скачать книгу бесплатно
Да, не заметил, мил человек, что он всё с левой лапы рыбалит? Потому как левша наш мишка. Ну, всё, как у людей… Нее, всё-же непростой медведь, точно тебе говорю. Я один раз тоже с ним близко столкнулся. Глаза в глаза! Дак он меня своим взглядом словно насквозь прожёг! А взгляд-то чисто человеческий, понятливый. Как будто ты весь со своими мыслями у него на ладони…
Мы с бабкой даже имя ему придумали! Селиверст…
Почему Селиверст, говоришь?.. Да не знаю… прилипло на язык и всё тут!..
11.10.2017
Серебряная ложечка
Фото автора
Недавно знакомая со смехом рассказала забавный, как ей казалось, случай.
Они с мужем купили дачу. В один из дней заехали к матери, чтобы отвезти лишний хлам из квартиры на эту самую дачу. А заодно кое-какую посуду старую прихватить туда же. Пригодится в садово-огородном хозяйстве. Ну, взяли и взяли. Поехали в новые владения с ночёвкой. Но спать спокойно до утра им не довелось. Уже за полночь всполошённых супругов разбудил тревожный стук в дверь загородной фазенды. Протирая глаза, открывают – на пороге мама стоит. «Что случилось?!» – спрашивают.
Мама в ответ вопросом на вопрос:
– Где посуда, которую сегодня у меня забирали?
– Вон там, в ящике кухонного стола…
Мама рысью к столу. Выдернула ящик и давай судорожно ложками-вилками греметь. Наконец, облегчённо вздохнув, выхватила из груды столовых приборов старый-престарый полусточенный ножик с деревянной ручкой. Аккуратно завернуd его в тряпицу, бережно убрала в сумку. Так не сказав ничего вразумительного и отказавшись от предложения переночевать на даче. Вышла на улицу и, сев в ожидавшее такси, умотала обратно к себе домой. Дав лишний повод пошутить зятю над её умственным здоровьем…
Услышав эту историю, я смеяться не стал, а в свою очередь, рассказал знакомой случай, происшедший с моим приятелем Константином.
Костя женился поздно, уже ближе к сорока годам. До этого времени находился под опекой мамы, Марфы Гавриловны. Да и после женитьбы какое-то время с супругой продолжали жить в материнской квартире. Когда же разъехались, часть вещей от матери перевезли в новое жилище. В том числе, посуду с прочими кухонными принадлежностями. Среди которых оказалась старинная чайная ложечка. Серебряная. Клеймо на ней уже полустёрлось от времени, поэтому определить, сколько лет раритету, не представлялось возможным. Но Косте мама говорила, что ложечка досталась от бабушки – её матери, а той, в свою очередь, от прабабушки и так далее. Выходило, кухонной безделице никак не меньше века. А, может, и старше возраст был у ложки.
Ещё как-то, вспоминая былое и расчувствовавшись, Марфа Гавриловна проговорилась сыну, что для неё эта серебряная вещица очень важна. Мол, пока ложечка при ней, она не умрёт раньше срока. Вот такие у пожилой женщины были причуды. Как думал про себя Костя. К тому же, мама, хоть считала этот столовый прибор таким архиважным, относилась к нему без особенного трепета. Ложечка хранилась вместе с алюминиевыми и железными собратьями в одном ящике. Пользовались ею так же, как остальными. Единственное разве, Костина мама, когда пила чай-кофе и размешивала сахар, предпочитала серебряный раритет другим приборам.
Костю Марфа Гавриловна родила поздно. Поэтому, когда тот наконец женился, ей было уже под восемьдесят. Судьба женщине досталась нелёгкая. Может, оттого память с годами стала подводить всё больше и больше. Про свою серебряную ложечку она не вспомнила даже, когда, при переезде в новую квартиру, сноха прихватила ту с собой. Костя же на такие мелочи и вовсе внимания не обращал. Подумаешь, какая-то там чайная ложечка. Пусть и серебряная.
Мамина ложечка, как раньше, лежала у них в ящике кухонного стола с остальными столовыми приборами. Но из-за не совсем практичной формы пользовались ей редко. Кстати, несмотря на пророчество Марфы Гавриловны, что ей грозит смертельная опасность, если она потеряет свою ложечку, всё было в порядке. Долгое время после переезда сына со снохой, мама находилась в полном здравии. Несчастье случилось лишь года через два-три. У старой женщины остановилось сердце.
После похорон, как-то вечером Костя сидел и перелистывал мамин альбом со старыми фотографиями. С болью в душе вспоминая самого родного в своей жизни человека. Которого ему уже никогда не доведётся увидеть и крепко обнять…
Неожиданно взгляд остановился на одной из фотокарточек, где весело улыбающаяся молодая мама держит в одной руке блюдце с куском торта, а в другой ту самую, любимую её, серебряную ложечку. Косте отчего-то сильно захотелось прикоснуться к этой ложечке сию же секунду. Словно так он сможет вновь почувствовать тепло маминых рук.
Но порывшись в посудном ящике, а после в остальных кухонных сусеках, к своему удивлению и разочарованию, искомого не обнаружил. Серебряная вещица как в воду канула. Совершенно обескураженный едва дождался прихода жены. Тут же кинулся к ней с расспросами. Супруга ничтоже сумняшеся рассказала, что буквально на днях снесла никому не нужную ложку в ювелирную мастерскую. Чтобы из этого серебра отлили серьги с колечком. Зачем добру в посудном ящике пропадать. Дня через два уже можно будет забрать готовый заказ…
Не знаю, действительно ли оказались связаны судьба серебряной ложечки и судьба человеческая, или это опять обычное совпадение. Но после грустного Костиного рассказа, вспомнилась русская сказка про Кощея Бессмертного с его иглой. Вот и подумалось, может, впрямь народные притчи рождались не на пустом месте…
12.11.2019
Случай на Сахалине
Фото из архива автора
Как-то встретил одного своего знакомого, который находился в активном процессе сборов на медвежью охоту. С поездкой на Сахалин. По его словам, мишек там развелось немерено. Местным жителям от них уже никакого прохода. Так что опытный охотник в завидном трофее не сомневался. Да и, по слухам, заражённые трихинеллёзом особи на острове редки.
А пока общались, товарищ рассказал вот такой случай…
Несколько лет назад выбирались они компанией человек в шесть на этот самый Сахалин. Только не осенью, а по весне. Тоже за медведем. Дело было в середине мая. На машине, покуда позволяла дорога, со всем снаряжением охотники доехали к месту основной стоянки. Оттуда, переночевав и разбившись в две группы, рано утром выдвинулись на поиски желанной добычи.
Мой знакомый и ещё двое пошли в одну сторону, а москвичи Серёга с Толиком (назовём их так) – в другую. Об этой парочке и пойдёт речь.
Под вечер первая группа вернулась к месту стоянки. Москвичей же так не дождались. Страшного, конечно, ничего не произошло. Бывает. Заглубились в тайгу далеко, вот и не успели дотемна возвратиться. Но, как назло, связь с ними пропала тоже. Поэтому немного стали беспокоиться. Всё же решили не бить тревогу раньше времени и дождаться утра.
Только ни к вечеру следующего дня, ни через сутки, Серёга с Толиком так и не объявились.
Лишь спустя несколько дней с вертолёта обнаружили одного из заплутавших – Толика. Он был без вещей, с одним лишь ружьём. Несмотря всего на несколько дней, проведённых в лесу, выглядел совершенно истощённым, с красной, словно обожжённой на солнце, кожей. Самостоятельно передвигался еле-еле. К удивлению спасателей, его обнаруживших, от пищи отказывался. А когда же чуть ли не силком заставили проглотить пару кусков тушёнки, всё это вскоре вышло со рвотой.
Перед тем, как Толика отправили на большую землю, он успел рассказать об их с Серёгой злоключениях.
Поначалу всё складывалось удачно. Днём подстрелили пару уток. Наткнулись на свежий след косолапого. По нему и двинулись. След привёл охотников к побережью. К самому краю высоченного скалистого берега. Стоя на круче, они видели медвежьи следы внизу в прибрежном песке. Но спускаться туда не решились – уж больно крутой да опасный обрыв. Побродив поверху, так и не найдя других медвежьих следов, решили, что зверь пошёл дальше низом. Только непонятно в какую сторону. Береговая линия оказалась каменистая, да и волной смыло почти все отпечатки. Лишь на небольшом песчаном пятачке виднелись вмятины от мишкиных увесистых лап.
Для полного «счастья» ещё дождь закапал, усиливаясь с каждой секундой. Спасаясь от непогоды, случайно средь валунов наткнулись на довольно глубокий грот. Когда протиснулись внутрь – обомлели. Каменные стены пещерки усеяны рисунками животных и причудливых лиц, похожих на шаманские маски. Но самым интересным оказалось другое.
Посередине выступающего из земли широкого камня стоял… домик!
Всё чин по чину, с двускатной крышей, стенами из досок. Правда, ни окон, ни дверей не было. Только небольшое отверстие в одной из стенок. Сделан этот ящик-домик был очень аккуратно, без единого гвоздя или шурупа. По деревянным краям вырезан незамысловатый узор. Видно, что уже давным-давно здесь стоит, никем не тронутый. Доски местами начали трескаться от времени, но ещё оставались довольно крепкими. Размером странный домик был с большую посылочную коробку. Когда приятели сдвинули его с места, то услышали, как внутри что-то перекатывается. Да сколько ни пытались вытряхнуть содержимое через маленькое отверстие, ничего не выходило.
А снаружи дождь усилился до ливня. Сразу похолодало. Промокшие охотники пошарили по углам, чтобы найти пищу для костра, но ничего подходящего в маленьком гроте не нашлось. Выходить из сухой пещерки под дождь в поисках дров желания не было никакого. К тому же, скалистый берег каменистый, без деревьев. Да и сырое там всё насквозь. Недолго думая, Серёга достал походный топорик и замахнулся над домиком. Толик попридержал его было:
– Серый, погоди. Очень похоже, что это какая-то древняя святыня. Может, не стоит ломать, не глядя?..
– Да ладно ты, расслабься. Мы же не в музее, не оштрафуют. Что нам, не обсушиться теперь? Сам видишь, других дров тут на километр нет.
С этими словами Серёга бодро расколошматил топором деревянный домишко. Внутри обнаружилась неплохо сохранившаяся деревянная фигурка, обмотанная рыбьей кожей. Эту стилизованную под человека куклу сжигать не стали. Аккуратно поставили в дальнем углу грота. Всё же она являлась, скорее всего, основным предметом данной святыни, или что это было. К тому же, толку от небольшой деревяшки в костре немного. Но разломанный домик весь ушёл на дрова.
Снаружи тем временем стемнело. Застигнутые непогодой охотники решили не высовываться и в, хоть тесном, зато сухом, укрытии дождаться рассвета. Хотели сообщить о своей ситуации остальной группе, но хвалёная спутниковая связь отсутствовала.
Наскоро перекусив консервами, легли спать…
Когда проснулись утром, у обоих раскалывалась голова, словно с похмелья. Решили, что сквозняком от входа в расщелину продуло во сне.
Дождь почти стих. Наскоро перекусили и, не теряя времени, собрались в обратный путь. Прощаясь с приютившим их так удачно гротом, с удивлением обнаружили, что прислонённая вечером к стене в дальнем углу деревянная фигурка исчезла.
Это было непонятно и странно. Но заморачиваться парни не стали, не до того. Ещё ведь больше десятка километров надо обратно топать по бездорожью. Да не заблудиться в незнакомых местах.
Выползли из тесной пещерки и, разминая затёкшие конечности, прошлись по береговому откосу, любуясь бескрайним океанским простором.
Они стояли на краю обрыва, делясь впечатлениями от величественного вида, простиравшегося до горизонта. Вдруг Серёгу резко мотнуло вперёд, словно от сильного толчка в спину. Парень не удержался на откосе и полетел вниз по почти отвесному склону. Бьясь о камни, вместе с рюкзаком. Толик с ужасом смотрел, как уже в самом низу, словно тряпичная кукла, Серёгино тело с размаху шлёпнулось на большой прибрежный валун и застыло недвижно. Отлетевшее ружьё застряло в сыпучем гравии ещё на середине склона.
Толик истошно взывал к товарищу несколько минут, но тот не шевелился. Спускаться вниз по коварному отвесному обрыву означало повторить судьбу несчастного друга. Мужчина метался вдоль склона, тщетно пытаясь найти более-менее пологий спуск. Несколько раз сам чуть не срывался вниз. Береговая полоса, на которую накатывали пенистые морские волны, где на холодном камне виднелся неловко изогнутый Серёгин силуэт, была недосягаема.
Спустя пару часов Толик оставил бесплодные попытки добраться до тела упавшего. За всё это время Серёга так и не шелохнулся ни разу. Он, скорее всего, ещё при падении получил не совместимые с жизнью травмы.
Оставшийся в живых охотник отправился назад один.
По неопытности и без связи незадачливый путешественник заблудился. Забуривался в тайгу, выходил к побережью, пока окончательно не выбился из сил. Ко всему прочему, чувствовал себя всё хуже и хуже. Непонятная слабость клонила к земле, страшно болела голова. Постепенно Толик побросал всё своё снаряжение, оставив только фляжку с водой да ружьё. В таком состоянии его и обнаружили спустя несколько дней вертолётчики-спасатели, которых подняли обеспокоенные друзья по охоте. Можно сказать, чудом нашли.
К сожалению, Толик так и не оправился от неизвестного недуга, прицепившегося к нему в этих тяжёлых таёжных скитаниях. Примерно, через месяц-два, уже дома в Москве, он умер. Медицина с большой долей вероятности определила лучевую болезнь. Или что-то в этом роде. Всех подробностей мой знакомый не знал.
Позже местные объяснили, что за ящик-домик такой был в скалистой расщелине. По всей видимости, это оказалось одно из чудом сохранившихся старинных захоронений. Представители малочисленного коренного населения Сахалина таким вот образом совершали обряд погребения умерших сородичей. Всё это сопровождалось особым ритуалом с участием шаманов.
Останки погребённого находились, скорее всего, неглубоко в земле, под деревянным ящиком-домиком. Или неподалёку от грота.
Не стану утверждать, что в гибели двух охотников виновата потусторонняя сила, разбуженная ими при довольно варварском осквернении древнего захоронения. Ведь Серёга мог сам, оступившись на крутом склоне, упасть с обрыва.
Его так и не нашли. Скорее всего, тело унесло волнами в океан. А может, мишки поживились.
Толик же облучиться или подцепить неизвестную заразу мог совершенно в другом месте, а не в злополучном гроте. Мало ли на сахалинских просторах чего валяется…
26.10.2019
Солдатский оберег
Рисунок автора
Случай рассказан моим дядей-фронтовиком, Георгием.
Во время Великой Отечественной войны миномётчик Георгий с ранением попал в госпиталь. Там сдружился со своим сверстником из пехотного полка, тоже залечивавшим боевые раны. Этот пехотинец поведал новому товарищу необычную историю, произошедшую совсем недавно.
Служил в их пехотном полку молодой боец из далёкого сибирского посёлка. Имени Георгий не запомнил, какое-то совсем простое. Пусть будет Иван. Парень на редкость отважный. Не прятался ни от пуль, ни от осколков. При артобстрелах и бомбардировках спокойно дымил цигаркой, посмеиваясь над плюхающимися ничком в пыль-грязь товарищами. В атаку всегда бросался первым. А в ближнем бою дрался, как разъярённый медведь. Крушил немцев направо и налево всем, что попадало под руку. Но хоть лез в самое пекло, оставался жив и даже серьёзных ранений не получал ни разу.
Специальной подготовки по рукопашному бою у Вани не было. Свою ловкость и умение справляться с двумя-тремя вражескими солдатами одновременно объяснял тем, что научился этому в уличных стычках. Мол, раньше у них деревенская молодёжь частенько выходила драться стенка на стенку. Причём, бились порой вусмерть – дубьём, цепями и прочими подручными средствами. Сейчас эта «добрая традиция» подзабыта, и слава Богу…
Почти год успел повоевать Иван на передовой. За это время поубивало почти поголовно несколько пополнений пехотинцев в полку, а он словно заговорённый. На удивлённые вопросы сослуживцев отвечал, что просто везёт пока. Но однажды секрет раскрылся.
Тем разом воинам организовали настоящую баню в каком-то только что освобождённом от фрицев городке. Когда раздевались, кто-то из солдат обратил внимание на кожаный мешочек, который Ваня снимал с шеи перед помывкой. Насели с расспросами, мол, что да зачем. Покажи да расскажи…
Ну, он и рассказал.
Мешочек кожаный на ремешке – оберег солдатский. Дала его родная бабка. Когда Ивана с другими новобранцами грузили по машинам, направляя к фронту, бабушка, прощаясь, повесила этот мешочек внуку на шею и сказала:
– Ты, Ванька, хоть и крещёный, да креста не носишь. Гордыня комсомольская не позволяет. Грех это. Но коли не хочешь мамкино сердце разбить и сгинуть вдали от родного порога – не снимай мой оберег. И никому не передавай его.
Ваня бабушку свою любил, даже немного побаивался. Как, впрочем, и другие родственники да знакомые. В посёлке считали её знахаркой. Многим людям помогала она справляться с хворями и прочими напастями. Вершила лишь добрые дела, но при желании, могла, наверное, и худое сотворить.
Никогда зря языком не болтала, если что сказала – так тому и быть. Поэтому Иван не посмел ослушаться своей бабули. Наказ её строго соблюдал – носил всё это время на шее солдатский оберег. И пока что сила его была на лицо.
– Вань, а что там внутри этого мешочка? Давай глянем.
– Не знаю, братишки, бабуля запретила его развязывать. Думаю, крестик мой завернула, который я забросил и не носил. А может, ещё чего… Отстаньте, любопытные!
Посмеялись солдатики над суеверным парнем да отстали. Поспешили в баньку париться – время-то ограничено.
А после помывки оказалось – кожаный мешочек пропал! Иван перерыл все вещи. И свои, и соседей – нет оберега.
Солдатам, конечно, смех один:
– Ну вот, говорила бабка, не снимай мешочек! Так он обиделся и сбежал от тебя…
Ваня, хоть был огорчён пропажей ладанки, но особо не расстроился. Или виду не показал. Отшутился. Мол, оно и к лучшему – не надо теперь шею кожаным ремешком натирать. Бросил бесплодные поиски и побежал со всеми строиться.
Не прошло недели с того случая, как Ванюшку убило осколком. Наповал.
Шёл бой за небольшой населённый пункт. Немцы почти сразу его оставили, поэтому потерь, можно сказать, не было. Погибли лишь Ваня и ещё два-три бойца. У одного из тех погибших солдат в кармане отыскался и пропавший Ванькин оберег. Видно, подслушав рассказ о магических защитных свойствах ладанки, решил нечистый на руку вояка притырить заветный талисман. Да только не спасло это от вражеской пули.
Теперь, когда разрешения спрашивать было не у кого, солдатики, развязав узелок на кожаном мешочке, осторожно развернули ладанку. Внутри оказалась обычная зола, волосы, несколько молочных детских зубов и ещё какой-то «сор». Нательного крестика, как предполагал до того Ваня, не нашлось.
Сам мешочек тоже был не прост. Вырезан в форме креста, а на внутренней поверхности (видимо, раскалённым клеймом) выдавлены несколько непонятных слов. Что это за слова – рассказчик не запомнил, да и мудрёно больно звучали они…
06.11.2018
Таймень
Рисунок автора
Когда я пацаном впервые оказался в Монголии, первым неизгладимым впечатлением от этого дикого края стала встреча с тремя рыбаками, из местных русских.
В тот день мы с братом и приятелями играли на окраине русской деревни. Помню, увидели идущих по деревенской дороге со стороны реки Хараа трёх мужиков, несших какую-то тяжёлую ношу.
Когда они подошли ближе, поглазеть на их невиданный улов сбежались не только мы, дети, но и взрослые из ближайших домов вышли.
Мужчины втроём несли настоящее чудовище. Это был гигантских размеров таймень. Его голова лежала на плече первого рыбака и казалась раза в два больше человеческой. Второй мужик придерживал мощное рыбье тело посередине. Третий же подпирал плечом хвостовую часть (если можно так выразиться). Причём, красный хвостовой плавник доставал ему до пояса.
Сейчас мне, конечно, трудно судить, но, думаю, речной монстр достигал двух – двух с половиной метров. Когда мужики сбросили громадину на землю и раскрыли ей пасть на потеху зевакам, стало понятно, что в эту зубастую пещеру запросто влезет футбольный мяч и не поцарапается…
То было моё первое знакомство с этой удивительной рыбой. Помню, что монголы тайменя чуть не боготворили. И боялись. Может быть, потому что в подавляющем большинстве своём не умели плавать и к воде вообще относились с опаской.
Я не раз слышал рассказы местных о том, как крупные таймени утаскивали на дно неосторожно сунувшихся в реку собак или баранов. Но сам не видел, врать не буду.
В те детские годы небольших таймешков довелось вытаскивать и самому, на обычную поплавочную удочку. Но чаще, если они и попадались на крючок, просто сразу обрывали леску, не рассчитанную на такую здоровенную добычу.
В городе Зуун-Хараа для командированных советских специалистов (в основном, из РСФСР и Украины) китайскими строителями были возведены капитальные трёх- и четырёхэтажные дома. Правда, из более чем десятка этих разноцветных зданий, в то время, заселено оказалось всего одно. То, где мы и жили. Остальные розовые, голубые, зелёные и жёлтые коробки пустовали. К величайшему удовольствию пацанов. Там мы играли в прятки, войнушку и казаков-разбойников.
Наша казённая двухкомнатная квартира располагалась на втором этаже среднего подъезда этого единственного обжитого дома. Окна выходили на грунтовую дорогу (асфальта во всём городке в помине не было). За дорогой раскинулась деревня русских, сбежавших после революции от Советской власти. Да так и осевших в этих местах до самого конца семидесятых годов прошлого века. По окраинам русского поселения кое-где торчали серые юрты монголов.
Позади деревни простиралась луговая пустошь. А дальше текла река Хараа, на берега которой мы часто ходили рыбачить, купаться и просто посидеть у костра.
За рекой насколько хватало глаз – горы, горы, горы…
Между нашим домом и грунтовой дорогой располагались «удобства» в виде деревянного отхожего места с двумя кабинками «М» и «Ж». Дом, хоть был оборудован системой водопровода, но сама вода отсутствовала. Воду привозили раз в несколько дней автоцистерной. Жильцы запасались водой, набирая её в алюминиевые фляги…
В таких условиях мы жили полтора года. Может, покажется странным, но ни малейшего ощущения «трудного детства» в связи с таким неустройством, у меня не возникало никогда. Наоборот, те детские годы, наполненные интереснейшими событиями и необыкновенными для пацана из большого советского города впечатлениями, считаю большой жизненной удачей и везением…
Тут же, прямо под окнами, словно утопленная в землю, среди куч угля и отработанного шлака, находилась небольшая кочегарка. С её помощью в холодное время отапливался дом. Вот в этой кочегарке и русская, и монгольская пацанва частенько собиралась. Погреться после беготни на холодном воздухе и послушать рассказы старого кочегара. Кочегар был из местных русских. Мужик – на все руки мастер – в свободные минуты не сидел без дела. То забавные фигурки вырезал ножичком из дерева, то инструменты всякие мастерил. А по ходу дела, истории рассевшейся кружком малышне рассказывал.
