скачать книгу бесплатно
Мысль об обеде напомнила, что Чижик ничего не ела на перемене. Она потихоньку достала подсолнух, наковыряла семечек и передала подсолнух Ленке – все равно он был огромный. Ленка быстро набрала в жменю семечки и передала его Валику Дремову, а тот Сашке.
На контрольной весь класс дружно щелкал семечки, и время летело быстро и весело. Никто не хлопал учебником по голове соседа спереди, не просил списать, потому что так же легко, как семечки, ребята щелкали задачи, написанные на доске. Чижик закончила с контрольной и последние несколько минут потратила на мечты о том, как они победят в классовой борьбе пятый «А» и пятый «Б». Особенно пятый «А», который уже совсем зазнался.
Глава 5. Положительная света
Вам приходилось дружить с положительным человеком? С человеком, которого вам приводят в пример? Допустим, вы получили плохую отметку… С кем не бывает, ведь так? Может быть, вы ее даже получили за дело – не выучили урок географии, потому что были заняты обсуждением с друзьями важного проекта: как усыпить сторожа у лаборатории, чтобы проникнуть на территорию. Нормально было бы, если бы мама отругала. Ее можно понять: ей кажется, что важнее вещи нет, чем знать название моря у берегов Антарктиды в Тихоокеанском секторе Южного океана, которое названо в честь какого-то важного адмирала. Конечно, не стоит спрашивать, знает ли она сама! А пусть бы мама сама запомнила море Беллинсгаузена! Ну ладно, покричала бы, как все нормальные родители. Мама же вместо этого сажает вас на стул и говорит: «Вот Света Хорошевская наверняка знала, как называется пролив!» В общем, ужасные люди – это именно во всем положительные люди. И надо же, чтобы случилось именно так, что осенние праздники Чижик провела со Светкой.
Началось все в пятницу. Чижик, которая не могла дождаться начала осенних праздников, когда детей отпускают на десять дней отдохнуть и можно делать что хочешь, подождала у раздевалки Ленку, и они вместе поспешили домой. Девочки шли вприпрыжку, размахивая полупустыми портфелями. Последний день был короткий, и в портфеле у Чижика весело гремела коробка с мелками для классиков. Чижик заранее сделала некоторые приготовления. Накануне вечером она вытащила из нижнего ящика шифоньера коробку с мелками, из которой вылетело белое облако и село Чижику на нос.
– Завтра прямо с утра на улицу и будем в классики играть? – спросила она Ленку, когда подходили ко двору.
Ленка не расслышала, думая о чем-то своем. Чижик вежливо подождала и повторила вопрос.
– А я завтра уезжаю в Самарканд… – сказала Ленка.
От неожиданности Чижик даже перестала пинать ногой плоский камешек, который она нашла на школьном дворе и думала допинать до самого подъезда, потому что он подошел бы для биты. Главное, что поразило Чижика, – это то, с какой легкостью Ленка сообщила новость. Но Чижик не подала виду, а, наоборот, с улыбкой поинтересовалась:
– В Самарканд?
– Ну да, в Самарканд.
– А чего ты там делать будешь?
– Там тепло, и знаешь там такие дыни!
Ленка стала описывать дыни, что было уже полной чушью. Кому нужны были дурацкие дыни! Тут же выяснилось, что помимо дынь в Самарканде у Ленки бабушка и какие-то двоюродные сестры и братья. Чижик с досадой думала о том, как все нечестно: она, Чижик, из-за Ленки в прошлом году осталась дома на длинные зимние каникулы. И это все вместо того, чтобы с маминой коллегой Маргаритой Львовной и ее дочкой Ниночкой поехать в Ленинград и ходить там с утра до вечера по музеям. Чижик вот осталась тогда, пожертвовав всеми этими важными вещами! Во время каникул они с Ленкой целыми днями катались на коньках. Ну, один раз в хоккей с мальчишками играли, и Ленка забила шайбу. А потом Чижик тоже забила шайбу, правда в свои ворота. Чижик вспоминала все это, и обида на Ленку становилась все более едкой. Ленка же продолжала без умолку трещать про то, что будет делать в Самарканде. Взглянув на Чижика, которая ее не слушала, она сказала:
– Да ты даже не слушаешь!
– Я слушаю!
– Не слушаешь, – топнула ногой Ленка.
– Я слушаю! – обиделась Чижик. – Это ты не слушаешь никогда!
– Я – никогда? Это ты никогда!
Они дошли до Ленкиного подъезда и холодно простились. Потом Ленка все-таки прокричала:
– Давай сегодня увидимся?
Чижик не умела долго сердиться.
– Ну ладно.
– Тогда выходи во двор в шесть!
Вечером подруги ненадолго увиделись. Они только немного погуляли по двору, но очень скоро Ленка пошла домой укладывать чемодан. Чижик еще побродила в одиночестве, посматривая на Ленкины окна. По комнате со стопкой вещей прошла Ленкина мама тетя Валя. Ленкин папа вышел на балкон покурить. Сама Ленка показалась в окне и потрусила скатерть. Видимо, там только что поужинали. Потом все исчезли, и только светились четыре окна и бросали на асфальт четыре желтых квадрата. «Предательница! – шептала Чижик. – Какая предательница!» Ко всем неприятностям этого дня подул ветер, закапал дождь. «А я все равно буду стоять здесь. Да, буду стоять на холоде, потом простужусь и умру!» – подумала Чижик и натянула капюшон. Но тут дождь забарабанил по капюшону с такой силой, что Чижик, махнув рукой, побежала домой.
Утро было высокое и ясное. Невозможно было представить, что вчера бушевало ненастье. От солнца все во дворе ожило. Чижик даже рассмеялась, настолько на улице было хорошо. Как будто была не осень, а весна, вокруг бойко чирикали воробьи, прыгая с веток в лужи. Больше всего на свете Чижик любила смотреть на обычных воробьев. Боясь их спугнуть, Чижик остановилась на крыльце и долго стояла, любуясь их прыжками. Задумавшись, она шагнула и сама чуть не свалилась в эту же лужу. Особенно резвились две подруги-воробьихи, они расправляли крылья и поднимали много брызг и шума. Чижик подумала о Ленке. Погуляв немного по пустырю и нарвав букет желтых одуванчиков, Чижик села на скамейку. «Сплету-ка я венок!» – сказала она воробьям, но, кроме «чик-чирик», ничего не услышала. Как ни забавны воробьи, а подругу они не заменят! Настроение у нее испортилось. Лучше бы она вчера заболела под дождем и даже, может быть, умерла – вот бы Ленке было стыдно. Чижик достала из кармана куртки бублик и стала бросать обсыхающим воробьям кусочки. Вот так она будет сидеть здесь много дней и ни есть, ни пить. От этого, говорят, тоже умирают. Даже быстрей, чем от простуды. Посмотрит она тогда, как Ленка запоет. Она представила себе Ленку, просящую у ее гроба прощения. «Ты так хотела играть со мной в классики! Прости, что я уехала!» – будет канючить Ленка. Ха-ха! Безжалостная усмешка тронула губы Чижика. Она будет абсолютно холодна к мольбам предательницы. Она не успела додумать до конца, как будет торжествовать, – ее окликнули. На секунду она поверила, что это Ленка передумала уезжать. Она радостно обернулась. Улыбка сползла с лица. Там стояла Светка Хорошевская. Светка была очень прилежной ученицей, участвовала в городских школьных олимпиадах, получала одни отличные оценки, усердно занималась балетом. Если она не была на балете, то учила что-нибудь дома. Даже на каникулах Светка искала, чего бы ей еще выучить. Поэтому для Чижика вид просто гуляющей по двору Светки был равен чуду. В руках та держала хулахуп.
– Мне врач сказал, что нужно дышать воздухом. Я вышла погулять и увидела тебя! – сказала Светка.
Она крутанула хулахуп на руке и быстро в воздухе перевела его на другую руку, да так ловко, что тот продолжал крутиться.
– Хочешь попробовать?
– А ты что хочешь взамен? – осторожно спросила Чижик.
– Взамен? Я так не поступаю! Возьми, мне не жалко! – сказала она и посмотрела на Чижика своими добрыми глазами.
Она показала Чижику, как крутить хулахуп на животе. Чижик попробовала, но он сразу упал. Чижик расстроилась, но Света объяснила, что такое бывает абсолютно у всех новичков.
– Если долго мучиться, что-нибудь получится! Мой папа так всегда говорит! – добавила она.
– А много надо мучиться?
– Сколько надо, столько и надо!
Чижик опять попробовала, и опять хулахуп соскользнул на землю. Когда Чижик смотрела со стороны, как это делает Света, то все казалось таким простым. Почему же на ней проклятый хулахуп не хотел держаться? В третий раз он прокрутился два раза и снова упал. Света его подняла.
– Давай еще раз покажу!
Она стала показывать. Чижик села на скамейку и пригорюнилась: «Скоро у Светки кончится терпение со мной возиться, и она меня оставит. Оставила же меня предательница Ленка!» При мысли о Ленке Чижик почувствовала, как на глаза набегают слезы. Одновременно Чижик почувствовала, что она проголодалась. Она поискала в кармане бублик, но тут вспомнила, что собиралась ничего не есть много дней, и снова стала крутить хулахуп. Он снова падал на землю.
– Ну, давай еще разок! – настаивала Света.
– Ох, – сказала Чижик, – я уже устала!
– Ну ладно. Если хочешь, можешь взять хулахуп с собой! Я вообще тебе его дарю. У меня ведь есть еще один, новый. Только обещай, что будешь тренироваться!
– Ладно, – сказала Чижик и, распрощавшись, побежала домой.
Весь вечер Чижик крутила хулахуп. Утром она тоже крутила хулахуп, днем на улице она показала Светке, как она может семь раз покрутить хулахуп, и та ее похвалила. Через два дня Светка сказала, что у Чижика «некоторый прогресс» и что если она и дальше будет проявлять упорство, то к концу недели она будет прекрасно крутить хулахуп. Они всю неделю гуляли вместе. Света подбадривала Чижика, аплодировала и снова повторяла, что у Чижика «некоторый прогресс». Она строго следила, чтобы Чижик занималась, а сама достала Чижикины мелки и рисовала на асфальте цветы и птичек, пока Чижик крутила хулахуп.
В субботу Чижик продолжала упражняться.
– Хочешь мороженого? – спросила мама.
Она раскладывала в вазочки пломбир, доставая его специальной круглой ложкой, отчего мороженое ложилось шариками и получалось прямо как в кафе.
– Не-а-а… Не могу-у-у-у! – отвечала Чижик.
Мама постояла рядом:
– Может, ты хоть на минуту перестанешь крутить эту штуку? У меня голова от тебя кругом идет!
– Восемнадцать, девятнадцать! – продолжала считать Чижик, показывая маме, чтобы она не отвлекала.
– Давай сюда мороженое! – прокричал папа из кухни.
В воскресенье Чижик посмотрела на календарь и удивилась: оставалось всего два дня до начала занятий. Она попыталась понять, куда ушла неделя. Факт оставался фактом: дни пролетели, а она даже не сделала ни одного из тех дел, о которых мечтала. В понедельник приехала Ленка и привезла Чижику дыню. Дыня была очень сладкой. Ленка научила Чижика вынимать косточки ложкой и потом той же ложкой есть мягкую дыню прямо из кожуры.
– Интересно было? Что ты там делала? – спросила Чижик Ленку, которая очень загорела, потому что в Самарканде было жарко.
– Ой, Чижик, как мне там было скучно без тебя! – честно призналась Ленка.
– И мне тоже! – воскликнула Чижик.
Они посмотрели друг на дружку.
– У тебя как с мелками? – спросила Ленка.
– С мелками плохо! – Чижик развела руками. – Светка их все изрисовала!
В магазине мелков, понятное дело, тоже уже не было. Кто же откладывает покупку мелков до каникул! Чижик недавно услышала, как мама, готовя салат оливье, говорит папе на кухне:
– Майонеза почти не осталось! Как жить? Самые нужные вещи – дефицит!
Теперь Чижик поняла, что было настоящим дефицитом. «Это тебе не какой-то там майонез!»
Она, однако, не унывала. В конце концов, у нее ведь был хулахуп, который во дворе можно было обменять на дефицит в виде обычной коробки с мелом.
Глава 6. Папа – гипнотизер
С того вечера, когда Чижик побывала в лаборатории и попробовала семечек оранжевого подсолнуха, в ее жизни начались стремительные перемены. Во-первых, она только за месяц выросла аж на полтора сантиметра и догнала Ленку. Во-вторых, она стала замечать, что вещи, которые ее раньше удручали, теперь только смешат. Ну что поделать, если взрослые такие нелепые. Взять, например, папу: он всегда говорит, что надо поменять сгоревшую флуоресцентную лампу в Чижикином секретере, починить шкаф в прихожей, у которого отходила боковая стенка. «Ты обещал протянуть веревку на балконе для сушки белья?» – иногда вспоминала мама. «Руки не дошли!» – отвечал папа с таким страдальческим лицом, как будто он и вправду ходил весь день на руках и очень устал от этого. Зато у папы всегда были идеи.
Как-то осенним вечером он пришел с работы в прекрасном настроении и сказал, что был на сеансе гипноза и там научился гипнотизировать.
– Это как? – хором спросили Чижик и Ленка.
– Навожу на вас сон, но такой, специальный, немножко волшебный.
– Ну?
– И предлагаю что-нибудь такое сделать… Например, взять и покрасить стену свеклой из борща!
– Ну а мы? – спросили девочки.
– Вы покрасите.
– Не-е, – сказала Чижик. – Это мы с Ленкой еще в третьем классе делали, мама потом ругалась!
– Хорошо, не будем брать свеклу, – согласился папа. – Тогда включу пылесос, а вам скажу, что передают вальс Штрауса, и попрошу станцевать.
– Что такое «вальс страуса»? – спросили девочки.
– Вальс страуса? – удивился папа.
– Ты сам сказал: «по радио передают вальс страуса».
– Не страуса, а Штрауса. Композитор такой.
– А… – разочарованно сказали девочки.
– А что еще вы умеете, дядя Юра? – спросила Ленка.
Папа почесал в затылке:
– Могу сделать так, чтобы вы сцепили пальцы на руках, а потом долго не могли расцепить.
Чижик с Ленкой пошептались, и Чижик сказала, что такой гипноз им очень подходит. На самом деле Чижику и Ленке неохота было садиться за математику, а со сцепленными пальцами их никто ведь не мог заставить делать уроки.
– Отлично, – обрадовался папа. – Начнем. Сели, руки соединили, сцепляем пальцы…
Девочки опустились на диван, и он стал медленно водить руками и повторять, как это делал приглашенный гипнотизер сегодня у них на работе:
– Ваши руки постепенно теплеют и превращаются в железное кольцо! Ваши руки теплеют…
Его прервал телефонный звонок. Сняв трубку, он широко улыбнулся: «Здрасьте-здрасьте, Валечка, рад слышать ваш голос».
Судя по всему, звонила Ленкина мама тетя Валя.
– Домой чтобы шла? – переспросил папа с сожалением.
Ленка тоже погрустнела, ей ужас как не хотелось прерывать новую интересную игру, но ослушаться маму означало нарваться на серьезные неприятности. Поэтому она попрощалась и побежала со всех ног домой.
Когда Ленка ушла, папа внимательно посмотрел на Чижика, которая сидела неподвижно, уставившись в одну точку.
– Так-так-так, – сказал папа.
Он помахал у Чижика перед носом рукой, но Чижик и бровью не повела.
Из кухни показалась мама, на плече у нее висело полотенце:
– Ужин на столе! Вы уроки сделали? Что тут у вас происходит?
– Гипноз.
Папа показал на Чижика.
Мама взглянула на Чижика, потом – специальным взглядом на папу:
– Почему ребенок не шевелится и ничего не говорит?
– Странно, – задумчиво произнес папа, продолжая ходить взад-вперед. – Странно. Неужели подействовал?
– Подействовал? – переспросила мама. – Кто?
