздержание. Александра делала вид, что все в порядке. Но его объятия и поцелуи в щечку на ночь казались ей издевательством. Однажды, ложась спать и получив от мужа очередную порцию платонической любви, Александра пошутила:
– Вот и старость наступила?
– Я всего на три года тебя старше, забыла?
– А я не про тебя – про себя, – сказала она.
Отвернулась и заплакала, но так тихо, что он не услышал.
Глава 3
Лея
Когда у преподавателя нет свободного времени – он не рад. Когда у него нет работы – он несчастен. Лея приходила домой в десять вечера – но ее не тяготила занятость. Во-первых она ощущала себя нужной и востребованной. Во-вторых, ей нечем было заняться вне работы. До приезда родителей оставалось пять дней, когда она начала давать частные уроки бывшему. Он действительно платил ей пять тысяч после каждого занятия – правда, за эти пять тысяч задавал миллион вопросов, заставляя отклоняться от программы и страшно раздражая ее этим. Они встречались четыре раза в неделю – это было много. Даже в прошлом они не виделись так часто. Что-то тут было нечисто. Явно, он хотел возобновить эти отношения. Лея проводила часы в раздумьях – она не была уверена, что готова начать все заново. Тогда он так и не пожелал перейти на следующую стадию развития их отношений – сказал, что не может дать ей стабильности, не готов к браку и даже жить к себе позвать не удосужился. Все, что их связывало – это походы в кино, кафе, клубы и секс. Но он мог измениться – прошел год. Наверно, он просто не знает, как сделать шаг навстречу. Она ждала. Подмечала, как он невозмутим и спокоен. Сосредоточен даже. Он делал все, чтобы Лея поверила в то, что он действительно нуждается в английском – но для чего, не говорил.
А на работе у нее был Сергей Половинкин, который мог удостоиться звания «Худший ученик века». Лея не любила ставить крест на ком-то, но понимала – по-хорошему, он необучаем. Просто не может усвоить даже элементарного. Он так и говорил в конце занятия – «Извините за урок, до свидания». На тестировании всегда набирал очень низкий балл. Расстраивался жутко – ей даже казалось, что он готов заплакать. Глаза, обрамленные длинными ресницами, начинали часто-часто моргать. Она усмехалась про себя – надо же, человеку почти тридцать два года, а ведет себя как ребенок. Однажды Лея не выдержала – так ей хотелось его утешить, что она сказала:
– Не переживайте так. Возможно, Вам просто нужно дополнительно заниматься дома – смотреть фильмы на английском, читать тексты, учить слова.
Он внимательно посмотрел на нее.
– А можно Вас спросить – как Вы научились?
– Послушайте, это совсем другое – как можно сравнивать?! Я начала изучать английский в садике в пять лет. Продолжила в школе, потом – в университете, пять лет, с разных сторон. Я уже в десять лет знала, что моя профессия будет связана с ним. Это была любовь – взаимная, к счастью.
– Ну неужели всегда все легко давалось? Никогда ни одной двойки не получили?
– Да были двойки, конечно. Но я делала все, чтобы их исправить. Я посвящала английскому около шести часов каждый день. Представляете? Но это я. Вы – другой человек. Мне было бы гораздо легче, если Вы бы поделились, в чем Ваша цель – Вы говорили, переехать хотите. Я так понимаю, в Америку.
– В Европу, – прервал он. – Как можно скорее.
– Вот поэтому у Вас все так медленно идет – Вы торопитесь чересчур. У меня не было в мыслях – побыстрее, я готова было посвятить английскому хоть всю жизнь. К чему такая спешка? Я, конечно, понимаю, бывают разные ситуации…
– Не понимаете. И не поймете. У меня – уникальный случай. Мне надо срочно уехать.
– Извините, но здесь я бессильна.
– А я Вас и не упрекаю ни в чем. Никогда бы сам не подумал, что так мне этот английский станет нужен.
– А в какую страну?
– В Англию.
– Планируете сдавать экзамены?
– Нет. Просто для общения – элементарно в магазин сходить, не потеряться на улице…
– Тем более, тогда не переживайте. Сможете, закончив начальный уровень.
– А Вы случайно не знаете, что у них там в первом классе проходят?
Лея непонимающе посмотрела на него.
– Ну дети в первом классе… Я в том плане, что на их фоне я, хотя бы, нормально буду смотреться?
– Не знаю насчет их школ ничего, – протянула Лея. Странный он какой-то. А глаза грустные-грустные.
Мария
Мария стала принимать таблетки по настоянию мужа. Делала это скорее демонстративно, со злостью, подчеркивая, что ей это не нужно. Он терпеливо смотрел, кивал головой, гладил ее по голове. Издевался, в общем. Так и стали они поживать – она затаила ненависть в душе, а он делал вид, что этого не замечает. А еще через некоторое время Мария сняла объявление о продаже машины. Глеб очень удивился, когда увидел жену с ключами от машины в руках.
– Ты же вроде как больше не садишься за руль…
– Милый, ты тоже меня когда-то обманул. Считай, что и я тебя.
– То есть, ты опять водишь…
– Да, ты все правильно понял. Я не хочу продавать машину. И я снова за рулем. Мне надоело упрашивать тебя: подвези, подвези.
– Я никогда тебе не отказывал. Мне не в лом.
– Мне просить тебя в лом. У меня есть машина, и я хочу ее водить.
– У нас сейчас с деньгами не очень. Бензин будешь покупать сама – я не дам.
– А когда-то давал? Ну-ка напомни.
Здесь она не слукавила. На свои расходы Мария денег не просила. Не считая того, что машина была куплена на деньги Глеба.
– Маш, ты опять такая крутая? Типа «никто мне не нужен, я сама по себе». Предупреждаю – потом на меня не рассчитывай.
– Намекаешь на то, что близок развод?
– Можешь хорохориться сколько угодно. Не забывай, кто купил тебе машину и на каком условии.
Вот тут загвоздка – Мария условия не помнила. Поинтересоваться не решилась – он бы отругал, что она его не слушает. Может, вообще никакого условия не было – блефовал?
Свобода! Снова она ощущает себя хозяйкой жизни за рулем своей «Хёндай». Снова не опаздывает на работу. Снова носит высоченные шпильки. Снова ей сигналят мужчины – кто просто для того, чтобы привлечь внимание хорошенькой брюнетки за рулем, кто – для того, чтобы упрекнуть в неправильности маневра. Она одинаково относилась и к тем, и другим. Улыбалась первым, под сидением показывала средний палец вторым. Громко включала музыку, чтобы не слышать сигналов. Она на время забыла о желании иметь детей. Глебу это, конечно, было на руку. Чем бы дитя не тешилось… Лишь бы, как говорится, у него не появилось еще одно дитя.
