скачать книгу бесплатно
– Он же очнётся и расскажет, кто он есть, – подняла изумлённый взгляд Лизавета.
– Он расскажет, что его зовут Фалько Морской Сокол. И всё. И вид у него будет такой, что лёгкое умственное расстройство никого не смутит. Тем более, что его невеликую магию мы блокируем, так ведь? И когда в обитель явится делегация из дворца посмотреть на моё тело в подземелье, то оставшимся здесь будет, кого им показать. А по сложению мы схожи, он повыше, но в темнице при тамошнем освещении это не важно.
– И это меня называют бесчувственным злодеем, а ты у нас – душка и любимец женщин, – покачал головой Лис.
– Я предусмотрительный, – вновь улыбнулся Сокол, в том числе Лизавете.
– Хорошо, пусть так. Госпожа Элизабетта, что с девчонкой?
– Приведена в должный вид, выдана госпоже Мариалене. Та, как я понимаю, отправила девочку спать. И сможет применить её руки на благо Ордена, – усмехнулась Лизавета.
– Хорошо. Что там у вас с вещами? Будьте готовы через час, – и Лис отвернулся к столу и бумагами на нём.
– Как через час? – оторопела Лизавета.
У неё ничего не собрано и книги не дочитаны!
– Через час, – повторил Лис, не оборачиваясь. – И Аттилия тоже.
– Утром мы должны быть отсюда как можно дальше, – Сокол посмотрел на неё сочувственно.
– Поняла, – кивнула Лизавета и отправилась к себе.
В комнате она нашла всё ещё перепуганную Аттилию.
– Тилечка, собираем вещи. Мы отправляемся через час.
И принялась выгребать из сундука одежду и складывать по кучкам. Нужно взять с собой всё, что есть, в багаже её не ограничивали, да и вещей-то немного. Надеть новый мужской наряд с новыми же сапогами, не забыть банки и флаконы для ухода. И проследить, чтобы Аттилия тоже была одета и собрана. На двоих у них получилось два кожаных мешка побольше и один поменьше. Наверное, лошадь это увезёт.
Волосы в косицу, девочке тоже. На голову шапочку горшком – местную разновидность берета. Эх, голову не успела помыть, но теперь уже как будет.
Когда за ними зашёл Фалько, обе сидели на кровати, прижавшись друг к другу, и молчали. Он подхватил два мешка побольше, сумку с косметикой и вещами из дома Лизавета взяла сама.
Их ждали лодки – несколько. Фонарей не зажигали. Оттолкнулись от берега и направились навстречу темноте и неизвестности.
Часть вторая. От моря до болота
1. Лизавета путешествует верхом
Вечером следующего дня Лизавета сидела на раскладном стульчике возле шатра из небелёного льна. О да, в некоторых вопросах здесь предпочитали удобство. А в некоторых… Эх.
Стульчик появился, когда она совсем без сил растянулась на траве. Потому что мышцы в ногах и задница болели нещадно – ещё бы, после целого дня в седле с непривычки! Не утешало даже то, что и Крыске Агнеске было не слишком хорошо – она сидела в дамском седле, свесив ноги на один бок коня и разложив вокруг юбку, но если так сидеть целый день, то ноги тоже непременно заболят, просто в других местах.
Может, дня через три ей станет легче?
А пока всё было как-то беспросветно. На экскурсию по неведомым землям это походило меньше всего – ремней безопасности система «конь Огонёк, масть рыжая, хвост длинный, два глаза, четыре копыта, одна единица хранения» не предполагала, а двигаться нужно было быстро.
Они достигли берега в темноте, и с минимальным освещением двинулись в тот самый домик, где Лизавета уже бывала, и где их ждали кони. Коней понадобилось много – людям и для груза. Их с Аттилией мешки прицепили к Огоньку и к ещё одному коню, на которого Сокол посадил девочку. Практически забросил. Дальше девочка справилась сама.
Подошёл к ней. Магический огонь висел у него над головой, освещая вьющиеся волосы, черное сукно одежды, оружие на поясе.
– Госпожа моя, все ваши вещи здесь?
– Да, одну сумку уже подцепили, вторая вот, – Лизавета растерянно показала на мешок с косметикой, парой трусов и ещё кое-чем необходимым.
– Давайте, как вы сказали – подцепим.
Он и вправду прикрепил мешок к ремням.
– Спасибо.
– Где ваш плащ? Фляга для воды? Там? – кивнул на маленькую сумку.
– Нет, – замотала головой Лизавета. – Плащ в тюке, фляжки у меня нет, я понятия не имела, что её нужно где-то взять.
– И никакой поясной сумки нет?
– Нет.
– И куда вы только собирались? – нахмурился он. – А что там? – показал на маленькую сумку.
– Нужные вещи, – она не готова была объяснять по шампунь и трусы.
– Про арбалет или пистолет не спрашиваю, откуда они у вас? – усмехнулся, подтянул какой-то ремень.
– Я арбалет только на картинках видела, – сообщила Лизавета.
Ещё в кино, но не рассказывать же ему сейчас про кино! А пара пистолетов у неё в хранилище в сейфе лежит. То есть, уже не у неё…
– Забраться в седло сможете?
– Постараюсь. Если дотянусь, – она честно задрала ногу, коснулась пальцами стремени, теперь надлежало сделать корпусом стремительное движение вверх и перекинуть через конскую спину вторую ногу. Но увы, растяжки фатально не хватало.
– Опирайтесь, – он подставил ей сложенные руки. – Левой ногой, корпус вверх, правую через спину коня в стремя, и дальше.
На удивление, получилось. Лизавета угнездилась в седле, разобрала поводья, вспомнила, как их держат. Фалько посмотрел, одобрительно кивнул, подтянул ремни у правого стремени.
Конь Огонёк переносил процедуру загруза седока с феерическим спокойствием, только изредка фыркал.
Уж конечно, сам господин телохранитель взлетел в седло выданного ему коня птицей – как же иначе. И Лис – ничуть не хуже. И кони у них были – не как Огонёк, тонконогие, стройные, изящные красавцы. Масти в темноте было не разобрать.
А потом Лис скомандовал отправляться, и они отправились. И умный Огонёк просто пошёл за остальными. Лизавета только понадеялась, что Тилечке дали такого же умного коня, и он тоже сам пойдёт, куда надо.
День она помнила плохо. После бессонной ночи очень хотелось спать, но Лизавета боялась свалиться. Ноги затекли уже к рассвету, а потом и спина устала. Но они ехали, ехали и ехали.
Остановка была уже после рассвета. Где-то. Лизавета сползла с коня – смогла сама, и принялась разминать и растягивать ноги и спину под одобрительными взглядами проходящего мимо Сокола, а потом ещё и Аттилии велела делать так же.
– Вы не знаете, нам сегодня ещё долго так ехать? – шепотом спросила девочка.
– До ночи, наверное, – пожала плечами Лизавета.
Им дали хлеба с мясом, и воды, а потом Сокол снова сначала забросил в седло Тилечку, и от неё вернулся к Лизавете и подставил руки. Получилось, ура.
В течение дня случилось ещё две остановки – на полчаса, не больше. И к финалу Лизавета вовсе не была уверена в том, что верхом путешествовать проще, чем пешком. Хотя, конечно, аутентичненько, что ни говори.
И вот сейчас они остановились на ночь. Нет, остановились не сейчас, уже с час тому.
К моменту остановки ноги Лизаветы болели так, что она с трудом перекинула их на одну сторону. И тихонько поползла по конскому боку вниз, вытянув носочки, чтобы спружинить о землю.
И вдруг её подхватили две восхитительно живые и сильные руки, взяли и поставили на землю.
– Стоите? – спросил Сокол.
Лизавета не сразу поняла, стоит ли, и вцепилась в его запястья. Выдохнула, пошевелила стопами, опустила руки. И только потом опустил свои руки он. Оглядел её, убедился, что шевелится, пошёл дальше.
Выяснилось, что в багаже едут четыре шатра – один побольше, три поменьше. Побольше поставили для Лиса, из тех, что поменьше, один выделили женской части отряда. Расстелили на земле одеяла, ещё по одному выдали – укрываться. А когда Лизавета, ощутив себя совсем без сил, разлеглась прямо на траве, то её осторожно потрогали за плечо, бесцеремонно подняли и выдали тот самый раскладной стульчик. Трогал за плечо кто-то из мальчишек, а поднимать тушу с земли уже позвали Сокола. Тот посмеялся, устало, но светло, помог ей сесть и пошёл дальше.
Лизавета подумала, что после такого дня горячая еда пришлась бы очень кстати. И не одна она так подумала – Сокол командовал троим служкам, чтобы носили откуда-то воду и хворост, а сам разжёг из хвороста костёр, пока отвечающий за хозяйство брат Джанфранко растерянно хлопал глазами. Своих парней отправил за дровами, служек усадил что-то готовить, Лизавета даже и не вникала, пока ей в руки не дали миску с какой-то едой. Это была каша, заправленная мясом. Почти родной лес и гречка с тушенкой, подумала она.
Каша оказалась вкусной, и съела её Лизавета без остатка. Потом добыла кружку воды – сходить умыться. Заставила валящуюся с ног Атиллию сделать то же самое, увела её за кусты, там и сама умылась, и за девочкой приглядела. Тем временем в их шатре устраивалась Крыска. Пусть уже уляжется, потом они с Тилечкой тихонько проберутся внутрь и тоже лягут.
Но не получилось. У шатра бродили парни Сокола – двое, Лизавета не знала их по имени, только в лицо. Попросили Тилечку отойти с ними на пару шагов.
Лизавета не возражала – если они что дурное удумают, Сокол потом им головы поотрывает. Забралась в шатёр, принялась на ощупь упорядочивать вещи вокруг своей постели. Так себе постель, но лучше, чем на улице под кустом.
Атиллия вошла внутрь, упала на своё одеяло. Слезы лились градом, плечи тряслись. Что это ещё такое? Лизавета стряхнула сонную одурь.
– Тилечка, что случилось?
– Они сказали, что матушка умерла.
2. Лизавета утешает и утешается
– После того, как приходили солдаты тайной службы и искали сестру, – всхлипывала Тилечка. – Когда утихло всё, брат Паоло поднялся к ней – а она уже не дышит. К ней даже не заходили, она сама… Отец, говорят, что-то против них сказал, так его просто шпагой проткнули, и всё. И двоих братьев. Паоло успел убежать, и вернулся, только когда их и след простыл, а дома вот такое. Он остался да двое младших, они в лодке прятались и всё слышали. И Камилла. Антонио сказал, что Паоло пришлось немного побить, тогда только он понял, что теперь самый старший и что всё – на нём. И они с Альдо сказали Паоло, чтобы брал всё ценное, Камиллу и самых младших – Нитту и Вито, в лодку, и вон из города. И даже не к тётке, отцовой сестре, а вообще куда-нибудь подальше. И Паоло понял, и они с Камиллой и младшими собрались и уплыли. И я теперь совсем ничего о них не узнаю. Но как же так, госпожа Элизабетта? Что мы всем им сделали-то?
Лизавета просто обняла девочку, без слов. Слов уже как-то не осталось.
– Вы не могли бы разговаривать снаружи? – злобный шёпот Крыски встряхнул и заставил собраться в кучку.
– Уважаемая госпожа Агнесса, никто не намеревался мешать вам. Извините. Но так уж сложилось, ничего не поделаешь, – и даже не оборачиваться на неё, просто чуть повысить голос.
Крыска фыркнула, выбралась из-под одеяла, встала, обулась и вышла.
– И пусть её, – Лизавета гладила Тилечку по голове.
Понимала, что тут нужно проплакаться. Пусть лучше сейчас ревёт, чем потом неделю слёзы будет глотать.
Атиллия ревела и говорила – о своей семьё, и о матери, которая всегда была к ней добра – ну, насколько это позволял отец и другие дети. Лизавета не представляла себе, как это – восемь детей, теснота, нищета. Никакой медицинской помощи, антибиотиков-жаропонижающих-обезболивающих-прививок, садиков-школ, и что там ещё бывает в её нормальном мире. И ведь даже в таких условиях приличные дети вырастают…
К слову о медицинской помощи. В нормальном мире она давно бы дала Тилечке успокоительного, и та бы уже спала. А в этой, простите, заднице что делать? И куда запропастилась Агнеска?
– Я сейчас, – сказала она Тилечке, натянула сапоги и вышла.
Снаружи было темно. Неудивительно, конечно. В стороне горел костёр, там сидели – кто-то из парней Сокола и пара служек в рясах.
Сам он возник всё равно что прямо из темноты.
– Не спится, госпожа моя?
– Вы не знаете, где Агнесса?
Он усмехнулся.
– Знаю. А она зачем вам понадобилась?
– Так ваши молодые люди расстроили мне девочку, не могли до завтра подождать! Теперь она ревёт белугой и никак не может успокоиться.
– Они были готовы всё рассказать сразу, как вернулись, это я их притормозил.
– Спасибо, конечно, но подождать до завтра было бы ещё лучше. Она мало что устала, теперь ещё и это. Надо бы успокоить, я и подумала – может, у госпожи Агнессы какое зелье есть или отвар, чтоб спать.
– Может и есть, конечно, но она сейчас вон там, – он кивнул на большой шатёр, и до утра мы её оттуда не достанем.
– Пусть там и остаётся, – злобно пробормотала Лизавета.
Входное полотно шатра зашевелилось, и показалась Аттилия. Огляделась.
– Иди-ка сюда, детка, – скомандовал Сокол.
Так скомандовал, что она послушалась. Подошла, всхлипнула.
– А чего вы тут командуете?
– Детка, пока вот он, – Сокол кивнул на большой шатёр, – спит, командую я. Да и когда проснётся, то подозреваю, только рад будет, что не нужно следить за каждой лошадью и каждым мешком. Пойдёмте-ка.
Привёл их к костру, шуганул оттуда мальчишек. От них остались раскладные стульчики – два, туда и были усажены Лизавета и Аттилия.
– Тебе Антонио про мать и остальных сказал, так? – отцепил от пояса флягу, протянул Аттилии. – Пей.
Она беспрекословно взяла, глотнула…
– Что это?
– Хороший крепкий напиток, – усмехнулся Сокол. – Поможет успокоиться и уснуть. Ничего ж не изменишь?
– Да, – вздохнула Атиллия, шмыгая носом.
– Поэтому будем помнить. А с рассветом нам подниматься и отправляться дальше.
