скачать книгу бесплатно
Дух снова ответил утвердительно.
– Скажите, а когда Артем предложит Тане дружбу?
Стрелка плавно поплыла по кругу – Алинка схватила ручку с блокнотом и начала записывать буквы, возле которых она на пару секунд застревала. Получилось: с-к- ы-р-о.
– Скоро! Скоро! – обрадовалась Лерка и с лукавством продолжила. – А когда он ее поцелует?
– в-а-в-г-у-с… – ответил дух.
– В августе! – одновременно вскрикнули подруги.
– А долго они будут дружить?
Черный кончик стрелки указал на буквы «А», «В», «Г», «У», затем сложилось ясное слово «КОНЕЦ».
– В августе – конец! – ахнула Алинка.
Девочки переглянулись.
– Спроси, почему «конец», – впервые подала голос побледневшая Танька.
Но дух почему-то больше не желал с ними общаться. Медиум в белом сыпал вопрос за вопросом, но стрелка не двигалась, и вдруг книжка с отчетливым звуком упала на бок… Она была закрыта!
Стакан с благовониями немножко сдвинулся и чуть-чуть прокатился по столу… самую чуточку, сантиметров пять, наверное… Желто-синий огонек свечи, стоявшей сбоку книжки затрещал и раздробился на несколько мелких язычков, как будто на него дунули… а потом снова вытянулся вверх… А может это из открытого окна ветерком дыхнуло?…
Стало почему-то страшно.
– До свидания, Александр Сергеевич! Спасибо большое. Вы можете оставить нас, – дрожащим голосом сказала Валерия.
Конечно, на этом можно было завершить сеанс, но Лерке захотелось услышать, что по этому поводу скажут другие духи. И девочки снова вызывали хором других духов… На этот раз пришлось ждать долго, но пришедшие духи были неразговорчивы, особенно Гоголь (Лерка тогда сказала, что не зря она этого Гоголя в школе недолюбливала, есть за что). Любезнее всех оказался дух Михаила Лермонтова. Когда Лерка спросила, из-за чего раздружатся Таня и Артем, он указал на четыре буквы. Это было слово: «САМА». Девочки недоуменно переглянулись, и настырная Лерка повторила свой вопрос, надеясь получить более толковый ответ. Дух Михаила Юрьевича долго-долго кружил стрелку, останавливая ее возле разных букв, Алинка старательно записывала их, но в итоге получилась полная бессмыслица: буквы не складывались в слова, их невозможно было прочитать…
– Стойте, стойте! – вдруг сказала Лерка, – Смотрите! – в самом конце из буквенных сочетаний сложилось нечто вразумительное. Это было четкое слово: «Проч!»
Но как же это понимать: сам дух смотался от них прочь или… он прогонял их, предупреждая их о какой-то угрозе?… Лерка ведь еще в самом начале сказала: «С духами шутить опасно!» поэтому девочки не стали ждать, когда у них по комнате будут вещи летать или мебель двигаться, они быстренько попрощались с духами и плотно закрыли окошко.
– Тань, ты поняла, что дух Лермонтова тебе сказал? – спросила Алинка у подруги. – Он сказал, что ты сама Артема бросишь….
Но Таня ему не поверила, она вздыхала и в сладостном предвкушении ждала, когда же предсказание Александра Сергеевича сбудется…
Лера уговорила Алину пойти в самую дорогую парикмахерскую города. Они обе, как теперь говорят «сменили имидж»: состригли свои хвосты, в которые раньше они туго стягивали волосы на макушке или на затылке, к ним удобно было прицеплять какую-нибудь красивую заколку, а еще раньше в детстве – огромный пышный бант. Алинка своего измененного внешнего вида очень стеснялась. «Никогда больше не пойду в парикмахерскую, – решила она. – И на улицу не выйду, пока волосы не отрастут».
Но как преобразилась ее подруга Алине понравилось: очень хороша стала Лера. Ее волнистые белокурые от природы волосы теперь свободно завивались в колечки, обрамляя круглое приветливое лицо.
Дома мама насильно стянула с Алины ее вечные клеши от бедра, из которых она не вылазила с прошлого лета и достала обновку. Накануне они вдвоем обошли все магазины и нашли то, что сидело на ней стопудово безупречно: короткий топик с бахромой и юбочка – стрейч, туго обтянувшая бедра и обнажившая стройные ноги.
– Ну как? – спросила Алина.
– Отпад! – cказала мама.
Алинка страдальчески закусила губу и сдвинула брови.
– Отпад – это плохо…
– Почему?
– Педофилы всякие будут липнуть. К Лерке, как оденет она юбку, дядьки пожилые пристают, комплементы сыпят. Один говорит: «Девушка, ваш разрез на юбке меня смущает! Я б хотел поближе с вами познакомиться». Ну мрак какой-то! Я психанула и нахамила: «А с бабушкой ее вы не хотите познакомиться?». Только Лерке почему-то льстит их внимание, она даже иногда сидит с ними на скамейке и слушает всякие сальности.
Вечером за Алиной зашли девочки, и та, забыв про свое твердое намерение – до осени, пока не отрастут волосы, не выходить, пошла с ними на улицу. Когда проходили через двор, их окликнули большие мальчики, которые в упор их не замечали после дурацких Леркиных звонков, а тут – надо же! – заметили и остановили.
– А я на работу устроился! – поделился новостью Антон.
– Куда?
– На «Машинку» – на завод машиностроительный!
– И кем ты будешь там работать?
– «Электрослесарь по ремонту промышленного оборудования». По этой специальности я диплом защищал, – сказал Антон значительно.
Алина заинтересовалась:
– А как вы в «фазанке» диплом защищаете?
– Ну, там комиссия, мастера, педагоги – все такое. Экзамен, короче. И вот, дадут тебе какой-нибудь ядерный реактор. Нужно разобрать его, собрать прямо при них, и чтоб работало!
– Гонит! – подумала Алинка недоверчиво, а вслух сказала, – А ядерный реактор – это что бомба?
Все дружно загоготали, а громче всех закатилась Лерка.
– Тогда уж пусть не работает! А то вся экзаменационная комиссия… и вся ваша фазанка… к дьяволу взлетит! – выкрикивала она в перерывах между взрывами смеха.
Новые прически девочек без внимания не остались, более того, Антон теперь как-то по-новому, с интересом взглядывал на них во время разговора.
– Естественная блондинка! Это так редко! Другие волосы красят, а тебе не надо. Другие завивают, а у тебя природные локоны, – говорил он ей. – Девчонки, вы очень симпатичные. Поверьте, это я говорю вам как мужчина. Вот ты, Алина, похожа на артистку Уму Турман. Смотрела «Криминальное чтиво»? И прича у тебя такая же. И волосы неестественно черные на белом лице. Парик?
– Парик, парик, – смеясь, соглашалась Алина.
Антон подергал:
– Крепко сидит! На клей посажены?
– Угадал! – радостно хохочет Алинка.
– А хочешь, Алина, я твоим парнем буду?
– Не-е! Я другого люблю.
– А ты, Таня, хочешь, я твоим парнем буду?
Танька, зажмурив глаза от смеха, трясет головой.
– Не претендуй на нее! У нее другой на уме! Ясно тебе? – со спокойным добродушием уточняет Валерия.
– Ясно, – улыбается Антон и как-то по-особенному значительно заглядывает ей в глаза. – Значит, ты одна свободная и невлюбленная? Ты будешь моей девушкой? – Он обнимает ее за плечи. Лерка резко сбрасывает его руку.
– Пойдем, Лера, я провожу тебя домой. И поцелую тебя в щечку. Ты умеешь целоваться? Нет? Я тебя научу! – он делает еще одну попытку приобнять ее и тянется к ней лицом. Лерка уворачивается:
– Отвали! Как-нибудь без ваших услуг!
– А, правда, девчонки, хотите? Надо же вам научиться! Некоторые девочки даже друг на друге учатся.
– Фу, как лезбиянки! – фыркает Танька.
– Хочешь, Таня, тебя научу?
– Очень надо!
– А ты, Алин?
– Когда придет время, сама научусь! – строго сказала Алина.
– А я умею! – гордо соврала Таня, сохраняя имидж самой опытной из всей компашки.
В «вышибалы» поиграть им так и не удалось. Новые друзья в канализационном люке нашли дохлую крысу и пугали ею девочек, те визжали на всю околесицу и разбегались в разные стороны. Изящный черноглазый Руслан повесил крысу на палочку и подошел к Алине:
– Хочешь ее погладить? Она ласковая и совсем не кусается!
Алинка состроила гримасу отвращения, а затем с лукавой улыбкой отпарировала:
– Сам целуйся с ней, любитель дохлых крыс!
– На лови ее, она хочет полежать на твоем плече! – загоготал Руслан, и труп грызуна полетел в Алину. Та увернулась, но почувствовала, как холодная шкурка срикошетила по ее руке.
– Ах, так! Ну, теперь держись! Счас она цапнет тебя! – Алинка вытащила из кармана носовой платок и, бормоча, что ради такого случая она готова им пожертвовать, через ткань осторожно уцепила пальцами длиннющий хвост-голыш и медленно приподняла мертвую коричневую тушку.
Руслан, не ожидавший, что изнеженная девочка решится прикоснуться к ней, успел отскочить на два шага и развернулся было драпать, но слишком поздно: крыса, описав дугу в воздухе, врезалась ему прямо в мягкое место.
– Я же говорила тебе, что она тебя цапнет! – засмеялась Алина, и ее смех слился с дружным хохотом ребятни.
– Алинка, а ты меткий стрелок! Точно попала в цель! – похвалил ее один из зрителей.
Голос принадлежал Антону Гончарову. Надо же! Он вновь удостоил ее своим вниманием! Еще совсем недавно они для него были салажня и шмакодявки, но теперь что-то изменилось…
Рядом с Гончаровым на лавочке сидел еще один большой парень лет шестнадцати. Он пристально и неподвижно уставился в Алину и не смеялся, когда все смеялись. Это был ОН – Юрка Селезнев – тот, о котором она давно вздыхала.
– Смотри-ка, он счас тебя взглядом прожжет! – прошептала подружке в ухо Таня.
– Ага! – хихикнула Алинка. – Я уже обугливаться начала! Счас точно задымлю!
Девчонки давно уже заприметили его: он приходил к Гончарову и поджидал его во дворе. При мимолетной встрече с ним, девчонок обычно смех разбирал: было невозможно ни прыснуть в кулак, когда он, миновав смешливую троицу, через несколько шагов как-то резко вдруг оборачивался и замирал с ошарашенным видом. А уж как пялился… Танька не упускала случая ехидненько подколоть: «Счас дырку на тебе протрет…».
А еще, проходя мимо девчоночьей стайки, Селезнев так густо заливался краской, так кирпично краснел, что подружки даже спорили между собой: свой цвет лица у него такой или нет. Юрку девчонки «пасли» для Алины, и страстно разжигались при этом, что даже Таня, равнодушная ко всему, что не касается ее лично, вдруг пылко заразилась этим процессом, и Алина от этого начала ревниво напрягаться.
В своей компании секретов друг от друга у девчонок не было. Все знаки внимания со стороны любимого мальчика обсуждались, и вследствие этого обстоятельства объект обожания неминуемо становился еще и объектом пристального наблюдения. Взглядам, жестам «наблюдаемого» придавалась особая значимость, их ловили, искали в них скрытый смысл, вели им учет, разве что их не регистрировали, подобно Золушкиным сестрицам из фильма Михаила Ромма. «Объект», попавший в зону этого особого напряжения, должно быть, чувствовал себя не особенно уютно. Потому однажды и пришлось Антону отбиваться от их напористого внимания грубостью и агрессивностью.
Старшеклассник Юра Селезнев поначалу тоже встал в пренебрежительную позу и поглядывал на них с высокомерием. Но внезапно в нем что-то заклинило, и он как-то странно стал вести себя…
Девчонки не зря подолгу кучковались возле теннисного стола на игровой площадке. Это была удобная наблюдательная позиция. Если чуть-чуть задрать голову и посмотреть наверх, то можно увидеть, как за тюлевой занавеской застекленного балкона Селезневых маячит чья-то фигура. Догадаться было нетрудно, кто это. И понимать тут нечего, что он там делал: он следил за ними!
– Проверить это запросто, – предложила Танька. – Давайте сделаем вид, что мы уходим…
Перед тем, как завернуть за угол, вся четверка внезапно обернулась: отбросив занавеску, Юрка аж наполовину вывалился с балкона, пытаясь удержать их в поле зрения.
И хотя девчонки в теннис не играли, они теперь частенько собирались возле теннисного стола. Громко разговаривая и смеясь, поглядывали на угловой балкон, выжидая, когда белая тюль колыхнется и сквозь нее проступят чьи-то смутные очертания. Терпенье лопалось: ну какого он черта там стоит? В контакт вступить ему слабо?
– Зажатый какой- то… – прошептала Лерка и вслух весело выкрикнула:
– Юрка! Сделай побольше дырку в шторке, а то лица не видно!
– Глаз-то торчит… У тебя их два – смотри в оба! – задорно и звонко подхватила Танька.
Селезнев в испуге присел. Девчонки засмеялись, а Лерка своим теплым грудным голосом чуть насмешливо, но дружелюбно сказала:
– А шевелюру-то видать… Пригладь вихры-то… пятерней!
Вечером, когда Лера молча слушала на лавочке спор Алины с Таней о том, кто лучше: Бритни Спирс или Алсу, из подъезда вышли Юрка с Антоном. Они обосновались невдалеке от девочек, придавив тяжестью своих тел железную оградку газона.
– Давай базарь о чем-нибудь, – пробубнил Юрка Антону, а сам в процессе этого «базара» выворачивал голову в сторону девчат аж на сто восемьдесят градусов.
«Я знаю, снова не получится из этой встречи ничего»… – эти строчки из Беллы Ахмадуллиной Алинка вспомнила позже и улыбнулась: ничего не вышло, кроме перестрелки взглядами… а ничего больше и не надо – разве не в этом – весь кайф? Разве не для этого она часами поджидает и подлавливает свой «объект», чтобы душа ее порхала и пела, как маленький эльф с крылышками из книжки Толкиена «Хоббит»?
Взгляды встречаются, и что-то случается, словно электрическое замыкание: треск, щелчок, искры взметнулись… Паника, жар в голове, в груди какое-то волнение… Жалок тот, кто не испытал этого ни разу!
Что там происходит в нашем сложном биологическом организме на молекулярном уровне? Какое взаимодействие полей при столкновении двух физических тел вызывает эту реакцию, когда в кровь выбрасываются естественный наркотик дофамин и гормон адреналин, от которого бьется сердце частыми толчками и кровь приливает к щекам?.. Большинству людей совсем не обязательно знать, что с ними происходит в таких случаях. Это непонятно, но это так волнует, и это так заманчиво… И подчиняясь матери-природе, они слепо идут на зов инстинкта…
В футбол с мальчишками из соседнего двора девчонки больше не играли. Артем, он же Тигра и самый ловкий нападающий, вышел из игры.
Он потерял форму. Теперь по вечерам Тема приходил на спортплощадку пьяным. Даже, если он и пытался играть, тело плохо подчинялось ему. И он, упершись руками в полусогнутые колени – в позе вратаря – для устойчивости – предпочитал наблюдать. Девчонки разочарованно воротили носы. Танька из гордости не подавала виду и терпеливо чего-то выжидала. Несколько раз Тема приносил пиво в бутылках, порывался угощать им девчонок, предлагал им сигареты, но безуспешно: девочки отказывались от такого рода внимания.
– Откуда он берет деньги?
– По-моему, они все днем подрабатывают.
– А может, он пьет для смелости? – предположила Алина. – Придет с кем-нибудь из пацанов, сядет около Танькиного подъезда, ждет ее. А мы с Танькой выйдем, сядем с ним рядом – молчит, как воды в рот набрал!
– Я же вижу: он хочет мне дружбу предложить, но боится – вдруг я ему откажу! – с горячей убежденностью сказалаТанька.
– Ты его любишь? – с решительным напором спросила Лерка. – Тогда сама позвони ему и скажи. Не хочешь? Тогда давай я это сделаю!