скачать книгу бесплатно
– Можно добраться туда на нашем авто?
– Вот уж не знаю! Разве что за рулем будет опытный водитель…
– Посадим за руль Галло. Синьор Интелизано, вы уж простите, но вам придется прокатиться с нами.
Галло чудом изловчился доставить их до пустыря перед домом. Но ощущение было, будто их час катали с американских горок – желудок того и гляди вывалится из ноздрей.
Монтальбано и Фацио посмотрели на дом, а потом на Интелизано – тот застыл, разинув рот.
Двери не было. Зиял пустой проем. Кто угодно мог свободно попасть внутрь.
– Вам все приснилось? – спросил Фацио у Интелизано.
Тот решительно и упрямо тряхнул головой.
– Была дверь!
– Прежде чем говорить, взгляни на землю, – сказал Монтальбано Фацио.
В пыли явственно виднелись перекрывавшие друг друга следы покрышек от больших колес.
Монтальбано подошел к проему, где должна была стоять дверь, и пристально вгляделся.
– Синьор Интелизано сказал правду, дверь была, – сказал он. – Между камнями есть следы быстросхватывающего цемента – там, где крепили петли.
Зашел в дом, следом – Интелизано и Фацио.
Половина крыши обрушилась, весь домик представлял собой одно большое помещение, и там, где крыша была еще цела, лежала куча соломы.
Увидев ее, Интелизано обомлел.
– Раньше она была? – спросил Монтальбано.
– Не было, – отвечал Интелизано. – Я сюда последний раз заходил месяца два или три назад, и соломы не было. Ее сюда притащили.
Наклонился и поднял длинный кусок проволоки. Осмотрел и протянул комиссару.
– Такими скрепляют рулоны соломы.
– Может, она им была вместо тюфяка, – заметил Фацио.
Монтальбано покачал головой.
– Вряд ли сюда принесли солому ради подстилки. Могли бы и спальником обойтись при необходимости. И потом, ради одной-двух ночей зачем им было ставить дверь?
– А тогда зачем?
– Я согласен с синьором Интелизано. Это место использовали как временный склад.
– Или временную тюрьму, – сказал Фацио.
– Не согласен, и все из-за соломы, – парировал комиссар. – Ее использовали, чтобы что-то прикрыть. Если бы кто-нибудь влез и заглянул через прореху в крыше, то увидел бы только кучу соломы.
Пол был глинобитным, без кирпичной кладки.
– Помогите-ка, – обратился Монтальбано к Фацио и Интелизано. – Надо убрать солому.
Они перекидали часть соломы в другой угол.
– Хватит, – внезапно сказал комиссар, наклоняясь и всматриваясь.
Отчетливо виднелись три широких полосы, одна рядом с другой.
– Тут протащили три ящика, – сказал Монтальбано.
– И увесистых, – добавил Фацио.
– Наверное, стоит убрать всю солому.
– Согласен. Вы себе идите покурите, а я тут пошурую с Галло и синьором Интелизано, – предложил Фацио.
– Ладно. Но смотрите во все глаза, вдруг хоть какую мелочь найдете, клочок бумаги или железяку – надо понять, что тут хранили.
– Галло, иди-ка сюда! – крикнул Фацио.
Монтальбано вышел, закурил. Не зная, чем себя занять, решил пройтись и невольно очутился на задворках дома. В окне виднелась доска, мешавшая заглянуть внутрь. Либо забыли отодрать, либо решили не возиться после того, как склад опустел.
Метрах в тридцати вразброс росло восемь или девять чахлых миндальных деревьев, скорее всего, остатки прежних садовых посадок.
Вокруг – ничего, вернее, пейзаж, весьма похожий на тот, что привиделся ему во сне.
Стоп, минутку, если приглядеться, деревьев было не восемь или девять, а ровно четырнадцать.
То есть девять были целыми, со стволом и кроной, а от пяти оставался один ствол.
Верхушка была срублена не топором по частям, а словно бы деревьям снесли башку одним точным и четким ударом: крона каждого дерева, целехонькая, лежала на земле в десятке метров от своего ствола.
Что тут могло произойти?
Комиссара разобрало любопытство, и он подошел к ближайшему обезглавленному дереву.
Срез был ровным, словно действовали скальпелем. Но даже встав на цыпочки, он не мог толком ничего разглядеть.
Тогда комиссар прошел десять шагов и осмотрел верхушку дерева – падая, та опрокинулась.
Нет, не мощный клинок одним махом сшиб дерево, а нечто огненное – ясно виднелись темно-коричневые следы жженой древесины.
И вдруг он понял.
Развернувшись, понесся к дому и на углу едва не врезался в Фацио – тот выбежал звать комиссара.
– Что там? – спросил Фацио.
– Что там? – спросил Монтальбано.
– Мы нашли… – начал Фацио.
– Я нашел… – одновременно с ним начал комиссар.
Оба запнулись.
– Будем спрягать глагол «найти» целиком? – спросил Монтальбано.
– Говорите сперва вы, – сказал Фацио.
– Я нашел за домом деревья, их укоротили чем-то вроде гранатомета или ракетницы.
– Ни хрена себе, – сказал Фацио.
– А ты что хотел сказать?
– Мы нашли шесть листков «Островного вестника» в масляных разводах.
– На что спорим, это оружейная смазка? – предложил Монтальбано.
– Никогда не спорю, если уверен, что проиграю.
– Там было оружие, и они решили его испытать, стреляя по деревьям, зуб даю, – сказал комиссар.
– А теперь что будем делать? – спросил Фацио.
– Давай зови всех.
– И куда пойдем?
– Поищем осколки под деревьями.
До часу дня они шарили в траве и пыли.
Когда нашли с килограмм осколков, комиссар сказал, что этого довольно и можно возвращаться.
Они отвезли Интелизано домой, наказав никуда не уезжать и ни с кем не говорить об этом деле, а потом поехали в комиссариат.
– Как договоримся? – спросил Фацио.
– Занеси ко мне в кабинет осколки и газетные листы и скажи Мими, что мы с ним увидимся в четыре. А я сажусь в машину и еду обедать. Дай-ка мне свой мобильный.
Было уже полтретьего, и он боялся, что Энцо закроет заведение. От голода сводило кишки.
– Если я приеду минут через сорок пять, покормишь обедом?
– Закрыто у нас!
– Монтальбано это!
Отчаянный вой подыхающего от голода пса.
– Простите, синьор комиссар, не признал. Приезжайте, когда пожелаете – для вас всегда открыто.
На парковке комиссариата Монтальбано направился было к своей машине, но его окликнули.
– Синьор комиссар, вам звонят!
Хорошо, что он успел предупредить Энцо. Зашел в каморку к Катарелле.
– Синьор комиссар, тут на проводе одна синьора, хотя, по мне, никакая она не синьора, а спрашивает вас, лично-персонально.
– Она назвала себя?
– Не пожелала, синьор комиссар. Я потому и говорю – никакая она не синьора.
– Поясни-ка.
– Синьор комиссар, я ей – как вас зовут, а эта личность давай хамить.
– Как – хамить?
– А вот так. Говорит: баран!
Мариан! Он вырвал из рук трубку, нажал на кнопку коммутатора и так зыркнул на Катареллу, что тот пулей вылетел из каморки. Хотел ответить, но голос куда-то делся.
– Гхы?..
Все, что он смог издать.
– Привет, комиссар, я в аэропорту, скоро вылет. Сказала, что позвоню вечером, но не удержалась, так захотелось услышать твой голос.
Голос! Да он двух звуков выдавить не может.
– Хотя бы пожелай мне удачно слетать.
– У-у-удачно с-с-слетать, – еле выговорил он, ощущая себя дефективным от рождения.
– Я поняла. Ты не один, неудобно говорить. Пока, хочу тебя.
Монтальбано повесил трубку и схватился руками за голову. Не будь рядом Катареллы, он бы расплакался от стыда.
5
