скачать книгу бесплатно
Так вот я не хочу, чтобы письмо дошло – оно и застрянет где-нибудь промеж маршрута. Ни там и не тут.
Но ты тоже не захочешь и минус на минус – плюс? Вот оно взяло, встрепенулось и полетело к тебе как миленькое.
Ты спросишь, поправив свои смешные очки: «Как я могу не захотеть, если я об этом до сих пор не знал?»
Да ты ведь проклял весь сегодняшний день, а заодно и завтрашний – как только конверт влез в безукоризненный порядок твоей квартиры. А как бедные-бедные дети слышат от такого строгого и умного тебя: «Время движется в оба направления». На каком-то там уровне. В отличие от тебя, никогда в этом не разбиралась, так пусть это будет уровень мысли!
Остается один вопрос: почему я этого не хочу? Я же написала это письмо.
Причина проста: я ухожу. Ухожу не в книжный магазин, не в провинцию и даже не в далекую жаркую Африку.
Я хочу покончить со всем этим и уйти из жизни. Вот так просто.
Я очень хорошо все спланировала. Все, как ты учил: электроды, полупроводники, соленая вода, напряжение, ток и лучший проводник – человеческое тело.
И стул, конечно же. Не будем отходить от канона.
Знаешь, в чем шутка? Я этого не хочу. Я больше всего на свете хочу жить.
И я очень твердо знаю, милый мой: если ты тоже хочешь, чтобы я жила, несмотря на все, что сказал неделей ранее, то… как там? Плюс на плюс же – минус? Задуманное мной непременно случится.
Если случится – я в последнюю секунду, перед ослепительной вспышкой, пойму, что тебе не безразлична. Улыбнусь – впервые за последние 10 лет.
А если этого не произойдет – то… плюс и минус. Не слышала, что в этом случае ты говоришь своим бедным глупым студентам, но знаю: мой плюс сильнее твоего минуса. И если этого не произойдет – то жить я буду долго и горько и остаток моей жизни будет стократно темнее той сладкой секунды света и радости.
Так что, милый мой? Родной мой! Неспокойный мой… Завтра я без пяти четыре сяду в кресло, поставив таймер устройства ровно на 16:00. Через пять минут через мое тело пройдет ток.
Если я все правильно рассчитала, то примерно к этой минуте ты уже должен дочитать. Для тебя я сейчас как кот Шредингера – не жива, не мертва.
На какой исход надеешься ты?»
Я дочитал, выдохнул, скомкал письмо и запихал в карман. Как хорошо, что я объяснил ей устройство электрической цепи а заодно – для смеха – электрического стула, но не рассказал, что для реальной работы нужно подключить его к розетке.
Не думаю, что она додумается до этого гениального шага.
Чертова дура… Плюс на плюс – минус, тоже мне! Хоть бы и сработал твой стул – не от электричества, так от цветочной пыльцы или солнечного света!
Часы пробили 4 раза.
Я ждал, нервно курил и думал: позвонить или уйти?
Кот Шредингера… Жива она или нет? Может быть, не такая уж она и дура? Хотя помню, я около дня потратил только на то, чтобы научить включать утюг!
Задребезжал телефон. Я рванул трубку.
– Алло!
Конечно же, это была она.
– Оно не сработало.
– Славно…
– Ты рад?
– Рад, что не нужно платить гробовщику. – буркнул я и кинул трубку на аппарат и как можно быстрее вышел вон, пока меня не застал второй звонок.
Побежал на вокзал, за билетом на поезд.
Впервые радуясь, что женат на дуре.
О скрипачах и скрипках.
Есть в Оркестре традиция: скрипачей набирают в сотни раз больше, чем в наличии есть скрипок. В результате на каждую из них неприлично большой конкурс, а шанс сыграть на ней зависит от умения. И. даже играя в оркестре, скрипач получает скрипку всего на пару минут. Отыграл, передал далее по очереди…
Чтобы это не увидел зритель, сцена держится в постоянном полумраке.
Скрипачи постоянно тренируются, чтобы играть на первой скрипке! Если ты не лучший, то играешь на второй-третьей скрипке или вообще в общем составе, но даже там на каждую скрипку – два-три десятка претендентов!
А сами скрипки собираются вручную, самими же скрипачами. Это требует огромного умения, терпения, усидчивости и труда.
Первая скрипка, которую собирает скрипач, тут же отправляется на помойку – играть на ней стыдно даже автору. После первой мало кто решается собрать вторую… И только трижды потеряв надежду и веру, попортив уйму дерева и раскровив занозами обе руки, скрипач наконец создает что-то дельное! Как только в оркестре появляется новая скрипка, пусть даже неплохая, в тот же день на нее выстраивается очередь.
А уж за право играть на лучших скрипках дерутся настоящие мастера! Такие интриги плетут… Скрипачи морят друг-друга ядом, душат во сне! Самые милосердные – всего лишь ломают пальцы и как-бы случайно пихают коллег под автомобили и автобусы, лишь бы получить пару минут игры на чудесном, звучащем инструменте…
Победу вспоминают долго и с удовольствием. От поражения – порой вешаются.
Но вот кончился очередной концерт и сцену озарил яркий свет. И на поклон вышли… создатели скрипок. Степенно стоят перед почтенной публикой и пожинают все лавры, пока зал осыпает их овациями и цветами. Изредка случается чудо и один из создателей вдруг смотрит через плечо и снисходительно кивает скрипачу: «Сюда, дружок. Сегодня ты неплохо сыграл на моей». Скрипач, не веря своему счастью, уже под самый конец аплодисментов выходит на сцену и смущенно стоит рядом.
А остальные – за кулисами, скрипят зубами от зависти. Мечтают, что в следующий раз позовут и их… А когда-нибудь они тоже соберут свою скрипку и будут стоять после концерта при свете прожекторов, окруженные цветами и овациями!
Но до следующего концерта опять считанные дни и уже нужно бежать репетировать и плести интриги, иначе и эти две минуты на полутемной сцене наедине со скрипкой и смычком будут не с твои…
Такая вот традиция. Такой Оркестр.
Доцент Лясиков остаётся без отпуска
– Стой там, Лясиков, не входи! – грозно крикнул Алексей Иванович, присматриваясь к люстре на столом.
– Алексей Иванович! – жалобно пролепетал доцент Андрей Лясиков. – Я с этой бумажкой пол института оббегал, осталась только ваша подпись!
«Как же вы меня все достали» – подумал Алексей Иванович, снимая галстук. «Тому подпись, этому сделать три отчета, у того жена рожает, а у этого ремонт… Ничего, скоро попляшете»
– Ты вот скажи мне, Лясиков… – злорадным тоном начал Алексей Иванович, примеряя галстук к люстре.
– Да, Алексей Иванович? – грустно отозвался доцент.
– Чтоб ты без меня делал?
«И узел покрепче, покрепче. А то не дай боже, развяжется»
– Не знаю, Алексей Иванович!
– Ты бы без меня, Лясиков, сидел бы сейчас в лаборатории и уколы делал в попу мыши.
– Пожалуй… Алексей Иванович. – слышно было, что доцент переминается с ноги на ногу. Вроде и стоять уже наскучило, и войти решимости не хватает.
– А что бы без меня делал ваша ректор, Аллочка? А, Лясиков?
– Не знаю, Алексей Иванович..
– А она, Лясиков, тебе бы мышей в клетки подкладывала. – взяв высокий стул из угла кабинета, Алексей Иванович подставил его под люстру, на которой уже висел, приветливо раскачиваясь, отвратительный белый галстук в зеленый горошек. Его ему подарила жена на день свадьбы.
– Наверное, Алексей Иванович.
– И знаешь что, Лясиков? – сказал главный заведующий института Алексей Иванович, который сегодня утром понял, что уже 26 лет работает без отпуска, а у его маленькой дочурки Галечки вчера была десятилетняя годовщина второй свадьбы.
– Что, Алексей Иванович? – упавшим тоном сказал доцент, отчаявшись получить подпись под отпускной.
– Вколи ка ты им сегодня двойную дозу витамина С. Пускай повеселятся перед выходными. – сказал Алексей Иванович, проверил напоследок, достаточно ли крепкий узел и выбил из под себя стул.
Петрович *бнулся. (18+)
Петрович ебнулся. Это случилось в вечер пятницы, когда он сидел на кухне и ел яичницу. Жена возилась в ванной, кот Заусенец драл очередную партию обоев в спальне, в углу кухни телевизор рассказывал о том, как в мире плохо.
– Надо спасать Россию. – медленно сказал Петрович, задумчиво глядя на кусок сардельки, свисающий с вилки.
– Тебе трусы постирать? – переспросила жена из ванной.
– Надо спасать Россию! – уже утвердительно повторил Петрович, решительно брякнув об стол вилкой. С кончика вилки упала сосиски и укатилась под стол. Заусенец немедленно перестал драть обои, прибежал и сожрал сосиску.
– Ах ты сука хвостатая! – закричал Петрович и побежал за Заусенцем, шлепая тапками. Но кот забился под кровать и Петровичу сдаваться не захотел. Не отреагировал даже на кинутый в него тапок. Петрович кинул для верности второй и босиком пошел обратно на кухню, доедать яичницу без сосиски.
***
Утром в субботу Петрович проснулся и пошел к столу, надевая по пути домашний халат. С улицы доносилась обычная выходная брань. Стук костяшек домино перемежался звуками открывающихся пивных бутылок.
– А че это на, ты ваще на…? – донеслось до Петровича.
Но Петровичу было не до обычных субботних соблазнов. Он встал и решительно закрыл форточку, чтобы не отвлекаться. Надо было спасать Россию.
За столом Петровича был огромный шкаф с книгами. Сдунув пыль со стеклянной стенки, он отодвинул ее и отыскал том “Психология коллектива. Авраам Шендерович.”
Достав книгу, он положил ее на стол и начал читать.
Прошло три часа и треть книги. Подошла жена и поставила перед ним тарелку с борщом.
– Ешь. – сказала жена.
– Нахуй. – коротко и весомо ответил Петрович.
– Ну и похуй. – не особо расстроилась жена.
– Ну вот и иди в жопу. – продолжил разговор Петрович.
– Щас сам пойдешь! – не растерялась жена.
Разговор принимал дурной оборот и Петрович спешно ретировался в туалет, и до вечера читал уже там, не обращая внимания на вопли снаружи. Вопли вскоре утихли.
Ближе к вечеру Петрович вышел и положил прочитанный том на правую сторону шкафа, прежде она была пустая.
Покосившись на шум со стороны кухни, с левой достал другую книгу – “Психология человека. Как провоцировать, а также погашать конфликты? Мойша Кауфман”. Убежал обратно в туалет и опять ушел в чтение, невзирая на возобновившиеся вопли снаружи.
Вышел он из туалета уже когда стояла глубокая ночь. Задвинув книгу на полку, он подошел к кровати и лег спать.
***
Проснулся Петрович около полудня, от шума посуды на кухне.
“Жена по воскресениям делает уборку в доме”. – подумал Петрович. – “Нахуй!”
Подойдя к шкафу, Петрович увидел книгу: “Здоровая жизнь – как начать здороветь?! Сара Шерман.” Взяв ее, он ушел в парк.
Книга кончилась быстро и Петрович вернулся домой чуть раньше, чем планировал. Положив книгу на полку, он остановил выбор на следующей: “Сумма политтехнологий. Герман Раухфергер”.
Сзади подошла жена, тыкнула его поварешкой в бок и поставила перед ним тарелку со щами.
– Ешь давай нахуй! – сразу выдала все козыри жена.
– Хорошо. – спокойно сказал Петрович.
– Ого, бля! – обрадовалась жена и ушла на кухню.
Петрович взял тарелку со щами и вылил их в форточку. После чего сел за книгу. Но успел прочесть только один абзац, как вдруг в дверь позвонили. Там стоял сосед снизу с погасшей папироской в руках. На его голове лежала вареная капуста, с ушей свисала морковь, а одинокое луковичное колечко свисало с папироски.
– Вы там чо, охуели совсем? – взял быка за рога сосед снизу.
– Че такое там, я не поняла!! – пришла с кухни жена, подключившись к разговору.
– Так, спокойно, на! – успокоил ситуацию Петрович. После чего нашел выход из положения. – Ну ты Сидорович молодца! Держи косарь, выиграл!
Посмотрев на охреневшую жену, он продолжил.
– Да мы с ним зарубились, что он суп носом выпьет!
– Вот лох. – не прониклась жена и ушла на кухню.
– Ага! – кивнул ей в след Петрович. После чего использовал челночную дипломатию:
