скачать книгу бесплатно
Запомни —
вдруг плохое что приснится —
я жду тебя,
мой милый старый друг.
«Независимо, ловко и споро…»
Независимо, ловко и споро
Я писала когда-то стихи.
Как свободно, легко и просторно
Шли слова, и легки, и тихи,
Приходили, сплетались и пелись,
И таинственно жуткой была
Связь печали и нежности —
Тела и души два легчайших крыла.
Почему же в погоне за словом
Я теперь, как за камнем Сизиф, —
То я в гору, то под гору снова,
Ни одной строки не сложив?
Почему? Нет ответа. Всё плоско,
Словно жизнь утюгом провела
По распятой душе на досках
Да нечаянно как-то прожгла.
«А если я уйду из жизни…»
А если я уйду из жизни
Не в сто, не в девяносто лет,
И жаждой счастья взгляд не брызнет
На чей-то беглый взгляд в ответ?
А если я уйду из жизни
Не в семьдесят усталых лет,
И чьё-то горло жёстко стиснет
Тоска, которой равной нет?
А если я уйду из жизни
Не в сорок и не в пятьдесят,
Погаснет мысль, рука повиснет,
Кого-то страх и боль пронзят?
А если… Если в двадцать восемь
Случится это всё со мной,
Как будто оборвётся осень,
Так и не ставшая зимой…
«Обжечь неловким словом губы…»
Обжечь неловким словом губы,
В ладони уронить лицо,
Когда тоскливое – не любит! —
Всю жизнь твою замкнёт в кольцо.
И безысходно, беспросветно
Забиться в плаче над собой,
Над бедным сердцем безответным,
Над неудавшейся судьбой.
В пылу отчаянья и муки
Кричать обуглившимся ртом,
Ломать тоскующие руки —
За что же, Господи? За что?!
И без ответа никнуть, падать
В бездонность бездны, в никуда,
Где ничего уже не надо
И только страшно – молода!
«Мне тридцать лет. И я давно…»
Мне тридцать лет. И я давно
Достигла своего расцвета,
Ведь тридцать лет – макушка лета.
Я молода, конечно. Но…
Есть муж. И знаю я одно —
Что он хорош, и добр, и мил,
Когда-то он меня любил,
Любила я, конечно. Но…
Есть дети – прелести вино,
Мой праздник, жизнь моя и страсть,
Пред ними на колени пасть
Готова я, конечно. Но…
Судьбы моей сплетён венок:
Есть дети, муж, стихи, работа,
Наверное, ещё есть что-то,
И много есть, конечно. Но —
Мне тридцать лет…
«Замужества итог печальный …»
Замужества итог печальный —
Невнятный бред коротких лет,
Взгляд исподлобья, взгляд прощальный,
И вот тебя отныне нет.
Мой милый, что меж нами было?
Любовь? – Да нет. Семья? – Увы.
Что было, всё ушло и сплыло,
Осталось памятью молвы.
Ни добрым и ни злобным словом
Друг друга мы не помянём.
Случайно встретились – и снова
Своей дорогою пойдём,
Друг друга мы легко забудем,
И не надолго – навсегда.
Нам хорошо когда-то будет,
Мне – может быть, тебе – о да!
И всё-таки меж нами, милый,
Не только было, но и есть.
И это – связь особой силы,
И это – будущего месть
За то, что мы с тобой в разлуке,
За то, что вместе быть нельзя,
За эти маленькие руки,
За эти детские глаза.
И мы поймём, что так случайно
Расстались мы в июньский зной.
Замужества итог печальный…
А мог бы быть совсем иной.
«Как был отвратителен этот июнь!..»
Как был отвратителен этот июнь!
Стыдливое солнце, тоскливые тучи.
Надежды на лето?
На них можно плюнуть.
Лето явилось, меня чтоб измучить.
Так думала я и шагала по лужам,
Продрогшая, мокрая, полубольная,
И знала – никто мне на свете не нужен,
И больше других не нужна мне сама я.
Но в этом холодном, проклятом июне,
Где всё так уныло и жутко сплеталось,
Тебя я узнала, мой милый, мой чудный,
Тебя обнимала, тебе улыбалась.
Как был замечателен этот июнь!
«Стихи я написала слишком поздно…»
Стихи я написала слишком поздно.
Мне надо было их писать тогда,
В то лето, когда тягостно и грозно
И грузно с неба падала вода.
Стояли лужи. Тихо мокли клёны.
Тоской пробитый день сползал в овраг.
Ты был уверенный, нахальный
и влюблённый.
И я решила – осторожно! Враг!
Не подходили ни судьбой, ни статью,
Не совпадали телом и душой.
И как смогла тогда, в июне, стать я
Счастливою, любимою, одной-
Единственной?..
В Москве – к Москве
Чем больше город, одиночество острей.
Я задыхаюсь в блеске фонарей,
В толпе – от взглядов, от прикосновений,
Легчайших, невесомых, словно тени.
Чем больше город, тем острее одиночество.
О, как разъять невыносимо хочется
Петлёю захлестнувший меня круг —
Всей крепостию слабых женских рук,
Всей яростью палящего огня,
Всей нежностью, взрывающей меня!
Чем больше город, тем острее одиночество.
Где ты, воздавший мне такие почести,
Строптивую – спокойно покоривший,
Холодную – взрываться научивший,
Усталую – неутомимой быть
И так самозабвенно полюбить,
До самоисступленья, до предела
Отдать тебе всё – мысли, душу, тело?
Чем больше город, тем острее одиночество.
Перевернуть мне этот город хочется!
Москва, моё томление и грех,
Моё смятенье, мой – к чему? – успех,
Все улицы твои – как западня,
Его скрывающая от меня,
Упрятавшая в миллионы лиц.
Жестока ты, столица из столиц!
